После первого прочтения у меня возникло странное ощущение — эта женщина, Мария, искала смерти... И не просто смерти, а — страшной, мученической... Словно заранее отдала себя на заклание и лишь выбирала жертвенник, да такой, чтобы на нем сошлось все: любовь к мужчине, к жизни и ненависть... А любовь к стране — повод для людей, не более. Война лишь приблизила развязку, и ничего другого. Словно Мария не видела смысла в самом факте жизни, не ощущала счастья, хотя посвятила себя прекрасному искусству — балету. Искусству чувственному, раскрывающему красоту женского тела во всей гамме эстетических возможностей. Но - не родись красивой...

Это мое интуитивное восприятие текста. В связи с этим я бы отнесла рассказ к прозе ...не знаю, как правильно назвать, попробую очертить эту прозу. Мир, преломленный на грани предельных испытаний, в них не живут, туда пришли, чтобы назад уже не вернуться. И героини Марии Гринберг упорно возносятся, отметая всякую возможность выйти из игры, где, знают заведомо, будет последний выход - «ваш выход», на агору. Эти женщины примеряют на себя героические одежды, вовсе не панарошку. Словно им не надо ничего, кроме как выйти за предел. Забраться на край, хоть сколько-то, но подышать его воздухом, насладиться властью... Последнее словосочетание звучит, понимаю, странно, но «Видел я, как шарфюрер иголки ей забивал под ногти. Как-то странно он её называл, смеялся…

…«Маша Хари»…»

 

В тексте вскользь даны убеждения Маши. О пространной философии можно лишь догадываться. Но она, безусловно, была, пусть и на уровне чувств, таинственных для нее самой желаний, мощной стихии - сильнее жизни. Для свободы она родилась, а не для «надо» - так ей казалось, а свободы — не нашла... Ни внутри, ни, тем более, снаружи. Да и в чем свобода, пусть не снаружи - внутри? Она в возможности понять и двигаться в стезе своих желаний. Снаружи Мария слышала только «надо». А что внутри? Желания наши абсолютны и всегда исполняются полно... Загадочный, чарующий рассказ — однозначно, содержание не забывается.

И есть у меня предположение, что Маша все предвидела: что любовник вернется и предаст. Она сама — режиссер-постановщик личной драмы. Какая-то нечеловеческая сила духа. Назвать ее «неженской» рука не поднимается: скользнуть кошкой по судьбе, танцевать на пуантах, умереть в газовой тунике... Это — Женщина. Не нашлось ей равного Мужчины... (Впрочем, к этому пункту я еще вернусь). Быть может, она из-за этого кинула свою жизнь в грязь — не нужна ей ТАКАЯ жизнь... Отдаленно, очень отдаленно, но есть у меня аналогия с Марией Баширцевой — та умерла молодой от туберкулеза — болезнь узников... Жизнь не дала возможности Марии Башкирцевой реализовать свои амбиции, а были они у нее ЗАкоролевские... Вот чувствовала — в луже плавает, ну, так ей казалось... Задыхалась ее душа... Гордыня это называется в православии. Не находит человек в мире себе места. Все не по нем, он бы и рад, да внутри — не может... Не смиряется с жизнью убогости. Не от мира сего такие люди. Приходят и ищут запредельщины. Не могут иначе... Подвиги им нужны, их способ жизни — подвиги, и умирать они должны молодыми... Глубоко им сочувствую. Помочь, скорее всего, в их случае невозможно, разве что чудо может помочь — нечеловеческими мерками живут эти люди. И литература во все времена обращает на них взор. Лично меня такие личности безусловно завораживают.

Насколько рассказ можно отнести к исторической прозе... Мне кажется, война здесь — случайная обертка. Времена не выбирают... У Маши — вот, война подвернулась...

Быть может, она ненавидела свое тело, наполненное звериной витальностью, не находящей иного выхода, как в физической страсти. Страшно, когда привлекает только тело, душа безразлична, когда ценится лишь оболочка, женщина чувствует себя забавой, желанной игрушкой, пусть и дорогой, не более... Встретить родную душу, казалось бы, в огромном мире — великое счастье. Сверхчеловек таковым вовсе не оказался — Мария демонстрирует ему свою волю, не может простить любовь лишь в физическом плане — мстит и себе, и ему за скотство... Ты вообще мало говорил со мной. Кем была я для тебя? Безотказное покорное тело, низшее существо, рабыня у ног сверхчеловека. Душа Марии даже родной матерью не спрошена... Та и вникнуть не пыталась — чем жива ее дочь, что ею движет... Подозреваю, и умерла «жабой» не от горя за дочь, а от стыда — что люди подумают... Но, с другой стороны — и не могли они понять друг друга, слишком разные уродились. Изначально чужие они были друг другу люди. Страшные все это вещи, и проявляются обнаженно лишь в искусстве, наверное...

«надругалась ты над искусством, осквернила дар Божий…» Есть у меня подозрение, что Мария не манной считала свое искусство, а насмешкой... Над ней, над Марией...

Хотя женщину в себе Мария любила... Просто вспомни когда-нибудь — не подлую предательницу, нет, только твоего ласкового рыжего котёнка… Другое дело, что женщины в себе ей было мало, только женщины, только Евы... А мир в ней лишь женщину признавал... Для нее — пустое, путь и не безразличное состояние.

Вот такое первое впечатление от прочтения. Яркое, довольно смелое — не знаю, насколько совпадает с авторской задачей, даже не догадываюсь. Но я ТАК прочитала. Перечитала — убедилась, что — ТАК.

Цитаты.

С немецкого: Nur der verdient sicli Freiheit wie das Leben, / Der taglich sie erobern muB! “Лишь тот достоин жизни и свободы, / Кто каждый день идет за них на бой”

Гете. Фауст

 

В тексте цитаты изменено последнее слов на «muss!». «Бой» на дословно «бесплатно» - убой, по-русски. Полагаю, в этом — авторская задумка, отражающая беспросветность существования для данной конкретной личности. Но цитируется измененная фраза уже не Марией, а сверхчеловеком. Он тоже не простак (цитата как доказательство), понимает свою никчемность в этом мире, но он ее принимает, топя витальность, а она у таких личностей высока необыкновенно, в знакомый яростный ветер битвы.

И в этом месте своего рассуждения мне вновь хотелось бы обратиться к любви Марии. Конечно, благодаря войне, она нашла себе равного, но лишь в звериной страсти. Их души не проснулись друг к другу - слишком глубоко упрятаны. Можно кивнуть на то и это, даже на несправедливость социального устройства, что глупо, конечно... А мне бы хотелось процитировать Джона Маверика: Во всем виноват хаос, царящий в нем, во мне, всюду. Человек, победивший хаос, становится богом. Сумевший отделить свет от тьмы становится богом («Сотвори себе кумира»). Свет — это любовь. Та, которая — всей душой, вместе с телом. И надо сильно верить, чтобы ее встретить. Именно верить, а не презирать, тем более, ненавидеть. Это сложно. Малореализуемо. На грани фантастики. Потому что что - непредставимо глубоко. Но оно, на мой взгляд, стоит игры. Большой игры. Стоит кинуть свою кость на звездное сукно...

Рассказ Марии Гринберг о тех, кто верит, но — не верит, потому что их искра — глубоко на дне, очень глубоко, там, где она может только тлеть — нет кислорода для горения. Сильные люди, кто бы спорил. Потому что их неверие — та же вера, но с отрицательным знаком. Они разрушают. Волею случая могут стать героями. Как повезет. Апостолу Павлу повезло - чудо случилось. Герою Маверика повезло — он встретил родную душу, встретил любовь, у него есть шанс вернуться в жизнь и созидать в том, что дано — творить, одухотворять бездушный мир. Маша пыталась - танцем. И попыткой она в моей душе вызывает сочувствие. Человек не отказался от судьбы. Это — героизм. Перед собой она права, а оно дорогого стоит. Примой ушла на тот свет. Но душа так и не нашла ответа.

Аллюзия имени, профессии, сцены последнего жеста отсылает ГГ к легендарной «шпионке»-танцовщице Мата Хари и указывает, скорее, на мистически и авантюрно настроенную натуру, нежели патриотку. Быт немецких военных передан для читателя, как минимум, неискушенного, довольно правдоподобно.

Но для меня рассказ, прежде всего, о мятущейся душе, так и не нашедшей выхода к свету. Вечная тема Демона, в данном случае — в обличье женщины. Что не умаляет величия духа — такова судьба, а ее не выбирают. Можно лишь отказаться. Маша выбрала. К тому же, финал открытый. Кто знает, как обернется судьба сверхчеловека — ведь он не зря остался жить. А пока человек жив, у него есть шанс выйти к свету. Только неверием платится за веру. Неисповедимы пути.

Мастерски написанный рассказ — высший пилотаж. О жизни, как она есть, без прикрас, во всей ее непрекрытой ипостаси. Препарировано мощно. Можно спорить о «перегруженности» натуралистических описаний, но таков стиль автора. Сколочено крепко.

Парадокс, но для меня, как читателя, рассказ жизнеутверждающий. Когда встречаю описания нечеловеческой силы духа и воли, вера в человека во мне укрепляется. Действительно, царь природы, еще бы к свету в себе выйти. Но ...неблизок, видать, сей путь... За попытку - спасибо! Рассказ «Маша Хари» - та самая попытка. Прежде всего, для читателя.