Ветшает обувь – поступь остается. Уходят годы – мечутся подруги. И только мне по-прежнему неймется: Зову тебя, ищу по всей округе. Не спутаю сквозняк и камикадзе – Не укатали сивку злые горки. Пусть все державы мира разорятся – Их тлен не стоит завещанья Лорки. *** В этой жизни так немного встреч. Как они случаются — неясно. Если б мы умели их сберечь, Может, и не жили бы напрасно... Не хочу стонать, вещать, просить. Мне хватает и вина, и хлеба. Без дорог и без созвездий неба – Лишь без них не научилась жить. *** Да разве ветер закроешь в клетке? Да разве море живет в стакане? Какие в мире остались мерки Любви, той самой, что не обманет? Лететь над морем, до горизонта. И дальше, дальше, пока не станет Все безразмерно. Лететь до солнца! Усилий много? Тогда — обманет. *** О ком я думаю? Конечно, о тебе! Мечтаю день и ночь, того не замечая! Так рельсы долгожданного трамвая Улетом вдаль... А он звенит, пространство оглашая, Что счастье есть! Оно - в простом глотке Лесного воздуха, в березовой коре, Пронзительно сияющей на фоне Листвы густой! И позабыт покой, Когда в прозрачной синеве Несется он, С резными перелесками играя! Когда в душе трезвон, Веселый перезвон Блистательного, ветреного мая! *** О, нет! Я не знаю, где ты... Летаешь в каком краю... Уже отпорхало лето, А я до сих пор пою. Уже золотится осень. И солнце бежит на край. Лишь сердце тихонько просит: Люби! И летай, летай! *** Стою на краю бездны. Гляжу в темноты морок. Мой мир, наконец, треснул: Летит звездопад-город. И надо поднять новый. Какой — может быть, знаю. Косит в небесах подкова, И тьма, хохоча, мает. *** Лишь звезды куда-то падают. Я знаю, звезды - не вдребезги. И так убиваться надо ли? И строить, когда во тьме ни зги? Когда не понять, что ясно-то... Настолько оно ослепительно. На солнце гляжу напрасно я. Оно — лишь мой сон мнительный. Рехнувшись до нужной стадии, Дно с небом смешав безжалостно... Оно в этой жизни — надо ли? Сестра, отзовись, пожалуйста. *** В мирах, где текут дороги Среди перламутра грез, Летают единороги, Меняя законы звезд. На дно, среди скал хрустальных, В озера прозрачней рос, Хребтов ледниковых тайны Стекают в простой вопрос. Но в снах, где порядок древний Упрятан в седой хаОс, Ответ растворяет нервы, Вливаясь в законы звезд. *** Господи! Имя какое красивое! Снега белее на солнце горящего Вечных вершин, что вонзаются в синее Небо, где коршуны кличут парящие. Господи! Имени музыка звонкая Слышится: словно возникла течением Горных ручьев, что ласкают ребенка Спящего слух и сулят пробуждение. Господи! Имя как свежесть альпийская! Ей не надышишься. Нету спасения От красоты, что рождается, чистая, В звуках прозрачного произнесения. *** Где ты, мой ветер? Альпийских ли склонов Ярких цветов облетаешь поляны? Или в пустынях сдвигаешь барханы? Или среди ледяных океанов Айсберги точишь, с течением споря? Или на синем, на ласковом море С парусом вечным легонько играешь? Тихо в ночи. И натянуты струны Лиры небесной. И ветер подлунный Нежно коснулся: «Ты знаешь... ты знаешь...» *** Твоя любовь — погода в октябре. То неожиданно вернется лето И золотит осины синим цветом. То снег стеною, словно в декабре. Твоя любовь — утёс во тьме седой У океана. Там бушуют волны. Маяк зажжён всегда. И над водой Солёный мир швыряет рёв и стоны. Там ветер носится без башни в голове: Сжигает танкеры, спасает плот Медузы, Поёт на все лады — молчит Карузо. Вдруг исчезает. Словно я во сне Читаю книгу о далёких днях, Что были или будут, неизвестно. И всё, что будет, всё, что есть, узнав, Любуюсь на осины. И – на бездну. *** Прозрачная синь. Разгорается пламя Осиновой рощи. Утренний ворон. От снега сияния Светлые ночи. Снега порывы. Не могу дотянуться До твоей души. Взбесилась метель. Все исчезло куда-то - Ты меня обнял. Ночной снегопад. Вспомнить пытаюсь тебя В бездне летящей. Жар-птица в руках. Не было никогда, но... Было как будто. *** Тропинка — лёд, и не ступить ногой, Настолько скользко всё и неуютно. А мне никак не встретиться с тобой, Хотя мы вместе чуть не поминутно. И солнце блещет ярко, невпопад, Холмы срезая, как ножом, тенями. Иду навстречу солнцу, наугад, По абрису стихов, что между нами. Опять споткнулась о корявый пень. Да где же я сейчас? В котором лете? Куйлюкнул ворон. Ускользает день, Присыпанный снежком на этом свете. *** И снести, разнести стены... И открыть, распахнуть душу... Пусть нелепо, пусть всё тленно... Но зато разогнать стужу... Расковать, разорвать цепи... От Тебя лишь одно — слушай... Умоляю, слова эти - Напрямую Тебе в уши... *** Да, моя радость, мы вместе уплыли В край, где теряются дни. Да, мое солнце, под нашими крыльями Бледные чахнут огни Старого города, бредом живущего Райских, засохших садов; Кислым вином запивающим крошево В жалких остатках зубов; В колокола истерично зовущего Юность, что сдохла давно; Старого города - старого нищего В полузабытом кино. *** Словно кто-то рванул стоп-кран: Все вокруг покатилось кубарем. Замерцал и погас экран. Да и черт с ней, с хваленой удалью! Поостыну, вернусь в себя. Все путем — ничего не сдвинулось. Все впитает в себя земля, Лишь бы небо не опрокинулось. Лучше вдребезги, без затей. Ну и пусть, будто снег на голову! Я не знаю, за что коней Ты зарезал. Мне было солоно. *** Спокойно... Вокруг — океан. В нём колышутся льдины, Движутся айсберги. Где-то Гольфстрим свои воды несёт... Где-то, не здесь. Здесь - седой небосвод Попадает в путину ночей бесконечных, Как айсберги. Счёт им — несчёт... Где-то Гольфстрим... Он не мой, Этот путь разливанный. Лучше не видеть Саргассово море в цвету. Лучше во льдах любоваться Сияньем полярным, Южным Крестом И глядеть, просто так, в пустоту... *** У меня нет слов. И куда-то пропали мысли... Быть может, Я просто глупа. Если Ты меня Никогда не отыщешь, Остаётся только В небо упасть. И ждать в этом небе Встречи с Тобою, Потому что не знаю, Кого ещё ждать... Может, это и есть, Что зовётся любовью. Только я, почему-то, Не умею понять. *** Прошу, уйди. Пускай умрёт сама. Она жила достойно — не мешай ей Закончить стихоплётные дела. А после встать и отогреться чаем. Очнуться новой. Чтобы миражи Остались там, где только им и место. И в прозе жизни заново ожить. Пусть к Богу отойдёт Его невеста. *** В самом деле, ну сколько можно От себя, заслонясь, бежать. Если мне измениться сложно - Что на зеркало-то пенять. И подпорок не нагородишь. Рвы водою не наберёшь. Вот уже и большая, вроде, А себе только врёшь и врёшь. И Учитель придёт лишь в грёзах. Хоть урок зазубри на пять. Но... белеют в лесах берёзы. А обнять... лишь себя обнять. *** Пытаться выложить из букв живое. Создать из иероглифов рассказ. Изжарить Солнцем. Остудить Луною. И вздёрнуть на Голгофе напоказ. Зачем? Вопрос хороший в поднебесье. Ответ-молитва - страшный, но простой: Убить себя. В себе — пустого беса. И выстрел чтобы был не холостой. *** Верю, есть В этом мире страна, Где любят только живых. Там не в шутку дано страдать, Пульсом читая стих. В ней никто не боится любить, Не стонет под тяглом дней. Есть погост. На болоте — выпь. Но Солнце — всегда сильней. *** Пусть корабли канут в ночных мирах. Просто живи - только не умирай... Просто дождись - ливнем умоет рай. Просто держись звёздного поля ржи. Как я хочу видеть твои глаза. Как я хочу слышать твои слова. Как я хочу чувствовать, что сказать Можем друг другу, что никому ни в жизнь. *** Взлететь в седло нетерпеливо, Ворваться в летний звездопад, Пройти насквозь осенний ливень, И выжить в снежный водопад, То продвигаться понемногу, То вскачь нестись во весь опор - Так можно верить только в Бога Моих хрустальных тайных гор. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
