Глава 17.

 

Проснулся Журавлёв от жуткой жажды. Сначала ему приснилось, что он хочет пить. Пытаясь позвать пересохшим ртом Настю, он не услышал своего голоса. Он снова и снова пытался произнести её имя, но все попытки разбивались о тишину, окутавшую всё вокруг… Наконец, решив, что кричать бесполезно, и нужно её, Настю просто найти, он дёрнулся вперёд и… проснулся.

Настя спала рядом, отвернувшись от него, и Женька, как можно осторожнее встал с постели. В кухне, залив в себя сразу две чашки тёплой воды из-под крана, тут же потянулся за сигаретой. Покурив в приоткрытое окно, распахнул холодильник и, не найдя в нём пива, уныло вернулся в комнату.

Часы показывали половину шестого утра. Взглянув на лежащий на столе телефон, тут же вспомнил события вчерашнего дня… Ещё раз бросив взгляд на Настю, снова скрылся в кухне. Он уже несколько раз просмотрел папки с входящими и исходящими звонками, но номера Милены в памяти телефона почему-то не было. Вернувшись в комнату, присел на диван возле спящей женщины и усиленно потёр ладонями лицо.

 

- Чего тебе не спится? – Настя сонно повернулась к нему.

- Курить вставал.

- Так ложись…

- Слушай, у нас пива, что, нет?

- Нет, - Настя села и сердито посмотрела на него, - Какое пиво?!

- Например, «Карлсберг». Можно и «Балтику» на худой конец…

- Жень, ну, может, хватит?! – Настя неожиданно повысила голос, - Тебе пить вообще нельзя! Ты уже по три дня остановиться не можешь, скоро по неделе бухать начнёшь…

- Да ладно тебе, все бухают…

- Не ври! Ты говорил, что Говоров с Мазуром алкаши…

- Я не говорил, что они алкаши… базар фильтруй… - перебив её на полуслове, Журавлёв резко поднялся и начал одеваться.

- Да ты всё время рассказывал, как вы с Саней зависали… и про Мазура тоже… А я вчера на них посмотрела – нормальные ребята, выпили по чуть-чуть, и всё… Морозов вообще не пил. А ты…

- Что – я?.. Морду кому-нибудь набил? - усмехнулся Женька, расправляя на себе футболку.

- А ты куда собрался? – не ответив на его вопрос, Настя встала, уперев руки в бока.

- За пивом, - расчесав перед зеркалом волосы, Журавлёв снял в прихожей куртку с вешалки.

- Ты не пойдёшь! – метнувшись к дверям, Настя загородила ему выход.

- Почему не пойду? – он невозмутимо пожал плечами и нагнулся, чтобы застегнуть ботинки, - Пойду.

- Ты не пойдёшь! – снова выкрикнула девушка.

- Подвинься, - он попытался отодвинуть её от дверей, но Настя упёрлась разведёнными руками в коробку, - Настя, ты же понимаешь, что я всё равно уйду. Не в дверь, значит, в окно…

- Ну, почему ты такая скотина?! – она в отчаянии толкнула его в грудь, но он почти не шелохнулся; щёлкнув замком, она в сердцах распахнула перед ним дверь, - Вали ко всем чертям! Можешь вообще больше не приходить!

- Я скоро, - протиснувшись мимо неё, Журавлёв торопливо сбежал с лестницы.

 

На улице было ещё темно. Выйдя на крыльцо, он полной грудью вдохнул морозный воздух и огляделся вокруг себя. До ближайшего ночного магазина было далековато, и он какое-то время стоял, размышляя, стоит ли заводить машину или отправиться пешком. Наконец, решив прогуляться, шагнул в темноту. Пройдя метров тридцать, Журавлёв внезапно остановился. Милена… Он хорошо помнил, как она делала ему дозвон – её номер должен был сохраниться в памяти… Но почему-то не сохранился.

«Значит, Настя стёрла», - подумал Журавлёв. Он ещё постоял с минуту, засунув руки в карманы. Если сейчас похмелиться, сегодня он уж не остановится… Вечерний концерт он отработает – так бывало уже не раз. Но Милена… Нужно как-то раздобыть её телефон. Да какой там телефон… Ему нужно её увидеть… Сегодня увидеть…

Резко развернувшись, Женька пошёл в обратном направлении.

 

- Ты что, машину заводил?! – Настя возмущённо встретила его дома, - Журавлёв, ты что творишь?! Ты ещё не проспался, отберут права к чертям собачьим!..

- Да не заводил, успокойся, - раздевшись, он прошёл сразу в ванную.

- Пешком, что ли, ходил? – она подозрительно наморщила лоб, - Так быстро?

- Никуда я не ходил, - Женька нетерпеливо смотрел, как наполняется ванна, - успокойся…

- И пива не купил?..

- Не-а…

- Ну, ладно… - она подошла сзади и, обняв за пояс, прижалась к нему, - И правильно…

- Угу… - развернувшись, он мягко отстранился от неё и прошёл в комнату.

- Ты за бельём? – Настя просеменила следом, - Подожди, я сейчас всё достану…

- Слушай, мне вчера никто не звонил? – открыв шкаф, Женька замер, глядя на полку.

- Нет, - не совсем уверенно ответила Настя.

- Понятно… - её неуверенный тон только подтвердил его догадку. Да, она порылась в его телефоне и удалила номер Милены. Но почему? Она не знает, чей это номер… Или она перезванивала?..

 

Еле дождавшись, когда часы, наконец, покажут десять часов утра, Журавлёв набрал номер Говорова.

 

- Саня, здорово. Напомни, что за новый магазин по запчастям для «роверов» открылся? Вроде, ты вчера говорил?.. В каком районе?.. Это недалеко от ледового дворца?.. Всё, благодарю…

- Ты что, опять куда-то собрался? – Настя, с кухонным полотенцем через плечо и деревянной лопаткой в руке вышла из кухни, - Жень?

- Да, - он достал из ящика стола пачку денег и, отсчитав несколько купюр, положил их в бумажник, - надо в запчасти съездить. Саня сказал, в их районе новый магазин открыли.

- Что-то с машиной? – она почему-то очень пристально вглядывалась в его глаза.

- Масляный фильтр нужно купить.

- Ты же на днях покупал…

- Я воздушный покупал. А теперь нужно масляный…

- Жень… - Настя заметно волновалась, но он не обратил на это внимания, - А зачем тебе в новый магазин? Старый ближе…

- Ну, что за допрос, Настя? – повернувшись в её сторону, Журавлёв усмехнулся, - Я еду в запчасти, что тут такого необычного? Куплю фильтр, заодно узнаю, сколько у них тормозные колодки стоят. Вдруг, дешевле… Пора уже менять.

- А когда мы поедем в свадебный салон?

- На днях. Сегодня у меня рожа не для свадебного салона…

- А что, для салона запчастей твоя рожа подойдёт? – съязвила Настя.

- Для запчастей – самое то.

 

***

 

Всю дорогу до дома Морозовых Женька усиленно пытался шевелить мозгами, придумывая, чем оправдать столь ранний визит. Но, неподвижные «после вчерашнего» мозги так и не выдали ни одной правдоподобной идеи, поэтому, заглушив машину в знакомом дворе, он просто шагнул в подъезд, ведомый лишь вспыхнувшими вчера чувствами.

 

- Привет! – Наташа приветливо улыбнулась, открыв перед ним дверь, - Заходи. Ты к Димке?

- Да я, в общем-то к тебе, - он переминался с ноги на ногу, - у меня вчера пакет с новыми струнами в кармане был, не знаю, где выронил… Может у вас?..

- Струны?.. – Наташа призадумалась, как бы вспоминая о чём-то, - Я не видела, но сейчас поищем… Я ещё не убиралась, так что, может, где-нибудь и лежат. Ты проходи.

- Угу, - раздевшись, Журавлёв прошёл в квартиру.

Сидя на диване в гостиной, куда его пригласила Наташа, он с угрызениями совести наблюдал, как она заглядывает во все уголки большой комнаты, в поисках придуманных им гитарных струн.

- Здесь точно нет, - Наташа растерянно развела руками, - А в студию ты не заходил?

- Не-а…

- А в кухню?

- Нет… А где Димон?

- Дима уехал в студию. Там почему-то сработала пожарная сигнализация, хотя пожара никакого не было. Вот он поехал разбираться. Слушай, а, может, ты у Анны Сергеевны струны выронил?

- Может быть, - закивал Женька, - хотя, может, я их ещё раньше потерял.

- Я сейчас к ним схожу, - Наташа торопливо вышла из комнаты. Дождавшись, пока за ней захлопнется дверь, Журавлёв подошёл к дверям детской, но, заглянув туда, разочарованно вернулся в гостиную – ни Милены, ни ребёнка там не было. Не было их и в кухне…

 

- У родителей твоих струн я тоже не нашла, - Наташа смотрела на него так виновато, будто это она потеряла эти струны…

- Ты что, одна дома?..

- Ага, - кивнула Наташа, - Милена с Анькой ушли гулять, а я завтрак готовлю. Оставайся? Сейчас они вернутся, и вместе позавтракаем.

- Не, - он почему-то торопливо схватил свою куртку, - в другой раз. Побегу…

- Ну, беги, - улыбнулась Наташа, - Насте привет!

 

Выскочив из квартиры, Журавлёв спустился на первый этаж. Взявшись за ручку входной двери, он уже начал её открывать, как тут же снова захлопнул за собой и, встав чуть левее, притаился…

 

Распахнув широкую металлическую дверь, Милена попятилась, протаскивая следом за собой коляску.

 

- Ой!.. – почувствовав, как чьи-то руки сомкнулись у неё на талии, она испуганно вскрикнула, и чуть было не отпустила ручку коляски.

- Привет… - до боли знакомый голос раздался у неё над ухом.

- Ты?! – обернувшись, она изумлённо смотрела на Журавлёва снизу вверх, - Господи…

- Ты чего так испугалась? – он улыбался, глядя на неё.

- Я не ожидала… а если бы я сейчас коляску выпустила?! Здесь под уклон…

- Извини… - взяв коляску за ручку, Женька окончательно затянул её в подъезд, - Я помогу.

- Ты приходил к Морозову? - всё ещё не оправившись от испуга, Милена говорила чуть дрожащим голосом.

- Вообще-то я приходил к тебе.

- Ты что… Так им и сказал?

- Конечно, - пряча улыбку, соврал Журавлёв.

- Подожди… наверное, так нельзя… Что они подумают?

- Да пошутил… - рассмеялся он, - Я же понимаю. Я сказал, что струны потерял.

- Мне нельзя терять эту…

- Ты замужем?.. – он перебил её на полуслове.

- Нет… Уже нет, - Милена с тревогой посмотрела на входную дверь – с минуты на минуту кто-нибудь мог войти и застать их в полутёмном подъезде, перегородившими коляской небольшой лестничный пролёт.

- Давай встретимся? – Женька тоже повертел головой, - Ты сможешь сегодня?

- Да… наверное… - она лихорадочно соображала, сможет ли сегодня отлучиться на несколько часов. По всему выходило, что – сможет, - А где?

- Я заеду за тобой, - чувствуя, как его охватывает волнение, Журавлёв смотрел на неё во все глаза. Милена выглядела очень молодо, и ему показалось, что этих девяти лет не бывало вовсе, и что перед ним всё та же девочка, которую он помнил все эти годы.

- Во сколько? – она тоже почувствовала, как во рту всё пересохло, - Вечером я должна быть дома…

- Я знаю, - кивнул Женька, - давай, через час… Сможешь?

- Не знаю… Я сейчас спрошу Наташу.

- Позвони мне.

- Я вчера звонила…

- Ответила Настя?

- Да…

- Сегодня отвечу я. Да… Скажи мне свой номер.

 

Поднявшись в квартиру в смятённых чувствах, Милена разделась сама и раздела девочку. Почему-то ей было неловко отпрашиваться у Наташи, хотя та целый день была свободна. Наконец, решившись, она изложила свою просьбу отлучиться до вечера.

 

- Ну, конечно! – Наташа пожала плечами, - только в восемь мы с Димой должны будем уехать. Мы сегодня выступаем в одном клубе. Сначала мой блок, потом блок «патрулей», но я его дождусь, так что приедем мы очень поздно.

- Я буду дома уже в семь.

 

***

 

Наташа с удивлением проводила взглядом Милену – буквально за полчаса та полностью преобразилась. Укладка, макияж, стильные сапожки… и лёгкий аромат духов, оставшийся после её ухода, не оставляли сомнений: молодая женщина собралась на свидание…

 

Журавлёв ждал её в машине, недалеко от дома.

 

- Куда мы едем? – устроившись на переднем сиденье, Милена повернула к нему голову.

- Ко мне, - выруливая на проезжую часть, он оглянулся по сторонам.

- К тебе?! – она изумлённо уставила на него свой карий взгляд, - Ты хочешь меня познакомить…

- Ко мне на квартиру, - он уже в который раз за сегодняшний день перебил её на полуслове, - там никого нет.

 

- Ты здесь не живёшь? – через полчаса, войдя в тёмную прихожую, Милена остановилась у двери.

- Нет… - повернув её к себе лицом, Женька уверенно расстёгивал молнию на её пуховике. Он нарочно не стал включать свет, а она не напомнила ему об этом…

Ощутив его близость, она, казалось, утратила способность двигаться… Она только чувствовала его руки – сначала на своих плечах, поверх шуршащей ткани… потом – на теле… Всё произошло так быстро, что она не успела даже возразить… Впрочем, она и не собиралась ему возражать…

Забытый запах его тела, его волос… Всё сейчас было по-другому. И лишь прикосновения рук и губ – они остались прежними… Слабый запах перегара не смогли перебить ни жевательная резинка, ни лавровый лист, но она не обращала на это внимания, с головой кидаясь в свою страсть, охватившую её, кажется, впервые в жизни.

 

- Сколько времени?.. – положив голову ему на грудь, Милена боялась открыть глаза – ей казалось, что, открой она глаза, это внезапно нахлынувшее чувство исчезнет…

- Половина шестого, - пошарив рукой на полу, среди разбросанной одежды, Женька нашёл свой мобильник и посмотрел на дисплей, - тебе что, уже пора?

- У меня ещё минимум полтора часа, - она всё же разомкнула ресницы и, привстав, посмотрела на него, - а у тебя?..

- Так же.

- Твой телефон звонил несколько раз…

- Знаю, - Журавлёв отвечал лаконично, глядя куда-то в потолок.

- Тебя ищут?..

- Наверное, - он сказал это равнодушно, думая о чём-то совершенно другом.

- Она может сюда прийти?

- Нет…

- Послушай… - она резко села в постели, - Если ты жалеешь, что…

- Иди сюда… - он тут же снова потянул её к себе и, уложив на подушку, наклонился к её лицу, - Ленка… все эти годы я только и думал о тебе… я только и мечтал о тебе…

- Почему же ты меня не нашёл?.. – прошептала она, глядя прямо ему в глаза.

- Ты не оставила мне шансов.

- Я оставляла тебе шансы… Я ждала, что ты снова придёшь…

- Я приходил к тебе тысячу раз, и что?..

- Я ждала тебя в тысячу первый…

- Прости, я этого не знал…

- Я простила ещё тогда…

- Почему ты не пришла сама?

- Я приходила… Пятнадцатого мая… Ресторан «Париж»…

- Ты была там?!

- Да… Твоя невеста была в платье с высокой талией.

- Это разговор без конца.

- Женька… - выдохнула Милена, притянув его за шею, - Женька…

 

…Она не узнавала себя. Впервые в жизни тайные желания взяли верх над разумом. Окунаясь с головой в свою страсть, Милена как будто брала реванш за все годы холодного супружества… Чувства её подстёгивались ещё и тем, что эту страсть она испытывала к любимому мужчине. Сейчас ей было всё равно, что у него есть другая женщина, и что он хочет на ней жениться… Она совершенно об этом не думала, погружённая в свои чувства… При других обстоятельствах Милена ни за что не позволила бы себе такой поступок… но сейчас она совершенно не могла совладать с собой… А, вернее – не хотела.

 

Они снова не заметили, как пролетели ещё полтора часа…

 

Одеваясь, она думала только об одном – что он скажет ей сейчас… Назначит ещё встречу или молча отвезёт назад?

Остановившись недалеко от дома Морозовых, Журавлёв повернулся к девушке и, наклонившись, поцеловал.

 

- Лена… Ленка… - он блуждал губами по её лицу и шее, крепко сжимая в объятиях, - Завтра у меня нет выступлений… Ты сможешь уйти вечером?

- Я не знаю… - закрыв глаза, она тонула в его поцелуях, - А ты… разве ты сможешь уйти?..

- Смогу…

 

…Когда она скрылась из виду, он вдруг положил сложенные локти на руль и уронил на них голову…

 

***

 

Целый день Настя проходила из угла в угол. Уехав, якобы, в магазин запчастей, Женька неожиданно перезвонил через час и сказал, что ему срочно нужно заехать к родителям, а потом – в студию, на звукозапись.

«Приеду поздно», - с этими словами Журавлёв отключился.

Несмотря на то, что они были близки уже четвёртый год, со своими родителями он Настю до сих пор не познакомил. Они знали о ней ровно столько, сколько сообщил им Женька, и то под напором матери. «Ты жениться-то собираешься?» - неизвестно в какой раз спрашивала его Валентина Васильевна, на что сын неизменно отвечал: «А как же… Со временем – всенепременно!..»

С Настей родители никогда не пересекались и не перезванивались, да и сам Женька виделся с ними всё реже и реже, с головой уходя в концерты и гастроли, разбавленные частыми застольями и откровенными загулами.

Но сегодня, прождав его пол дня, после серии безответных звонков, она вдруг, впервые, набрала номер квартиры родителей Журавлёва.

«Женя?! Нет, не приходил», - удивлённая её звонком, Валентина Васильевна хотела что-то уточнить, но Настя спешно попрощалась и положила трубку. Тоска, щемящая и безнадежная, змеёй заползала в самое сердце. Его враньё было настолько неприкрыто, что можно было не проверять и не сомневаться – у него что-то на уме… Что-то своё, далёкое от Насти… Далёкое, если не сказать хуже.

Узнавать, был ли он в студии, она не стала. Из всех «патрулей» она знала лишь телефон Говорова, и то он попал к ней случайно, и девушка постеснялась звонить Сашке и спрашивать про Журавлёва.

«Может, что-то случилось? – подозрение сменилась тревогой, - Или где-нибудь пьёт?..»

Она уже выкурила пачку сигарет, но дозвониться до него так и не смогла.

Промаявшись почти до восьми вечера, она снова, почти наугад, набрала его номер, даже не надеясь, что он ответит, но, к её удивлению, услышала в трубке Женькин голос…

«Сейчас приеду, - голос показался ей абсолютно трезвым, - приготовь мне концертный костюм…»

 

Она была рада уже тому, что он был трезв как стёклышко, и что не собрал свои вещи – мысленно перебрав абсолютно все причины его сегодняшнего отсутствия, Настя была готова уже и к этому варианту… Приготовив ему костюм, она сама собралась в этот вечер на работу – Журавлёв сначала завёз её в «Золотой Лев», а потом уехал выступать в другой клуб. Под утро, в конце смены, он даже порадовал её тем, что приехал забрать её с работы – вернувшись домой, вконец успокоенная Настя заснула в его объятиях со счастливой улыбкой на лице…

 

Весь следующий день Женька провёл дома. Он снова был абсолютно трезвым, и Настя от радости не знала, чем его ещё побаловать, выдавая шедевры кулинарного искусства. Когда вечером он снова повёз её на работу, и даже остался там же, в клубе, она была готова к тому, что уж сегодня-то он напьётся… Но, к её очередному удивлению, в одиннадцать вечера Журавлёв всё ещё не выпил ни одной рюмки.

 

- Что-то ты сегодня какой-то подозрительный, - пряча улыбку, Настя наливала ему томатный сок в широкий стакан, - трезвый, смирный… А, Журавлёв?

- Тебе что, не нравится? – сделав глоток, он снова повернул голову в сторону сцены, где сегодня выступала Наташа Морозова.

- Почему, - облокотившись на стойку, Настя смотрела на него любящим взглядом, - нравится… Непривычно только.

- Привыкай, - он не сводил глаз со сцены.

- Или всё же причина в ком-то другом?.. – скосив глаза в ту же сторону, Настя попыталась пошутить, - Наташа выступает, и ты тут крутишься… Вон, только и смотришь туда…

- Не пойму, что у них со звуком… - Женька нахмурился, как будто усиленно прислушиваясь к музыке.

- А что со звуком? – Настя пожала плечами, - Звук как звук… Один грохот, как обычно.

- Ну, вот, грохот и есть. А голоса нет…

- Ну, наверное, так задумано, - она снова пожала плечами и принялась протирать стаканы.

- Пойду, узнаю, в чём проблема, пока у них перерыв, - поставив стакан на стойку, Женька двинулся в сторону сцены.

Наташку он нашёл в гримёрной – та плакала.

 

- Что у вас со звуком? – Женька удивлённо смотрел, как она аккуратно, чтобы не размазать тушь, вытирает слёзы с глаз.

- А это у Пороха спроси, - Наташа в очередной раз шмыгнула носом, - Он мне вот так уже третье выступление запарывает.

- А что говорит?

- А ничего, - она развела руками, - говорит, что это мои капризы. А Дима ему верит…

- Ну, в общем-то, я тоже не глухой… - Женька покачал головой, - А чего Димон сам не приехал послушать?

- Он сейчас в аэропорту, родителей провожает на отдых, - Наташа присела на стул и вытянула уставшие ноги, обутые в туфли на высоком каблуке, - а оттуда заедет за мной, но концерт к тому времени уже закончится.

- Надо было на час позже твой блок ставить, чтобы он всё сам услышал.

- Нам сегодня нужно домой попасть пораньше – наша няня попросила отпустить её до утра…

- Ясно… - Женька загадочно улыбнулся, но Наташа не обратила на это внимания, - Слушай, а зачем Пороху такие косяки? Это же серьёзные косяки…

- Да он просто мне мстит, - не удержалась Наташа, - тупо глушит голосовой канал. Я с ним ругаюсь, а ему хоть бы что… Ещё и Димке на меня первым жалуется.

- Ну, а причина-то какая-то есть? – Женька недоверчиво хмыкнул, - Для таких косяков причина должна быть веская, он же свою репутацию звукача мочит.

- Есть… - немного поколебавшись, Наташа решила рассказать всё Журавлёву, - Понимаешь, он ко мне пристаёт.

- Серьёзно, что ли? – Женька удивлённо уставился на девушку, - Натурально пристаёт?

- Натурально, - кивнула та, - ещё с той самой поездки. Я его из номера выгнала, вот он и мстит.

- А Диме почему не расскажешь?

- Я не могу… - Наташка грустно потупила глаза, - Как я ему скажу, ну, вот как?!

- Очень просто, - Женька пожал плечами, - Как есть, так и скажи. Я могу и сам ему сказать, только как это будет выглядеть?

- Я не знаю…

 

- О, у вас интимная встреча? – заглянув в дверь, Порох ехидно прищурился, - Я не помешал?

- Не помешал, - Журавлёв развернулся к нему всем корпусом, - Андрюха, что за лажа со звуком?

- А что у нас со звуком? – Порох сделал невинное лицо, потом повернулся к Наташе, - Наташенька, ты уже на меня своим бойфрендам жалуешься?

- Андрей, я никому не жалуюсь, - повысив голос, начала было Наташа, но Журавлёв, снова усадил её на стул, слегка нажав на плечи.

- Т-с-сс… - приложив палец к губам, он перевёл взгляд с неё на Пороха, - Андрюха, я и сам пока не глухой.

- А я не слепой, - усмехнувшись, Порох взялся за ручку двери, - у вас две минуты, пока подтанцовка не пришла…

- Вот видишь? – Наташа возмущённо кивнула на дверь, за которой скрылся звукорежиссёр, - И так каждый раз. А завтра он нажалуется на меня Диме, а Дима позвонит Костюку, и Костюк ему скажет, что всё нормально, потому что его опять здесь не было…

- Завтра я сам скажу Диме, - Женька успокаивающе кивнул девушке, - но только про звук. Об остальном скажи ему сама…

 

Настя всю оставшуюся ночь тщетно выглядывала Женьку в толпе посетителей – после концерта Наташи Морозовой он куда-то загадочным образом исчез… Позвонив ему на мобильный, она поняла – вчерашняя история повторяется. Телефон оказался отключенным. Выйдя в пять утра из клуба, она не увидела на стоянке его автомобиля, и вынуждена была взять такси. По дороге она мысленно готовилась отругать его за то, что он не дождался её, или, хотя бы, не предупредил, что уйдёт раньше, но, войдя в квартиру, догадалась: Журавлёв дома ещё не появлялся…

Сделав ещё пару безответных звонков, она устало присела на край дивана… Подозрения, которые ей вчера удалось прогнать из своего сердца, неумолимо возвращались…

 

…Когда около десяти утра в замке повернулся ключ, она ещё не спала…

 

- Ты куда?.. – Женька удивлённо смотрел, как Настя решительно поправляет перед зеркалом макияж.

- В ЗАГС, - взбив причёску, она кинула в сумочку мобильный телефон и сняла с вешалки куртку.

- Зачем? – нахмурившись, он застыл в дверном проёме.

- Заявление забирать, - она ещё раз посмотрелась в зеркало и, переступив порог квартиры, процокала каблучками по лестничной площадке.

 

Глава 18.

 

Останавливать её он не стал. «Вернётся», - подумал Женька, как только за Настей захлопнулась дверь, и не ошибся. Не прошло и десяти минут, как она снова вошла в квартиру и, не раздеваясь, присела рядом.

 

- Знаешь, Журавлёв, что самое плохое в наших отношениях?.. – положив руки на колени, Настя опустила голову.

- Знаю, - он лежал на диване с закрытыми глазами, подсунув под голову ладони, - самое плохое – это я.

- Самое плохое, это то, что от тебя невозможно уйти.

 

Настя говорила тихо, в её голосе слышалась настоящая скорбь, и Журавлёв ощутил, как в душе что-то сжимается… сжимается от чувства вины перед этой худенькой, абсолютно не счастливой женщиной, которая любила его настолько искренне, что была способна прощать до бесконечности. При других обстоятельствах он бы нашёл способ успокоить её и найти себе оправдание, но сейчас язык не поворачивался ни соврать, ни сказать правду…

 

Вчера, поздно вечером, дождавшись, пока Морозовы вернутся домой и отпустят Милену, он, ничего не сказав Насте, уехал из ночного клуба. Встретив Милену возле подъезда, усадил её в машину и снова увёз в свою холостяцкую квартиру… Если позавчерашний день они в буквальном смысле безвылазно провели в постели, то за сегодняшнюю ночь успели наговориться и уснули только под самое утро. Видимо, Милена заранее поставила будильник, потому, что, проснувшись от телефонного звонка, Журавлёв не обнаружил её рядом с собой. Звонок оказался от неё же – встав около восьми утра, она бесшумно оделась и покинула его дом.

- Почему ты ушла?.. – услышав её голос в трубке, Женька посмотрел на подушку, на которой она совсем недавно спала, - Ты где?!

- Я уже возле дома, - её голос звучал как-то печально, - решила позвонить, чтобы ты не проспал и не искал меня…

- Почему ты ушла?! – резко поднявшись, он снова повторил свой вопрос.

- Я подумала, что так будет лучше.

- Кому?..

- И тебе, и мне.

- Разве что-то не так?

- Тебе нужно идти домой…

- Я дома.

- Ты понял, что я имела в виду…

- Лена… - начал было он, но она его перебила:

- Послушай меня… только не перебивай. Я всё понимаю. Ты не один… А я ни на что не претендую.

- Я не хотел, чтобы ты ушла вот так…

- А как? – она усмехнулась, - Мне всё равно нужно было уходить. Какая разница – как?

- Ты сбежала.

- Да, я сбежала, - она сказала это, уже открывая входную дверь подъезда, - и я думаю, что сейчас нам нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.

 

Вспоминая этот утренний разговор с Миленой, Женька в глубине души ловил себя на мысли, что теперь он совершенно не знает, что делать… У него всегда было много женщин, и, собираясь связать свою жизнь с Настей, он вовсе не готовился отказываться от прежних и будущих подруг. Но Милена не могла быть штатной подружкой на стороне… За позавчерашний день и сегодняшнюю ночь он окончательно убедился, что она осталась его единственной по-настоящему любимой женщиной. Женщиной, с которой он был готов засыпать и просыпаться каждый вечер и каждое утро… Женщиной, которую он желал видеть рядом с собой всю оставшуюся жизнь. После её неожиданного утреннего бегства он ещё около часа валялся в постели, не в силах вылезти из-под одеяла, которое, как ему казалось, всё ещё хранило тепло и аромат её тела…

Он лежал и мучительно думал, как будет объясняться с Настей. Домой Журавлёв ехал с твёрдым намерением всё ей рассказать и, собрав вещи, вернуться в свою квартиру. Но, взглянув ей в глаза, увидел в них настоящую боль, и… не смог произнести ни слова.

Если бы Женьку спросили, любит ли он Настю на самом деле, он и сейчас не смог бы сказать твёрдое «нет». Настя для него была не просто удобной «подушкой». Она была для него и подушкой, и плечом, и лекарством от одиночества. За эти годы она стала неотъемлемой частью его жизни – частью незаметной, но абсолютно незаменимой.

Он смотрел, как вздрагивают её худенькие плечи, и понимал – вот именно сейчас он не сможет ей признаться.

 

- Настя… - он провёл рукой вдоль её позвоночника, - Не плачь.

- Где ты был? – всё так же, глядя куда-то вниз, глухо спросила девушка.

- У себя на квартире, - он решил её не обманывать хотя бы в этом.

- Что ты там делал?

- Спал, - его рука ещё раз скользнула по её спине – в этом жесте было больше дружеского участия, чем мужской ласки.

- С кем?

- Один!.. – у него получилось очень искренне, с долей некой обиды, так, что она, кажется, сразу поверила.

- А зачем?.. – повернув к нему заплаканное лицо, Настя спросила уже спокойнее, - Зачем ты туда поехал?!

- Хотел струны гитарные забрать. Потом телевизор включил и уснул… Почему-то устал вчера.

- Правда?.. – она вытерла остатки слёз с лица.

- Правда.

- Потому, что нужно отдыхать! Какого чёрта ты вчера вообще попёрся со мной?! Я что, сама бы не доехала?

- Ладно, не ори… - закрыв глаза, Женька сделал вид, что начинает дремать, но Настя наклонилась и положила голову ему на грудь.

- Жень… - тихо позвала она его, - не бросай меня…

- Ну, всё, всё… - он провёл ладонью по её волосам, - Всё…

- Не бросишь?

- Чего ты не раздеваешься? – понимая, что не сможет ответить ни да, ни нет, сонным голосом спросил Журавлёв.

- Ты так и не ответил, - как будто подводя итог их разговору, Настя грустно усмехнулась и, встав, сняла куртку.

- Ты же знаешь, что я не люблю все эти муси-пуси, - Женька отвернулся к стене и, натянув на себя одеяло, зевнул, - я ещё посплю с часик, ага?

 

***

 

Вернувшись в квартиру Морозовых, Милена торопливо разделась и заглянула на кухню.

 

- Доброе утро! – Наташа, улыбаясь, кивнула ей от стола, где она нарезала батон, - Как раз к завтраку.

- Доброе утро, – Милена почему-то слегка смутилась, - спасибо, я не очень…

- Нет-нет, сейчас все будем завтракать, - Наташа утвердительно кивнула головой, - ещё Алиса должна прийти…

- А Валерик?.. Его уже отвели в садик?

- Да, я отвела. А Дима с Аней ещё спят, - Наташа вдруг рассмеялась, - если бы вы видели, как мы сегодня спали! В два часа ночи притопал Валерка, а потом и Аня разревелась, пришлось её тоже к себе брать… В шесть утра Диме позвонили из Москвы, он проснулся и говорит – я перезвоню, я в детях с ног до головы…

- Наверное, это самые счастливые минуты, когда вот так – все вместе… - чуть улыбаясь, Милена присела за стол.

- Да, - Наташа открыла холодильник и достала оттуда нарезанный тонкими ломтиками сыр и сливочное масло, - это самые счастливые минуты. Кстати, как у вас дела? Всё хорошо? Если честно, я беспокоилась, где вы будете ночевать...

- Всё замечательно, - Милена вдруг погрустнела, - и вы не беспокойтесь… Больше я не собираюсь злоупотреблять вашим сочувствием к моим проблемам.

- Почему?! – Наташа весело-удивлённо посмотрела на девушку, - Злоупотребляйте! Когда мы дома, вы можете в любое время уходить по своим делам. Главное, чтобы вы не остались на ночь на улице.

- Нет, сегодня я спала не на улице…

 

После завтрака Милена одна ушла в детскую – Наташа сама решила прогуляться с дочерью, а Дмитрий уехал в студию.

Ночью она спала всего два часа, и сейчас с огромным удовольствием припала бы к подушке… Но зеленоглазая родственница Морозовых не торопилась покидать квартиру и, постучав, заглянула в дверь.

 

- Заходи, Алиса, и без стука, - Милена приветливо кивнула девушке, - ты сегодня не едешь на работу?

- После обеда, - Алиса вошла в комнату и, присев на край дивана, внимательно посмотрела на Милену, - мы работаем после обеда, когда приезжает главный модельер.

- Тебе нравится твоя работа?

- Ну… - девушка слегка замялась, - Вообще-то мне хотелось бы именно моделировать костюмы, а я просто снимаю мерки и крою.

- Ничего, всё, наверное, впереди?

- Ну, может быть… - по всему было видно, что Алису терзает какой-то вопрос, который она никак не решится задать, - Вообще это работа временная. Я просто участвую в создании костюмов для нового шоу. Как только мы их пошьём, моя работа закончится.

- Я думаю, Дмитрий позаботится о тебе. Он очень внимательный и хороший брат. Я не ошиблась?

- Ну, да-ааа… Димка хороший… И Анна Сергеевна тоже. Вчера они уехали в отпуск, и мне так грустно без них… - Алиса притворно вздохнула, - Всю ночь не спалось. Сидела и смотрела в окно… Даже видела, как вы ночью куда-то уходили…

- Да, мне нужно было отлучиться по делам, - Милена исподтишка посмотрела на девушку – она уловила в её тоне неискренние нотки, но решила удовлетворить её любопытство, - но Наташа была на выступлении, а Дмитрий провожал родителей. Мне пришлось сначала дождаться, пока они вернутся домой.

- По ночам так романтично… - Алиса мечтательно подняла глаза вверх, - Жаль, что мне некуда пойти ночью…

- У тебя ещё всё впереди, - рассмеялась Милена, - и ночью, и днём…

 

Проводив девушку, которая так ничего и не выяснила по поводу её ночного ухода, Милена всё же прилегла. Она могла бы с полным правом сказать, что сегодняшняя ночь была для неё самой счастливой… Счастливой – несмотря ни на что. Несмотря на то, что в их отношениях с Журавлёвым стоял огромный вопросительный знак. Зная, что у него есть невеста, Милена не смогла удержаться от того, чтобы не броситься в его объятия и не оказаться в его постели… Это было против её собственных принципов. Но она ничего не могла поделать с собой. Она, всегда свято чтившая верность, просто не смогла поступить по-другому… Не смогла, ясно осознавая, что это внезапное счастье может окончиться так же неожиданно, как и возникло.

 

Вечером, перед тем, как уехать на очередное выступление в ночной клуб, Наташа заглянула в детскую:

 

- Диме только что позвонили из другого города. Меня приглашают выступить на юбилее одного крупного предприятия, и послезавтра я улечу.

- Вы улетите вдвоём? - присев на корточки возле манежа, Милена наблюдала, как Аня учится ползать и, услышав Наташу, повернулась к ней.

- Нет, у нас сейчас предпраздничные чёсы. Восьмое марта – это, как и новый год, сплошные концерты. У меня в этот день тоже должно быть выступление, всё уже оговорено, но Димка не смог отказать, потому, что предприятие очень крупное, и они такой гонорар предложили, что мне его за три выступления в клубах не заработать.

- И как же теперь?..

- Дима выступит вместо меня. У него есть своя запасная вокальная программа.

- Без «Ночного патруля»?

- Да, без ребят. Он же сам певец, у него всегда есть запасные варианты на случай, если я вдруг не смогу допеть или заболею. Тогда он выступает сам.

- А что он поёт?

- Да обыкновенную попсу, - рассмеялась Наташа, - например, песни 90-х, это на ура всегда проходит. В крайних случаях он поёт и под фонограмму.

- Да? – Милена улыбнулась, - А я думала, что певцы могут петь только что-то определённое…

- Не всегда. Это наш заработок, поэтому мы поём всё, что поётся. Но, конечно, рок для него на первом месте. Это уже не бизнес, это его жизнь.

- Не волнуйтесь, - поднявшись во весь рост, Милена посмотрела на Наташу, - выступайте спокойно, дети будут со мной.

- Спасибо вам, - Наташа приложила руку к сердцу, - к сожалению, вам придётся быть с ними все дни до праздника, и даже 8 марта мы будем выступать в ночном клубе, но днём я вас обязательно отпущу!

- Спасибо, - Милена грустно улыбнулась, - но это не нужно… Мне всё равно некуда идти.

 

***

 

Когда Морозову позвонили с предложением устроить концерт Наташи на юбилее крупного предприятия в северном городе за несколько сот километров, он сразу был вынужден отказать звонившему – все предпраздничные дни у них были уже расписаны, и именно в этот день она должна была выступать на другом корпоративе в своём городе. Но когда буквально через десять минут прозвучал другой звонок и тот же голос повторил свою просьбу, предложив гонорар, намного превышающий сумму, заявленную в райдере, Дима сказал, что подумает и перезвонит. Думал он недолго – буквально пару минут. Связавшись с устроителями местного корпоратива, предложил вместо Наташкиного своё выступление – благо оно должно было состояться после обеда, и до вечернего концерта «Ночного патруля» времени было достаточно. Заручившись их согласием, набрал номер северного города…

Ему никак не хотелось отпускать её одну, а ещё больше не хотелось одному оставаться дома, но деваться было некуда, лишний гонорар никак бы не помешал, тем более, что буквально несколько дней назад он купил путёвку своим родителям на заграничный курорт, в честь дня рождения Анны Сергеевны, и брешь в семейном бюджете получилась серьёзная.

Успокоив себя тем, что Наташка, в конце концов, едет не совсем одна – теперь у неё был свой концертный директор в лице молодой, энергичной двадцатипятилетней дамы по имени Элеонора, Дима сказал заветное «да». К тому же, с ними должен был поехать звукорежиссёр и шоу-балет в составе трёх человек – двух парней и одной девушки.

В качестве звукача Дима снова посылал Андрея Пороха, и Наташка, узнав об этом, сначала категорически отказалась ехать с ним, но Дима заверил, что больше никаких фокусов с его стороны не будет – он серьёзно поговорил с Порохом и тот пообещал, что такого безобразия, как на последнем концерте, не повторится…

«Я с температурой был, извини, Дима, наверное, поэтому такой косяк вышел», - оправдывался Порох, сосредоточенно соображая, кто всё-таки нажаловался Морозову – сама Наташа или Журавлёв.

«Ну, тогда всё нормально», - хлопнув его по плечу, Дима кивнул. Он не стал говорить, что Журавлёв полностью подтвердил слова Наташки о том, что Андрей неправильно выводит звук на её концертах, объяснив свои претензии мнением посетителей ночного клуба.

Успокоившись, Наташа спешно собралась на неожиданное выступление, и уже через день, утром, сидела в аэропорту со своей командой в ожидании вылета.

 

- Удачи, - Дима поправил белокурую прядку, выбившуюся из-под накинутого на её голову капюшона, - Элеонора в курсе, что и как, так что тебе остаётся просто выступить, и всё… Я за тебя спокоен.

- А вот я не очень спокойна…

- Почему?

- Остаёшься один с двумя красивыми женщинам, - Наташа улыбалась, но в её взгляде была заметна лёгкая тревога.

- Если ты об Алисе, то не забывай, что она моя родственница. А Милена… Милене точно будет не до меня с Валеркой и Аней.

- А тебе?..

- Не скажу, - он весело рассмеялся и, крепко прижал её к себе, - Наташка… ты всё ещё такой ребёнок…

 

Проводив жену, Морозов заехал в свою «Творческую деревню».

 

- Дима, здорово! – Журавлёв сидел в студии с гитарой, - Ты чего в такую рань?

- Наташку провожал, - тот присел за пульт, положив на край локти, - улетела выступать.

- Понятно. Теперь свободный, как птиц?

- До четырёх дня.

- А после четырёх?

- А в четыре я на корпоратив вместо Наташки петь иду…

- О, Дима… Белые розы?..

- И они тоже, - рассмеялся Морозов, - корпоратив для работников крупного офиса, так что репертуар неограниченный.

- Хорошо, что не в колонии строгого режима, - усмехнулся Журавлёв, - а на сколько тебя ангажировали? На час, на два?

- Вообще, на час. Но, ты же знаешь, как на восьмое марта выступать… Можно и до ночи зависнуть.

- Да уж знаю, - хмыкнул Женька, - плавал…

 

Приехав домой, Дима позвонил Наташе и, узнав, как они долетели, собрался на концерт.

 

- Когда ждать папу? – Милена, улыбаясь, вышла проводить его с маленькой Анечкой на руках.

- Не раньше, чем через три часа, - усмехнувшись, Дима взял на руки дочь и расцеловал, - но не позже восьми, потому, что вечером мы ещё и в клубе выступаем.

- Хорошо, я приготовлю ужин к семи, - кивнула Милена, забирая ребёнка, - удачного выступления!

 

***

 

Когда за Дмитрием захлопнулась дверь, Милена прошла в детскую и посадила девочку в манеж. Журавлёва она не видела уже третий день. Он звонил ей несколько раз, с улицы, потому, что дома была Настя. Милена не надеялась, что он сразу порвёт все отношения со своей невестой, но в глубине души она всё же ждала от него какого-то поступка… Какого – она не знала… Но – ждала.

Поступка не было. Журавлёв звонил украдкой, ничего не говоря об их будущем и ни о чём не спрашивая. Будь на его месте кто-нибудь другой, она давно бы послала его ко всем чертям. Но с Женькой она не могла так поступить. Она была просто не в силах убить своими руками мечту, которую вынашивала в себе столько лет…

Все эти предпраздничные дни он работал, а загруженность и отъезд Наташи не давал им никаких шансов на новое свидание, поэтому, когда, вскоре после ухода Морозова в дверь позвонили, она никак не ожидала, что это Журавлёв.

 

- Привет… - Открыв дверь, Милена едва не отпрянула, увидев Журавлёва, облокотившегося о дверной наличник

- Привет, - после секундного замешательства, она всё же радостно улыбнулась, пропуская его в прихожую, - ты откуда?

- Оттуда, - заключив её с ходу в объятия, Женька уткнулся прохладными с улицы губами в её тёплую шею, - ты ведь одна?

- Одна, - она прижалась к его груди, - откуда ты узнал?

- Я всё знаю, - он целовал её лицо, шею, волосы, вдыхая лёгкий аромат духов, - Дима сказал…

- Как – Дима?! – отстранившись, она испуганно посмотрела на него снизу вверх, - Он что, знает?!

- Нет, но он сказал, что Наташка уехала. Я так соскучился по тебе…

- И я… - она снова прижалась к нему, потом, потянув за молнию, расстегнула на нём куртку, - Раздевайся…

- Никто ведь не должен прийти? – повесив куртку, Женька взял её за плечи.

- Нет… Их родители улетели. Если только Алиса…

- У неё есть ключ?

- Ключ есть в квартире родителей… Но она им обычно не пользуется. Она приведёт Валеру, но это будет через полтора часа…

- Значит, у нас есть полтора часа… - увлекая её в гостиную, проговорил Журавлёв…

 

Услышав через двадцать минут звонок в дверь, Милена испугалась не на шутку . Чужие к ним прийти не могли… Дима в это время уже должен был стоять на сцене, и, в любом случае, у него был ключ.

 

- Это, наверное, Алиса… - приподнявшись на локте, Милена тревожно прислушивалась к мелодии звонка, - Сейчас Аню разбудит…

- Открой ей, - Женька быстро встал и начал одеваться, - а я в другую комнату уйду…

- А, если она тебя увидит?.. Я тогда не смогу объяснить, почему ты здесь…

- А, если она двери своим ключом откроет? – застёгивая джинсы, Женька кивнул головой в сторону прихожей, - Может такое быть?

- Вообще-то от неё можно ждать всё, что угодно…

- Сейчас… - звонки прекратились, но Журавлёв, пройдя на цыпочках в прихожую, тихонько снял с вешалки куртку и, прихватив ботинки, вернулся к Милене, - Давай, я спрячусь в Диминой студии, а ты посмотри, что там…

 

Милена уже шла к дверям, когда внезапно зазвонил её телефон.

 

- Да, - увидев, что это звонит Алиса, Милена лихорадочно придумывала, что сказать, если окажется, что она не открыла дверь именно ей,

- Милена Владимировна, а вы дома? – Алиса спрашивала с каким-то непонятным вызовом.

- Да, дома… - Милена постаралась говорить как можно спокойнее, - А что?

- Я звонила в дверь, вы не открываете.

- Я была в ванной, не смогла сразу открыть.

- Понятно… Я хотела взять запасные рукавички для Валеры. Вчера я его забирала, у него были сырые рукавицы… Вот я и подумала…

- Да, конечно, - разговаривая на ходу, Милена торопливо прошла в детскую и раскрыла шкаф, - заходи, я сейчас найду…

 

Глядя на выражение лица Алисы, которая через минуту уже была в квартире, Милена поняла, что этот визит девушка нанесла неспроста, и что сухие рукавицы – это лишь повод. Алиса была настолько раздражена, что с трудом скрывала своё состояние. Она сразу прошла в гостиную, по пути окидывая всё проницательным взглядом, как будто ища какие-то улики. Милена была неплохим психологом для того, чтобы понять – девушка увидела что-то такое, что заставило её прийти к ней с «проверкой», и это «что-то» имело непосредственное отношение к Журавлёву, сидевшему сейчас в дальней комнате.

 

- А что, Димка начал курить? – заметив на диване зажигалку, выпавшую у Женьки из кармана, Алиса подняла на Милену насмешливый взгляд.

- Нет, это не Дмитрий, - Милена улыбнулась ей в ответ, - это я курю. Но очень редко, поэтому об этом мало кто знает.

- Вы что, курили в гостиной?

- Нет, зажигалка выпала у меня из сумки… - Милена еле сдерживала себя, чтобы не прекратить допрос каким-нибудь дерзким ответом. Нескольких бесед с Алисой ей вполне хватило, чтобы составить представление об этой девушке, поэтому она предпочитала вести себя с ней крайне осторожно.

- Понятно… - поджав губы, Алиса кивнула, потом, как будто что-то вспомнив, снова подняла свои зелёные глаза, - Ну, что ж, я тогда пойду, чтобы вам не мешать.

- Что ты, Алисонька, ты мне вовсе не мешаешь, - Милена приветливо улыбнулась, - с чего ты взяла?

- Вы даже помыться не успели, - в голосе девушки послышалась неприкрытая ирония, - у вас волосы сухие…

- Ничего, ещё успею.

- Ну, ладно… - Алиса ещё раз окинула комнату придирчивым взглядом, - пойду…

 

Милена уже почти обрадовалась, что Алиса уходит… Но та внезапно вынула из кармана телефон.

- Кажется, смс-ка пришла… - делая вид, что читает сообщение, Алиса нашла в телефонной памяти номер Журавлёва и незаметно нажала на вызов. Услышав через несколько секунд звонок его телефона, удивлённо посмотрела на Милену, - Ой!.. У вас в той комнате телефон звонит…

- Да… - Милена моментально побледнела, - Ничего, я потом отвечу…

 

Проводив девушку, она закрыла за ней дверь и прошла в студию.

 

- Она ушла… - Женьке показалось, что Милена очень испугана, - Можешь выходить.

- Как по дурацки… - усмехнулся он, - И всё из-за меня.

- Я не ожидала, что она придёт…

- Не переживай, - Журавлёв обнял её и прижался щекой к голове, - если вдруг что, с Димой я сам поговорю, а Наташка… она никогда не скажет ничего против тебя, я её знаю. Тем более, ничего не произошло. Я тебя люблю.

- Я не переживаю ни за Наташу, ни за Диму, - Милена тревожно нахмурилась, - Алиса может рассказать всё Анне Сергеевне, а та имеет тут веское слово. Няня не должна приводить мужчин…

- А кто здесь видел мужчин? – Женька отстранился и, глядя ей в глаза, лукаво улыбнулся уголками губ, - Мужчин никто не видел, а звонок телефона ещё ничего не доказывает.

- Знаешь… У меня сложилось впечатление, что это Алиса позвонила на твой телефон…

- Это лишь впечатление… - Женька подумал, что, узнай Милена, что это так и есть, он не нашёл бы объяснения тому, что у Алисы есть его номер.

- И пришла она не просто так… Она как будто наверняка знала, что у меня кто-то есть.

- Мне кажется, ты себя накручиваешь, - подойдя к окну, Журавлёв подумал, что впопыхах оставил свой «ровер» на стоянке прямо перед подъездом, так, что Алиса без труда могла узнать его машину.

- Я не за себя боюсь, - Милена долго колебалась, сказать ему это или нет, - я боюсь за тебя.

- За меня?! – он искренне удивился, - Почему?!

- Если твоя… твоя Настя узнает…

- Подожди… - обняв её, он прижал к себе её лицо, так, что она не могла сказать ни слова, - Вот это… вот это пусть не тревожит тебя вообще… и… давай не будем говорить на эту тему.

 

…Его догадки оправдались. Через полчаса, распрощавшись с Миленой, он уже заводил машину, когда в телефоне раздался звонок.

 

- Да, - ответил Журавлёв.

- Привет, - Алиса не скрывала ехидного тона, - а мне понравился твой рингтон.

- Серьёзно?.. Ты его где-то слышала? – он попытался отшутиться.

- А у твоей машины красивый цвет…

- Ты что-то хочешь мне сказать? – догадавшись, что она смотрит из окна, усмехнулся Женька.

- Хочу. Но не по телефону.

- У меня нет времени говорить не по телефону. Так что, слушаю тебя…

- Придётся найти.

- Не могу. Говори так.

- Тогда я поговорю не с тобой.

- А с кем? – он уже знал, что она ему ответит. И не ошибся.

- С Миленой… - глядя в окно на его автомобиль, Алиса выдержала паузу, - Или с Настей. А, ещё лучше, с ними обеими…

 

Глава 19.

 

Когда Наташа узнала, куда её приглашают выступить и какой гонорар готовы заплатить устроители, она, честно говоря, очень удивилась. Несмотря на свой незаурядный талант, она всё же не была звездой ни первой, ни даже второй величины. Её ролики в интернете пользовались большой популярностью, но, несмотря на это, её гастрольная жизнь ограничивалась близлежащими областями, и то выезжать ей приходилось нечасто, в основном она выступала в своём городе.

«А как они на меня вышли? Это же далеко…» - этот вопрос она задала Диме в первую очередь.

Он развеял все её недоумения. Просто её ролик посмотрел кто-то из организаторов праздника и позвонил по номеру, который прилагался к ролику.

«Это успех, Наташка, - сказал Дима, - такие крутые предприятия могут заказать любого зарубежного артиста, а выбрали тебя. Радуйся».

Она и радовалась, но всё же какое-то тревожное чувство не покидало её всю дорогу. То ли она не верила, что так бывает, то ли воспоминания о неудачном выступлении в доме Игоря Фишера, состоявшемся несколько лет назад, не давали ей покоя, но, как только она пыталась закрыть глаза и уснуть во время полёта, ей сразу рисовались картины, что, на самом деле, её там не ждут, а приглашение – чей-то розыгрыш. Но, выйдя через полтора часа из самолёта, Наташа облегчённо вздохнула: их там и ждали, и встретили, и поместили в приличную гостиницу, чтобы артисты могли отдохнуть перед выступлением.

- Всё по высшему разряду, как и обещали, - устроившись в своём номере, Элеонора заглянула к Наташе.

- Да, действительно, - доставая из дорожной сумки концертный костюм, та попутно обвела номер восхищённым взглядом, - если честно, на гастролях в таких номерах жить ещё не приходилось, один раз только был люкс, и то его Дима снял…

 

Стук в дверь прервал их беседу. Бросив голубое, блестящее платье на кровать, Наташа прошла к двери. Мужчина, лет тридцати пяти, в светлом костюме, который встречал их в аэропорту, улыбался на пороге номера.

 

- Как устроились, всё в порядке? Разрешите войти?

- Да, конечно, - посторонившись, Наташа закрыла за гостем дверь.

- Я думаю, нужно поближе познакомиться, - мужчина выглядел уверенно; было заметно, что он знает, как вести себя в таких ситуациях, - я представился по дороге, но лучше повторить ещё раз: меня зовут Юрий Евгеньевич, я – сотрудник отдела по связям с общественностью, занимаюсь организацией концертов.

- Юрий Евгеньевич, на будущее, по поводу концертов Натальи звоните мне, потому, что я – её концертный директор, - Элеонора явно заигрывала с симпатичным мужчиной, - а зовут меня Элеонора.

- Вот как?! – он радостно-удивлённо перевёл на неё взгляд, - Простите, я был не в курсе… Я звонил по тому телефону, который был указан в соцсети… Я разговаривал с Дмитрием, но на будущее обязательно учту.

- Да, учтите, - неприкрытое кокетство шло Элеоноре, было видно, что кокетничать девушка любит и делает это профессионально.

- Собственно, я хотел бы сейчас поговорить с вами, - Юрий многозначительно посмотрел на Наташу, которая всё это время молча стояла рядом.

- Если ко мне вопросов нет, то я пойду, нужно ещё посмотреть, как устроились наши танцоры, - Элеонора ещё раз бросила заинтересованный взгляд на мужчину и взялась за ручку двери.

 

Проводив её взглядом, Наташа так же молча уставилась на Юрия Евгеньевича.

 

- У меня к вам большая просьба, - Юрий сразу взял быка за рога, - как только вы выйдете на сцену, то озвучьте вот этот текст.

 

Он протянул ей листок бумаги, на котором было что-то напечатано. Наташке не совсем понравился тон, которым Юрий Евгеньевич произнёс свою просьбу – без «пожалуйста», и с лёгким нажимом, давая понять, что выбора у неё нет и быть не может. Тем не менее, она взяла листок и пробежалась глазами по четырём строчкам, отпечатанным крупным шрифтом.

 

- Что это? – она подняла на мужчину удивлённые глаза, - Мне сказали, что я лечу выступать на юбилее предприятия, а, выходит, что это день рождения какого-то Андрея Викторовича?

- Во-первых, не какого-то, а генерального директора нашего предприятия, - Юрий говорил торопливо, но довольно твёрдо, при этом обаятельно улыбаясь, - во-вторых, не день рождения, а именно юбилей, потому, что ему исполняется пятьдесят лет, а, в-третьих, у предприятия тоже дата – сорок два года со дня основания.

- Я так и не поняла, для кого я буду выступать, - Наташа растерянно улыбалась, глядя то на мужчину, то на текст.

- Вы будете выступать для всех, - Юрий Евгеньевич сделал успокаивающий жест, - дело в том, что день рождения предприятия и день рождения генерального директора – практически в один день. Это совершенно случайное совпадение, а ещё одно совпадение в том, что всё это происходит накануне международного женского дня, шестого марта… - он сделал небольшую многозначительную паузу, - Теперь вы можете представить, какой кошмар для нас этот день? Тройной праздник! Ради этого наше предприятие раз и навсегда объявило шестое марта укороченным днём, а седьмое и вовсе – выходным. И все эти дни у нас сплошные мероприятия. Всё, что посвящено женщинам, мы оставляем на седьмое, а вот шестое – это у нас и день рождения Андрея Викторовича, и день рождения нашего предприятия. Обычно мы разбиваем всё на две части, и Андрея Викторовича чествуем в узком кругу друзей и коллег. Но сегодня – юбилейная дата, и он у нас на первом месте.

- Понятно, - улыбнулась Наташа, - я всё скажу, не волнуйтесь.

- Да, пожалуйста, скажите. Вы – это наш подарок ему.

- Я?! – от неожиданности Наташа медленно подняла на Юрия немигающие, широко раскрытые глаза, - Я – подарок?! В каком смысле?!

- Ой, не пугайтесь, - он замахал руками, как бы пытаясь успокоить её, - всё в самом лучшем смысле! Понимаете, Андрей Викторович – с самой юности поклонник, а, если точнее, фанат шведской группы «АББА». Его поколение выросло на этой музыке, а он не только вырос, а до сих пор слушает… И несколько лет назад он совершенно случайно увидел по телевизору запись с регионального конкурса исполнителей песен этой группы. Победителями там стал квартет…

- Да, так и было, - Наташа окончательно успокоилась и заулыбалась, - первое место там дали квартету, как наиболее достоверно скопировавшему исполнение… Я помню…

- Ну, вот, видите… События семилетней давности привели вас сегодня к нам…

- Но я тогда заняла лишь пятое место, - Наташа смущённо пожала плечами, - только потому, что пела одна…

- Совершенно верно! Видите, я знаю вашу историю, - Юрий дружески пожал Наташкину ладошку, - И знаю из уст Андрея Викторовича. Оказывается, он был очень возмущён решением жюри, потому, что как истинный меломан, уже тогда оценил ваш потенциал. И, каждый раз, когда судьба сводила его с друзьями, в отвлечённой обстановке и речь заходила о музыке, а он не только меломан, а и сам замечательно играет на гитаре, - Юрий поднял указательный палец правой руки, - так вот, каждый раз он вспоминал о девочке из провинциального городка, девочке с необыкновенным голосом, которую несправедливо обидели на этом конкурсе… Поэтому, когда мы стали готовиться к его юбилею, один из его школьных друзей вспомнил эту историю, и позвонил бывшим устроителям конкурса, и на студию, и всем, кто был причастен… он-то и уточнил все детали, потому, что с тех пор прошло уже семь лет… Он искал вас через интернет, но не нашёл, потому, что теперь у вас другая фамилия. Тогда он вышел на городской клуб, от которого вы ездили на этот конкурс, нашёл человека, который знает вас лично, и который сказал, что после школы вы уехали учиться в университет культуры, и что вы всё так же поёте, и даже весьма популярны там, у себя, и теперь выступаете под именем Натальи Морозовой…

- Это целая детективная история, - Наташа была несколько шокирована рассказом Юрия, она даже не догадывалась, что её участие в конкурсе семилетней давности, о котором она и сама-то уже забыла, запомнилось взрослому, серьёзному человеку.

- Мы нашли ваши нынешние ролики и записи, послушали и пришли к выводу, что Андрей Викторович был прав – вы исполняете эти песни так, как не удалось ещё исполнить никому после самих участников «АББА». И, если честно, я и сам удивлён, что вы до сих пор не известны широкой публике… У вас потрясающий талант, поверьте. В общем, мы решили сделать генеральному сюрприз… Визит какой-нибудь заезженной звезды для нас – не проблема, но хотелось всё же, чтобы подарок оказался оригинальным. Вот такой я вам раскрыл секрет…

- Я даже не знаю… - Наташа была настолько потрясена, что не могла никак сообразить, что нужно говорить в таких случаях, - У меня сейчас совершенно другая программа, те песни я сейчас исполняю редко…

- Сегодня будет выступать ещё один коллектив, но после вас. Если нужно, то я пришлю за вами машину чуть раньше, чтобы вы смогли порепетировать перед концертом, - Юрий снова успокаивающе махнул рукой, - я настоятельно попрошу вас прочитать вот этот самый текст и спеть любимую песню Андрея Викторовича в самом начале, а потом уже отработаете основную программу..

- Любимую песню? Какую именно?

- «Mi love, Mi live».

- Хорошо… - Наташа задумалась, вспоминая, есть ли у неё с собой минусовка этой песни, - Я сейчас поговорю со звукорежиссёром… Он должен быть в курсе, чтобы настроить заранее звук именно на эту композицию.

- Да, и вот ещё что… - бросив осторожный взгляд на девушку, Юрий на несколько секунд замялся, - Я так понимаю, что фамилию вы сменили не просто так…

- Да, а что?

- У меня к вам ещё одна просьба. При личном общении с Андреем Викторовичем, пожалуйста, не упоминайте ни о муже, ни о детях, если они у вас есть…

- У меня будет с ним личное общение?! – Наташка снова вытаращила глаза.

- Ну… Я думаю, что – да… Вернее, возможно.

- Зачем?!

- Вы, главное, не волнуйтесь, - Юрий снова обаятельно улыбнулся, - видимо, вы впервые выступаете на таких мероприятиях…

- Нет, не впервые. Но никакого личного общения в мои обязанности не входило и не входит. Это исключено.

- Вы меня неправильно поняли. Под личным общением я подразумевал лишь короткую беседу, в том случае, если Андрей Викторович захочет что-нибудь вам сказать. И всё, - улыбка вновь озарило лицо мужчины.

- Понятно, - несмотря на его объяснения, у Наташи испортилось настроение.

 

Проводив гостя, она какое-то время раздумывала, позвонить ли Диме и рассказать всё, что сообщил ей Юрий, но потом, вспомнив, что он сейчас, скорее всего, собирается на выступление, решила сделать это вечером, после концерта.

 

***

 

Банкетный зал, в котором должен был состояться её концерт, пестрел разноцветными гирляндами из воздушных шаров. По количеству столиков, застеленных белыми ажурными скатертями, Наташа сделала вывод, что к мероприятию будет допущено ограниченное число лиц – где-то около пятидесяти человек, видимо, из «верхушки» руководства и приглашённых высоких гостей. Она и остальные артисты приехали чуть раньше, чтобы Порох мог проверить аппарат и прогнать минусовку на песню, которую Наташе нужно было спеть «сверх» программы.

 

- Андрей, - глядя ему прямо в глаза, Наташа говорила очень серьёзно, - у меня к тебе огромнейшая просьба. Даже не просьба. Сегодня звук должен быть безупречным.

- Наташа, мы же профессионалы, - чуть прищурив глаза, он улыбнулся уголками губ, - безупречность – наше всё.

- Очень хорошо, - кивнула она, - я на тебя надеюсь.

- А можно вопрос? – всё так же улыбаясь, он окликнул её, когда она уже собралась отойти, - Сегодня какой-то особенный концерт?

- Можно сказать, что – да, - оглянувшись, она многозначительно улыбнулась, - сегодня – особенный концерт.

 

Генеральный директор оказался видным мужчиной, с правильными чертами лица и ясным взглядом. На первый взгляд, ему можно было смело дать лет сорок, и лишь густые седые волосы, уложенные в ровную причёску, наводили на мысль, что мужчина несколько старше. Выйдя на сцену, Наташа почему-то оробела, но, тут же взяв себя в руки, произнесла поздравление. Сидя за своим столиком, мужчина слегка откинулся на спинку стула и, когда она закончила поздравительное слово, едва улыбнулся и кивнул головой.

Глядя на юбиляра, она начала петь… Её нежный голос разливался по залу, эхом отдаваясь в дальних углах, и, услышав мелодию и слова, мужчина слегка наморщил лоб, будто что-то вспоминая… Когда прозвучал последний аккорд и раздались аплодисменты, на его лице блуждала странная улыбка – в ней было и восхищение, и недоумение, и лёгкая растерянность. Он не отбил ладони, хлопнув несколько раз, но по нему было видно, что он как-то радостно удивлён.

Остальную программу Наташа отработала уже совсем уверенно. Когда время концерта подошло к концу, высокопоставленная публика успела несколько раз и выпить, и закусить, и поэтому аплодировала более горячо, чем в самом начале.

 

- Спасибо, ребята, - вернувшись в помещение, выделенное под гримёрку, Наташа обвела радостным взглядом остальных артистов, - всё замечательно прошло, мы молодцы!

- Простите, можно вас ещё на одну минуточку? – заглянув в комнату, Юрий Евгеньевич улыбнулся Наташе.

- Да... - выйдя в коридор, она вопросительно подняла на него глаза.

- Всё прошло просто замечательно, - приложив руку к груди, мужчина частил словами, - вы – талант, я совершенно не жалею, что пригласил именно вас. Всем очень понравилось, очень!

- Я рада, - улыбнулась Наташа, - спасибо, что пригласили…

- Вот спасибо не мне… не мне…

- А кому?

- Идёмте… - приобняв за плечи, Юрий слегка подтолкнул её в сторону зала, - Андрей Викторович хочет лично поблагодарить вас…

 

Понимая, что отказываться нельзя, Наташа покорно шагнула вперёд.

 

- Нет-нет, не сюда… - заметив, что она собирается вернуться в зал, Юрий Евгеньевич задержал её за локоть и рукой показал на одну из дверей.

 

Помещение, куда он её привёл, было небольшим, похожим, скорее, на комнату отдыха – везде стояла мягкая мебель. Андрей Викторович сидел на одном из кожаных диванов, и, как только за сопровождающим закрылась дверь, радушно пригласил её присесть напротив. Несмотря на то, что в комнате было тепло, Наташа невольно поёжилась. Мужчина был в костюме, и ей почему-то стало неловко – её концертное платье с совершенно открытыми плечами было довольно коротким и воздушным, и только длинные распущенные волосы служили подобием ширмы. На сцене Наташа не стеснялась своих костюмов, но в другой обстановке чувствовала себя в них раздетой.

 

- Хочу вас поблагодарить, - генеральный директор смотрел на неё в упор, - если честно, то совершенно не ожидал такого сюрприза от своих друзей.

- Мне рассказали, - Наташка смущённо улыбнулась, - я даже не знала, что меня кто-нибудь помнит по тому конкурсу. Мне было всего шестнадцать лет.

- Такой талант невозможно не запомнить, - мужчина откинулся на спинку дивана и положил ногу на ногу, - и, я, действительно, рад, что у вас сложилась музыкальная карьера.

- Спасибо, - она опустила глаза, - мне очень приятно.

 

Наташа совершенно не знала, о чём можно и нужно говорить с генеральными директорами. Андрей Викторович о чём-то спрашивал её, что-то уточнял, не сводя с неё пристального взгляда, и, судя по всему, отпускать никуда не собирался. Разговаривая с ним, Наташа удивлялась, что такой высокопоставленный человек в свой юбилейный день рождения столько времени посвящает какому-то бесполезному разговору с обыкновенной певичкой. Ей было неуютно ещё и от того, что её ожидали ребята, но она стеснялась сказать об этом, надеясь, что их беседа с Андреем Викторовичем вскоре закончится.

 

- Всё готово, - предварительно постучав, Юрий Евгеньевич заглянул в дверь,

- Хорошо, - кивнув ему, гендиректор снова повернулся к Наташе, - я ещё раз благодарю вас за выступление. Я получил настоящее удовольствие.

 

Она уже собралась с облегчением покинуть кабинет вслед за ним, как вездесущий Юрий перегородил ей дорогу.

 

- Наташенька, последняя просьба…

- Я слушаю.

- Несмотря на свой пост, Андрей Викторович человек очень скромный, поэтому он промолчал, но я такой скромностью не отличаюсь, - Юрий лукаво улыбнулся, - поэтому прошу вас сейчас остаться и спеть ещё несколько его любимых песен. Только его любимые песни!

- Но… - начала было она, но он перебил:

- Сразу вставить в вашу программу все эти песни мы не могли, потому что время было рассчитано, и должна была выступить следующая группа. Но после них регламент совершенно свободный, поэтому…

- Но я не готовилась, - Наташа растерянно развела руками.

- Я думаю, что ваш талант позволяет петь без подготовки. Ваш звукорежиссёр уже создал плейлист из минусовок…

- Плейлист?! – она изумлённо смотрела на Юрия, - Андрей?! Откуда он знает…

- А мы ему всё сказали, - мужчина успокаивающе кивал головой в подтверждение своих слов, - он сам сказал, что все минусовки у него с собой.

- Ничего себе, - Наташа покачала головой, - оперативно… Но меня ждут ребята.

- Они уже в гостинице, включая звукорежиссёра и вашего концертного директора. До самолёта у вас три часа, так что время есть.

 

Она снова хотела позвонить Диме, но его телефон был отключен – видимо, он был на очередном выступлении. Спросить о дополнительной оплате Наташа даже и не подумала. Она справедливо решила, что, заплатив большой гонорар, устроители уже предполагали, что она будет отрабатывать его столько, сколько они захотят. Сама уйти она не могла, добраться до гостиницы тоже, поэтому ей ничего не оставалось, как снова отправиться на сцену. Порох, действительно, за считанные минуты создал ей новый плейлист, но настроить аппаратуру не успел – сразу после Наташи выступала довольно известная группа, и аппарат был занят.

 

- Вот видите, кто выступает у вас на разогреве, - рассмеялся Юрий.

- Сначала на разогреве выступала я, - усмехнулась Наташа, думая о том, что ей ещё нужно успеть попасть в гостиницу, чтобы переодеться и собрать вещи.

Когда она снова вышла на сцену, до отлёта оставалось всего два часа. К счастью, с аппаратом оказалось всё в порядке, и Наташка, исполнив около десятка «аббовских» композиций, сломя голову убежала одеваться.

 

- Наташенька, спасибо! – Юрий Евгеньевич приложил руку к сердцу, - Прохоров просто в восторге!

- Прохоров? – она торопливо обувала сапоги, - Кто это?

- Андрей Викторович. Наш дорогой юбиляр. Прохоров – его фамилия.

- А, понятно, - помня лишь о том, что нужно успеть в гостиницу, Наташа схватила пальто. Ей вдруг пришло в голову, что, будь она более известной артисткой, с ней вряд ли бы так поступили… А она – не настолько известна, чтобы относиться к ней не как к музыкальной шкатулке – завели, и пусть играет, пока завод не кончится…

- Вы не переживайте, - Юрий подхватил её сумку, - вас сейчас отвезут прямо в аэропорт.

- А мои вещи? Они остались в гостинице…

- Ваши вещи уже в аэропорту, как и ваши ребята… - он снова мило улыбался, - Всё просто замечательно! А вас ждёт машина.

 

Когда Наташа села в салон дорогого внедорожника, на котором её срочно должны были отвезти в аэропорт, она машинально обернулась назад – всё заднее сиденье было уложено букетами цветов, из-под которых виднелась большая корзина белых роз…

«Наверное, юбиляру надарили», - подумала Наташа.

 

- Я помогу, - водитель, молодой парень, торопливо вышел из машины перед зданием аэропорта.

- Спасибо, не нужно, - решив, что он хочет донести её сумку, Наташа махнула рукой, - она не тяжёлая.

- Вам будет неудобно, - распахнув заднюю дверь, парень собрал в охапку все букеты и прихватил корзину, - я донесу.

- Что донесёте? – глядя на такое количество цветов, Наташка опешила.

- Цветы, - бутоны загораживали его лицо так, что были видны одни лишь глаза.

- Это не мои цветы…

- Ваши, - парень чуть ли не в зубах держал корзинку, и, кое-как закрыв машину на электронный замок, двинулся в аэровокзал.

 

Вся артистическая бригада с удивлением наблюдала, как Наташа в сопровождении огромного ходячего букета появилась в стеклянных дверях.

 

- Ого, - Порох как-то ревниво покачал головой, - ты на весь гонорар купила миллион алых роз?

- Да! – радостная от того, что она успела на регистрацию, Наташка весело рассмеялась, - и не только на свой, я и ваш прихватила!

 

***

 

Выйдя через терминал в зал прибытия, Наташа долго вертела головой в поисках мужа, но Димки нигде не было видно. Она посмотрела на часы – второй час ночи… Выступление в клубе обычно заканчивалось около двенадцати, и он должен был сразу поехать в аэропорт, чтобы встретить её. Последний раз она разговаривала с ним вчера – он сам позвонил ей перед выступлением. Больше поговорить им так и не удалось, и даже перед вылетом она не смогла до него дозвониться.

Постояв ещё минут десять, она решительно достала телефон. Длинные гудки шли долго, но трубку он почему-то не брал. Отключившись, она снова тревожно посмотрела на часы. Решив идти на стоянку такси, уже было подхватила сумку и корзину с розами, но в этот момент услышала долгожданный звонок.

 

- Наташ… - голос Димки был одновременно сонным и испуганным, - прости меня, ради Бога, я нечаянно уснул… Сейчас я приеду!

- Я могу взять такси, - ей стало почему-то обидно, она даже почувствовала, как в глазах появилась слёзная резь.

- Наташенька, не нужно, - она слышала, как он топает по комнате, видимо, одеваясь на ходу, - я скоро…

 

Отключившись, она присела на кресло. Все ребята, включая и Элеонору, уже разъехались по домам, только она всё ещё торчала в аэропорту. «Хорошо, что цветы раздала девчонкам», - подумала Наташа, прикидывая, как бы она добиралась домой с такой охапкой.

Она совсем приуныла в ожидании мужа. Почему-то ей показалось подозрительным, что он после клуба решил заехать домой – это было совсем не по пути в аэропорт, да и времени у него оставалось немного, во всяком случае, ложиться спать было глупо… А он сказал, что проспал. Он даже не сразу проснулся от телефонного звонка.

«Не сразу проснулся, или… Или он не спал, а просто не мог подойти… Не мог или не хотел?!»

Чувствуя, что ещё чуть-чуть, и она далеко зайдёт в своих домыслах, Наташа откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Очень хотелось спать, и она быстро задремала.

Она даже не почувствовала, как Димка присев рядом с ней на корточки, осторожно потянул у неё из рук сумочку. Но, когда он чуть отставил в сторону корзину с цветами, которая стояла у её ног, Наташа немедленно открыла глаза.

 

- Наташка… - виновато улыбаясь, он смотрел на неё снизу вверх, - Я проспал… Ты меня простишь?

- Представляешь… Там меня провожали с морем цветов и аплодисментами… - она обиженно посмотрела на него, - А здесь я сижу, как сирота, уже второй час…

- Наташка моя… - он прижал её ладошку к губам, потом к щеке, - Я так по тебе соскучился…

- Так соскучился, что вместо аэропорта поехал домой спать?

- Вырубился свет. Концерт пришлось прервать, я рано вернулся. Хотел полежать, а Валерка коварно подлез под бок… Мы оба с ним уснули.

- Я не могла до тебя дозвониться… - уже садясь в машину, вспомнила Наташа.

- Во всём районе не было ни света, ни связи.

- Почему?

- Не знаю. Но уже всё в порядке.

- Правда? – она с облегчением улыбнулась.

- Правда…

- А мне подарили целую машину цветов…

- КАМАЗ?!

- Не-е-е-т, - рассмеялась Наташа, - меньше. Но я их все раздарила. Оставила себе только эту корзину, - она кивнула на заднее сиденье, куда Дима поставил цветы.

- Жаль, что не КАМАЗ, - он хитро усмехнулся и нажал на газ, - сейчас бы… Да куда же ты!..

 

Он уже начал набирать скорость, когда в свете фар увидел собаку, перебегающую дорогу прямо перед машиной и резко затормозил. Проводив взглядом невредимого пса, с облегчением выдохнул.

- Ой, Дим, корзинка упала! – услышав сзади характерный звук, Наташа испуганно посмотрела на мужа, - Розы, наверное, поломались… Подожди, я подниму…

- Я сам, - он вышел из салона и, открыв заднюю дверь, поднял корзину и выпавшие из неё цветы, - а это что?

- Что там ? – Наташа оглянулась назад.

- Вот это, - подняв с пола вместе с цветами открытку, Дима показал её жене.

- Не знаю, - она пожала плечами, - я не заметила. А что там написано?

- Сейчас… - развернув открытку, он прочёл и, сжав губы, хмуро протянул её Наташке, - Читай.

 

«Наташенька, я очень рад, что снова увидел тебя и услышал твой чудесный голос. Спасибо за прекрасную встречу через столько лет! А.В.»

 

- Дим… - она не знала, плакать ей или смеяться, - Я сейчас тебе всё объясню…

 

Глава 20.

 

Утром, за завтраком, Милена с удивлением наблюдала за молодыми супругами. Вопреки обыкновению, они почему-то почти не разговаривали друг с другом. Ей даже показалось, что Наташа молчит лишь потому, что не хочет демонстрировать молчание мужа в ответ на свои слова… Она показалась Милене расстроенной. Дмитрий же выглядел слишком серьёзным, и, выпив лишь чашку кофе, тут же ушёл в свою студию.

 

- Милена, вы, пожалуйста, поставьте вот эти цветы в вазу и заберите к себе, в детскую, - выйдя ненадолго из кухни, Наташа вернулась с большой корзиной белых роз и выложила половину цветов в раковину.

- Боже… - Милена замерла, глядя на цветы, - Какая красота… Это вам подарили на концерте?

- После концерта, - вздохнув, Наташа направилась с оставшимися в корзине розами к дверям, - а я такая растяпа… Ночью забыла их поставить в воду.

- А эти цветы? – Милена кивнула на корзинку, - Их не нужно в воду?

- Я унесу их Алисе… - грустно улыбнувшись, Наташа вышла.

 

Напольная ваза, которую Наташа тоже принесла в кухню, была довольно объёмной, и, налив воды, Милена поместила в неё все цветы. Полюбовавшись на них с минуту, унесла в детскую. Потом взяла на руки проснувшуюся Анечку и снова вернулась в кухню.

 

- Ну, вот, цветы пристроила, - деланно-весело произнесла Наташа, показавшись на пороге.

- А себе? Всё раздали, а себе не оставили? – Милена посадила ребёнка в подвесной стульчик и достала бутылочку с кашей.

- Если бы вы видели, сколько у меня вчера было цветов… - Наташа опять невесело улыбнулась, - в машине всё заднее сиденье было занято.

- А где же они? – Милена удивлённо подняла на неё глаза.

- Я их тоже раздала…

- Почему?! – ещё больше удивилась няня.

- Мне было неловко, что мне одной надарили столько цветов. Я отдала их девочкам из балета и Элеоноре.

- У вас доброе сердце… Давайте, поставим вазу с цветами в вашу спальню? Это будет справедливо…

- Дима на меня обиделся из-за этих цветов.

- Но почему?!

- В корзинке была записка… я сама попросила его прочитать, что там… А он прочитал и обиделся.

- Записка от поклонника? – улыбнувшись, Милена снова бросила на Наташу взгляд, отвлекшись от ребёнка. Аня сосредоточенно тянула жидкую кашу через соску, и няне приходилось держать бутылочку на весу.

- В том-то и дело, что нет… - Наташа протянула руку к бутылочке, - Давайте, я сама покормлю, а вы отдыхайте.

- Нет-нет, не беспокойтесь, - Милена махнула свободной рукой, - почему же он обиделся?

 

Вздохнув, Наташа рассказала Милене о вчерашнем дне. Почему-то она чувствовала, что может вполне доверять этой красивой, утончённой, умной женщине с такими же, как у неё самой большими, карими глазами. Ей очень хотелось поделиться с кем-нибудь вчерашним происшествием.

 

- Вот так закончились мои гастроли… Дима даже не дослушал, что я ему хотела рассказать.

- Он вас очень любит.

- Я знаю. Но иногда он бывает ревнивым. Хотя я никогда не подавала повода…

- Вчера я видела, как он переживал, когда не мог вам позвонить вечером… Не было света, и Алиса принесла свечку – у Анны Сергеевны были свечи. И мы сидели здесь, за столом. Потом Дмитрий ушёл к себе, а мы с Валериком отправились спать… Я не думала, что он уснёт.

- Да?.. – Наташа как-то странно посмотрела на Милену, - А он сказал, что спал с Валеркой.

- Это Валерик, - рассмеялась Милена, - он дождался, пока я усну, и ушёл к папе. Вообще я ему не разрешаю ночью уходить к вам, но он постоянно пытается…

- А вы разрешайте! Потому, что он так привык. Он под утро любит прийти к нам досыпать. Я даже подозреваю, что, когда Аня научится ходить, они будут прибегать к нам вдвоём…

 

Звонок в дверь прервал их беседу.

 

- Приветики! – Алиса, в хорошем настроении, сразу прошла в кухню, - Я цветы поставила в гостиной, такая красота! А где Димка?

- Он в студии, - ответила Наташа, - мы сегодня уедем после обеда и до поздней ночи. Предпраздничный сумасшедший дом… У Димы на двух площадках выступления, у меня на трёх. А вечером ещё и в ночном клубе…

- Да, кстати… - Алиса сделала вид, что вспомнила о чём-то важном, - Вы уже придумали, что подарите Журавлёвым на свадьбу?

- Слушай, Алиса, спасибо что напомнила! – Наташа посмотрела на девушку, - Мы совсем замотались, а пора уже что-то присматривать…

- Когда у них свадьба? – Алиса сосредоточенно разглядывала пушистый помпон на своих тапках.

- Через два месяца, - Наташа взяла на руки дочку и направилась к выходу, но в дверях оглянулась, - девочки, я буду вам очень благодарна, если вы поможете нам придумать подарок. Не хочется дарить что-то банальное.

- Хорошо, - Алиса охотно кивнула, - вот сейчас ещё по кофейку, и подумаем… да? – эти слова относились уже к Милене.

- А мы с Аней пойдём прогуляемся, - Наташа прижалась губами к нежной щёчке девочки, - а если наш папа всё же выйдет из студии, покормите его получше, пожалуйста…

 

Оставшись вдвоём с Алисой, Милена молча поставила на плиту турку. У неё сложилось твёрдое мнение о характере зеленоглазой родственницы Морозовых. «Хитра и изворотлива» - если бы Милену попросили охарактеризовать девушку в двух словах, то ответ звучал бы именно так. Она не могла понять, чем привлекла немилость Алисы. Её внезапный визит именно тогда, когда здесь был Журавлёв, её частые разговоры о нём в присутствии Милены – всё это было настолько демонстративно, что сомнений не оставалось – у Алисы есть личные причины невзлюбить няню.

 

- А, вот вы… - Алиса бросила проницательный взгляд на Милену, - Что бы вы подарили молодым на свадьбу?

- Не знаю, - та пожала плечами, - глядя, что это за пара…

- Ну, вот Жене Журавлёву…

- Не знаю, - Милена нарочно отвернулась, чтобы Алиса не заметила выражения её лица.

- Наверное, что-то полезное, да? – не унималась Алиса, - Что-то для дома… Да?

- Наверное, - снова односложно ответила Милена.

- Он уже был женат, у него и ребёнок есть, - ещё один зелёный взгляд был брошен в её спину, - вы не знали?

- Нет, не знала… - Милене с трудом давался этот разговор, и она очень обрадовалась, когда в кухню вошёл Дима.

 

- Привет, Алиса, - поздоровался он с троюродной сестрой, потом обратился к Милене, - А где Наташа?

- Они с Аней пошли гулять… Я собиралась сама, но она решила подышать свежим воздухом и строго-настрого наказала вас накормить…

- Да, пожалуй, можно, - по Димкиному виду можно было заключить, что он уже не сердится, и огорчён отсутствием жены.

- Вот надо же, как бывает в жизни! – Милена возилась с завтраком и говорила так, будто все в курсе того, о чём она говорит, - Если бы я услышала эту историю от другого человека, я бы не поверила…

- Какую историю? – присаживаясь за стол, Дима удивлённо поднял на неё глаза.

- Историю вчерашних гастролей. Это просто удивительно! – понимая, что Морозову неловко от того, что он не в курсе, Милена пересказала всё, что узнала от Наташи по поводу её вчерашней поездки, обращаясь исключительно к Алисе.

Слушая её, Морозов, казалось, чувствовал себя всё более неловко… Когда Милена закончила свой рассказ, молча вышел и через пару минут, одевшись, уже спускался по лестнице… Выйдя на улицу, огляделся вокруг и, заметив фигурку жены с коляской, быстрым шагом направился ей навстречу.

 

- Да-а-а… - оставшись вдвоём с Миленой, Алиса недоверчиво покачала головой, - Вот это история… Но я бы свои цветы никому не раздала… Это точно!

 

***

 

Женька торопливо взбежал на крыльцо небольшого кафе и, открыв дверь, прошёл в зал. Раздевшись, повесил куртку на вешалку и направился к угловому столику.

 

- Привет… - довольно сдержанно поздоровался он и присел на мягкий диванчик.

- Привет, - подложив кисть руки под подбородок, Алиса, напротив, ответила ему довольно приветливо.

- У меня мало времени, так что давай сразу к делу, - Женька положил локти на стол и уставился на девушку.

- У тебя концерт только в четыре… Я в курсе, так что времени ещё достаточно, - она говорила, слегка улыбаясь.

- Это у тебя времени достаточно, а мне ещё кучу проблем нужно разрулить.

- Да… - и не собираясь торопиться, Алиса многозначительно покачала головой, - Ты парень проблемный. Это я уже заметила…

- Послушай… - он тоже едва улыбнулся и придвинулся вперёд, - Ты зачем-то меня сюда вытащила. Я изменил своим принципам и пришёл… Давай сразу к делу?

- О… У тебя есть принципы? – она игриво тряхнула рыжими волосами, - Интересно…

- Есть. Я никогда не хожу на свидания по приглашению женщин.

- Серьёзно?! А, если женщина тебе нравится? Тогда как?

- Если женщина мне нравится, то я всегда успеваю пригласить её первым.

- А вчера мне показалось, что ты пришёл по прглашению…

- Куда?

- Ты был у Димы в квартире. Я видела твою машину во дворе. И твою зажигалку в гостиной…

- И о чём это говорит?

- Тебя что-то связывает с их няней?

- Послушай… - по Журавлёву было заметно, что он сохраняет спокойствие из последних сил, - У меня есть ещё один принцип: не грубить женщинам. Не заставляй меня изменить и ему.

- Хочешь, чтобы Настя узнала о Милене? Или Милена – обо мне… Или Анна Сергеевна о том, что няня водит мужиков в квартиру её сына?..

- Чего ты добиваешься?

- А ты догадайся.

- Я не догадливый.

- Завтра женский день… Всем будут дарить подарки… А мне никто не подарит… - девушка изобразила на лице шутливую печаль.

- Ты хочешь подарок? – усмехнулся Женька.

- Конечно. Настя получит… Милена получит… Какая тебе разница – два подарка покупать или три?

- Разницы нет. Я могу и четыре подарка купить. Разница – в том, кому дарить. Тут срабатывает ещё один принцип. Я не дарю подарков по принуждению. Так что, прости… Я побежал.

- У меня тоже есть принцип, - глядя, как он встаёт из-за стола, Алиса подняла на него прищуренные глаза, - я всегда добиваюсь того, чего захочу.

 

Проводив колючим взглядом Журавлёва, Алиса раздражённо откинулась на спинку диванчика. Шантаж, с помощью которого она хотела как-то компенсировать свою неудачу с Женькой, не удался. Парень оказался крепким орешком в вопросах отношений с женщинами. Собственно, свою идею насчёт романа с Журавлёвым Алиса оставила уже давно. В его объятия она бросилась, будучи ошарашенной всей той незнакомой ей творческой жизнью родственников, в которую она окунулась два с половиной месяца назад. Но, справившись с первой эйфорией, она уже вскоре совершенно по-другому начала оценивать окружающих её людей, и после нескольких дружеских разговоров с Наташей имела более реальное представление о перспективах отношений с Журавлёвым. Красивый, талантливый парень, на самом деле был далеко не завидным женихом, даже несмотря на наличие собственной жилплощади и неплохого материального положения. Узнав, что Женька – любитель алкоголя, а так же отъявленный любитель женского пола, не привыкший быть зависимым от кого-то, Алиса сама была готова распрощаться с этой мечтой – но распрощаться красиво… В её жизни всё должно было быть эффектно, включая и неприятные моменты. Она уже видела в своих мечтах, как даёт от ворот поворот Журавлёву, а он страдает от этого, ищет встреч, возможно, посвящает ей песни, но… Страдать Журавлёв не собирался вообще. Напротив, он сам стал избегать Алису и игнорировать её телефонные звонки, вместо того, чтобы пытаться продолжить их отношения. Такого поворота она не ожидала. И неважно, что он теперь ей не был нужен… но он должен был быть наказан за равнодушие к её женским чарам…

Сама никогда и никого не любившая, Алиса не могла взять в толк, чем она хуже его простушки Насти, которой удалось завоевать сердце музыканта, и не только завоевать, а удерживать его возле себя вот уже сколько времени… Когда же на горизонте появилась ещё и Милена, самолюбие взыграло не по-детски. Теперь Алиса знала наверняка, что не сможет спокойно спать, пока не почувствует удовлетворение от того, что Журавлёв понёс достойное наказание. Так было всегда со всеми её обидчиками. Так было, и так будет впредь. Иначе она – не Алиса Морозова.

 

Теперь она сидела и сосредоточенно обдумывала план мести. Просто рассказать Насте про Милену, как она грозилась Журавлёву, было, по её мнению, примитивно. Прямых улик Алиса не имела, да и что это могло дать? В самом лучшем случае – увольнение няни за недостойное поведение, и всё. И снова заботы о детях могли свалиться на её же, Алисину голову. А что Журавлёв?.. Да ничего. Эта дурочка Настя обязательно его простит. И выйдет за него замуж. И всё у него будет в шоколаде… Нет… Месть не должна оставлять шансов на благополучный исход. Она одним ударом должна убивать как минимум двух зайцев…

Сегодня она вместе с другими ребятами из «Творческой деревни» едут в ночной клуб, где будут выступать Наташа и Дима вместе с «Ночным патрулём». И, если не сегодня, то завтра она обязательно придумает, как отомстить Журавлёву…

 

***

 

В предпраздничный вечер Настя, как всегда, работала, и Женька, дождавшись, когда она скроется в дверях «Золотого льва», вырулил со стоянки. До его вечернего выступления оставалось около двух часов, и он, недолго раздумывая, повернул в сторону дома Морозова.

 

- Ты с ума сошёл… - открыв дверь, Милена тут же оказалась в его объятиях, - Валерик ещё не спит… Он же расскажет, что ты приходил…

- Ленка… - он целовал её лицо, шею, плечи, - Я не могу без тебя… Я больше не могу…

- Ты с ума сошёл… - она повторяла это сквозь его поцелуи шёпотом, - Ты с ума сошёл…

- Нужно что-то решать.

- Подожди… - слегка отстранившись, Милена посмотрела ему в глаза, - Подожди… Женька… Я тебя очень люблю… Но я понимаю, что прошло столько лет… Ты должен разобраться окончательно.

- Я уже разобрался.

- Но у вас подано заявление…

- Ну, и что… - он снова привлёк её к себе, - Я тогда не знал, что снова встречу тебя…

- Я… я не знаю, что нам делать…

 

- Я хочу пить! - Валерка, обиженно надув губы, показался в дверях прихожей, - Ты куда усла?

- Я здесь! – метнувшись к ребёнку, Милена тут же увлекла его назад, - Сейчас… компотик будешь?

- Бу-у-у-ду… - донеслось до Журавлёва. Прислонившись к входным дверям, он прикрыл глаза. Он давно уже понял, что нужно что-то делать. Жалость к Насте не избавит его от любви к другой женщине. Рано или поздно всё придёт к своему логическому концу…

«Нужно что-то делать».

А, собственно, что делать? Свадьбы ещё не было. Формально он свободен, Милена – тоже… Никто не сможет помешать их счастью. Сегодня он всё скажет Морозову и заберёт Милену к себе. А утром… утром придётся объясниться с Настей. Это – неизбежно. Чем дольше он тянет, тем тяжелее будет это признание. И жалость к ней тут ни при чём… Он больше принесёт ей боли потом… когда будет бегать от неё к Милене… в конце концов, он всё равно уйдёт к ней.

«Стоп!»

Он вдруг вспомнил, что завтра – праздник. Несмотря ни на что, он не такая сволочь, чтобы уйти от Насти именно в этот день. Да, он, скорее всего, проведёт его с Миленой… Но все объяснения оставит на потом. Да, по-другому он поступить не сможет…

 

- Всё, уложила… - Милена снова показалась в прихожей, - Сколько у тебя ещё времени?

- Уже мало… Пора ехать. Ты сможешь сегодня переночевать у меня?

- Я не знаю… Что я скажу Наташе?.. Что мне в час ночи приспичило уйти?..

- Ты скажешь, что ты взрослая женщина, и должна быть счастливой…

 

***

 

В гримёрной никого не было, и Женька, подойдя к зеркалу, аккуратно причесал свои длинные волнистые волосы, потом осмотрел себя с ног до головы. Выступление Наташи Морозовой уже заканчивалось, и следующими на сцену ночного клуба должен был выйти «Ночной патруль». Судя по верхней одежде, висевшей на вешалах, ребята были уже здесь. Догадавшись, где их искать, Журавлёв направился в бар и не ошибся: Говоров с Мазуром, оседлав высокие стулья, держали в руках по стакану и, повернув головы на девяносто градусов, не сводили глаз с глубокого выреза на груди платья Элеоноры – нового концертного директора группы и Наташки. Сидя с ними в ряд, Элеонора буквально положила пышный бюст на барную стойку. Парни сидели справа от женщины, и Женька, решив, что так им будет удобнее общаться, занял место слева от неё.

 

- Добрый вечер, - промурчал он, слегка приобняв Элеонору за талию и заказал бармену виски.

- Добрый вечер, - развернув бюст в его сторону, Элеонора игриво заулыбалась, - мальчики собираются.

- Что такое мальчики без девочек? – Женька обаятельно улыбнулся ей в ответ.

- Вадим ещё не подошёл? – пытаясь отвлечь внимание Журавлёва от пышногрудой директрисы, Говоров выглянул через три головы.

- Не видно, - Женька глотнул из стакана, - сейчас подойдёт.

 

- Вся деревня в сборе! – Паша Рулёв, довольно весёлый, в обнимку с Алисой подошёл к барной стойке, - Всех прекрасных дам с наступающим праздником!

- Мне мохито, - бросив на Женьку победный взгляд, Алиса довольно бесцеремонно дёрнула Рулёва за край рубашки, - Па-а-а-ша-а… Я хочу мохито!

 

Усмехнувшись, Женька допил виски и вместе с Говоровым и Мазуром вышел из бара. Он уже собирался пройти следом за ними в длинный коридор, где находилась гримёрная, но вдруг обо что-то споткнулся.

 

- С праздником! – прямо в ухо крикнул девичий голос. Повернув голову, Журавлёв увидел Ленку – подставив ему подножку, девчонка радостно прыснула.

- Ты чё?! – от неожиданности он не знал, обматерить её или засмеяться, - Кто артисту подножку ставит перед концертом?!

- Ой-ой-ой… - Ленка ехидно засмеялась, - Ты же неуязвимый!

- Ладно, я побежал, - дружески хлопнув её по плечу, Женька собрался уже идти, но девушка схватила его за руку и умоляюще заглянула в глаза.

- Слушай… Ты можешь сделать доброе дело?

- Какое? – Журавлёв нехотя остановился.

- Слушай… ты это… вызови Морозова? Ну, пожалуйста… - девчонка смотрела так жалобно, что Женька невольно рассмеялся.

- Куда я его вызову? Он ещё за пультом стоит…

- За каким пультом?! – она удивлённо заморгала длинными ресницами.

- Сцену видишь? – он кивнул на сцену, где Наташа исполняла одну из последних в программе песен, - Это его жена поёт. А он – за пультом, за звукорежа. Усекла?

- Усекла… - она разочарованно поджала губы, - А варианты есть? Ну, потом вызвать…

- Да зачем тебе?!

- Не мне… Птахе… Она ж от него без ума. Самая преданная поклонница… Она даже с парнями не встречается, ему верность бережёт…

- И – чего теперь? Это её проблемы… У Димы поклонниц миллион, но он жену любит…

- Да мы знаем, - Ленка нетерпеливо махнула рукой, - но он бы взял, с праздником её поздравил… Ну, чисто символически. Она же сама сроду не подойдёт! Это мы с Марой без комплексов… А Птаха – она в этом отношении на всю голову больная… Ну, чё, вызовешь?

- Ладно, - усмехнувшись, Женька покрутил головой, - сейчас, их блок закончится, попробую… Но результат не обещаю.

- Она тут будет ждать, возле выхода! – крикнула Ленка ему уже вслед.

 

***

 

Всё выступление Дима невольно натыкался взглядом на худенькую девичью фигурку, маячившую у самой сцены. Девчонка была не одна, а с двумя подружками. Все трое зажигательно танцевали под песни «Ночного патруля», но худенькая Птаха без конца оглядывалась на сцену, туда, где в это время находился Морозов. Как только прозвучал последний аккорд и стихли аплодисменты, девчонка метнулась к выходу со сцены.

 

- Ну, привет, - помня о просьбе Журавлёва, Дима остановился перед Птахой, - как дела?

- Привет! – обалдевшая от свалившегося счастья, девчонка во все глаза смотрела на своего кумира, - Нормально!

- Ну, что, с наступающим праздником? – глядя на её выражение лица, Дима не мог скрыть улыбки.

- Спасибо… - она нерешительно переминалась с ноги на ногу, - А можно взять у вас автограф?

- Запросто! – Дима похлопал себя по карманам, потом снова посмотрел на девушку, - Только у меня нет ручки…

- У меня есть! – она кивнула с готовностью и вытащила из кармашка фломастер, - Вот!

- Где расписаться? – Дима с готовностью поднял руку.

- А можно на плече?.. – как будто испугавшись, что он откажет, она молниеносным движением руки оголила плечо.

- Без проблем, - едва нажимая, чтобы не сделать ей больно, Морозов что-то старательно написал на нежной девичьей коже.

- А можно ещё сфотографироваться? - она торопливо достала телефон и подала его стоявшей неподалёку Ленке, - Сфоткай?

- Можно, - Димка выглядел радостно-добродушным, приобняв девушку перед камерой, - Всё?

- Всё… - забрав телефон со снимком, она сначала посмотрела на дисплей, потом снова подняла глаза на Морозова, - Не всё…

- Не всё?! – со смехом переспросил Дима, - А что ещё?

- Можно я тебя поцелую?..

 

Наташка, которая во время выступления «патрулей» танцевала в компании «деревенских», неторопливо подходя к сцене, с удивлением наблюдала, как, расцеловавшись с Мазуром, Говоровым и её Димой, три девчонки радостно переговариваются, показывая друг другу что-то в мобильных телефонах.

 

- Ну, вот, Птах, и у тебя теперь фота с твоим есть, - обращаясь к худенькой девушке, которая только что целовала Диму, другая хлопнула её по плечу, - ой, извини!.. Я забыла, что он у тебя на плече расписался…

- А чё написал-то? – третья попыталась отодвинуть ворот джемпера, - Ну, Птах, чё написал-то?

- Любимой Птахе от Димона, наверное, - прыснула вторая, - да, Птах?

- Ой, ну вас, - худенькая смущённо поправила одежду, - не скажу…

- Ну, точно, в любви признался, - дразнили девчонки, - следующий раз уже не номер, а виллу тебе снимет, на берегу моря…

 

Наташа молча прошла мимо дурачившихся девчонок и направилась к гримёрке, в которой за несколько минут до этого скрылся Дима.

 

- Наташ, ты где была? Я тебя потерял, - увидев жену, он обрадованно шагнул навстречу, - одевайся, поедем домой.

 

Ничего не ответив, она натянула на ноги сапоги, надела шубку и пулей вылетела из гримёрной. Он догнал её только на стоянке, возле машины. На все его вопросы Наташа не отвечала, только обиженно кусала губу. Ничего не понимая, Морозов завёл машину и, дождавшись Алису, нажал на газ…

Просьбу Милены отпустить её сегодня до утра молодые супруги восприняли почему-то с плохо скрываемой радостью – у каждого на то была своя причина.

 

- Может, вас отвезти? – единственное, о чём спросил Дима, когда Милена уже одевалась.

- Нет, спасибо, за мной сейчас заедут, - улыбнувшись, та взялась за ручку двери.

- Ну, вы нас потом познакомите?.. В смысле – с тем, кто за вами заедет… - Наташа тоже вышла в прихожую.

- Обязательно, - охотно кивнула та и выпорхнула из квартиры.

 

- А теперь рассказывай, что случилось… - вернувшись в спальню следом за Наташей, Дима повернул её к себе лицом, - Почему ты со мной не разговариваешь?

- Ты со мной вчера тоже не разговаривал, - наконец, нарушила она молчание.

- Ничего себе, - он, прищурившись, посмотрел на неё, - тебе такие охапки цветов дарят… такие открытки пишут…

- Да?! Зато я ни с кем не целуюсь, и не пишу автографы на… на… - она никак не могла придумать, на чём ещё можно написать автограф, и, не найдя ничего более подходящего, выдала, - на пузе!

- Ах, вот оно что! – он рассмеялся, и, несмотря на её попытки вырваться, ещё крепче сжал её в руках, - Это ты обиделась за то, что я расписался у той девочки на плече?!

- И расписался, и целовался, и сфотографировался, - обиженно бубнила Наташка, - и это только то, что я видела…

- Ну, давай, я с тобой сфотографируюсь, хочешь?

- Хочу… - как-то шутливо-зловеще проговорила Наташа и, дождавшись, когда он выпустит её из своих объятий, толкнула его обеими руками – от неожиданности Димка не удержал равновесие и упал на кровать. С гордым видом прихватив халат, она быстро вышла из комнаты.

 

…Стоя под душем, Наташа не услышала, как дверь ванной отворилась. Она стояла к ней спиной, поэтому не видела, как Дима, прислонившись к стене, смотрит на неё… Наконец, почувствовав что-то, оглянулась…

 

- Ну, что, один – один? – целуя её под упругими струями воды, тихо спросил Дима.

- Лучше ноль – ноль… - растворяясь в его ласках, в ответ прошептала Наташа.

 

***

 

Где-то ближе к утру, Женька оставил спящую Милену и тихонько вышел из комнаты. Запершись в туалете, набрал номер Насти.

 

- Я тут случайно с пацанами завис… Не убивай меня ладно?.. Возьми такси, ага?.. – Журавлёв старался говорить как можно тише, - Ага?.. Насть?.. Ну, утром буду, честно…

 

Покурив на кухне, снова вернулся в комнату. Милена казалась спящей, но, как только он лёг рядом, тут же обняла его и прижалась к его груди.

 

- Спи… - он поцеловал её и тоже закрыл глаза.

 

Проснулась Милена тоже от его поцелуя. В первый момент ей показалось, что она находится в квартире Морозовых, и спит на своём диване в детской, но, открыв глаза, увидела Женьку – он, улыбаясь, сидел рядом…

- С праздником!.. - повернув голову, она ахнула – на соседней подушке лежал букет цветов…

 

…Проводив её домой около восьми утра, Журавлёв без особой охоты ехал в квартиру Насти. Несмотря ни на что, праздник ей портить не хотелось, Настя этого совершенно не заслужила… Но, в то же время, в глубине души Женька ловил себя на мысли, что, если она заведёт разговор или спросит его напрямую, он не удержится и скажет ей всю правду именно сегодня.

Открывая ключом дверь, он внутренне приготовился к обычным упрёкам.

 

Настя, действительно, не спала. Услышав характерные звуки, Журавлёв заглянул в ванную – Настя стояла, нагнувшись над раковиной…

 

- Ты чего? Перепила что ли? – он удивлённо смотрел, как она умывает лицо.

- Вообще не пила… - едва успев произнести эти слова, она снова бросилась к раковине.

- А чего?.. – уже догадываясь, «чего», он всё равно задал этот дурацкий вопрос.

- Того… - закрыв кран, она сняла с вешалки полотенце и прижала его к лицу; потом, повернувшись, посмотрела на Журавлёва, - Кажется, у меня для тебя есть свадебный подарок…

 

Глава 21.

 

Настя ещё какое-то время смотрела на него, ожидая реакции на свои слова, но Женька молчал.

 

- Что же ты молчишь?! Не радуешься… не хватаешь меня в охапку… - в её словах было столько горькой иронии, что, будь у него припасено тысячу слов на этот случай, Журавлёв всё равно не смог бы их произнести.

Не дождавшись от него ответа, Настя вышла из ванной. Он стоял ещё с минуту на одном месте, где-то в глубине души удивляясь тому, что в голове нет совершенно ни одной мысли. В этот момент его мозг можно было сравнить с чистым файлом. Скорее по инерции, засунув руки в карманы брюк, он медленно двинулся вслед за Настей.

Она сидела в комнате, на краю дивана, склонившись и обхватив руками плечи.

 

- Вот только не ври мне… Ладно?.. – подняв голову, она посмотрела на него полными слёз глазами, - Не ври!

- Что я не должен врать? – он как будто оттягивал время перед тяжёлым разговором.

- Ничего не ври. Не ври, что ты бухал с пацанами… Ты совершенно трезвый…

- Ну, и что…

- Ты позвонил и сказал, что ты с ребятами завис…

- Да… - он медленно покачал головой, - Я завис.

 

Повернувшись, он вышел в кухню и открыл холодильник. Бутылка водки, которую Настя собиралась выставить на праздничный стол, показалась ему сейчас как нельзя кстати… Налив полный двухсотграммовый стакан, Женька выпил его, не отрываясь и без закуски. Посидев несколько минут, понял, что алкоголь почти не берёт. Снова потянулся за бутылкой, но, подержав её несколько секунд на весу, поставил назад. Он так и не разделся, войдя в квартиру, и теперь, почувствовав, что становится жарко, лишь расстегнул молнию на куртке. Покурив в открытое окно, вернулся в комнату. Настя сидела в той же позе, низко наклонив голову.

 

- За что?.. – она произнесла это как-то глухо, обречённо.

- Настя, прости меня…

- За что?.. – как будто не слыша его, она повторила свой вопрос.

- Прости меня.

- Ну, за что, Женя?! – она медленно повернула к нему лицо. Они много раз ссорились, ругались до хрипоты, но никогда ещё Журавлёв не видел столько неподдельного горя в Настиных глазах.

- Ты говори сейчас всё, что хочешь. Я знаю, что я гад.

 

Видимо, она всё-таки таила надежду, что он попытается что-нибудь соврать… В этом случае, можно было быть уверенной, что он не собирается уходить именно сейчас… Но врать он не собирался.

Поднявшись, она близко подошла к нему.

 

- Это… Это – она?! Да, Журавлёв?! – схватив его за полы куртки, Настя изо всех сил сжала их в кулаках, - Только не ври… Да?!

- Да, это она, - Женька вдруг почувствовал какое-то облегчение от того, что смог, наконец, признаться, пусть и под напором.

- Я ведь знала… - слёзы покатились по щекам, но она их не вытирала, всё так же держась за его куртку, - Я сразу догадалась… Ты думал, что я такая дурочка?.. Да, Журавлёв?! Ты думал, что я такая тупая?! А я сразу всё поняла… И пустышка в кармане… И тот номер… И ты, как пришибленный… И твои ночные отлучки…

- Настя, успокойся…

- Ну, почему?! Почему – так?! Почему?! – рыдая, Настя трясла его за куртку, - Почему именно сейчас?!

- У меня нет ответа на твои вопросы… - он мягко постарался отвести её руки от себя, но она ещё крепче сжала кисти.

- Где она была все эти годы, где?! Ну, где?..

- Пожалуйста, успокойся, - ему всё же пришлось с силой оторвать её от себя, - она ни при чём…

- Ни при чём?! – попятившись назад, Настя перешла на крик, - Да пропади она пропадом!..

- Замолчи… - Женька угрюмо смотрел на носки своих ботинок, - Она ни в чём не виновата. И ты не виновата… Виноват только я. Меня проклинай.

- Тебя?! Нет… тебя я не буду проклинать! А вот она… Пропади она пропадом! – глядя прямо на него, Настя с расстановкой, зло выкрикнула эти слова.

 

Понимая, что все объяснения сейчас бесполезны, Журавлёв снова ушёл на кухню. Второй стакан водки он налил лишь наполовину, и уже собирался выпить, когда на пороге появилась Настя.

 

- Налей мне водки, - кивнув на бутылку, она достала с полки пачку сигарет и зажигалку.

- Не налью, - отставив свой стакан, он взял в руки бутылку и стал запихивать её во внутренний карман куртки, - тебе нельзя…

- Нельзя? – усмехнувшись, она быстрым движением схватила его стакан и торопливо выпила.

- Что ты делаешь?! – глядя, как она, сморщившись, пытается вдохнуть в себя воздух, Журавлёв быстро налил ей воды, - Запивай…

- Пошёл ты, - стакан вылетел из его руки и завертелся на полу, оставляя за собой небольшие лужицы. Нервно шагнув к окну, Настя рванула фрамугу на себя, - не твоё дело…

- Это моё дело, - он исподлобья смотрел, как она пытается закурить, - ты беременна.

- Твоё какое дело?! – повернув к нему заплаканное лицо, Настя сделала глубокую затяжку, - Ты сделал выбор.

- Если ты, действительно, беременна, то это и моё дело. И неважно, какой я сделал выбор.

- Чего?! – она выдавила подобие усмешки, - Твоё дело?! Нет у тебя здесь больше никаких дел. Понял?! Уходи.

- Курить ты тоже бросишь.

- Твоя сумка на антресоли… - глядя в окно, теперь она выпустила струйку дыма, - Вещи сам соберёшь.

- Настя… - как можно мягче произнёс Журавлёв, - обещай мне, что ни пить, ни курить ты больше не будешь.

- Не пообещаю.

- Пойми, что, даже если я сейчас останусь, то это уже ничего не решит… Настя…

- Уйди…

- Послушай…

- Уйди-и!.. Ты понимаешь?! – повернувшись к нему всем корпусом, она скорбно сдвинула брови, - Я прошу тебя, уй-ди!.. Неужели ты не понимаешь, что мне тяжело тебя видеть?!

 

…Вещи он собрал за несколько минут. Настя из кухни так и не вышла, прощаться было как-то глупо… Положив ключи на стол, Женька подхватил свою сумку и вышел из квартиры. Уже в машине достал телефон.

 

- Привет, - услышав в трубке голос Милены, Журавлёв улыбнулся, - когда за тобой заезжать?

 

***

 

Ещё рано утром, находясь в Женькиной квартире, Милена ощутила жуткое чувство голода. Такого с ней уже давно не было, она всегда была умеренна в еде. Но, видимо, нахлынувшие чувства сыграли свою роль. В Женькином холодильнике, кроме купленного торта, она ничего не нашла, поэтому завтрак у них получился сладким – и в прямом и в переносном смыслах. Тем не менее, есть всё равно хотелось…

Добравшись до квартиры Морозовых, она тихонько разделась и заглянула в детскую – кровать Валерика была пуста, а Анечкиной вовсе не было, дети ночевали в спальне родителей. Судя по тишине, все ещё спали, и, недолго поколебавшись – позавтракать или лечь спать, Милена отправилась на кухню. Особых правил в семье Морозовых не было: и завтраки, и обеды, и ужины проходили скорее спонтанно, «по обстоятельствам», чему способствовал особый режим жизни творческих людей. И теперь, во многом благодаря Милене, семейные приёмы пищи приобрели более-менее системный характер. Однако, в любом случае, дверца холодильника хлопала регулярно, независимо от времени суток, и эта привычка распространялась и на няню детей, как на полноправного члена семьи.

Согрев чайник, Милена налила себе чашку кофе, сделала бутерброд и удобно устроилась за столом. Сегодня она окончательно решила для себя, что самообман и сдерживание чувств – не лучший выход, и что она не будет противиться никаким подаркам судьбы, а встречу с Журавлёвым через столько лет она считала именно подарком. Он сказал, что на днях всё решит и перевезёт её к себе… Ей стоило немалых трудов, чтобы уговорить его пока не ставить в известность Наташу с Дмитрием относительно их отношений. Женька пообещал, и, судя по всему, своё обещание выполнил – Морозовы были явно не в курсе, к кому отправляется их няня вот уже вторую ночь.

Настроение было приподнятое – праздничное утро было по-настоящему праздничным с самого пробуждения, и, несмотря на то, что им с Женькой пришлось расстаться на некоторое время, она всё равно была счастлива – он обещал позвонить и приехать за ней снова после обеда. Она даже совершенно не ревновала его к Насте… Она чувствовала его любовь… Она знала, как он может любить.

 

- Доброе утро! – Наташа, вся сияющая, заглянула на кухню, - Всё хорошо?

- Доброе утро, - Милена слегка смутилась оттого, что завтракала, не дождавшись остальных, - да, всё хорошо… Вы извините, но я что-то так проголодалась…

- Да кушайте на здоровье! – Наташа радостно махнула рукой, - Я сейчас приведу себя в порядок, и позову Алису. Дима будет нас поздравлять!

- Бедный, - улыбнувшись, Милена покачала головой, - один против трёх женщин… Вам и так, наверное, некомфортно. Вы совсем молодые, а в доме всегда посторонние люди…

- И совсем нет! Мы привыкли жить с родителями, поэтому и квартиру купили рядом с ними. Нам совершенно комфортно и удобно в плане творчества. Дима – он весь в музыке, он просто живёт своими идеями. Мы сейчас много времени проводим вместе, у нас совместные планы, проекты… поэтому вокруг нас много людей. И эти люди нам совсем не посторонние.

- Знаете, Наташа, я смотрю на вас – вы удивительно добрые люди. Правда. В вашем доме всегда светло, даже в тёмное время суток. У вас есть друзья…

- Это всё Дима. Всё, что у меня есть – всё только благодаря ему… - Наташа тепло улыбнулась, - у него всегда были друзья. Самое интересное, что они совершенно не похожи. Вот Сашка с Витькой – такие дворовые пацаны, и загулять могут, и в драку полезть… А Дима – он совершенно другой, но их водой не разольёшь.

- А… Журавлёв? – едва улыбаясь уголками губ, Милена решилась задать этот вопрос, - Он – какой?

- Женька… - Наташа слегка задумалась, - Женька, он совершенно не такой, каким может показаться на первый взгляд. Он может запросто пуститься все тяжкие, но может и спасти кого-то ценой собственных интересов. У него благородное сердце и собственный кодекс чести. Правда, он очень любит женщин… Но у меня такое впечатление, что это не столько черта характера, сколько защитная реакция.

- Защитная реакция? – переспросила Милена, - От чего?

- Не знаю… Мы когда-то вместе работали в ресторане. Я тогда очень хорошо его узнала… но у него в душе есть какая-то тайна, что ли… Во всяком случае, мне так всегда казалось.

 

…Женькиного звонка Милена ждала с нетерпением, и, когда он позвонил, была готова лететь к нему сию же минуту. Но Наташа обещала отпустить её лишь после обеда, поэтому сначала ей пришлось пройти «процедуру» поздравления, когда Дмитрий торжественно вручил ей и Алисе по подарку и даже спел песню под Наташин аккомпанемент, погулять с детьми и посидеть за семейным праздничным столом.

Она опасалась, что Женька не выдержит и приедет к Морозовым, тем самым раскрыв их тайну, и поэтому, когда Наташа, наконец, отпустила её, тут же собралась и убежала из дома.

Женька подъехал минут через двадцать после её звонка – она даже не успела замёрзнуть.

 

- Ты что, выпил? – целуясь с ним, Милена почувствовала запах алкоголя, - ты же за рулём!

- Да ладно, ерунда… - рассмеялся Журавлёв, - я же звезда… Кто же звёзд штрафует?

 

Она не стала отчитывать его, но, пока они ехали к его дому, испуганно смотрела на каждую машину ДПС.

 

- Я ушёл от Насти, - уже дома, в прихожей, он снова заключил её в объятия, - и ты переезжаешь ко мне.

- Женька… - Милена счастливо улыбалась, прижимаясь к его груди, - Это какой-то сон…

- Ты переедешь? – отстранившись, н заглянул ей в глаза.

- Перееду…

 

Время до вечера пролетело незаметно. Они сходили в близлежащий магазин за продуктами, и в холостяцкой квартире Журавлёва, наконец-то, запахло домашней пищей. Сидя за столом с Миленой, он практически не пил, лишь чуть пригубил сухого вина. Впервые за много лет он чувствовал себя по-настоящему счастливым.

 

- Знаешь, о чём я жалею? – взяв её ладонь в свою руку, Женька вглядывался в её красивые, карие глаза.

- О чём?.. – едва улыбаясь уголками губ, спросила она.

- Что ты не можешь ездить со мной на концерты…

- Ты можешь петь мне дома…

- Ты не поняла… Петь со сцены и знать, что в зале тебя слушает любимая женщина… для любого музыканта это самый лучший стимул.

- Думаю, это поправимо. Я поеду с тобой, когда Наташа будет дома. И буду слушать тебя из зала…

- Такое бывает редко. Дима специально так договаривается, чтобы Наташка вместе с нами выступала…

- Но я у них не навсегда…

- А, давай, ты уволишься? И будешь ездить со мной?

- Подожди… - расхохоталась Милена, - ты слишком быстро решаешь мою судьбу…

- Не твою, а нашу…

 

…Уже по дороге к Морозовым, куда он возвращал Милену, Женька почувствовал, как в груди что-то предательски начинает щемить. Забыть утренние разборки с Настей не удавалось. Зная её, он не сомневался, что она не обманывает и, действительно, беременна. Но даже не это известие убивало его напрочь… Убивало то, что история повторялась один в один… Повторялась лишь с той разницей, что теперь это не было следствием его собственной глупости… Теперь это было просто роковым стечением обстоятельств. Он понимал, что Милене придётся рассказать всё… А как с Настей?.. Её беременность служила залогом того, что отношения с ней будет невозможно прервать ни при каких обстоятельствах… Она беременна его ребёнком. Он не может больше жить с ней, но и бросить её без помощи – тоже… Сейчас ситуация представлялась ему неразрешимой.

Заехав по пути в супермаркет, Женька купил литровую бутылку водки и, вернувшись домой, не раздеваясь, прошёл на кухню и достал стакан…

 

***

 

Едва за Миленой закрылась дверь, как раздался звонок от Говорова. Проезжая мимо, они с Ириной решили нанести праздничный визит Морозовым. Сашка с Димой сразу же ушли в студию – Дима писал новую песню, и хотел показать её другу, а Ира с Наташей устроились в гостиной.

 

- Опять вы без Каринки, - Наташа уютно устроилась в мягком кресле напротив Ирины, которая весело возилась с Анечкой, - нужно было взять, а то Валерка все уши прожужжал, когда Карина к нам придёт.

- Она у бабушки, - Ира махнула рукой, - мы хоть немного от неё отдохнём. Это такая юла, что слов нет!

- А с няней удобно, - улыбнулась Наташа, - знаешь, я так рада, что у нас теперь Милена!

- Я бы на твоём месте не очень радовалась, - недоверчиво хмыкнула Ира, - няня, да ещё красивая и молодая, это такая бомба замедленного действия…

- Да что ты! Милена очень добрая, она с детьми как родная мама обращается.

- Вот это и настораживает, - Ира не оставляла недоверчивого тона, - так вот приучит к себе детей, а потом за папу примется…

- Ну, ты как наша Алиса, - рассмеялась Наташа, - та тоже меня всё пугает.

- Правильно пугает, - кивнула Ира, - зря смеёшься! Она же не замужем?

- Нет.

- А лет ей сколько?

- Тридцать…

- Самый возраст, - Ирина говорила со знанием дела, - тридцать лет, мужика своего нет… А тут такой мужчина в соседней комнате… Наташ, ты меня просто поражаешь!

- Ирка, прекрати! – пошутила Наташа, но в её голосе промелькнули тревожные нотки, - Милена спит с Валеркой, Дима – со мной. Глупости какие-то…

- Ну, вот будут тебе глупости. Сама видишь, бабёнка какая из себя… Утром на кухне в халатике… вечером из ванны вышла, с Димой в коридоре невзначай встретилась… Неужели тебе в голову такое ни разу не приходило?!

- Не приходило, - Наташа прислушалась к разговору парней в студии – то громко над чем-то смеялись, - если так думать, то с ума можно сойти. Милена порядочная женщина. А Дима… Дима тоже порядочный… Ир, ну, прекращай меня пугать!

- Порядочная, - Ира поджала губы, - ты позавчера на гастроли улетала… А они тут вдвоём… Неужели даже не переживала?

- Нет… - Наташа пожала плечами, - Не переживала… Даже больше тебе скажу. И в мыслях не было, хотя, как оказалось, у нас отключали свет, и Милена рассказывала, как они с Димой и Валеркой сидели в кухне при свечке.

- Не обижайся, Наташ… - Ира сделала многозначительную паузу, - Но ты – дура.

- Ну, и ладно, - с трудом проглотив обидное слово, Наташа улыбнулась, - дура так дура… Только у нашей Милены кто-то есть. Она уже не в первый раз отпрашивается, и именно на ночь.

- На ночь?.. – Ирина покрутила головой, - А анализы у неё есть?

- Есть. Всё в порядке.

- Нужно, чтобы она их сдавала каждый месяц. Это не шутки – твои дети.

 

Наташка была несказанно рада, когда из студии показались Сашка с Димой. Общение с ворчливой и подозрительной Ириной всякий раз доводило её чуть ли не до слёз, и единственной причиной того, что Наташа терпела подобные разговоры, было то, что Ира искренне переживала за их с Димкой семейное счастье. Но делала это единственным, известным ей способом…

 

- Кстати, вы уже придумали, что подарите Журавлёву на свадьбу? – провожая гостей, вспомнила Наташа о волнующей её проблеме, - Я никак не придумаю…

- Та же ерунда, - кивнула Ира, - но время ещё есть, так что… Кстати, возможно, подарков придётся делать два…

- Почему два? – застёгивая пальто, Сашка повернулся к жене, - В смысле – каждому по подарку?

- Нет, - Ира хитро улыбнулась, - не поэтому…

- А почему?

- Заткните уши с Димой, тогда скажу…

- Считай, что заткнули, - рассмеялся Морозов, приложив к ушам ладони.

- На днях Настя спрашивала, есть ли в моей аптеке электронные тесты на беременность… - понизив голос, Ира обратилась к Наташе, - Думаю, что не просто так…

- Да-а-аа… - Наташа весело посмотрела на парней, - всё, можете уши открывать!

- А я всё слышал, - Сашка прищурился, - пусть Жека попробует сегодня не проставиться!

- Э, ты не вздумай ему сказать! – Ира дёрнула его за рукав, - Может, он ещё и не в курсе… Весь сюрприз испортишь!

 

***

 

В ночной клуб Женька приехал уже изрядно выпившим. Отработав первое отделение, он ушёл в бар на весь перерыв, так, что, когда снова нужно было выходить на сцену, Димке пришлось его разыскивать.

 

- Жека, ты в порядке? – глядя, как тот неуверенно устраивается за клавишами, спросил Дима, - Работать можешь?

- Обижаешь… - чуть не заваливаясь на синтезаторы, Журавлёв еле шевелил языком.

- Давай, ты поедешь домой? – Дима положил ему руку на плечо, но Женька упрямо замотал головой.

- Всё нормально… Дима… всё нормально…

- Ну, смотри… - Морозов нехотя отошёл в сторону, то и дело посматривая на пьяного Журавлёва.

 

Уже после первой исполненной композиции всем стало ясно, что клавишник сегодня играть не в состоянии. Женька и сам понял, что больше не в силах сохранять вертикальное положение, одновременно выдавая правильные аккорды. Наташа, которая после своего блока осталась вместе с Димкой, тоже почуяла неладное и после первой песни встала за клавишную установку рядом с Журавлёвым.

 

- Жень, иди в гримёрку, - негромко сказала ему Наташа, - я отработаю за тебя.

- Наташка… я бухой сегодня… - обняв её одной рукой за плечи, Журавлёв кивнул сам себе.

- Я вижу. Жень, ты иди, ладно? Пауза затягивается…

- Наташка… ты хорошая девчонка…

- Я знаю… - Наташа тихонько выталкивала его из-за клавиш, - Мы с тобой потом поговорим… Хорощо?..

- Всё… Я ушёл… - Женька нетвёрдой походкой, наконец, покинул сцену.

 

Когда, после концерта, ребята вернулись в гримёрную, то нашли Журавлёва спящим на небольшом диванчике.

 

- Интересно, Жека на своём «ровере» приехал, или на такси? – Мазур, подбоченившись, разглядывал Женькину спину.

- На такси, я видел, - обычно немногословный Вадим подал голос.

- Да мы все на такси, - усмехнулся Говоров, - я сам сегодня от руля шарахаюсь…

- Мы на машине, - Дима успокаивающе кивнул друзьям, - так что доставим в лучшем виде. Кстати, Настя сегодня работает?

- Она все выходные работает, - ответил Сашка, - и сегодня, скорее всего, тоже.

- Женя… - Наташа осторожно потрясла парня за плечо, - Просыпайся… Мы тебя домой отвезём.

 

Заворочавшись, Журавлёв кое-как сел. По его лицу было видно, что он с трудом понимает, где находится. Наташа ещё раз потрясла его за плечо.

 

- Жень… Поехали…

- Куда?.. – он ладонями потёр лицо и поднял на неё глаза.

- Домой. Настя дома или на работе?

- Не знаю… - как будто вспомнив о чём-то, он энергично замотал головой, - не надо к Насте…

- А куда тебя отвезти? – Наташка присела перед ним на корточки, - Жень, ну, одевайся… Мы тебя отвезём, куда скажешь.

- К Насте – нет… - повторил Женька, - Не надо…

- А куда?.. Куда тебя отвезти? К тебе?

- К тебе… - он кивнул Наташе, - к себе меня отвези?..

- Так, Жека, я, вообще-то здесь, - Дима отодвинул жену от Журавлёва, - так что вспоминай, куда тебе нужно.

- К тебе… - теперь глядя на Морозова, повторил Женька, - Мне нужно к тебе…

- Димыч, да вези ты его домой, Настя утром разберётся, куда его – к тебе или к нему, - гоготнул Витька, - видишь, неадекват налицо.

 

Когда Морозов подъехал к дому Насти, Женька сладко спал на заднем сиденье его машины. Перед тем, как отвести его в квартиру, Наташа поднялась на нужный этаж и позвонила в двери – никто не открыл. Решив, что Настя на работе, они с Димкой кое-как разбудили Журавлёва и проводили до дверей. Но все попытки открыть их ключами, которые были у Женьки в кармане, оказались напрасными – ключи к Настиным дверям не подходили.

 

- И что теперь делать? – глядя, как Женька стоит, прислонившись к стене, с закрытыми глазами, Наташа растерянно развела руками, - И куда теперь с этой недвижимостью?

- Куда-куда… - окинув «недвижимость» взглядом с ног до головы, Дима решительно обнял товарища, - к нам, а куда ещё? Я по всему городу не буду искать двери, к которым его ключи подойдут. Проспится, сам уедет.

 

…Милена с изумлением смотрела, как вернувшиеся супруги заводят в квартиру абсолютно пьяного Журавлёва. Женька перебирал ногами, но глаза его были закрыты – он буквально спал на ходу.

 

- Что-то случилось?! – Милена со страхом наблюдала, как Дима, сняв с Женьки куртку, укладывает того на диване в гостиной.

- Всё нормально, - улыбнулся Морозов, - погулял Женька на радостях.

- На радостях? На каких?..

- Мы точно не знаем, - подложив Журавлёву под голову подушку, Наташа доверительно посмотрела на Милену, - но, возможно, перед нами – будущий отец…

- Хотя мы не уверены, знает ли он сам об этом, - тихо рассмеявшись, Дима на всякий случай ещё раз потормошил Женьку за плечо, - поэтому, поздравления оставим на потом.

 

***

 

Уснуть Милена не могла. То, на что намекнули ей Морозовы, могло быть правдой… Но, почему тогда Женька ничего ей не сказал?

Прикинув по времени, что Наташа с Дмитрием уже уснули, она тихонько вышла из детской… Пройдя в гостиную, осторожно присела возле спящего Журавлёва. Провела рукой по его волосам…

 

- Ленка… - он позвал её во сне, но довольно громко, - Ленка… не уходи…

- Женя… - она снова гладила его волосы и плечи, - Женечка… я здесь, с тобой…

- Ленка?! – внезапно повернувшись, он приподнял голову, - Ты здесь?!

- Здесь, - наклонившись к нему, она прислонилась губами к его лбу, - я – здесь…

- Ленка-а-аа… - полусонный, он обхватил её руками и притянул к своей груди.

 

- Женька, ты что?! – возникнув в дверях, Наташа подбежала к дивану и попыталась «освободить» Милену из его объятий, - Ты с ума сошёл?! – следующие слова относились уже к няне, - Вы его простите, он просто пьяный, видимо, подумал, что вы – его Настя…

- Дурочка ты, Наташка… - Женька ещё крепче прижал к себе женщину, - Это же моя Ленка…

 

Глава 22.

 

Картина получилась впечатляющая – няня, обнимающаяся в тёмной гостиной с пьяным Журавлёвым, испугали Наташку и привели в замешательство Морозова, который тоже проснулся и поспешил на шум. Сам Женька отчётливо мог произносить только три слова: «Это моя Ленка». Никаких вразумительных пояснений тому, что увидели хозяева квартиры, на этот момент он дать был не в состоянии, поэтому Милена обречённо поняла, что ответ держать придётся ей одной. Во всяком случае, сейчас…

Кое-как оторвав от себя не вяжущего лыка Журавлёва, она ещё какое-то время упорно укладывала его назад, в горизонтальное положение – тот то и дело пытался подняться, видимо, для того, чтобы внести ясность в ситуацию. Наконец, сдавшись, он бухнулся на подушку и, подобрав под себя ноги, закрыл глаза со словами: «Ты со мной».

 

- Дима, иди спать, - Наташа слегка подтолкнула мужа к дверям, - видишь, всё хорошо…

- Видимо, мне придётся всё вам объяснить, - проводив взглядом Морозова, Милена встала с дивана – схватив её за подол халата, Женька потянул его на себя, но тут же ослабил хватку, и рука безжизненно повисла.

 

Праздничный день и вечерние концерты почти выбили Наташу из сил, поэтому в ожидании рассказа Милены она поставила варить кофе. Рассказ получился не коротким. Видимо, желание выговориться зрело не один день, и Милена рассказала всю историю их с Журавлёвым отношений, начиная с самого знакомства, более тринадцати лет назад.

 

- Теперь вы меня уволите? – глядя, как Наташа задумчиво помешивает в чашке кофе, Милена грустно улыбнулась.

- Почему?.. – та подняла на неё удивлённой взгляд.

- Наверное, потому, что я разбила будущую семью вашего друга…

- Это не имеет никакого отношения к тому, что вы воспитываете наших детей. Думаю, и Дима того же мнения. Просто всё, что вы рассказали, очень неожиданно… если не сказать больше…

- Вы очень добрая. Я, кажется, уже это говорила… Но скажу ещё не один раз.

- Вы же не знали, что встретите здесь Женьку.

- Я… знала… Но я не поэтому пришла к вам работать. Мне, действительно, было негде и не на что жить. Так вышло. Если в моих действиях и была корысть, то она была просто сопутствующим фактором. И я совершенно не собиралась уводить Женю от Насти. Всё произошло в считанные дни. Я не настаивала ни на чём, это было его решением.

- Но, если Настя и вправду беременна?.. – Наташа тревожно посмотрела в глаза Милене, - Не подумайте, что я лезу в ваши дела… Конечно, это только ваше решение… Это я сама с собой разговариваю.

- Я теперь не знаю… - глядя куда-то вниз, Милена покачала головой, - Женя ничего мне не сказал об этом… Если бы я знала раньше, то… то, наверное, я…

 

Ей хотелось сказать, что, если бы она знала о том, что Настя ждёт ребёнка от Журавлёва, то не бросилась бы в его объятия, как только увидела… Она хотела сказать эти слова, но они почему-то комом застряли в горле. В этот момент Милена вдруг поняла, что нет на свете силы, которая бы удержала её от этого поступка… И его предстоящая свадьба, и будущий ребёнок – все эти обстоятельства не могли выдержать напора её чувств… Когда-то она не простила ему ошибки и столько лет жалела об этом, даже не мечтая, что судьба подарит им ещё один шанс. Она никогда не была ни стервой, ни хищницей, но теперь любовь оказалась сильнее всех её моральных устоев.

 

- Теперь я знаю, какую тайну хранил Женька в душе… - Наташа так и не выпила ни глотка кофе, и теперь грела в ладонях остывшую полную чашку, - вы и есть его тайна.

 

Когда она вернулась в спальню, Димка тоже не спал – взяв к себе Аню, он о чём-то тихонько с ней разговаривал – в свете ночника девочка в ответ улыбалась и что-то лопотала на своём языке, совершенно не собираясь спать.

 

- Дима, зачем ты её разгулял?! – несмотря на строгий тон, Наташке не удалось спрятать счастливую улыбку – так трогателен был этот ночной диалог папы с дочкой.

- Нам не спится, - повернувшись к ней, ответил Дима, - без тебя не спится…

- Дим… - чуть позже, уложив ребёнка, Наташа уютно устроилась у мужа под мышкой, - А ты смог бы бросить женщину, которая ждёт твоего ребёнка? Не просто бросить, а бросить ради другой женщины…

- Не знаю. Чтобы ответить на этот вопрос, нужно самому побыть в этой ситуации.

- А, если эта другая женщина – любимая?

- А зачем тогда жить с нелюбимой женщиной, и, тем более, заводить детей?

- Ну, ведь, всякое бывает. Допустим, не жил, а встречался…

- Тем более. Если встречаться без любви, о каких детях может быть речь?

- Но дети иногда появляются… - она запрокинула к нему голову и лукаво улыбнулась.

- Ну, что ты, как маленькая… О том, как избежать детей, знают даже сами дети, что говорить о взрослых?

- А что же это ты со мной детей не избегал?! – привстав на локте, она изобразила на лице весёлое возмущение.

- Я же тебя люблю. И детей всегда хотел… и… хочу.

- Хочешь?! Ещё хочешь?! – она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться громко и не разбудить дочку.

- Хочу.

- Димка… - Наташа вдруг села в постели и, наклонившись к нему, провела рукой по его длинным волосам, - Ты, правда, меня любишь?.. Только не отшучивайся… Честно, правда?

- От моего ответа что-то зависит? – пряча улыбку, он слегка дёрнул её за свесившуюся косу.

- Зависит… Зависит, получишь ты сейчас подушкой, или нет!

 

Утром, едва проснувшись, Милена заглянула в гостиную, но Журавлёва там уже не было. Оказалось, что они с Димой закрылись в студии.

 

- Вот такие дела, Дима, - Женька, довольно потрёпанный с похмелья, посчитал своим долгом в первую очередь объясниться с Морозовым, - судьба совершила крутой разворот.

- Твоя судьба, тебе решать, - Дима пожал плечами, - только как теперь с Настей? Девчонки сказали, что она в положении.

- Девчонки? – Журавлёв удивлённо нахмурился, - Я сам только вчера узнал… Они-то откуда…

- Наши девчонки всё знают, - усмехнулся Морозов, - Ирка Говорова сказала, вроде Настя у неё что-то там спрашивала.

- Понятно. Разберусь как-нибудь. Вы только Ленку не вините ни в чём.

- Так никто и не винит. Это только ваше дело.

- Ну, а как бы ты поступил на моём месте?

- Ну, вот, и ты туда же, - снова усмехнулся Морозов, - меня Наташка пол ночи пытала, как бы я поступил… А кто его знает, как…

- Хорошо тебе, Дима… Одна Наташка. И ты её любишь, и она тебя… А у меня второй раз те же грабли. И, главное, всё в один момент. Настю замуж позвал – Ленку снова встретил… С Ленкой всё сложилось – оказалось, что Настя в положении… Прям мелодрама «Из жизни Жени Журавлёва»… - Женька укоризненно покрутил головой сам себе, - Ладно, Дима, не буду тебе больше мозги парить. Спасибо, что приютили…

- Идём, Наташка уже кофе сварила, наверное, - Морозов встал со стула, - кстати, ты в курсе, что мне звонили из одной крутой брендовой фирмы?

- Не в курсе, - поднявшись вслед за ним, Женька засунул руки в карманы, - и чего они хотят?

- Они предлагают нам сняться в рекламе их продукции.

- Зубной пасты? – хмыкнул Журавлёв.

- Ну, в общем, ты почти угадал! – рассмеялся Дима, - В рекламе шампуня.

- Всем, что ли?

- Ну, да, всем. Даже Наташке.

- Тогда Сане хаер надо отрастить. Выбивается из общего фона, - Женька зачесал пятернёй назад свои длинные волосы, - или он будет рвать на себе последние волосы, потому, что не моется этим шампунем?

- Что-то типа этого, - Дима взялся за ручку двери, - съёмки через месяц. А сейчас пошли кофейку врежем.

- Я бы сейчас пива врезал, - Журавлёв почесал макушку, - но, пожалуй, ограничусь кофейком…

 

***

 

Второе приглашение выступить в северном городе поступило от самого Прохорова, и было настолько неожиданным, что Наташа сначала хотела категорически отказаться – они только что начали подготовку нового клубного шоу, и работы было очень много. Но, как оказалось, Элеонора уже обо всём договорилась, и выступление было назначено на конец марта. Сам Морозов в этот раз тоже был занят и поехать не мог, но его родители уже вернулись с отдыха, и Наташа была спокойна за детей – и дедушка с бабушкой, и няня были на месте.

Сама няня теперь у них не жила. Вот уже две недели, как она всё свободное время проводила с Женькой – она практически переехала к нему, приходя к Морозовым днём или вечером, когда они оба были заняты на выступлениях или в студии. Женька хотел, чтобы Милена уволилась и сопровождала его в поездках, но Наташа упросила и его, и её подождать хотя бы до лета, пока Милене не найдётся достойная замена.

Милена относительно спокойно приняла известие о том, что у Насти будет ребёнок. «В этот раз я не позволю тебе уйти», - утром, после того, как они всё рассказали Морозовым, Женька зашёл к ней в детскую. «Я не собираюсь уходить, - прижимая к себе проснувшуюся Анечку, Милена смотрела на него широко распахнутыми глазами, - теперь я сама не смогу без тебя…»

Новость о том, что Журавлёв неожиданно бросил беременную Настю и сошёлся с няней Морозовых, повергло в шок не только членов семьи, но и «патрулей». Даже Мазур, который обычно в чужих сердечных делах придерживался нейтралитета, в этот раз несколько дней хмуро здоровался с Женькой, не подавая тому руки. Став отцом чуть больше года назад, Витька неожиданно посерьёзнел, и теперь даже игнорировал своих поклонниц на гастролях, и всё реже зависал с Сашкой после концертов. Правда, через несколько дней он снова первым подал руку Журавлёву, и у Женьки, который обычно не поддавался на чужое мнение, в этот раз отлегло на душе.

Больше всех негодовала Алиса, но не жалость к бедной Насте была причиной этого негодования. Подставить Милену в связи с её отношениями с Женькой теперь не представлялось возможным, и новый план мести уже вертелся в её рыжеволосой голове.

 

- Ты едешь на гастроли без Димы? – улучив момент, когда Милена ушла гулять с Аней, Алиса зашла к Наташке.

- Да, - с сожалением ответила та, - у них свой концерт в этот день. Вообще, мы теперь с ним везде вместе выступать должны, я в первом отделении, «патрули» - во втором. Но тут пригласили только меня, а гонорар очень хороший, так что отказываться не стоило.

- И что, ты оставишь Милену вдвоём с Димой?..

- Оставлю, - кивнула Наташа, - это будет пятница, и Анна Сергеевна будет на работе. А вечером вернётся Дима, и Милена уедет к себе. В принципе, она может и заночевать у нас, если Анна Сергеевна очень устанет. Женька, конечно, будет ворчать, но…

- Заночевать? В одной квартире с Димой… Да? – Алиса отправила в рот кусочек пирожного.

- Алис, если ты на что-то намекаешь, то зря. Милена любит Женьку… А Дима – меня.

- Странно, что это я так переживаю за вашу семью, а не ты сама, - Алиса поджала губы, - ты что, не знаешь, как это всё происходит?..

- Не-а, не знаю, - улыбнулась Наташа, - тем более, они уже оставались вдвоём, и тогда не было Анны Сергеевны.

- А ты уверена, что Димка, действительно, проспал тогда с Валеркой?

- Ты что, сомневаешься в своём брате? – несмотря на то, что Наташа шутила, в её голосе послышались тревожные нотки… Почему это Алиса так настойчиво намекает на какие-то отношения между Димой и Миленой? Ревность к Журавлёву? В новогоднюю ночь у них случился секс, Наташа в этом не сомневалась, судя по тому, в каком виде она застала и Алису, и Женьку… Но Алиса сейчас вовсю крутит роман с Пашкой Рулёвым…

Наташке было невдомёк, что, даже имея сейчас десяток горячих поклонников, Алиса не успокоится, пока не отомстит Журавлёву за его равнодушие.

- В Димке?.. – Алиса удивлённо приподняла бровки, - В Димке – нет. Но такие, как Милена, знают толк в охмурении. Смотри, как она Женьку у Насти увела, в считанные дни!

- С Женькой у них была любовь.

- Ты что, веришь, что она вот так, столько лет его любила?! Да в ней порядочности ни на грош! – распалившись, Алиса повысила голос, - Ну, вот, разве ты смогла бы вот так, как она, увести у ещё не родившегося ребёнка отца?! Ну, скажи, Наташа, смогла бы?!

- Не знаю… - Наташа невольно призадумалась. Раньше она об этом не думала, вернее, думала, но с другой точки зрения – с мужской, и не раз спрашивала Диму, смог ли бы он вот так, как Женька… А вот себя на место Милены она не ставила… А, правда, смогла бы она, Наташа, выйти замуж за Диму, если бы его прежняя женщина была в положении?.. Проигрывая ситуацию в голове с разных позиций, Наташка всё больше склонялась к мысли, что – не смогла бы… То есть, возможно, потом… когда ребёнок уже родится… Но тогда ему ещё больше будет нужен отец!.. Глядя на спящих Валерика и Анечку, она даже представить себе не могла, что у них кто-то мог бы отобрать такого любящего папу, как Димка… Нет, она бы – точно не смогла…

Выходит, Алиса – права?..

Нет… Несмотря ни на что, она верила Милене. Это – замечательная женщина. Добрая, утончённая, умная… Если она поступила именно так, значит, других вариантов у неё не было!

«А как же теперь Настя?..»

Помня о том, как они все переживали здесь за ребят, когда те находились в заложниках, Наташа почему-то испытывала чувство вины перед этой худенькой, симпатичной девушкой… Общее горе сближает, и они тогда, действительно, сблизились, за те несколько тревожных часов ожидания развязки. И вот теперь они все счастливы… все – кроме Насти.

Выступая в очередной раз в «Золотом льве», Наташа в перерыве прошла к барной стойке.

- Добрый вечер, - кивнула она незнакомому юноше, который ловко разливал спиртное в стаканы, - а Настя сегодня не работает?

- Настя? – парень удивлённо посмотрел на неё, - Она здесь больше вообще не работает. Уволилась.

- А где она сейчас, вы не знаете? – Наташа растерянно посмотрела ему в глаза.

- Не знаю, - развёл тот руками, - адреса не оставила.

Мобильный Насти тоже не отвечал, и, решив, что, как только появится свободная минутка, она навестит её дома, Наташка снова отправилась на сцену.

 

***

 

- Привет, - Журавлёв попытался войти в квартиру, но Настя лишь слегка приоткрыла дверь на его звонок.

- Зачем пришёл? – она явно не была расположена к разговору.

- Пришёл узнать, как ты.

- Узнал? До свиданья, - она попыталась захлопнуть дверь, но он её удержал, подставив ногу.

- Я тебе денег принёс.

- Подавись ты своими деньгами. Понял?

- Настя…

- Что – Настя? Ты ушёл? Ушёл. Вот и катись.

- Возьми деньги. Это для ребёнка.

- Нету никакого ребёнка. Понял?

- Как нету?..

- Я сделала аборт. Не приходи больше.

- Не обманывай.

- Слушай, Журавлёв… - она подняла на него глаза, - Это ты там теперь разбирайся, обманывают тебя, или нет. А здесь тебе сказали – значит, так и есть. Всё, проваливай.

 

Вторая попытка захлопнуть перед ним дверь тоже закончилась неудачей – поперев танком, Женька буквально ввалился в прихожую. Насте ничего не оставалось, как отступить.

 

- Покажи выписку, - он бесцеремонно прошёл в комнату и уселся возле стола.

- Какую тебе ещё выписку? – войдя за ним следом, Настя остановилась в дверном проёме со сложенными на груди руками.

- Из больницы. О том, что ты сделала аборт.

- Я ничего тебе показывать не собираюсь. Так что радуйся. Алименты платить не придётся.

- Ты что, с работы уволилась?

- Какое твоё дело? Ты зачем пришёл?! За ребёнка переживаешь? Так его больше нет. А за меня вообще нечего переживать.

 

Дальнейший разговор ни к чему не привёл – Настя твердила только о том, что сделала аборт, и что Журавлёв теперь может спокойно катиться на все четыре стороны. Женька не знал, верить ей или нет… Закрыв за ним дверь, Настя обнаружила на столе оставленный им пакет с деньгами, но догонять его не стала. Открыв ящик компьютерного стола, бросила их туда. Потом вышла на кухню и, открыв фрамугу, нервно закурила…

 

***

 

Выступать в этот раз Наташе пришлось в закрытом элитном клубе, на дне рождения друга Прохорова. Вывод о высоком положении именинника можно было сделать по сказочному изобилию столов, а так же по убранству самого клуба, посещаемого лишь вип-персонами. Юрий Евгеньевич встретил артистов, как старых знакомых. Проводив в гостиницу, он тут же постучал в Наташкин номер.

 

- Вот видите, как вы понравились гостям Андрея Викторовича, - довольно улыбаясь, он остановился перед Наташей, - не успели выступить у него, а тут уже новый заказ. От себя хочу добавить, что уровень мастерства, как вашего вокального, так и балета очень высокий, а уж я насмотрелся многих… Так что, возможно, это далеко не последнее приглашение. Единственное, о чём попрошу и в этот раз – при личной беседе не упоминать ни о муже, ни о детях.

- Хорошо, - Наташа пожала плечами, уже ни о чём не беспокоясь – прошлая «личная беседа» прошла в дружеской обстановке, и никакой угрозы не представляла. Немного отдохнув и пообедав, они с ребятами вышли из гостиницы – на стоянке их уже ждал шикарный микроавтобус.

 

- Да… - вальяжно развалившись в кресле, Порох оглядывал салон, - Машинка – новьё… Видать, понравилась ты тут не по-детски, Наташа…

Ничего не ответив, она достала телефон и отзвонилась Димке, после чего закрыла глаза и стала настраиваться на выступление.

 

После концерта, как и в прошлый раз, всех артистов, кроме Наташи, отвезли назад в гостиницу. Поймав на себе недвусмысленную прощальную усмешку Пороха, она вернулась в зал. Юрий заранее предупредил её, что всё пройдёт по прежнему сценарию – сначала её основная программа с участием шоу-балета, а потом, после перерыва, небольшой блок из «аббовских» песен, но уже в более интимной обстановке, лично для именинника и его близких друзей, включая и Прохорова.

Когда всё было позади, она с огромным облегчением раскланялась с вип-публикой. В этот раз петь ей было тяжело. Тяжело не физически, а морально. Несмотря на то, что гости вели себя очень прилично, приём был очень сдержанным. Сначала Наташа подумала, что не угадала с репертуаром, но потом, бросив взгляд на генерального, вдруг успокоилась. То, что она приняла за сдержанность, было просто умением слушать. Не зря Прохоров пригласил именно её, он знал вкусы своих друзей, и сам во все глаза смотрел на исполнительницу, слегка шевеля губами. Она догадалась – он ей подпевал!.. Щедрые аплодисменты в самом конце выступления тоже говорили о многом…

Зная заранее, что отсюда её сразу увезут в аэропорт, Наташа взяла с собой свою дорожную сумку, и, вернувшись в гримёрную, собралась уже переодеться, когда дверь снова открылась.

 

- Отметь вот здесь, что будешь пить, - молодой парень, который обслуживал гостей за столом, протянул ей меню со списком спиртных напитков.

- Спасибо, я ничего не буду пить, - бросив мимолётный взгляд на папку с меню, Наташа слегка улыбнулась, - я уже ухожу.

- Мне сказали, чтобы я узнал, что ты будешь пить, - парень упрямо протягивал ей список.

- Это, наверное, не ко мне. Я уже выступила и уезжаю в аэропорт.

- Нет. Сейчас ты ужинаешь в вип-комнате. Это такой порядок.

- Ужинаю?! – Наташа растерянно посмотрела на парня, - У меня самолёт через два с половиной часа…

- Насчёт самолёта я не в курсе. Я в курсе насчёт ужина.

- Нет-нет, - Наташка рассмеялась, - я не хочу, меня ждёт машина…

- Тебя ждут в вип-комнате, - он посмотрел на неё, как на капризного ребёнка, который не хочет слушаться, - давай, быстрее думай, что будешь пить, мне стол накрыть нужно.

- Ждут?.. Кто?

- Там увидишь.

- А почему вы так со мной разговариваете?.. – Наташа подчёркнуто перешла на вы, - Я ни с кем об ужине не договаривалась.

- Тут таких, как ты, не спрашивают, - парень снисходительно усмехнулся, - нужно было договариваться раньше, ещё до того, как сюда приехала. А, раз приехала…

- Таких?! – Наташка возмущённо вытаращила на него глаза, - Каких – таких?

- Слушай, - он нетерпеливо сморщился, - время идёт… Ты скажешь, что будешь пить, или будешь ломаться?..

- А ну, посторонись, - она решительно шагнула в коридор. Пробежавшись вдоль ряда дверей, заглянула в комнату, в которой до этого находился Юрий Евгеньевич, но его там не было. Повернувшись, Наташа уже хотела снова выйти в зал, но на выходе лоб в лоб столкнулась с самим Прохоровым.

- Прошу прощения, - тот приветливо улыбнулся и приложил руку к груди.

- Послушайте, - Наташку начинала бить нервная дрожь, от охватившего её отчаяния дыхание стало глубоким, и она решительно посмотрела на генерального, - я очень благодарна вам за такое внимание и приглашение… Но я – не проститутка. У меня есть муж, которого я люблю, и которому не изменяю ни за какие гонорары! Можете не выплачивать мне мой гонорар, но я ни с кем не собираюсь проводить время! Можете не отвозить меня в аэропорт, я сама вызову такси!

 

Она чеканила слова так твёрдо, что Прохоров буквально застыл на месте. По нему было видно, что такого сердитого монолога от хрупкой, скромной девушки он совершенно не ожидал.

 

- Подождите… - выслушав её гневную тираду, Андрей Викторович дружески положил ей руку на плечо, - Подожди, Наташенька…

- Меня зовут Наталья Валерьевна! – если бы Наташа в этот момент увидела себя со стороны, то она не поверила бы, что это – она. В её взгляде и словах было столько справедливого гнева, что мужчина неожиданно растерялся.

- Наташенька… Наталья Валерьевна… - в его голосе, напротив, звучала искренняя доброжелательность, - Наташа… Видимо, произошло какое-то недоразумение. Я, действительно, распорядился накрыть для тебя стол, и, возможно, побеседовать… Но никаких шальных мыслей в голове совершенно не держал. Слово джентльмена! – улыбнувшись, Андрей Викторович снова приложил руку к сердцу.

- Простите, я, наверное, не так поняла… - смутившись, Наташка покраснела, - У меня скоро самолёт, и я…

- Полчаса! Буквально полчаса…

 

Ужин занял целый час, но Наташа, как и в прошлый раз, успела на регистрацию.

 

- Да… - помогая ей выйти из машины в аэропорту, Юрий Евгеньевич многозначительно улыбнулся, - Сегодня вы поразили всех не только своим талантом…

- А чем ещё? – обернувшись к нему, Наташа настороженно ожидала его ответа.

- Вы накричали на генерального директора крупнейшей компании нашей отрасли… Такого себе ещё никто и никогда не позволял! Мало этого… Такого он сам ещё никому не позволял!

- Я не нарочно… - она виновато вздохнула, - Я уже извинилась.

- А вы хоть понимаете значимость ситуации? – Юрий, прищурившись, буравил Наташку проницательным взглядом.

- Нет… - она пожала плечами, - А в чём её значимость?

- Вы очень наивная девушка, - он усмехнулся, - и даже не задумались, что такая глыба, как Прохоров, приглашает на праздник никому не известную певицу… да, очень талантливую, но – никому не известную… Больше того – он собирается с ней поужинать! Он – свободный, богатый, крупный руководитель, и вдруг – какую-то девочку… при чём, безо всяких намерений, а, действительно, только поужинать…

- Он – свободный? – она спросила это с каким-то испугом.

- Да, он вдовец. Год назад у него умерла жена.

- Спасибо вам, что проводили, - Наташа торопливо взялась за свою сумку, - побегу, а то на регистрацию опоздаю…

 

Весь обратный полёт она вспоминала этот неожиданный ужин. Даже недвусмысленные шуточки Пороха по поводу её отсутствия не могли отвлечь Наташу от своих мыслей. Беседуя за ужином с Андреем Викторовичем, в этот раз она уже не так смущалась, вернее, не смущалась вообще, напрочь забыв о том, насколько он высокопоставленная персона, и как она наорала на эту персону сегодня вечером. Мужчина оказался интересным собеседником, не просто меломаном, а настоящим знатоком музыки, о которой, собственно, они и проговорили целый час.

- Я никогда не думал, что есть такие таланты, мало известные широкой публике. Но у тебя высочайший уровень… Тебе приходится искать разные студии? Если что, мы проспонсируем запись твоих песен.

- Спасибо, - улыбнулась Наташа, - не нужно. У нас с мужем целая творческая деревня…

- Деревня?! – откинувшись на кресло, Прохоров изумлённо округлил глаза, - это как – деревня?

- Это мы так назвали, - рассмеялась в ответ Наташа, - на самом деле, это большая творческая мастерская, мы там пишем песни, делаем звукозапись, снимаем клипы… проводим кастинги, там же репетирует наш балет. В общем, мы там живём… практически.

- Замечательно… Я никогда бы не подумал, что у тебя уже есть муж.

- Мне запретили вам об этом говорить, - она озорно блеснула карими глазами, - но я проговорилась…

- Запретили?! Кто?..

- А, неважно! – Наташа снова рассмеялась. Ей было на удивление легко беседовать с этим человеком, несмотря на огромную разницу и в возрасте, и в положении.

- Ну, если спонсорская помощь не нужна, то… То проси сама, что хочешь! Исполню любое желание! – Андрей Викторович положил на стол сцепленные пальцы рук, - Раз уж сам назвался, то, как говорится…

- Желание? – она растерянно пожала плечами, - Не знаю… У меня нет желаний.

- Ты сказочная девушка, Наташа… Тогда у меня есть желание. Исполнишь?..

- Какое? – чуть нахмурившись, она подняла на него глаза.

- Я хочу пригласить тебя ещё раз. В конце мая моя дочь выходит замуж. Я хотел бы, чтобы ты спела у неё на свадьбе.

- Ну, конечно… Это моя работа…

- Нет, - он перебил её, - я хочу, чтобы ты пела не как на работе, а от души.

- Я всегда пою от души. У меня в репертуаре есть песня для молодожёнов. Мы исполняем её вместе моим мужем.

- Тогда я приглашаю тебя вместе с мужем.

 

***

 

- Ты сегодня без цветов? – встретив её дома, в аэропорту, Дима лукаво улыбнулся, - Наверное, плохо выступила?

- Цветы летят отдельным самолётом, - пошутила Наташа, подумав, что в этот раз ей, действительно, не подарили ни букета.

 

Приехав глубокой ночью домой, они застали у себя сонного Журавлёва – сидя в гостиной на диване, тот терпеливо дожидался приезда Морозовых, чтобы забрать Милену.

 

- А чего без цветов? – зевая, Женька посмотрел на вошедшую Наташу, - Сказали, чтобы сама купила, из гонорарных?

- Цветы летят отдельным самолётом, - съехидничала она ему в ответ и показала язык.

 

Проводив Журавлёва с Миленой, молодые супруги легли спать. Раздавшийся в семь утра звонок разбудил обоих.

 

- Интересно, кого несёт? – Наташа с полузакрытыми глазами протопала в прихожую.

- Это вам, распишитесь… - парнишка в форме курьера протянул ей бланк.

- Расписаться? – она шире открыла глаза, - За что?

- За цветы, - парень поставил через порог огромную корзину роз.

 

Поставив корзину на кухонный стол, Наташа с недоумением разглядывала нежные розовые бутоны.

 

- Ого!.. – войдя следом, Дима тоже уставился на цветы, - А я думал, ты пошутила…

- Я пошутила… - она медленно повернулась к нему, - Но раздавать в этот раз я их никому не буду!

 

Глава 23.

 

Сашкины слова, которые он сказал Морозову после освобождения, оказались пророческими. Буквально за три месяца их творческая жизнь переполнилась новыми событиями. И интервью с музыкантами, по воле случая оказавшимися заложниками, и фильм о «Ночном патруле», снятый одним из ведущих музыкальных каналов, и даже скандальный репортаж Кронского, который он сделал после открытия Морозовым «Творческой деревни», привели к росту популярности группы. Ребята чаще стали ездить на гастроли, и Дима даже иногда нервничал по этому поводу – работы в «деревне» было хоть отбавляй, а частые выступления отнимали драгоценное время, так, что ему приходилось работать в домашней студии по ночам. Благодаря тому, что у детей появилась няня, Наташа тоже много времени проводила вместе с мужем, участвуя во всех его проектах, кроме этого активно записывала новые песни и клипы. В гастрольных поездках она теперь работала на разогреве у «Ночного патруля» со своим сорокаминутным блоком, и была очень рада тому, что теперь они с Димкой почти не расстаются. Предложение сняться в рекламе шампуня показалось ребятам апогеем свалившейся на них славы, но оказалось, что это ещё не все сюрпризы судьбы. Звонок от диджея одной из популярных российских радиостанций с приглашением принять участие в одной из радиопередач и «запуске» новой песни в эфире поступил Морозову в начале мая, и уже через несколько дней Дима улетел в Москву. Наташка с волнением ждала прямого эфира, первого всероссийского эфира в их жизни, и, когда услышала Димкин голос по радио, тихонько завизжала от радости.

 

- Дима, вот скажи как на духу… - звучал голос диджея, - Мелодический рок, который вы играете, он же сейчас не в моде… Тогда – для кого всё это?

- Ну, почему не в моде? На каждый стиль всегда найдётся свой слушатель. У нас слушатель есть. Вернее, слушатели. А ещё зрители, и все вместе они – довольно внушительная армия. А мелодизм в роке ценился всегда. Возьмите Ричи Блэкмора. Мощь, драйв, и всё это невероятной силы… Но силы, заключённой в такую мелодическую оболочку, я бы сказал, в изысканную мелодическую оболочку, что иногда слушаешь, и ловишь себя на мысли, что невозможно так написать и исполнить… невозможно совместить несовместимое… Но ведь написано и исполнено, и совмещено! Мелодизм высшего класса. Эти вещи никогда не постареют и не умрут.

- Если честно, то я взял тебя на испуг! Да, мелодизм в любом музыкальном стиле ценился всегда, и мелодический рок – не исключение.

- Мелодический рок – это классика рока.

- Согласен. Ну, а планы какие-нибудь есть? Ты же, наверное, сейчас от нас выйдешь в приподнятом настроении, тебя, наконец, услышит не только твоя обычная аудитория, а услышит вся страна… Так встанешь на крыльце, потянешься, и скажешь: «А жизнь-то идёт вперёд»!

- А жизнь и идёт вперёд. Я вот на рок-оперу замахнулся.

- Серьёзно?

- Вполне. Текст, сценарий уже есть. Осталось написать музыку.

- И спеть… Или?..

- И сделать хорошую аранжировку, и сыграть, и спеть!

- Ну, тогда удачи. А вам, дорогие радиослушатели, напоминаю, что у нас в гостях был музыкант, композитор, певец, лидер рок-группы «Ночной патруль», продюсер и ещё много-много чего, Дмитрий Морозов.

 

Из аппаратной Дима выходил с чувством окончания победного марша и желанием завалиться спать со спокойной совестью. Но цепочке знаменательных событий и на этот раз не суждено было оборваться… Он уже собирался покинуть соседнее помещение, где весело болтал со звукорежиссёром после прямого эфира, как в дверях столкнулся с похожей на мальчишку девушкой.

 

- Привет! – он сначала подумал, что она поздоровалась не с ним, но серые, чуть раскосые глаза смотрели именно на него.

- Привет… - слегка нахмурившись, Дима сосредоточенно вспоминал, где он мог видеть эту небольшого роста девушку, лет двадцати пяти – двадцати семи, с короткой мальчишеской стрижкой и удлинённым лицом с высокими скулами…

- Подожди меня, хорошо? – она сделала ему жест рукой, как старому знакомому, и, перешагнув через порог, ещё раз обернулась, - Одну минуточку, я сейчас!

 

Засунув руки в карманы брюк, Дима ещё с минуту размышлял, кто эта незнакомка, как вдруг неожиданно вспомнил…

Ника Самойлова, или «Niкsа», как она сама себя называла, была известной рок-исполнительницей, с которой Дима и ребята познакомились ещё несколько лет назад, на одном рок-фестивале. С тех пор карьера Ники стремительно взлетела вверх. Её песни постоянно крутились по всем музканалам и радиостанциям, а имя было на слуху у музыкально продвинутой молодёжи. Впрочем, у музыкально непродвинутой – тоже.

 

- Ты что, меня не узнал? – рассмеялась она, выйдя через несколько минут к Морозову.

- Узнал, - Дима улыбнулся ей в ответ, - не ожидал встретить.

- Я на запись пришла, смотрю – ты…

- Ну, да, я. Тоже приезжал на запись.

- Ты один, без банды?

- Без. Песню привёз – взяли.

- А, - Ника брезгливо скривилась и махнула рукой, - они брать-то берут… они всякую чушню берут, что им интересна. А как что-то шедевральное, у них одна отмаза – неформат.

- Не знаю, - Дима пожал плечами, - мне сами предложили. Отказываться как-то несерьёзно. Мы и так долго шли к такому результату.

- А я теперь одна, - вложив руки в карманы ветровки, девушка взглянула куда-то вверх

- Одна? Почему?

- Мальчики заболели звёздно болезнью, - Ника усмехнулась, - сказали, что они теперь самостоятельные и обойдутся без меня.

- Бывает. Соберёшь другую команду.

- Слушай… - подбоченившись, она встала напротив Морозова, - а ты не хочешь записать песню со мной? Выходы на радиостанции у меня есть… Не залежится.

- Ну, в принципе… - он пожал плечами, - А что за песня?

- Песни как таковой ещё нет. Предлагаю написать… - Ника пытливо смотрела на Морозова, ожидая его реакции на свои слова, - У меня есть хороший текст. Но что-то в последнее время с музыкой засада. Застой. Не пишется…

- Нужно подумать… А писать где? Мне совершенно некогда летать в Москву.

- Ну, ты даёшь… - они вышли на улицу, и девушка затянулась сигаретой, бросив пронзительный взгляд на Диму, - Тебе такое предложение делают… Я же, вроде как, звезда…

- Но мне и, правда, некогда, - он развёл руками, - и гастроли, и съёмки, и запись, и клубное шоу…

- Клубное шоу? – она удивлённо приподняла брови, - Интересно…

- Это программа моей жены.

- Ах, так ты ещё и продюсер? – Ника усмехнулась, - Студия есть?

- Студия?.. У меня свой продюсерский центр. Называется «Творческая деревня».

- О, так у тебя всё серьёзно?..

- Очень серьёзно. И много планов.

- Тогда ноу проблем! – она развела руками, - Я могу к тебе приехать. У меня всё равно пока ступор. Ни записей, ни гастролей..

- Ну, тогда, действительно, ноу проблем.

- Созвонимся?

- Созвонимся…

- А сегодня… ты как насчёт вечера?

- Никак, - Дима посмотрел на часы, - у меня самолёт, а вечером сейшн.

- Где лабаете?

- В ночном. Мы постоянно по клубам лабаем.

- Ну, тогда до встречи! – Ника чуть прищурилась на полуденное солнце, - Жду твоего звонка!

 

***

 

Наташа в отчаянии закрыла ноутбук. Все объявления, предлагающие услуги няни, она проштудировала от и до, но позвонить ни по одному снова не решилась. Ей казалось, что такую няню, как Милена, им уже никогда не найти. И, тем не менее, проблема становилась с каждым днём всё острее. Лето, до которого Женька разрешил Милене работать у Морозовых, приближалось неумолимо, впереди были гастроли по Германии, которые им вот уже в третий раз устраивал Константин Романов, кроме того и её, и «патрулей» ждали городские летние площадки, а детей было оставлять не с кем. Анна Сергеевна работала и могла взять на себя лишь Валерика, который ходил в детский сад. Но Анечке исполнилось только восемь месяцев, и она нуждалась в круглосуточном уходе.

Можно было обратиться к Алисе – работа над созданием костюмов закончилась, и девушка какое-то время болталась без дела, но Дима предложил ей возглавить ивент-агентство именно с июня, и кандидатура Алисы на роль няни отпала сама собой.

Алинка?.. Она ждёт ребёнка, и возиться с Аней ей уже тяжело… Вспомнив о сводной сестре, Наташа решила позвонить той, узнать о здоровье и новостях в родительском доме – Алина с мужем недавно ездили в гости к родителям. Наговорившись, Наташа уже собиралась положить трубку, как вдруг Алина решила продолжить разговор.

 

- Слушай… - как будто вспомнив о чём-то, торопливо воскликнула девушка, - У вашего клавишника… Жени… как звали жену? Ну, ту, что он бросил в положении?

- Настя, а что?

- Кажется, я вчера видела её в женской консультации.

- В женской? – Наташа задумалась, - наверное, ты ошиблась. Она живёт в другом районе и у них своя консультация.

- Вот-вот! – кивнула на том конце Алина, - как раз вчера в нашу консультацию пригнали взвод беременных из другой районки, у них там аппарат УЗИ полетел, и всех беременных, кому надо было срочно на УЗИ, направили к нам.

- Тогда ты точно ошиблась. Она сделала аборт, так сказала Милена…

- Ну, не знаю, - Алина пожала плечами, - я, конечно, могла ошибиться, я её видела-то всего один раз… Но, по-моему, это была она!

 

Поговорив с сестрой, Наташка целый день не могла успокоиться. Она дважды пыталась навестить Настю, но оба раза безуспешно. То ли Настя была на работе, то ли съехала с этой квартиры. Телефон её тоже был отключен – видимо, Настя поменяла номер. Загруженная своими делами, Наташа больше туда не ездила, но теперь, услышав от Алинки такую новость, не могла найти себе места. Если сестра не ошиблась, и это, действительно, была бывшая невеста Журавлёва, выходит, она его обманула и никакого аборта не делала?.. Алинка сказала, что живота у женщины заметно не было, но она шла по «беременной» очереди.

Решив никому ничего не говорить, на следующий день Наташка оставила на Милену дочку и, вместо того, чтобы ехать в студию, где её ждал Дима, взяла такси и назвала совершенно другую улицу…

Позвонив в ставшую уже знакомой дверь, она скорее ожидала, что ей не откроют, но, на удивление, вскоре услышала чьи-то тяжёлые шаги.

 

- Здравствуйте, - удивлённо взирая на мужскую, с коротким ёжиком, голову, высунувшуюся из-за двери, Наташа поздоровалась.

- Здрасьте, - хмуро ответила голова.

- А… мне бы Настю… она живёт здесь?

- Ну, живёт… - парень с ног до головы окинул неожиданную гостью, потом нехотя оглянулся и крикнул в глубь квартиры, - На-а-астя! Тут к тебе…

- Кто? – Наташа узнала Настин голос.

- Да фифа какая-то… - уже по пути к комнате ответил парень, - вся такая из себя…

 

Решив, что можно войти, Наташа переступила порог квартиры.

 

- Привет… - увидев её, Настя поздоровалась как-то настороженно.

- Привет! – Наташка, наоборот, обрадованно шагнула ей навстречу, - Наконец-то я тебя застала!

- А ты что, приходила, что ли? – глядя исподлобья, Настя, отнюдь, не излучала радости от встречи.

- Да, уже два раза, но тебя не было дома. И телефон не отвечает…

- У меня другая симка, - девушка говорила угрюмо, и Наташа про себя отметила, как она осунулась и потемнела лицом. Она не приглашала её пройти в дом и, судя по всему, не проявляла особого интереса к цели её визита.

- Я хотела бы с тобой поговорить, - Наташка произнесла эти слова как можно веселее, но это получилось у неё плохо: глядя на Настю, ей, скорее, хотелось расплакаться, - может, пройдём?

- Проходи, - равнодушно ответила та и, повернувшись, первой направилась в кухню, - давай, на кухне? В зале не прибрано.

- Давай! Какая разница? – проходя мимо комнаты, Наташа невольно зацепила взглядом разобранный диван и полулежащего на нём парня, который открыл ей дверь. Парень был в джинсах и с голым торсом; короткая стрижка, широкий, мясистый нос и пухлые, застывшие в нервной мине губы придавали его лицу неприятное выражение.

- Присаживайся, - Настя кивнула на стул и, подойдя к раскрытому окну, привычно достала пачку сигарет.

 

Присев за стол, Наташа какое-то время молчала - она не знала, с чего начинаются такие разговоры.

 

- Настя… - решившись, наконец, Наташа подняла на ту свои большие карие глаза, - Я не знаю, что нужно говорить в таких случаях… просто я захотела тебя увидеть…

- А что тут говорить? – усмехнувшись, Настя стряхнула пепел в пепельницу, - Если ты насчёт того, что Журавлёв от меня ушёт, так всё нормально… Видишь, я не одна, так и передай ему.

- Я пришла к тебе сама… правда. Я никому не сказала, что еду к тебе, - Наташка говорила торопливо, как будто опасаясь, что Настя прервёт её речь, - я знаю, что у тебя будет малыш…

- Никого у меня не будет, - выпустив струйку дыма, Настя прищурилась и посмотрела в окно.

- Я знаю, что будет… - Наташа говорила тихо, чтобы парень в комнате её не услышал, но, видимо, Настю это совершенно не заботило, - моя сестра видела тебя в женской консультации…

- Ну, и что, - Настя пожала плечами, - в женскую не только беременные ходят. Я медосмотр проходила.

- Неправда… Настя, я, действительно, хочу помочь. Я сама знаю, как ждать ребёнка в одиночестве.

- Не нужно мне помогать. Спасибо, Наташа… У меня всё нормально. Видишь – муж у меня есть… - она кивнула на парня, который в этот момент вошёл в кухню.

- Чё за базар? – тот подошёл к плите и демонстративно громыхнул кастрюлей, - Ты чё, жрать ещё не сварила?

- Сварила, - не глядя на него, Настя подошла и приоткрыла духовку, - вот.

- А почему не на столе?.. – нервно сжимая губы, парень буравил её небольшими глазками, нарочито «не замечая» Наташу, - Время скока?!

- Чё ты орёшь, не видишь, у меня гости?

- Тем более, - ухмыльнувшись, тот присел за стол, - познакомь с подругой… Бутылочку достань!

- Меня зовут Наташа, - Наташка улыбнулась как можно приветливее.

- Вячеслав, - откинувшись на спинку стула, тот снисходительно прищурил и без того небольшие глазки, - приглашаю пообедать…

- Спасибо, я уже ухожу, - вставая из-за стола, Наташа невольно бросила взгляд на наколку, красовавшуюся во всё левое плечо Вячеслава, - Настя, проводи меня, пожалуйста.

 

В прихожей, глядя на Настю, Наташка снова ощутила, как на неё волной накатывает жалость.

 

- Настя, прости меня, пожалуйста… Я, наверное, не вовремя. Я не знала, что ты не одна.

- Да ничё. Всё нормально.

- У меня осталось много детских вещей, но не ношенных, а новых. Я тебе всё привезу…

- Спасибо, мне ничего не нужно, - уже не отнекиваясь, что она не беременна, Настя усиленно замотала головой, - я не одна. Ты же видишь…

- Вижу… - Наташа недоверчиво покосилась на дверь кухни, - А он – знает?..

- Ну, а как ты думаешь?.. – усмехнулась Настя, - Конечно. Я сразу сказала… Славик меня любит, говорит, что ему всё равно.

 

Выйдя из Настиного дома, Наташа ощутила настоящее облегчение. Обстановка в квартире была какой-то удручающей, семейным счастьем там даже не пахло, да и сам Славик показался ей совсем не тем мужчиной, на которого можно было бы опереться.

Дойдя до стоянки такси, она взяла машину и отправилась, наконец, в студию.

 

- Наташа, ты где была?! – Дима куда-то мчался по коридору, - Я тебя уже целый час жду! Подтанцовка собралась, тебя нет!

- Я уже готова! – на ходу расстёгивая лёгкий плащ, Наташа пулей промчалась в небольшое помещение – Димкин «кабинет», где они всегда раздевались.

 

После репетиции, перед тем, как собраться домой, она всё рассказала мужу.

 

- Что мне теперь делать? Рассказать всё Женьке?

- Думаю, что да, - кивнул Дима, - если бы ты не знала, другое дело… Но, раз знаешь, нужно рассказать. Ему или Милене…

- Нет. Милене пусть рассказывает он сам. Кстати, ты не забыл, что мы через две недели летим к Прохорову?

- Я не забыл, - Дима посмотрел на неё как-то виновато, - но я вряд ли смогу… Придётся тебе снова одной лететь.

- Почему?.. – Наташа растерянно посмотрела на мужа.

- Помнишь, я говорил о Нике Самойловой? Так вот она как раз должна приехать записывать песню. Музыку я уже написал, аранжировкой Сашка занимается…

- Жаль… - Наташа расстроенно вздохнула, - Я думала, вместе выступим на такой громкой свадьбе…

- Вся слава – тебе, - рассмеялся Дима, - так что пользуйся!

- А ты что, меня уже не ревнуешь?.. – закусив губу, Наташка подошла к нему близко и обвила руками шею, - В прошлый раз даже корзину с цветами не обыскал… А вдруг там снова – открытка?..

- А я посмотрел на твоего Прохорова в интернете – больно старенький, чтобы тебя к нему ревновать, - Дима хитро улыбнулся, - я-то думал, он молодой… А ему уже полтинник.

- Ну, и что… - дразнила Наташка, - зато он генеральный директор… богатый… всемогущий…

- Скорее всего, у него молодая жена… Так что, если я и буду переживать, только за твою косу… - он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться, но Наташкин ответ стёр улыбку с его лица.

- А у него нет жены. Прохоров – вдовец…

- Серьёзно?

- Да…

- И, что, он каждый раз приглашает тебя поужинать?

- Нет, только в прошлый раз… - теперь улыбку сдерживала Наташа, - Ну, что, ты всё-таки полетишь теперь со мной?

- Нет, не получится. До Германии нужно успеть записать песню с Никой.

- Дима, а что тебе даст это сотрудничество? – уже на выходе из здания, Наташа обернулась к мужу.

- У неё больше возможностей попасть на радиоканалы.

- А чья это будет песня?

- Это будет совместная композиция «Ночного патруля» и Niksa. Сейчас это модно…

- А авторские права?..

- Наташка, что ты переживаешь? Всё сделаем.

- Ребята говорили, что у неё какие-то проблемы с прежним коллективом именно на почве авторских прав возникли. Вроде, поэтому разбежались.

- Наташ, не нагоняй страхов. Садись в машину, - Дима щёлкнул электронным замком.

- А, можно, я за руль?.. – Наташка обежала машину и взялась за ручку с водительской стороны.

- Ты же не любишь, - усмехнулся Дима, открывая пассажирскую дверь.

- А я через «не люблю»…

 

***

 

Приехав домой, Наташа почему-то смутилась при встрече с Миленой. Она вдруг поняла, что, если смолчит сейчас о том, что узнала и расскажет только Журавлёву, то будет чувствовать себя перед няней очень неловко. Немного поколебавшись, она вошла в детскую и, закрыв за собой дверь, рассказала ей о сегодняшнем визите к Насте.

 

- Вы не обижайтесь на меня… - пытаясь заглянуть няне в глаза, Наташа взяла ту за локоть, - Просто, когда с ребятами случилась беда, Настя была здесь, с нами… Мы вместе ждали и переживали… Поэтому, после того, что рассказала мне Алина, я не смогла поступить иначе.

- Я не обижаюсь, - несмотря на спокойный вид, голос Милены слегка дрогнул, - наверное, я поступила бы точно так же. Я всё скажу Жене, вы не переживайте.

- Я подумала, что должна сначала всё сказать вам…

- Да… Спасибо, Наташа. Я всё передам Жене…

 

На следующий день, встретив Наташу в студии, Журавлёв за руку утащил её в пустую репетиционную.

 

- Я всё знаю. Ленка сказала…

- Жень, я не смогла промолчать…

- Ты всё правильно сделала. Настя хотела скрыть. Я её знаю.

- А как Милена?..

- Ленка?.. – он слегка задумался, - Нормально. Это её никак не коснётся… только моя проблема.

- Вряд ли она так думает.

- Кто там у неё, говоришь? – вспомнив о Настином сожителе, Женька нахмурился и посмотрел на Наташу, - Ну, что за мужик?

- Какой-то Вячеслав, - она невольно поёжилась, - В наколках… Знаешь, он мне совсем не понравился.

- Ну, ещё бы тебе Славик понравился, - усмехнулся Журавлёв.

- Ты что, его знаешь? – удивилась Наташа.

- Да так… очень поверхностно. Судя по всему, это Настин бывший… Она говорила, что его года два назад посадили. Видимо, освободился, и сразу к ней… Как знал, что она одна… - Женька нервно сжал губы.

- Я думаю, она нарочно его приняла. Назло тебе, что ли…

- Да ясен пень, нарочно, - Женька нервно встал со стула и, вложив руки в карманы, подошёл к окну…

- Ты не переживай… - Наташа встала рядом и дружески дотронулась до его плеча, - Жень…

- Наташка, - он положил свою кисть поверх её ладошки и, улыбнувшись, повернул к ней лицо, - хорошая ты девчонка… Наверное, самая хорошая из всех, кого я знал.

- Не ври, - Наташа тихо рассмеялась, - я-то знаю, кто для тебя самая хорошая…

- Ленка?.. Ленка – самая любимая.

- Это одно и то же…

- Понимаешь, я не так за Настю переживаю. Это её выбор, хотя и не самый лучший, если не сказать больше. Но ребёнок-то мой… Она курила при тебе?

- Курила, - Наташа обречённо кивнула головой, - а что ты можешь сделать, Жень?

- В том-то и дело, что ничего. Ладно, - он, в свою очередь, слегка сжал её плечо, - спасибо тебе, Наташка. Обоим вам с Димой – спасибо.

- Я соберу детские вещи, у меня много осталось и от Валерки, и от Ани… Отвезу Насте.

- Тогда вот, - он вытащил из кармана брюк конверт, - передай ей от меня деньги… А то, если я сам поеду, то будет скандал со Славиком… Мы с ним уже один раз махались, поэтому лучше не создавать прецедент.

- Хорошо, я всё передам, - забирая конверт, кивнула Наташа.

 

Следующий визит Насте она нанесла через несколько дней.

 

- Вот здесь – всё новое, - Наташа поставила на пол прихожей два полных полиэтиленовых пакета, - ползунки, распашонки, пелёнки… Я всё думала, кому отдать, и вот… Было больше, но я поделила пополам – своей сестре и тебе.

- Спасибо, - Настя благодарно кивнула, - от Журавлёва бы не взяла, а от тебя возьму.

 

- Что ты тут набираешь?! – неожиданно появившийся Вячеслав был настроен довольно агрессивно, - Чужие обноски?! А ну, отдай назад!..

- Это не обноски, - по виду парня, Наташа поняла, что тот был нетрезвым, - всё новое, даже с бирками…

- Ты чего тут приваживаешь?! А?.. – игнорируя Наташкины слова и её саму, Славик навис над Настей, - Это что, этот п..ор тебе прислал?!

- Нет, - стараясь сохранять спокойствие, Настя попыталась взять в руки пакеты, но парень пнул по одному из них ногой, - что ты делаешь?! Это Наташа принесла, у неё от детей новые вещи остались. Иди в зал… Слава, слышишь?

- Пусть передаст этому пи..ру, чтобы деньгами давал, а тряпки мы и сами купим!.. – несмотря на агрессивное настроение, Славик, тем не менее, развернулся и направился в комнату.

- Настя… - Наташа тревожно посмотрела на девушку, - Он тебя не бьёт?..

- Кто?! Славик?.. – Настя говорила бодро, но бодрость эта была явно искусственной, - Да нет… Это он так… шутит.

- Я не стала при нём… - достав из сумочки конверт, который передал ей Журавлёв, Наташа протянула его Насте, - Вот, возьми, пожалуйста…

- Что это? – та не спешила протягивать руку за конвертом.

- Деньги.

- Кто передал? Журавлёв?

- Да.

- Не возьму.

- Что не возьмёшь? – Славик снова неожиданно показался в дверном проёме – у Наташи сложилось впечатление, что он подслушивал их разговор, - Бабло?! Бабло бери.

- Слушай, сгинь! – Настя сердито посмотрела на него, - Это не твоё дело.

- Я чё сказал?! – Наташа вздрогнула от его крика, - Бабло берём! – быстро шагнув в прихожую, он выхватил из её рук конверт и помахал им перед Настиным лицом, - Бабло чтобы всегда брала! Он заделал?! Пусть теперь кормит! Когда я заделаю – я буду кормить!

- Ты накормишь!.. – вырвав у Славика конверт, Настя быстро скрылась в комнате.

- А что, я тебя не кормил?! – всё так же крича, он двинулся следом, - Я тебя никогда не кормил?!

 

Наташе ничего не оставалось, как покинуть квартиру Насти. Закрыв за собой дверь, она с тяжёлым сердцем спустилась по лестнице и вышла на улицу.

 

- Я уже хотел за тобой идти, - Дима тревожно посмотрел на неё, когда она села в машину, - всё в порядке?

- Знаешь… - она смотрела на него глазами, полными слёз, - Я знала, что я – счастливая… Но только сейчас я поняла, насколько я счастливая…

- Тогда почему ты плачешь? – улыбнувшись, он вытер слезинку с её щеки, - Сама говоришь, что ты счастливая…

- Да, счастливая, - Наташа прижала его руку к своей щеке, - Потому, что у меня есть ты…

 

Глава 24.

 

Идею записать новую песню вместе с Niksa ребята приняли неоднозначно.

 

- Димыч, а оно нам надо? – Сашка недоверчиво посмотрел на Морозова, когда тот рассказал о встрече с известной певицей, - У нас что, своего репертуара недостаточно?

- Ты что-то имеешь против? Аргументируй, – Дима, по обыкновению, сжал пальцы рук.

- У меня уже баварское пиво на уме, а тут новая аранжировка…

- Железный аргумент, Саня, - рассмеялся Морозов, - у меня даже ни одного довода против…

- Ну, вот, видишь, - заржал, в свою очередь, Говоров, - тем более, что одну вещь как-то беспонтово делать. Я понимаю, заниматься альбомом.

- А как насчёт сингла?

- А разница? Одна песня плюс… Если писать, то сразу альбом.

- Ладно, не заморачивайся, - успокоил Морозов, - уже решили. Будем писать альбом.

- Ну, не знаю, Дима… Я вообще не любитель чужой славы, да и свою ни с кем делить не люблю.

- Мы не будем делить, мы будем преумножать. Есть реальная возможность засветиться ещё больше. В конце концов, с самой Никсой работать будем. Тебя даже это не вдохновляет?

- Не знаю, Димыч, - Сашка уныло почесал подбородок, - но что-то меня настораживает, если честно. Девушка с громким именем… и вдруг предлагает сотрудничество, более того, согласна писаться в нашей студии и прилетать к нам из самой Москвы?.. Странно… Всё же мы с ней в разных коридорах.

- Она сейчас без музыкантов осталась, что-то не срослось с прежним коллективом. Да и мы, вроде, сейчас на слуху. И девушка на вид самая обыкновенная. У меня Наташка намного эффектнее выглядит, хоть и не такой величины звезда.

- Да видел я её, - хмыкнул Говоров, - не то, что Наташка, даже Ирка моя и то эффектнее…

- Саня, ну, мы же не модельное агентство.

- Да, понятно… Ладно, завтра как обычно?

- Да, как обычно. Партии инструментов пропишем. Я рабочую версию первой песни Нике уже скинул, ей понравилось.

- И когда она приедет?

- Послезавтра. Прикинь, Саня, с какими звёздами работать будем?

- Я сам – звезда, - пробурчал Говоров.

- Не спорю. Ты у нас самая звездатая звезда!

 

Допустить, чтобы заезжая звезда жила в гостинице, Морозовы, естественно, не могли, поэтому гостеприимно предложили пожить у себя. Нике на выбор предоставили гостиную и студию, в которой стоял диван, и она, как истинная творческая личность, выбрала студию, тем более, что после репетиций они с Димой работали ещё и дома – идея записать не одну песню, а целый альбом пришлась певице по душе. Музыку писал Дима, а Ника, устроившись рядом, прослушивала фрагменты и либо одобрительно кивала, либо бросала короткое «фигня». В первый же вечер Морозов позвал на помощь Наташу – она всегда была для него и советчиком, и первым слушателем, и критиком одновременно. Теперь, отпустив Милену, Наташа укладывала Валерика в детской и открывала дверь настежь, чтобы случайно проснувшийся ребёнок мог найти своих «заблудших» родителей в студии, заодно сквозь негромкие аккорды чутко прислушивалась, не заплакала ли Аня.

Писал Дима в своём обычном стиле, но, судя по тому, что Ника сосредоточенно хмурила брови и всё чаще говорила «фигня», вскоре стало понятно, что ей почему-то не нравится то, что выходит из-под его клавиш. Сама она советов не давала, лишь отвергала всё, что он предлагал. Критической точкой преткновения стал музыкальный переход, и все трое изрядно измучились, понимая, что, чем дальше, тем получается всё хуже.

 

- Дим, а если такой вариант? - Наташа лёгкими движениями пальцев по клавишам воспроизвела несколько звуков.

- Фигня, - Ника замотала ладонью, - нет-нет, полная лажа.

- Ничего не лажа, - Наташа вскочила из-за синтезатора и схватила стоявшую у стены гитару, - смотри, как это будет звучать… Выйдет классный соляк.

- Полное дерьмо! – Ника презрительно скривила губы и отрицательно покачала головой, - Полнейшее!

- Ну, как полнейшее?! – Наташка застыла в справедливом возмущении, - ты слушай! Это же вкусно!.. Понимаешь?.. Вкус-но! Самое то!

- Блевотина, - отрезала Ника и, достав пачку сигарет, обратилась к одному Морозову, - идём, покурим?

 

Проводив их взглядом, Наташа поставила гитару на место и молча ушла в спальню. Звёздная гостья на деле оказалась девушкой грубоватой, и частенько демонстративно игнорировала хозяйку. Правда, это относилось только к творчеству – Наташа чувствовала, что Ника едва терпит её рядом с собой, и вот-вот взорвётся. Она даже подозревала, что причина всех её капризов – именно она, Наташа, и несколько раз порывалась бросить участие в творческом процессе, но, видя, что Димке самому тяжело работать с такой неуравновешенной личностью, как Ника, не могла равнодушно взирать на его напрасные, по сути, усилия. Да и сам Димка по привычке без конца теребил Наташку на предмет «слушай, что получилось». Краем глаза Наташа замечала, как Ника недовольно морщится от её присутствия, но стойко держалась, иногда чисто из женской вредности. Если первая песня, которую написал Дима, была одобрена Никой, то со второй получалась полная засада, как сказал бы Сашка Говоров, и получалась она вот уже который день.

 

Очередные ночные творческие «посиделки» столичная «звезда» прервала ударом ладони по клавиатуре синтезатора.

- Фигня! При чём, полная, - уставившись в упор на Морозова, Ника поджала губы, - я думаю, нам нужно заниматься в твоей студии. Не в этой, - она обвела указательным пальцем комнату, - а только в той, - палец показал куда-то в сторону окна.

- В общем-то, я могу уйти, - Наташа встала со стула, - тем более, мне собираться надо. У меня утром самолёт.

- Дело не в тебе, - Ника бросила на неё быстрый взгляд, - нужен настрой. А его здесь нет… Во-первых, дети спят, и постоянно боишься сыграть громко, во-вторых, в три пары рук такие вещи не пишутся…

- Вещи и в четыре пары пишутся, - парировала Наташка, - если знаешь, чего конкретно хочешь. А, если сама не знаешь, то смысла нет писать вообще.

- А ты знаешь? – Ника пригладила короткие волосы и чуть насмешливо посмотрела на собеседницу.

- Ну, хорошо. Димкин вариант тебе не понравился, мой тоже, - Наташка упрямо подала ей гитару, - покажи, как ты сама видишь вот это место? То, на котором мы уже третий день спотыкаемся…

 

Нехотя взяв предложенную гитару, Ника расположила левую кисть на грифе. Лениво пройдясь пальцами правой руки по струнам, внезапно накрыла их ладонью.

 

- Нет, на сегодня я – всё, - отставив инструмент, девушка недовольно нахмурилась, - перебор.

- Ну, тогда спокойной ночи, - Наташа пожала плечами, - завтра меня не будет, может, к вам, наконец, вдохновение придёт.

 

В спальне, укладываясь в постель, Димка то и дело бросал на жену удивлённые взгляды.

- Ну, ты даёшь… Наорала на российскую рок-звезду… Кому скажи – не поверят…

- Дима, - Наташа присела на край кровати и уставилась на мужа, - а ты ничего не заметил?

- Ты о чём?

- О том, что твоя звезда не умеет строить доминантсептаккорд…

- Ну, в общем, заметил, - он улыбнулся, - но на то она и звезда, чтобы быть загадочной…

- Ты считаешь, что это нормально?.. Как она на сцену попала вообще?!

- Наташ, некрасиво обсуждать гостей…

- Некрасиво грубить хозяйке, - отрезала Наташка, - а ещё прикидываться звездой.

- Звёздами не прикидываются. Звёзд назначает зритель…

- Ты сам-то себе веришь? – Наташка весело рассмеялась, - Хотя… в чём-то ты и прав. Звезду назначает зритель… Один зритель с большими деньгами.

- Ну, вот, мы и добрались до истины, - улыбался Дима.

- А кто у неё был продюсером?

- Насколько я знаю, она сама и была.

- Значит, у неё был спонсор. Что-то я засомневалась, что она могла пробиться сама.

- Наташа…

- Что – Наташа?! Ты видел, как она гитару держит?! – покрывшись от возмущения довольно милым румянцем, Наташка разговаривала громким шёпотом, чтобы её не было слышно в других комнатах.

- В общем-то, Ника – певица, а не гитаристка. Ты же слышала её вещи, высочайший профессионализм.

- Согласна. Но что-то мне не нравится…

- Ты что, ревнуешь? – лукаво улыбаясь, Морозов откинулся по подушку, - Вот разошлась-то!

- Дима, она позиционирует себя как автора всех своих песен, а сама не представляет, как эти песни пишутся?! Ты можешь мне объяснить, как она попала в категорию «звезда»?! Я понимаю – Юта, Арбенина, Земфира… Но – Ника?.. Кстати, вокал у неё тоже требует шлифовки, если уж на то пошло!

- Ты смотри, какая… - он притянул её и, перевернувшись сам, уложил на постель, - На Нику накричала… На меня накричала… А ты мне такая нравишься…

- Подумаешь… - Наташка тихо рассмеялась, - Я недавно на генерального директора крупнейшей компании наорала, и то ничего…

- На кого? – Димка удивлённо нахмурил брови, - Это на Прохорова, что ли?

- Ага, - понимая, что зря сболтнула и теперь придётся рассказать, почему она, на самом деле, накричала на Прохорова, Наташа лихорадочно придумывала, как бы обойтись без объяснений.

- А за что? – укрыв и себя, и её тонким одеялом с головой, он поцеловал её в нежную шейку.

- А много вопросов задавал, - прошептала Наташа, растворяясь в его ласках, - вот как ты сейчас…

 

***

 

Алиса уже собиралась уходить домой и открыла шкаф, чтобы снять с плечиков ветровку. Конец мая был, отнюдь, не жарким, и, уходя в обед из дома налегке, вечером можно было замёрзнуть, стоя на остановке маршрутного такси. Дима, с которым она чаще всего уезжала домой, в последние дни оставался в студии допоздна, работая над новыми песнями вместе с Никой, и Алисе приходилось пользоваться общественным транспортом. Паша Рулёв, с которым она встречалась вот уже второй месяц, своей машины не имел, но зато имел своё собственное жильё, поэтому девушка прощала ему отсутствие транспортного средства.

Она уже потянула ветровку с вешалки, как вдруг услышала в коридоре громкое мужское ржанье. Судя по голосу, это был Сашка Говоров. Репетиции, как таковой, сегодня не было, и Алису удивил его поздний визит в студию, тем более, был он явно не один. Осторожно выглянув в коридор, она увидела, как Говоров в сопровождении каких-то трёх девчонок ввалился в репетиционную.

- Ну, что, идём? – спустившись со второго этажа, Паша шёл к ней по коридору.

- Подожди… - махнув ему рукой, Алиса на цыпочках пробежала к дверям репетиционной и застыла, приложив к ним ухо.

- Ты чего?! – Рулёв осторожно двинулся следом, - Лисёнок, что там?

- Там Говоров с тремя тёлками… прикинь? – девушка обернулась к нему.

- Ну, и что? – Паша флегматично пожал плечами, - Это же Говоров…

- Сюда! – услышав, как хлопнули входные уличные двери, Алиса метнулась назад, к своему кабинету и отчаянно замахала Рулёву рукой, - Быстрее!

- Ну, чего?! – поспешив за ней, Пашка удивлённо оглянулся, - Мы что, в детективов играем?

- Ага… - прикрыв за собой дверь, Алиса выглядывала в оставленную щёлку, - Интересно, чего они припёрлись?

- А Морозов ещё здесь?

- Да… Он в аппаратной с Никой. Должны тоже скоро уйти… Прикинь, это Журавлёв сейчас пришёл… И он тоже пошёл в репетиционную… Они что, договорились сюда баб привести?..

- А нам-то какое дело? – пожал плечами Пашка, - поехали домой…

- Если хочешь, езжай, - всё ещё выглядывая в щёлку, отмахнулась от него Алиса, - а мне интересно, что это за тёлки… Журавлёв, что, за старое взялся? Одну беременную бросил, теперь и другой рога наставляет?

- Ну, хочешь, пойду, посмотрю? – не зная, как увести её домой, Пашка был согласен принять участие в расследовании.

- Посмотри! – кивнув, она открыла перед ним дверь.

 

Проводив Рулёва, Алиса в раздумье застыла посреди комнаты.

- Вот это удача… кажется… - произнесла она вслух. Затем, открыв сумочку, порылась и достала из неё какой-то пузырёк с прозрачной жидкостью. Повертев его в руках, снова положила назад.

 

- Там три девчонки, те, что с ними на гастроли ездят… Группис,- вернувшись, доложил Пашка, - я заглянул, они в репетиционной сидят, у них пивасик двухлитровый на столе…

- Пивасик, говоришь?.. – подбоченившись, Алиса ещё с минуту поразмышляла, потом решительно повернулась к Рулёву, - Мы же не торопимся? Идём, посидим с ними?

- Морозов увидит, орать будет. Говорову-то с рук сойдёт, а мне точно влетит. Дима не любит, когда народ с улицы приводят.

- Да не влетит. Да и он не орёт. Мы же не бухать с ними будем, а типа случайно зашли… Тем более, сам Димка ещё здесь, он, скорее всего, долго будет сегодня. Наташа на гастроли улетела.

- В принципе… А потом… может, ко мне сегодня поедем?

- Поедем, - торопливо пообещала Алиса и потянула его за руку, - идём…

 

Веселье в репетиционной было в самом разгаре. Сашка, изрядно подвыпивший, уговаривал выпить и Журавлёва, но тот мужественно отказывался, ссылаясь на то, что за рулём. В одной из трёх девчонок, которые были с парнями, Алиса с удовлетворением для себя узнала Ленку – ярую Женькину фанатку, с которой у него до недавнего прошлого были, отнюдь, не чисто дружеские отношения.

 

- Привет, - войдя в репетиционную, Алиса изобразила на лице радость, - у вас так весело, что мы тоже к вам.

- О, Алиска! Паша!.. – Сашка радостно развёл руки, - Бухнёте? А то этот ненастоящий друг ваще не пьёт, - он кивнул на Журавлёва.

- Не, - Пашка заулыбался и замотал головой, - у меня на вечер другие планы.

- А я бы выпила… - Алиса томно посмотрела на него, - Но только что-нибудь безалкогольное…

- Я бы тоже. Пива безалкогольного, что ли… - Журавлёв сладко потянулся, - Саня, чего мне пивка не купил? Безалкогольного?.. Раз уж зазвал.

- Сгоняй? – Алиса обернулась к Пашке, - В супермаркет, тот, что напротив?..

- Мне пару банок, - Женька достал из бумажника купюру, - желательно «Карлсберг».

- Сейчас, - пряча деньги, кивнул Паша, - один нога тут, другой – там…

- Только Димычу не говори, что мы здесь, - крикнул вдогонку Говоров, - увидит, опять лекции начнёт читать о вреде пьянства и случайных половых связей…

 

«Карлсберга» безалкогольного в продаже не оказалось. Поводив глазами по прилавку, Паша решительно уложил в корзину несколько бутылок «Велкопоповицкого козела» с нулевым содержанием алкоголя и, расплатившись на кассе, вышел из магазина.

 

- Купил? – Алиса уже поджидала его на крыльце «Творческой деревни», - Дай мне сразу пару бутылок… Сильно пить хочется. Остальное неси Журавлёву, а я сейчас…

 

Метнувшись в свой кабинет, она торопливо достала из сумочки всё тот же пузырёк и, открыв одну из бутылок, вылила в неё всё содержимое.

 

- Ой… - в неожиданно отворившуюся дверь заглянула девичья голова, - А где у вас тут туалет?.. Я прошла по коридору, и не нашла…

- Иди в другую сторону, - Алиса ещё держала пузырёк в руках, и, увидев девушку, торопливо бросила его назад, в сумку, - Подожди!

 

Закрыв за вошедшей дверь, Алиса придирчиво осмотрела ту с ног до головы. Худенькая, если не сказать – тощая, она, кажется, была поклонницей Морозова… Алиса не раз замечала её возле сцены ночных клубов, когда ездила вместе с Димой на их выступления. Да, это она – девчонка, умирающая от любви к её троюродному брату…

 

- Как тебя зовут? – как можно приветливее спросила Алиса.

- Вообще – Наташа. А так – Птаха… - девчонка подняла на Алису глаза, - А что?

- Тебе Дима Морозов нравится? Хочешь, я тебе что-нибудь из его вещей достану? Футболку, например? Будешь носить.. Или бандану, которую он на концертах надевает? Они же сейчас настоящие звёзды… Ещё пару месяцев, и уже так с ними пива не попьёшь. А вещь будешь хранить и знакомым показывать…

- Ой… Футболку?! Да… лучше футболку, - Птаха радостно захлопала длинными ресницами, - если можно, конечно…

- Можно. А можно и то, и другое…

- А… я что-то должна буду для этого сделать?

- Догадливая… - усмехнулась Алиса, - Да, сущий пустяк. Постарайся увести Говорова и эту… ну, что с ним…

- Мару?

- Ну, да, Мару. Если Дима, и вправду, сейчас вас здесь увидит, то сильно разозлится… А зачем его злить? Правда?

- Хорошо постараюсь. А Ленку? Уводить?

- Ленка пусть останется. А этих уведи… И о том, что я тебя просила – ни единой душе. Поняла? А то больше никогда близко к Димке не подойдёшь, я это смогу устроить. А, если всё сделаешь, как надо, можешь на меня рассчитывать. И автографы, и вещи – всё без проблем. Я – его сестра… Понятно?

- Понятно, - Птаха быстро закивала головой, - я всё поняла.

- Ну, тогда я на тебя надеюсь, - улыбнувшись краями губ, Алиса прищурила зелёные глаза, - а туалет в противоположной стороне, в конце коридора.

 

Дождавшись, пока девушка скроется из виду, Алиса взяла приготовленную бутылку пива и выскользнула из кабинета. Вернувшись в репетиционную, она с удовольствием для себя отметила, что Журавлёв свою бутылку лишь открыл, но, если и отпил из неё, то не больше глотка. Дождавшись, когда он поставит её на стол, она, воспользовавшись тем, что Сашка что-то пьяно показывал ему на пальцах, незаметно поменяла его бутылку на свою.

 

- А Дима ещё здесь? – снова взяв со стола пиво, Женька обратился к Рулёву.

- Ага, - Пашка тоже отхлебнул из горлышка нулёвки, - они там, с Никсой, в аппаратной.

- Пойду, узнаю, во сколько он за Наташкой поедет в аэропорт, - столкнувшись в дверях с вернувшейся Птахой, Женька вышел из репетиционной.

 

- Ну, что, пора, наверное, по домам? – делая глазами знаки, Алиса посмотрела на Птаху, - Женя всё равно Морозова будет ждать… И нам пора, да, Паш?

- Слушай, Мар, - Птаха посмотрела на подругу, - а поехали ко мне?

- Куда – ко мне? – Сашка весело обнял Мару, - А если – ко мне?

- Ты за рулём? – Алиса изобразила тревогу, - Как поедешь-то?

- Да шучу я… Мы на такси приехали. Да, девчонки?

- Да, мы на такси, - кивнула Мара, - он нас в клубе увидел, говорит, поехали в одно место, пива попьём… А сам сюда привёз.

- Вообще, его лучше домой, - Алиса сочувственно смотрела, как Сашка неуверенно ищет по карманам сигареты и зажигалку, - девчонки, я сейчас такси вызову, вы его увезите, ладно? За машину мы сами заплатим…

 

Несмотря на все сопротивления, Говорова всё же удалось уговорить сесть в подъехавшее через несколько минут такси. Помогая ему благополучно добраться до автомобиля, Паша вышел вместе с ним и девчонками на улицу.

 

- А ты останься, - Алиса подмигнула Ленке, когда та тоже собиралась уходить вместе с подругами, - ты же Женьку хотела дождаться, да? Да ладно, что я, не понимаю, что ли?

- Так он ушёл куда-то, - Ленка пожала плечами, - может, домой уехал?

- Нет, он у Димы, в аппаратной. Если хочешь, дождись…

- А можно? – Ленка недоверчиво посмотрела на Алису, - Ругаться не будут?

- А кто? Сиди здесь тихо, Дима тебя не увидит… А Женька всё равно сюда зайдёт, вон, его телефон лежит… Так что, лови момент.

- Меня девки в такси ждут…

- А я им скажу, чтобы не ждали.

 

***

 

Войдя в аппаратную к Морозову, Женька сразу уселся рядом с ним, наблюдая, как тот, сидя за синтезатором, что-то записывает в нотную тетрадь.

 

- Ну, как успехи? – поставив пиво на стол, Журавлёв бросил взгляд на Диму.

- Что-то никак… - Тот устало поднял глаза, - У меня такого никогда не было. Третий день бьёмся, никак не придём к музыкальному консенсусу.

- А что такое? – Женька заглянул из-за его руки на нотный стан, - С текстом проблема или с мелодией?

- С мелодией. Ника меня уже всеми матами обложила, - Дима улыбнулся и кивнул в сторону девушки, - что-то хочет от меня, а что – не говорит.

- Бывает… - Журавлёв внимательно вглядывался в нотные знаки, - Покажи?

- Ну, вот слушай… - Дима уже, кажется, в тысячный раз за эти дни взял привычные аккорды.

 

Прослушав несколько раз «проблемное» место, Женька тоже вставил свои «пять копеек», пробежавшись пальцами по клавишам.

 

- А так?

- Ну, вот, даже Наташка то же самое предлагала, и я… - Дима развёл руками, - Я вообще других вариантов не вижу…

- Фигня! – молчавшая до этих пор Ника, наконец, подала голос, - Дима, это полная фигня!

- Вот видишь, - Димка рассмеялся из последних сил, - что ни покажу, всё фигня… Меня жена так не доставала за пять лет, как вот эта барышня за три дня…

- Барышни, они такие… Так… - похлопав себя по карманам, Женька встал и направился к выходу, - Надо Ленке позвонить. Телефон в репетиционной оставил… Когда тебе в аэропорт за Наташкой ехать? Может, я сейчас к вам поеду? Дождусь, когда ты её привезёшь…

- Езжай, Жека… Самолёт в два ночи. Мы ещё тут повоюем с часик. Потом я Нику привезу и за Наташкой поеду.

 

- Барышней меня ещё никто не обзывал, - усмехнулась Ника, - ты – первый…

- Может, поедем домой? – Дима устало потёр ладонями лицо, - И есть охота, и пить… И спать…

- Тебе же в аэропорт, - девушка бросила на него мимолётный взгляд, - некогда спать…

- Часика полтора можно. Если прямо сейчас уехать домой.

- Ты так хочешь домой?.. – она снова как-то странно посмотрела на него.

- Если честно, то да, - кивнул Морозов, - и кого-нибудь съесть.

- Меня, например…

- Нет, - не поняв её намёка, он снова рассмеялся, - я бы курицу целиком… Там, кстати, в холодильнике Наташка оставила. А ещё пить охота.

- Ты как маленький ребёнок, - Ника повернулась к нему всем корпусом, - Есть хочу… пить хочу… Вон, пиво на столе, попей.

- Я за рулём.

- Тогда я попью… - она взяла в руки бутылку и отпила несколько глотков, - Ой, это же нулёвка!

- Нулёвка? – Дима протянул руку, - Точно? Тогда давай… Я тоже хочу…

- На… - протянув ему бутылку, Ника неторопливо прошла к двери и щёлкнула внутренним замком.

- Будешь допивать? – оторвавшись от напитка, Дима кивнул ей на бутылку.

- Буду… - она снова присела рядом и, допив содержимое, пристально посмотрела ему в глаза, - Знаешь, почему у нас с тобой ничего не получается?

- Почему?

- Нет взаимности.

- В смысле?

- В том смысле, что нас ничего не связывает.

- И… что нужно делать? – он слегка нахмурил брови.

- Нужен секс. Или наркотики.

- А без них – никак?.. – пошутил Дима.

- Никак. Либо наркотики, либо секс.

- А ещё варианты есть?..

- Алкоголь. Но он, как и наркота, отпадает… Ты же за рулём…

 

Глава 25.

 

Вернувшись в репетиционную, Журавлёв сразу прошёл к столу и, взяв с него свой телефон, собрался было уже позвонить Милене, но, случайно оглянувшись, удивлённо вытаращил глаза.

 

- А ты чего тут?

- Тебя жду, - сидя в углу на стуле, Ленка весело смотрела на него.

- Меня? Зачем? – отложив телефон, он огляделся вокруг, - Куда это моё пиво делось?

- Вот это? – она кивнула на колонку, на которой стояла запечатанная бутылка «Козела».

- У меня открытая была… А! – вспомнив, он хлопнул себя по лбу, - Я же с ней в аппаратную ходил. Там оставил… Ладно, не отбирать же у Димы, - потянув за язычок, он сорвал крышку с бутылки и сделал несколько глотков из горлышка.

- Расслабиться не хочешь? – девушка вытащила из сумочки небольшой пакетик.

- Это что у тебя трава, что ли? – кивнул на пакет Женька.

- Ага. Хочешь?

- Не хочу, и тебе не советую. Бросай это дело, пока не втянулась, - он снова взял в руки телефон, - я серьёзно.

- Да ладно те… - Ленка засмеялась, - Это лёгкая травка. Практически табак.

- Дай сюда, - он протянул к ней свободную руку, - дай, говорю.

- Не-а, - она игриво спрятала руку с зажатым в ладони пакетиком за спину, - а ты что, никогда не баловался, что ли?

- Вот чем не баловался, так это наркотой, - он всё ещё держал на весу руку, но, поняв, что она не собирается отдавать ему пакет, убрал ладонь в карман и снова приложился к бутылке.

- Ну, и зря, - Ленка пожала плечами, - вот «Гоблины», те музыку без наркоты ваще не пишут. Так у них такие вещи классные выходят… и молодняк валом валит.

- У них, может, таланта не хватает без наркоты писать, а мы народ одарённый… Мы и без этой гадости шедевры выдаём.

 

Дозвонившись, наконец, до Милены, Журавлёв пообещал приехать через полчаса и отключился.

 

- Чё, уезжаешь? – спрятав травку в карман, Ленка активно двигала челюстью, жуя «Орбит».

- Да, - коротко ответил он и, приоткрыв дверь, многозначительно посмотрел на девушку.

- Ну, ладно, - она неохотно встала со стула и двинулась на выход, - я думала, расслабимся, пообщаемся.

- Ну, может, когда-нибудь… - он дружески хлопнул её по плечу, - Понимаешь, жизнь сделала крутой разворот…

- Да знаю, - улыбаясь, она продолжала жевать, - одну бросил, теперь с другой живёшь.

- Не бросил, а ушёл. Я никогда никого не бросаю, запомни это.

- А какая разница?.. – они уже вышли на улицу, и она повернулась к нему на крыльце, - Ушёл, значит, бросил.

- Разница огромная, - подойдя к стоянке, Женька посмотрел на стоящи й рядом с его «Ровером» «Ауди», - а Дима ещё здесь… Ну, ладно, дома дождусь.

- А меня не подвезёшь? – Ленка смешно сморщила лицо, - Пожалуйста…

- Слушай… - взявшись за ручку двери, Журавлёв посмотрел на девушку, - А зачем вы тогда, зимой, сказали Кронскому, что мы с Саней пообещали вам помочь попасть в шоу-балет?

- Кому?! – нахмурившись, Ленка вопросительно уставилась на него, - Кто это – Кронский?

- Это скандальный корреспондент. Хочешь сказать, что ты его не знаешь?

- Впервые слышу, - пожала она плечами, - так ты меня подвезёшь?

- Ладно, садись, - он махнул рукой, - и чего вас сюда принесло на ночь глядя? И меня Саня выдернул… Я думал, по делу, а ему пиво не с кем было пить.

- Он сказал, что ему скучно стало. Вы же не выступаете сегодня нигде.

- Так мне-то совсем не скучно было, - усмехнулся Женька.

- Спасибки, - девушка заняла пассажирское место.

- Ты где живёшь? – Женька завёл машину и посмотрел на Ленку, - Тебя же домой?

- Нафик?! – она смотрела на него, как на умалишённого, - Чё я дома забыла вечером в пятницу? К Маре!

 

Алиса с удивлением наблюдала в окно, как в свете ночного фонаря Журавлёв с девушкой стоят возле его автомобиля и о чём-то разговаривают.

 

- Странно… - глядя в небольшую щель между створками жалюзи, она достала из кармана телефон и сделала снимок через стекло. Взглянув на результат, недовольно поморщилась, - Ничего не видно… Странно…

- Что – странно? – Пашка, которому не терпелось увезти её к себе домой, обречённо стоял у двери.

- Да так, ничего, - Алиса всё ещё наблюдала за происходящим на улице, - прикинь, Журавлёв тёлку куда-то собирается везти, кажется.

- Может, он её просто по пути подбросить хочет, - пожал плечами Рулёв, - ну, что, идём?

- Сейчас… - дождавшись, пока Женька с девушкой усядутся в автомобиль и отъедут от студии, Алиса взяла сумочку и посмотрела на Пашу, - Теперь идём.

 

Закрыв помещение, они двинулись на выход, но возле репетиционной Алиса вновь замедлила шаги. Приоткрыв дверь, заглянула в тёмную комнату, затем вошла и включила свет. Ничего не понимающий Рулёв следовал за ней по пятам.

 

- Что ты ищешь? – глядя, как она смотрит за стульями и по углам, Паша не переставал удивляться сегодняшнему поведению любимой девушки, - Лисёнок, ты что-то потеряла?

- Угу, - буравя взглядом пол, стол, колонку и все предметы, ответила Алиса, - я тут пиво оставляла…

- Вот это? – он вынул из угла бутылку, которую совсем недавно открыл Журавлёв, - Там почти ничего нет. Подожди… Ты же со своим пивом уходила к себе… Оно у тебя в кабинете. Принести?

- Да ладно… - Она с удовлетворением смотрела на практически пустую бутылку, - Точно, я и забыла. А это – Журавлёва бутылка, или твоя?

- Я свою в урну на улице выкинул. Это Женькина.

- Ну, что за мужики, - притворно сетуя, Алиса взяла бутылку и, подойдя к дверям, оглянулась, - подожди, я схожу, в раковину вылью остатки.

 

Войдя в туалет, она вылила остатки пива в унитаз и, промыв бутылку изнутри водой, спрятала её в свою сумочку.

 

- Что, Женечка, попил пивасика? – усмехнулась девушка, глядя на себя в зеркало, - Странно, что ты сразу не уснул, в объятиях фанатки… Доза была лошадиная. Ладно, надеюсь, что аварии не будет…

 

По пути к выходу, она ещё хотела зайти в аппаратную к Диме, но дверь туда оказалась закрытой.

 

- Интересно, когда это они успели уехать? – обернулась Алиса к Пашке, который покорно топал за ней следом, - Дима, случайно, нас тут не закрыл с тобой?

- Не знаю, - снова пожал плечами Паша, - если закрыл, будем тут ночевать.

- Ещё чего, - Алиса решительно толкнула входную дверь, - смотри, открыта… А где Дима?

- Где-то здесь, - выйдя на улицу, Рулёв кивнул на автомобиль Морозова, - машина стоит.

- Странно… А аппаратная закрыта, - Алиса покрутила головой, - сплошные загадки…

- А свет в аппаратной горит? – Пашка вытянул шею в сторону окна студии, - непонятно…

- Окно выходит в тон-зал, в аппаратной нет окна, - Алиса тоже выглянула с крыльца, - не увидишь.

- Может, они на втором этаже? – Рулёв ехидно ухмыльнулся, - Танцы репетируют?

- Там тоже света нет… - девушка посмотрела на верхние окна, - Да и что они там делали бы? Они в студии, больше негде. Только зачем-то закрылись.

- Ну, дело молодое, - ухмыльнулся Паша, - мало ли чего они с Никой закрылись?

- Обалдеть… - Алиса остановилась перед ним, - Если это то, на что ты намекаешь… Я такого от Димки не ожидала…

- А чего тут такого? Они уже какой день вдвоём там заседают?

- Почему вдвоём? Они днём записывают инструменты, там постоянно кто-то бывает из ребят. Сегодня вокал писали… Там Миша был, потом ушёл.

- Ну, вот, - Пашка весело развёл руками, - Миша ушёл, к ним случайно любов пришёл… Тем более, Наташка на гастролях.

- Точно, - кивнула Алиса, - Наташки дома нет, она прилетит только ночью…

- Сегодня девчонки из шоу-балета что-то говорили, что на неё какой-то богатый дяденька запал? Ты ничего не слышала такого?

- Насчёт «запал» не знаю… - выйдя со двора, Алиса посмотрела по сторонам в поисках свободного такси, - Но, то, что её уже в третий раз приглашает генеральный директор очень крупной компании, это правда. При чём, там такая история… будто он её запомнил по какой-то телепередаче, а друзья разыскали и сделали ему подарок на юбилей… Прикинь?

- Хорошенький подарок, - хмыкнул Паша, - и, видимо, понравился, раз такая масть пошла… Девчонки перед отъездом говорили, что она основную программу отрабатывает, а потом их всех увозят в гостиницу, а Наташка остаётся… И её привозят перед самым самолётом прямо в аэропорт.

- Да уж… Немудрено, что теперь Димка пустился во все тяжкие, - опустив голову, Алиса улыбалась с каким-то злорадством, - вот тебе и Наташа… а выглядит такой любящей женой…

- Значит, теперь они в расчёте, - подвёл итог Пашка и, заметив горящие шашечки на припаркованном у проезжей части автомобиле, потянул Алису за руку, - вон, кажется, такси. Побежали?

 

***

 

Женька вот уже целый час сидел в квартире Морозовых, а Дима с Никой так и не появились.

 

- Может, позвонить ему? – Милена уютно устроилась на диване в гостиной в объятиях Журавлёва, - Вдруг, они прямо из студии хотят в аэропорт ехать?

- Сейчас попробуем, - Женька нехотя снял руку с её плеча и достал телефон, - странно… Не отвечает.

- Может, едет домой?

- Может… - убрав телефон, он снова обнял Милену, - Ладно, не маленький. Нам всё равно ждать, пока он Наташку привезёт.

- Знаешь, - она, улыбаясь, прижалась головой к его плечу, - я раньше не думала, какая насыщенная жизнь у артистов. Я привыкла жить тихо – дом, работа… Была у меня одна подруга… но мы вместе работали, поэтому как-то всё спокойно было, без особой беготни… А здесь – такая суета! Постоянные отъезды, приезды, в доме всё время кто-то гостит…

- Ничего, уволишься, будет спокойнее. А у Димы – да, у них всё время как в том огурце, полна горница. Но они сами виноваты. Слишком душа открыта, что у него, что у Наташки. Боюсь, когда-нибудь это им выйдет боком.

 

- А где мама?.. – сонный Валерка показался в дверях, - Она сто, не плиехала?

- Ещё нет, - Милена встала и взяла малыша на руки, - идём спать. Проснёшься, а мама уже дома.

- А где папа?

- Папа тоже ещё не приехал, - она вошла в детскую и положила ребёнка на кроватку, - давай-ка, засыпай.

- А мама мне спинку гладит, - было похоже, что Валерик и не собирается снова засыпать, - стобы я заснул.

- Я тебе тоже поглажу, - улыбнувшись, Милена ласково провела ладонью по Валеркиной спине, - но ты должен уснуть… Хорошо?

- Это кто тут не спит?! – шутливо нахмурив брови, Журавлёв заглянул в двери детской, - Дмитриевич, ты же мужик?

- Да, - вполне серьёзно ответил малыш.

- Ну, вот. Все мужики по ночам спят.

- А ты? – Валеркина голова приподнялась с подушки, - Ты зе не спис?

- Так я твоего папку жду.

- Вот и я зду.

- И ничего не возразишь, - усмехнулся Женька и снова посмотрел на часы, - Слушай, до самолёта полчаса. Странно, что Дима мне не перезвонил на мой непринятый.

- Ну, попробуй позвонить ещё, - Милена поднялась и подошла к кроватке Анечки, - представляешь, дети такие спокойные, привыкли спать при разговоре. Такая редкость…

- А ты здорово смотришься возле детской кроватки, - Женька подошёл сзади и обнял её, - хочу, чтобы это был не чужой ребёнок, а наш с тобой…

- Ты опять торопишь события, - обернувшись, она улыбнулась ему, - всему своё время. Звони лучше Диме.

 

Второй звонок, как и первый, тоже ничего не дал. Решив подождать ещё, они снова ушли в гостиную. Положив голову на колени откинувшейся на спинку дивана Милене, Журавлёв задремал. Раздавшийся спустя какое-то время телефонный звонок разбудил их обоих.

 

- Да… - Женька сонно провёл пальцем по дисплею, - Наташ, ты, что ли? Как не приехал?.. Подожди… - он сел и переложил телефон из руки в другую руку, - ты будь там, я сейчас подъеду…

- Что такое? – Милена встревоженно смотрела, как он торопливо приглаживает пятернёй свои длинные волосы, - Жень, что случилось?

- Это Наташка. Она прилетела.

- А Дима?..

- А Димы нет… - нахмурившись, он вышел в прихожую и накинул лёгкую куртку, - Его в аэропорту нет, и на звонки он не отвечает… Чёрт… Надо было мне ехать сразу туда…

- Куда?

- В студию. Когда я уезжал, его машина ещё стояла…

- А ты что, в студии был?

- Да, - нехотя признался Журавлёв, - я тебе оттуда звонил.

- Ты говоришь, машина стояла… А ты что, самого его не видел?

- Видел, но чуть раньше… Ладно, я потом всё расскажу, - Женька схватился за ручку двери, - будем надеяться, что это всего лишь недоразумение.

- Господи… - Милена испуганно прижала руку к груди, - Ты сейчас в аэропорт?

- Да, надо Наташку забрать сначала. Если, конечно, Дима раньше меня не объявится.

 

Проводив Журавлёва, Милена зашла в детскую. Удивлённо посмотрев на пустую кровать Валерика, вышла и заглянула в спальню его родителей – малыш, трогательно обняв подушку, лежал на большой кровати, свернувшись, клубочком.

 

- Валера, что ты здесь делаешь? – Милена попыталась взять его на руки, чтобы снова унести в детскую, но ребёнок ещё крепче вцепился в подушку.

- Маму с папой зду…

 

***

 

Из самолёта Наташа выходила с чувством тревоги. Несмотря на то, что выступление прошло удачно, и ей сегодня не пришлось петь для вип-персон отдельный репертуар, она ещё при посадке в самолёт ощутила какой-то холодок в душе. Последний раз она разговаривала с Димой вечером, после выступления на свадьбе дочери Прохорова. Приехав в гостиницу, она набрала его номер – он ещё был в студии, но сказал, что скоро поедет домой. Они проговорили около пятнадцати минут, и Наташка весело рассказала ему, как пела для молодожёнов в шикарном банкетном зале. Он посетовал, что без неё у них с Никой никаких творческих сдвигов не произошло, и что, наверное, вторую песню в этот раз записать не удастся…

Она ожидала, что он позвонит ей сам, перед её вылетом, но Дима молчал. Набрав его номер, Наташа долго слушала длинные гудки и, решив, что он в дороге, перезвонила Милене. Та ответила, что Дима с Никой пока не вернулись… Все остальные попытки дозвониться до мужа тоже не увенчались успехом, и, сев в самолёт, Наташа с сожалением отключила телефон. Она не стала звонить ни Анне Сергеевне, ни Алисе, из опасения огорчить свекровь, у которой в последнее время были проблемы со здоровьем. Успокоив себя, что Дима просто был в дороге или случайно отключил на телефоне звук, она пристегнула ремень и закрыла глаза…

 

Но встречать её Димка тоже не приехал – в аэровокзале его не было, не было и на автомобильной стоянке. Нажав на вызов, Наташа услышала уже знакомые длинные гудки. К её удивлению, Милена тоже не ответила…

Она заволновалась ещё больше, но, вспомнив, что Милена, скорее всего, отключила на телефоне звук, чтобы не будить детей случайными звонками, открыла телефонную книгу и нашла номер Женьки.

 

- Привет, - он приехал в аэропорт уже через полчаса и старался казаться бодрым, но Наташа уловила в его глазах тревогу.

- Привет, - она смотрела, как будто пытаясь прочитать его мысли, - Женя, что-то случилось?

- С чего ты взяла? – Журавлёв нахмурил брови, - И с кем что-то должно случиться?

- Что у нас дома?

- Всё нормально, - он пожал плечами, - дети спят, Ленка ждёт… Я сегодня даже Валерку укладывал, во!

- А Дима?..

- Дима?.. Димы пока нет.

- Он не отвечает на звонки… Женя, ты что-то знаешь?!

- Наташ, успокойся… Я ничего не знаю, правда. Я видел его вечером.

- Где?..

- В студии.

- Во сколько?

- Около десяти. Потом я уехал, они с Никой ещё оставались. Он сказал, что скоро приедет. Но не приехал… - оставив бодрый тон, Журавлёв осторожно посмотрел на девушку, - Я тоже звонил. Но он трубку не берёт.

- Господи… - захлопнув дверь Женькиной машины, Наташка нервно сжала кисти рук, - Что с ним?..

- Да нормально всё будет, слышишь… - видя, в каком она состоянии, Женька потянулся за её ремнём безопасности, - Давай, пристегну… Помнишь, как у меня когда-то ремень не выезжал? Я тебя всё время пристёгивал…

- Поехали сразу в студию… - не обращая внимания на его слова, Наташа повернулась к нему, - Может, они ещё там?

- Давай, так. Я везу тебя домой, а сам еду в студию. Идёт?

- Нет… Я поеду с тобой.

 

Димкину машину они увидели ещё издалека – на пустынной ночной улице стоянка «Творческой деревни» хорошо просматривалась. Уличная дверь оказалась незапертой – потянув на себя за ручку, Наташа с тревогой оглянулась на Журавлёва.

 

- Давай, я сам всё посмотрю, - опередив её, он двинулся вперёд.

 

Дверь в аппаратную оказалась закрытой. Пробежав по остальным кабинетам и, на всякий случай, заглянув на второй этаж, они вернулись назад.

 

- У тебя ключа нет? – постучав и не дождавшись ответа, Женька обернулся к Наташе.

- Нет… - дрожащим голосом ответила она, - Запасной есть дома…

- Если что, придётся за ним ехать.

- Если – что? – она подняла на него испуганные, полные слёз глаза.

- Если сейчас не достучимся… - он достал телефон и, набрав номер Морозова, застыл на месте. Услышав через несколько секунд звук мелодии Диминого телефона из-за закрытой двери, нахмурился.

- Он – там… - Наташа отчаянно заколотила в дверь аппаратной, - Дима!.. Дима!..

- А телефон Ники у тебя есть? – вспомнил Женька.

- Нет… - она с отчаянием пожалела, что не взяла у Димы её телефон, - Жень… поехали за ключом!..

- Подожди… - приложив ухо к двери, Журавлёв поднял указательный палец.

- Женя, что-то случилось!..

- Наташ, ты иди, на улице погуляй?.. – Журавлёв как-то странно посмотрел на неё, - Может, Димка откроет…

- В смысле?.. – она непонимающе вытаращила глаза, потом, как будто о чём-то догадавшись, перевела их на дверь, - Ты думаешь…

- Я ничего не думаю, - Женька всё ещё прислушивался, потом сделал несколько громких ударов, - но одно могу сказать точно – живые там есть…

- Постучи ещё… - как-то глухо произнесла Наташа, но стучать Журавлёву больше не пришлось.

 

Она и сама уже услышала, как в аппаратной кто-то зашевелился – судя по звукам, человек встал с дивана и нетвёрдой походкой подошёл к дверям. Щелчок замка – и в открывшейся двери показалось заспанное лицо Морозова. Судя по выражению, он плохо соображал, что происходит, поэтому, открыв дверь, вернулся и с размаху снова уселся на диван…

 

- Твою мать… Ты мне ноги отдавил… - узнав голос Ники, Наташа быстро шагнула в помещение…

 

Ника лежала на боку, спиной прижавшись к спинке дивана… Судя по всему, до этого она спала, но Морозов, усевшись ей на ноги, разбудил рок-звезду… Выглядела рок-звезда довольно пикантно – в брюках и бюстгальтере; свободное же пространство рядом с ней говорило только о том, что совсем недавно кто-то лежал возле неё, и этим «кто-то» мог быть только Дима… Сам Морозов был одетым – футболка и брюки были на месте, и Наташку могло бы успокоить это обстоятельство… если бы не обувь, аккуратно стоявшая рядом с диваном – видимо, «отдых» был, отнюдь, не спонтанным… Во всяком случае, так подумала Наташа.

Она молча смотрела на мужа и не знала, что сказать. Её как будто парализовало… Что-то предательски заныло внутри, мешая вздохнуть полной грудью… То, что Димка с Никой спали здесь всё это время, не подвергалось никаким сомнениям. Более того – они спали на одном диване. Правда, если не считать скинутого Никой джемпера, оба были одетыми… Но, что стоило им одеться уже после… после т о г о, к а к… оденься и уснуть.

 

- Ты мне ничего не хочешь сказать?.. – произнесла, наконец, Наташа, глядя в упор на мужа.

- Наташка… - он поднял на неё замутнённые глаза, - Что случилось?..

- Это ты у меня спрашиваешь? – с горечью спросила она, - А что тогда должна спросить я?

- Ты… ты уже прилетела?.. Когда? – он явно пытался сосредоточиться, но у него это плохо получалось.

- Только что. Но, думаю, тебе это неинтересно… Женя, - Наташка повернулась к Журавлёву, - отвези меня, пожалуйста, домой…

- А Диму? – Женька участливо смотрел, как Морозов трёт ладонями лицо, - А Нику?.. Давайте, я вас всех отвезу. Они пьяные, по-моему.

- Я не пьяный… - Димка попытался встать, но, пошатнувшись, снова плюхнулся на диван и с трудом посмотрел на Нику, - разве мы что-то пили?..

- Нет… Я же сразу сказала, что алкоголь и наркотики отпадают… - она лежала с закрытыми глазами и вставать не собиралась, - только секс… Слушай, там, на столе мои сигареты, подай?

 

Кое-как поднявшись, Дима стянул со стола пачку сигарет и подал её девушке.

 

- А зажигалку? – с трудом поднявшись, Ника села на диване рядом с Морозовым и взяла сигарету в рот. Чтобы избавить друга от лишних телодвижений, Женька чиркнул своей зажигалкой.

- Наташа… - снова посмотрев на жену, которая молча наблюдала за происходящим, Морозов наморщил лоб, - Я не знаю, как всё получилось… Правда…

- Я рада, что у тебя всё получилось, - с горечью в голосе произнесла Наташка и снова обратилась к Журавлёву, - Жень, поехали, пожалуйста…

- Ты не поняла… - Морозов, кажется, только сейчас начал приходит в себя, - Наташа… ты меня не поняла.

- Я всё поняла. Идём, Женя.

- Дима, давайте в темпе, я вас на стоянке жду… - начал было Журавлёв, но Наташка его перебила:

- В таком случае, ты повезёшь только их. Я пойду пешком.

 

Женька еле догнал её на улице – не видя дороги, Наташка быстро удалялась от «Творческой деревни», размазывая по щекам слёзы. Ему пришлось чуть ли не силой тащить её назад, на стоянку и усаживать в машину. Еле успокоив её тем, что, кроме неё, он никого везти не собирается, Журавлёв завёл двигатель.

 

- Наташка, ты как хочешь, но я сейчас тебя отвезу и за ними поеду. Не знаю, что они после меня пили, но они явно не в себе. Диме нельзя за руль однозначно.

- Ничего, поспят ещё и придут в себя… Диван у них есть, - она невидящим взглядом смотрела в одну точку.

- Да как-то странно они спали… Если спали вообще. Ты горячку не пори. Поняла?

- Женька… - глотая слёзы, она еле выговаривала слова, - Ты же сам всё видел… Какая тут горячка?! У меня больше нет мужа… Был – и нет! Понимаешь?.. Нет…

 

Узнав от Журавлёва, в чём дело, Милена хотела остаться с Наташкой до утра, но та категорически отказалась.

 

- Не нужно… Я в порядке… - еле слышно прошептала Наташа, присев на свою кровать рядом со спящим Валеркой, - Вы езжайте. Правда, всё в порядке. Я сейчас лягу спать…

 

Дождавшись, пока за Миленой и Журавлёвым захлопнется дверь, она в изнеможении опустила голову на ладони. Всё произошедшее сегодняшней ночью казалось дурным сном… Ей так хотелось уснуть и, проснувшись, счастливо улыбнуться, увидев, что всё ей только приснилось…

Она даже задремала вот так, сидя, уронив голову на ладони… Она не знала, сколько она просидела вот так – минуту или полчаса, а, может быть, и несколько часов…

Она подняла голову лишь тогда, когда услышала, как в замке поворачивается ключ.

 

- Наташ… - пройдя в спальню, Дима тяжело уселся рядом и, положив локти на колени, чуть подался вперёд, - Я не знаю, что тебе сказать…

 

Глава 26.

 

Он и вправду не знал, что говорить. Попытки вспомнить хоть какие-нибудь детали приводили только к одному результату: их последний разговор с Никой и сразу – тяжёлое пробуждение. Что происходило в течение нескольких часов между этими событиями, Морозов не помнил совершенно.

«Алкоголь и наркотики отпадают – ты за рулём. Остаётся секс…» - эти слова Ники он помнил отчётливо. Кажется, он что-то ей ответил… Да, что-то вроде: «Похоже, у нас нет шансов…»

Что он имел в виду?.. Её неприкрытый намёк?.. Скорее всего – да. Были ещё какие-то слова… Но они начисто стёрлись из его памяти. Впрочем, Ника кое-что прояснила сама. После того, как Женька увёз Наташу, она наконец-то с удивлением обнаружила, что верхняя часть её тела прикрыта лишь бюстгальтером.

«А когда ты меня успел раздеть?» - выпятив нижнюю губу, девушка оглядывала свои плечи и грудь.

«Я не помню, - потерев ладонями лицо, Морозов медленно покачал головой, - ты можешь мне сказать, что произошло?»

«Без понятия, - Ника достала ещё сигарету и закурила, - по ходу, мы вырубились. Но вот как, полный провал в памяти».

«У меня ужасно болит голова».

«Та же фигня. Слушай, что мы пили? – девушка взяла в руки пустую бутылку из-под пива и усмехнулась, - Это нас так с нулёвки расколбасило?»

«Дай-ка, - Дима забрал у неё бутылку и понюхал горлышко, - пивом пахнет… Ничего постороннего, а впечатление такое, как будто снотворного подсыпали».

«Судя по состоянию – так и есть, - кивнула Ника, - только кто и зачем?»

 

Они ещё какое-то время сосредоточенно вспоминали детали вчерашнего вечера, но провал в памяти был налицо.

 

«И сколько мы проспали?» - Ника оглянулась в поисках сумки с телефоном.

«Часов пять, - Дима мрачно смотрел себе под ноги, - я самолёт проспал… Как теперь всё объяснять Наташке, не знаю».

«М-да, - девушка, наконец-то, встала и натянула на себя свой джемпер, - одного не пойму, почему я раздетая? Ты же так категорически отказывался от секса… Неужели?..»

«Я ничего не помню», - снова повторил Дима.

«А я помню, - она слегка нахмурилась, - я сейчас вспомнила… Ты сказал, что сильно хочешь спать, и, наверное, сейчас ляжешь, но мебель новая, поэтому нужно разуться…»

«А дальше?»

«Дальше… ты разулся… лёг… сказал, что поспишь буквально полчаса, потому, что скоро ехать в аэропорт…»

«А потом?»

«Вот потом – всё… чёрный квадрат. Но я точно помню, что ты лёг первым. Почему я у стенки оказалась? - Ника пожала плечами, - Да, какая разница… Легла, потому, что больше некуда было».

«Да, теперь уже какая разница…» - мрачно усмехнулся Морозов.

«Теперь тебе не жить, да? – улыбнувшись уголком губ, она повернулась было к нему, но тут же сморщилась от головной боли, - Твою мать… башка трещит нереально…»

 

Состояние у обоих было ужасное, и они ещё некоторое время приходили в себя, пока не приехал Журавлёв – забрав Милену, он увёз её домой, а потом снова отправился в студию. Ехать к Морозову Ника отказалась наотрез, и Женьке ничего не оставалось, как привезти её к себе – открыв дверь, Милена всё сразу поняла и, ничего не спрашивая, ушла стелить гостье постель.

 

«Ну, и ночка, - Женька снова уселся за руль и посмотрел на Морозова, дремлющего рядом, на пассажирском кресле, - и, главное, я не при делах! Прям впервые со мной такое».

 

Разговаривать Димке не хотелось. Он никак не мог осмыслить произошедшее. Ничего, кроме безалкогольного пива они с Никой не пили, значит, дело именно в этом напитке? Ещё в студии он рассказал обо всём Журавлёву – обо всём, о чём смог вспомнить.

«Так утухнуть можно только от снотворного, - Женька тоже повертел бутылку в руке, - только бутылка эта – моя… Я её сам открывал, а потом здесь оставил».

«Я врать не буду, - Дима пожал плечами, - Жень, кроме этого «козла» мы не пили ничего. Я вчера даже минералку не покупал, забыл».

«Вариантов два, - Ника показала два пальца, - Либо снотворное подсыпала я, чтобы усыпить Диму, либо это Дима подсыпал снотворное, чтобы усыпить меня… А смысл?»

«Ну, тогда есть и третий вариант, - хмыкнул Журавлёв, - снотворное подсыпал я, чтобы усыпить вас обоих. Вопрос всё тот же: а смысл?»

 

Услышав, как завёлся двигатель, Морозов открыл глаза. Он совершенно не мог себе представить, что сейчас скажет Наташке. Да и что тут скажешь, если все улики – налицо? Она прекрасно видела, что они с Никой спали вместе, на тесной половинке дивана… «Чёрт… ведь не хотел же этот диван ставить в аппаратную, не хотел… Саня уговорил…»

 

«Ладно, Дима, не парься. Как-нибудь утрясётся, - Женька нарушил молчание, - мне вот интересно, кто это сделал и зачем?»

«Не знаю. Что Наташке говорить?»

«Правду. Что ты ещё скажешь?»

 

Когда Женька привёз его домой, было уже раннее утро. Заходя в дом, Дима не сомневался, что Наташа не спит.

«Наташ… Я не знаю, что тебе сказать…»

 

Валерик сладко сопел на их постели, и будить его «разбором полётов» не хотелось, поэтому, посидев с минуту, Дима встал и, пройдя к двери, оглянулся:

 

- Идём на кухню… А то Валерку разбудим.

- Я никуда с тобой не пойду, - глядя в одну точку, она сидела неподвижно, только слегка покачала головой.

- Идём, Наташа, - постояв несколько секунд, он шагнул за порог, - Нам всё равно нужно поговорить.

 

Она пришла в кухню спустя несколько минут. Положив локти на стол, Дима сидел и смотрел на дверной проём, видимо, ожидая, когда она придёт. Подойдя к окну, Наташа смотрела на улицу сквозь прозрачный тюль, и, глядя на её стройную фигурку, Морозов боролся с желанием подойти, схватить её в охапку и, прижав к себе, привычно зарыться лицом в распущенные волосы… Он понимал, что сейчас она никак не ответит ему взаимностью, поэтому, всё, что ему оставалось – откровенно рассказать ей обо всём. На протяжении его монолога Наташка так и стояла, молча отвернувшись к окну и слегка опустив голову. Она не перебивала его, не кричала и ни в чём не обвиняла…. но, даже не видя её глаз, Морозов чувствовал, сколько сейчас в них боли…

 

- Ты ведь никогда меня не обманывал… - наконец, негромко произнесла Наташа, - зачем ты сейчас врёшь?

- Да я не вру! – он вскочил со стула и подошёл к ней, - Наташ, ну, клянусь, не вру!

- Да! Ты не врёшь, что вы вместе работали допоздна… Ты не врёшь, что ты проспал и поэтому не встретил меня… Ты даже не врёшь, что вы спали… - голос предательски дрогнул, и, повернувшись к нему всем корпусом, Наташка подняла на мужа полные слёз глаза, - Вместе спали! Но, всё равно, ты в р ё ш ь!.. Как же так, Дима?! Я верила тебе… Я не ревновала тебя ни к одной женщине… Я всегда знала, что я тебе нужна… Как же так?!

- Ты мне нужна, - он взял её за плечи, но Наташка скинула его руки, - Наташа… Тут какое-то недоразумение.

- Ты обнимал другую женщину. Никогда больше не дотрагивайся до меня!..

- Я никого не обнимал.

- Перестань врать!.. – выкрикнула она и, не выдержав, всё же расплакалась, - Что ты наделал?!.. Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! Как нам жить после этого?! Ты ведь всё… всё!.. – не договорив, она всхлипнула и выскочила из кухни.

 

Проводив её взглядом, Дима вложил руки в карманы и сделал несколько нервных кругов по кухне. Потом решительно шагнул через порог. Наташку он нашёл в детской – она сидела на ковре, возле кроватки, в которой спала Аня, прислонившись к тонким боковым прутьям и обняв руками подогнутые колени.

 

- Послушай меня, - Димка с размаху уселся рядом, - Наташка, ну, послушай… Всё было, действительно так, как я рассказал. Я не обманываю тебя. Ну, поверь мне… Пожалуйста, поверь! Я ещё разберусь, почему мы так резко уснули с Никой, но я тебе не изменял… Поверь, Наташа! Я тебя очень люблю. Для меня не существует других женщин, и ты знаешь об этом.

- Ты даже не понимаешь, что ты наделал… - Наташка казалась совершенно обессиленной, и говорила очень тихо, почти шёпотом, глядя куда-то вперёд, - Дима… люди могут быть счастливы, только когда между ними нет обмана… Я жила с уверенностью, что между нами нет никакой лжи… нет измен… Вокруг нас всегда было очень много людей, но я знала, что ты любишь только меня… я думала, что я – самая счастливая, потому, что у меня есть ты… Что у меня – твои дети… и они растут в любви. Они и росли в любви… в абсолютной любви. Как же – теперь?! Дима?! – она медленно повернула к нему голову и с горечью посмотрела в глаза, - Как они – теперь?! Как Валера?.. Аня?.. Я же больше не смогу быть с тобой!

- Ты будешь со мной, - он молча и терпеливо выслушал всё, что она говорила, и теперь заговорил сам – горячо, убедительно, - ты будешь со мной, Наташа, потому, что нет причин для трагедии. Всё это – просто недоразумение. Я тебя никуда не отпущу. Всё, в конце концов, прояснится, я всё равно докопаюсь до истины, кто так над нами так подшутил.

- Не отпустишь?.. Нет, Дима. Наверное, ты для меня – непосильное счастье. Чтобы удержать такого мужчину, как ты, нужно быть либо отъявленной стервой, либо ведьмой. Я – ни то, ни другое.

- А мне не нужна ни стерва, ни ведьма. Мне нужна именно ты – ласковая, добрая девочка, - он попытался взять в руку её ладошку, но Наташа её вырвала, - Наташа…

- Ласковая и добрая… Наверное, такие быстро надоедают, - она обречённо кивнула сама себе, потом снова подняла на него взгляд, - всё закономерно. Я видела всё своими глазами… Мне даже не пришлось выслушивать сплетни. Я всё увидела сама. Вы спали вдвоём. Там было настолько тесно… И ты говоришь, что ты никого не обнимал?.. А зачем мужчина и женщина ложатся в одну постель, тем более, если они не муж и жена? Или ты хочешь сказать, что вы только обнимались?..

- Наташа, я всё тебе рассказал. Подействовало какое-то снотворное. Мы ничего не соображали, просто нам очень захотелось спать… и там больше некуда было лечь. Ну, отбрось все эмоции! Просто представь ситуацию. Мы, действительно, просто уснули, и всё!

- «Мы»… «нам»… - новая волна болючей обиды захлестнула Наташку, она задышала глубоко, судорожно, и, вскочив с пола, тут же взяла на руки проснувшуюся дочку, - Ты слишком часто произносишь эти слова! Но не по отношению к нам с тобой! Я не собираюсь тебя ни с кем делить, слышишь?! Не собираюсь! Я тебя отдаю!

- Я не вещь, чтобы меня отдавать, - он тоже устало поднялся и, подойдя к двери, ещё раз обернулся, - я сам решаю, с кем мне жить и кого любить.

- Я видела твоё решение ночью, - Наташа крепче прижала к себе хнычущую спросонья девочку.

- Моё решение – это вся моя жизнь в последние пять лет. Вот – моё решение, – он кивнул на неё и ребёнка, - а в соседней комнате спит другое моё решение.

- Твоё решение?! Твоё решение – там, в студии, на том диване… - Наташа отвернулась и, уткнувшись в тёплое детское тельце, снова всхлипнула, - Всё, Дима… всё… жить с тобой я не буду!..

- А я с тобой – буду.

 

Валерик спал на родительской постели, но, когда Дима присел рядом, тут же открыл свои синие глазёнки.

 

- Папа, - пробормотал малыш, - узе утло?

- Утро, - Дима улыбнулся сыну и потрепал его белую пушистую макушку, - встаём?

- Да. А мама плиехала?

- Приехала. Она там, с Анечкой.

- Мама! – ребёнок тут же вскочил с постели и, резво топая, выбежал из спальни.

 

Откинувшись на подушку, Дима подложил под голову руки и закрыл глаза. Болела голова и всё ещё хотелось спать, но мысли не давали покоя – вспомнив про Нику, которую забрал Журавлёв, он никак не мог придумать, как правильно поступить. Она собиралась уехать только послезавтра, но ночное «приключение» ставило под угрозу всю их дальнейшую творческую деятельность. Первая песня была полностью записана, осталось только свести инструментальную часть и вокал. Со второй получилось лишь наполовину – они так и не сошлись в деталях, но и это не было большой бедой. Ника все эти дни жила у них с Наташей, здесь были её вещи, но пикантность возникшей ситуации требовала ото всех максимального терпения и деликатности. За себя он был спокоен, за Нику – относительно, учитывая её свободный нрав, но Наташа…

По сути, ничего страшного не произошло, и, как бы ни сложились обстоятельства, Наташку можно и нужно было понять. Редкая женщина смогла бы вот так, как она, обойтись без громкого скандала, а Наташка смогла. И от этого было ещё тяжелее. Морозов ощущал перед ней свою вину. Вину за то, что не устоял перед перспективным, на первый взгляд, предложением от Ники Самойловой, довольно известной рок-певицы, о совместном творчестве. В результате же этого совместного творчества оказалось, что девушка слишком амбициозна и довольно далека от творческого процесса. То, что он вначале принял за Наташкину ревность, было ревностью лишь отчасти: Ника, действительно, не имела ни музыкального вкуса, ни особой одарённости в написании песен. Оставалось лишь догадываться, как она создавала все свои предыдущие, ставшие довольно популярными, композиции.

И, всё же, несмотря ни на что, Ника была их гостьей, и нужно было как-то мириться с её пребыванием в их доме и жизни, во всяком случае, до послезавтра. Дима понимал, что нужно всё спокойно обсудить с Наташкой. Но она сейчас слишком остро воспринимала всё, что касалось Никсы и её сотрудничества с Морозовым.

 

Ника, совершенно неожиданно, сама решила эту проблему. В тот же день она приехала к Морозовым вместе с Женькой и Миленой. Скрепя сердце, Наташа вышла к гостям…

 

- Я подумала, что вам нужно отдохнуть, - Милена приветливо улыбнулась, - вы, наверное, не спали? Я могу погулять с Аней и Валериком.

- Гулять! – услышав заветное слово, Валерка радостно выбежал в прихожую.

- Если только можно, - Наташа, и вправду, чувствовала себя полностью разбитой после бессонной ночи, - а я пока что-нибудь приготовлю. Потом пообедаем вместе.

 

Собрав детей, она отправила их с Миленой на улицу, а сама ушла на кухню. С Димой они больше не разговаривали, и приход гостей её даже обрадовал… Она старалась не смотреть на Нику, в душе удивляясь бесцеремонности, с которой та явилась в их дом. Закатывать скандал, те более при посторонних, у Наташки не было ни сил, ни желания. Где-то в глубине души она чувствовала, что Димка говорит правду… Но лишь ту правду, которую он знает, вернее, помнит. А что там было на самом деле, если они, действительно, уснули под воздействием какого-то лекарства?.. Возможно, он просто не помнит всего, что было.

«Быть могло в с ё».

 

- Мне кажется, я тоже должна кое-что объяснить, - прервав её мысли, Ника вошла в кухню, - мы можем поговорить спокойно?

- Можем, - не глядя на неё, Наташа открыла морозильник и, достав оттуда мясо, поставила его в микроволновую печь. Появление Ники отозвалось внутренней дрожью.

- Ты ничего такого не думай, - та присела за стол, - у нас с Димой ничего нет. Там реально какая-то фигня произошла. Похоже на снотворное, при чём, доза была лошадиная. Скорее всего, оно было подмешано в нулёвку, которую мы с ним вдвоём выпили. Но вопросов больше, чем ответов. Пиво было Женькино. Он забыл его в аппаратной, а мы сильно захотели пить и выпили… Больше мы не пили ничего, поэтому вариантов нет. Так что на меня ничего плохого не думай. Мы уснули, просто потому, что уснули. Между нами ничего не было, стопудово.

- Ника… - Наташа медленно повернулась к ней, - Лично к тебе у меня претензий нет. Всё, что касается наших с Димой отношений, я буду обсуждать только с ним. И, если меня что-то будет тревожить, все вопросы будут только к нему. И ты зря не приехала утром. Тем более, раз ничего не произошло.

- А у тебя железные нервы, - глядя на Наташу, Ника покачала головой, - я бы так точно не смогла.

- Не смогла – что? – внутренняя дрожь предательски перешла в пальцы, и Наташка с силой сжала в руке картофелину.

- Вот так спокойно разговаривать. В волосы бы точно вцепилась…

- А за что? – карие глаза пристально смотрели на предполагаемую соперницу.

- Ну… - не ожидавшая такой постановки вопроса, девушка замялась, - За то!

- А разве было т о? – говоря спокойно и членораздельно, Наташа нарочно сделала ударение на последнее слово.

- Хм… - Ника снова усмехнулась и покрутила головой, - Т о г о не было.

- А за что тогда – в волосы?

 

Было похоже, что гостья несколько обескуражена. Она ожидала всего – ссоры, угроз, оскорблений, но вместо этого услышала лишь короткие и ёмкие фразы. Ответить она не успела – Морозов с Журавлёвым заглянули в кухню.

 

- Наташа, - обращаясь к жене, Дима говорил несколько настороженно, - нам нужно ехать в студию. Ты поедешь со мной?

- Нет, - в душе всё клокотало, но, сделав над собой усилие, она сохраняла внешнее спокойствие, - сегодня я никуда не поеду.

На самом деле ей хотелось крикнуть, что она вообще больше никогда и никуда не поедет с ним… и что он свободен, и может делать всё, что захочет… Но вместо этого она с трудом отвела от него полный боли взгляд и посмотрела на Женьку:

 

- Подождите немного, я сейчас приготовлю обед.

- Меня Ленка с утра обкормила! – тот похлопал себя по животу, - Так что, я пас, если только Диму и Нику накорми, я подожду.

- Милена и меня обкормила, - кивнула Ника, - так что и я – пас.

- Я лучше потом, - Морозов не сводил взгляда с жены, - вечером, хорошо? Наташ?..

- Хорошо, - еле сдерживая слёзы, Наташка отвернулась к плите, - как хочешь.

 

***

 

В аппаратной царил лёгкий беспорядок, но единственным предметом, который интересовал сейчас всех троих, была пивная бутылка. Она была практически пуста, но, слегка наклонив её, Дима с удовлетворением заметил на дне несколько капель напитка.

 

- Интересно, этого хватит для анализа? – он посмотрел бутылку на свет.

- Хватит, - Женька махнул рукой, - там и смыва со стенок хватит. А ты уже знаешь, где можно сделать анализ? И вообще, его можно сделать в частном порядке?

- Ира – заведующая аптекой, - Дима поставил бутылку на стол, - я Сашке звонил, он сказал, что она может устроить через знакомых в лаборатории. Вечером с ней самой поговорю.

 

Как будто услышав, что говорят о нём, в дверь неожиданно заглянул сам Говоров:

 

- Ну, чё, банда? В сборе? Димыч, я установку привёз. Кто самый смелый разгружать?

- Пошли, - Журавлёв охотно направился к выходу, но тут же оглянулся на Морозова, - ты не ходи, мы сами. А то ещё грохнешься с барабаном, тогда я точно от Наташки не отмажусь.

 

Дождавшись, пока парни уйдут, Ника присела на диван и закинула ногу на ногу.

 

- У твоей жены железные нервы, - исподлобья глядя на Морозова, усмехнулась она, - прикинь, она меня даже проституткой не обозвала.

- Ты с ней разговаривала?

- Ну, да. Вроде, как надо было.

- Если честно, в такой ситуации я ещё никогда не был. По-разному было, но, чтобы вот так…

- Да ладно тебе. Ничего же не было… - она снова бросила на него мимолётный взгляд, - А жаль…

- Что – жаль?

- Что ничего не было. Хоть не обидно было бы.

- Знаешь, я люблю свою жену.

- Так люби… Кто мешает? Любовь и секс – разные понятия.

- Разве? – впервые за утро Димка улыбнулся, - Для меня это одно и то же.

- Да ладно… - девушка махнула рукой, - Любовь это одно. А физическая потребность – совсем другая категория.

- Когда ты один – возможно. Я – не один.

- А я одна… - она с сожалением вздохнула, - И, если честно, у меня уже давно не было мужика.

- Прости, но ничем не могу помочь, - снова улыбнулся Морозов.

- Принципы? – усмехнулась Ника.

- Нет. Я так устроен.

- А жаль, - повторила она, - мог бы быть классный пиар-ход.

- В смысле?

- Прикинь… Если бы мы вчера с тобой переспали по-настоящему, а потом Наташа устроила бы настоящий скандал… У меня есть знакомые журналюги, они бы не отказались от такого материала. «Известная рок-звезда увела полуизвестную рок-звезду у законной жены»… И всё это – на новостной шоубизовской ленте… «Всё произошло во время работы над новым альбомом…» Ты представляешь, какой интерес был бы потом к этому альбому? Твоё имя рядом с моим… «Ночной патруль» - на языке у всех рокеров страны… Как тебе фейк?

- Никак. Прости, но я музыкант… Занимаюсь только творчеством, и именем своим не торгую.

- А тебе пока и торговать нечем, - Ника насмешливо скривила губы, - твоё имя не той громкости, которую ты заслуживаешь. Скандал был бы вокруг моего имени, а ты со своими «патрулями» шёл бы уже прицепом.

- Прости, но семья мне дороже, чем самое громкое имя.

- Я не призываю тебя бросить семью! Главное – скандал. А он, по сути, уже есть. Его только нужно подразжечь… А?

- Не получится.

- Ну, и дурак. Такая возможность… Подумай. А с Наташей я бы сама поговорила. Это был бы всего лишь пиар-ход.

- Не вздумай. Ей и так тяжело.

- Да ты понимаешь, что только так зарабатывается настоящее бабло?! Кроме этого – ты выходишь на главные подмостки страны! Ты же сам знаешь, как это всё делается! Лично мне без разницы. Я этот сценарий могу с кем угодно обыграть, мне по любому будет на пользу… Но тебе такая возможность уже вряд ли представится! Ну, если только к тебе случайно Юта не заедет по пути на гастроли по Соединённым Штатам…

- Нет, это даже не обсуждается.

- Ну, и зря, - она обиженно улыбнулась уголком губ, - тебе и твои парни спасибо сказали бы.

- Нет, Ника… прости, но…

- Ну, и дурак.

 

***

 

Наташа с Миленой вот уже второй час сидели за столом. Кофе в чашках давно остыл, пирожные лежали нетронутыми, и только Валерка то и дело забегал на кухню, многозначительно поглядывая на лакомства, пока Наташа не отправила его спать после обеда.

 

- Он такой сладкоежка, - улыбаясь, она вернулась за стол, - приходится всё время следить, а то он готов слопать всё, что на столе лежит.

- Да, я заметила, - Милена улыбнулась в ответ, - по-моему, он этим похож на папу.

- Да, Дима любит сладкое, - улыбка сползла с лица, и Наташка снова чуть не разревелась, вспомнив про мужа.

- Всё будет хорошо, - заметив её состояние, Милена положила свою ладонь на Наташкину руку, - так получилось, что я всё знаю… По-моему, Дима не обманывает. Они, действительно, случайно попали в эту ситуацию.

- Я не знаю. Понимаете, он никогда меня не обманывал… Я была в нём так уверена… - Наташа почувствовала острую потребность с кем-то поделиться своим горем, и Милена была именно тем человеком, которому можно было доверить свои горести, - Дима – видный мужчина, у него всегда было много поклонниц. За него девчонки дрались… Но он такого склада, что, если любит, то больше ни на кого не обращает внимания… Так было всегда. А теперь я не знаю, что мне думать. Или я его не знала… Или… Или просто он меня разлюбил.

- Наташа, - Милена снова улыбнулась, - вы же сами себе не верите… Дима вас, действительно, любит. Просто… я, конечно, знаю вас недавно, и могу ошибаться… Но, мне кажется, он очень доверчивый.

- Да… Со стороны можно подумать, что у него слишком большие амбиции и жажда славы. Он постоянно весь в идеях! Но это – только его желание реализовать себя. Он очень талантливый, творческий человек, понимаете? И уже не раз попадал в ситуации, когда кто-то пользовался его талантом. А он снова с дорогой душой… Я ведь сама люблю его больше жизни. А теперь… Я не знаю, как мне жить дальше. У меня всё время перед глазами та картина… И сомнения… Я не знаю…

- Когда-то я не простила настоящую измену, - опустив голову, Милена вздохнула, - и жалела потом много лет… Эти годы для меня потеряны напрасно… Я могла бы жить с любимым человеком, у нас были бы уже дети… Сейчас приходится всё начинать заново.

- Что мне делать?.. – уронив голову в ладони, Наташка уже в который раз за день расплакалась.

- Наверное, нужно поспать, - Милена встала из-за стола, - вы идите, а я побуду с детьми. Тем более, они тоже спят.

 

Примерно через час Журавлёв привёз Димку и забрал Милену с Никой – та собрала свои вещи и уехала в гостиницу, несмотря на уговоры остаться либо у Морозовых, либо у Журавлёва. Проводив гостей, Дима тихонько прошёл в спальню. Наташа всё ещё спала и, присев рядом, он долго смотрел на неё, снова борясь с желанием сжать её в объятиях…

Но он только молча сидел рядом и смотрел, как она спит – такая родная и такая любимая...

 

Глава 27.

 

Весь следующий день Алиса просидела в своём агентстве, как мышка, боясь высунуться. Расследование, которое затеял Дима, вскоре стало достоянием гласности всей «Творческой деревни». Несмотря на то, что открыто никому ничего не сообщалось, информация всё же вышла за пределы студии звукозаписи – Рулёву пришлось рассказать, как он ходил за пивом в соседний магазин, сколько купил бутылок и кому их отдал. Узнав о том, что вместо Журавлёва снотворное попало самому Димке и знаменитой Нике Самойловой, Алиса испытала настоящий страх. Этого она совершенно не хотела, и теперь тревожно ожидала результатов расследования, узнавая все новости через Пашку, который и сам пребывал в недоумении. Получалось, что пиво покупал он, злополучную бутылку открывал Журавлёв, а выпили её Морозов и Ника. Мало того, из обрывков фраз, которыми обменивались Дима с Женькой, вскоре стало ясно, что Морозов уснул вместе со своей знаменитой гостьей и поэтому не встретил жену, и, что ещё хуже, Наташа «застукала» их в аппаратной.

Из всего этого следовало, что на кон поставлено семейное счастье, и Морозов не успокоится, пока не докопается до истины – кто же, на самом деле, подсыпал в пиво лошадиную дозу снотворного и зачем.

От того же Пашки Алиса узнала, что Дима собирается отдать бутылку с остатками пива на анализ, и уже почти договорился с работником лаборатории. Всё было бы ничего, и, даже получив результат экспертизы, было очень сложно восстановить картину позавчерашнего вечера – в репетиционной было достаточно народу, и бутылку трогали несколько человек, и доказать, кто именно был виновником произошедшего, было крайне сложно. Если бы не одно обстоятельство…

Снотворное Алиса купила ещё зимой, когда только вынашивала план мести Журавлёву. Идея пришла ей в голову, когда они вместе с Анной Сергеевной смотрели фильм о частном детективе. Сюжет с уснувшим клиентом, которого «подставила» бывшая любовница, запал ей в голову, и буквально на следующий день девушка, проходя мимо аптеки, решила туда заглянуть. Это был единственный препарат, который продавался без рецепта, и был в жидком виде. Такие препараты есть почти в каждой аптеке, и покупает их масса народа – попробуй, вспомни, кто и когда покупал лекарство. Но, не продумав все детали, Алиса расплатилась с помощью банковской карты… Она плохо представляла себе процесс расследования, да и Морозов пока не подавал официального заявления и не обращался к частным детективам, но она реально испугалась – в истории операций с картой остался код товара и номер аптеки, где была сделана покупка. При большом желании опытному следователю не составило бы труда выйти на неё, как подозреваемую…

Теперь же, сидя у себя в кабинете, она лихорадочно соображала, как избежать возможного разоблачения. Единственным способом прекратить расследование было уничтожить главную и единственную улику – ту самую бутылку с остатками «сонного» пива… Так думала Алиса. Пузырёк из-под снотворного и пустую бутылку, которую выпил Журавлёв, она выбросила в тот же вечер, в урну возле Пашкиного дома, воспользовавшись тем, что он покупал в киоске сигареты. А вот с бутылкой, в которой, на самом деле, оказалось снотворное, получалась засада – она находилась в аппаратной, и стащить её оттуда не было никакой возможности: уходя, Дима всегда закрывал дверь. Из разговора она узнала, что он должен увезти бутылку в лабораторию через два дня. И за эти два дня нужно было срочно что-то придумать.

План созрел быстро, и в надежде, что его удастся осуществить, вечером, по пути домой, она купила точно такую же бутылку «Великопоповецкого Козела».

 

- Алисонька, - Анна Сергеевна вышла навстречу племяннице, - зайди, пожалуйста, к Наташе, отдай таблетки, а то она что-то приболела сегодня. А у меня мясо в духовке, боюсь, подгорит.

 

Взяв протянутую упаковку таблеток, Алиса поставила сумку на тумбочку тут же вышла из квартиры.

 

- Ты что, заболела? – озабоченно взглянув на открывшую ей дверь Наташу, она тут же проследовала в гостиную, - Анна Сергеевна лекарство передала.

- Спасибо, - кивнула Наташа, - ужинать со мной будешь?

- С тобой? А Димка?

- Димы ещё нет, - Наташка упомянула мужа довольно сдержанно, - не знаю, когда придёт.

- А, точно… - сделав вид, что о чём-то вспомнила, Алиса слегка нахмурила брови, - Он же поехал к Нике в гостиницу, ещё после обеда.

- Да? – как можно равнодушнее спросила Наташа.

- Да, около пяти часов… - Алиса исподтишка следила за её реакцией на свои слова, - Разве он тебе не звонил?

- Нет.

- А когда она уезжает? Может, он её провожать поехал?

- Она уезжает завтра, - Наташа нарочно отвернулась, чтобы Алиса не заметила выражения её лица.

- Да?.. А я почему-то думала, что сегодня… Слушай, а почему она от вас в гостиницу переехала? – девушка изобразила крайнее недоумение, - Наверное, не хотела стеснять? Да?..

- Я не знаю. Она сама так решила, - пожав плечами, Наташа достала тарелки и поставила их на стол, - присаживайся, а я Валеру позову.

 

Валерик в детской играл с Анечкой, забравшись в манеж, и Наташа грустно улыбнулась, глядя на родные мордашки. Приехав с гастролей, она ещё ни разу не была в студии. После вчерашнего разговора с Димкой она почувствовала уже привычный жар – как всегда, в сложных ситуациях, поднялась температура. Но не только поэтому она осталась дома. Почему-то ей казалось, что вся студия уже знает о том, что произошло между Никой и её мужем… Ехать туда было тяжело, тем более, с Димкой она почти не общалась, и он, видя её состояние, больше разговорами не донимал.

Она не знала, что сегодня он уехал в гостиницу к Нике… Если бы не Алиса…

«Интересно, сказал был он об этом сам, или нет?»

 

Она уже выходила из детской с Анечкой на руках, когда услышала, как в двери поворачивается ключ.

 

- Привет! – Дима кивнул ей с порога и, улыбаясь, подошёл и поцеловал дочку.

- Привет, - увидев отца, Аня замахала ручками и что-то залопотала, и Наташа задержалась на минутку, стараясь не смотреть на него.

- А я есть хочу, - Морозов виновато улыбнулся жене, - накормишь?

- Накормлю, - он хотел её обнять, но она ловко увернулась от его рук и губ, - иди, руки мой.

- А, между прочим, вот здесь – он показал ей на принесённый с собой пакет, - моё алиби.

- Какое? – Наташа чуть насмешливо улыбнулась уголком губ.

- Та самая бутылка, из которой мы пили то самое пиво. Завтра я увезу её в лабораторию, и мне скажут, что там было подмешано.

- Это ничего не изменит.

- Почему?

- Я так решила.

- А я приглашу тебя в ресторан… На романтический ужин.

- Мне некогда ходить по ресторанам. У меня дети.

- Ах, вот как!.. – он снова попытался её обнять, и в этот раз Наташка сопротивлялась намного слабее, - Значит, по ночным клубам у тебя есть время ходить… А в ресторан с любимым мужчиной – нет?..

- У меня нет любимого мужчины, - одной рукой было неловко отбиваться, и она, улучив момент, чуть присела и выскользнула из его объятий, - и по ночным клубам я не хожу, я там работаю. Кстати, во сколько Ника завтра уезжает?

- Самолёт в восемь утра. А что?

- Я поеду с тобой её провожать. Ты же поедешь её провожать?

- Хорошо, поедем. Кстати, я только что бы у неё в гостинице. Она не приезжала в студию, а мне нужно было уточнить кое-какие детали.

- Уточнил? – несмотря на то, что она немного успокоилась, Наташка вдруг ощутила, как глаза предательски наполняются слезами.

- Уточнил, - кивнул Дима, - всё нормально. Следующую песню будем писать, когда мы вернёмся из Германии. Сейчас ни времени, ни сил уже не осталось.

- Я за вас рада, - Наташа резко повернулась и шагнула в сторону кухни, но на пороге снова обернулась, - и я пошутила насчёт завтра. Я не поеду её провожать.

- Почему? – Морозов растерянно смотрел на жену, - Ты же сама захотела…

- Расхотела. Передашь ей от меня привет. Утром мне некуда девать детей.

 

Алиса чутко прислушивалась к разговору супругов, и, когда Наташа с Анечкой вошла в кухню, тут же вскочила со стула.

- Давай, я тебе помогу, - протянув руки к ребёнку, Алиса заулыбалась, - ах ты, папина доча!

- Нет! – вбегая в кухню, Валерка крикнул с порога заученную фразу. – Это я папин, а Анечка – мамина! Только глазки синие!

 

Накрыв на стол, Наташа позвонила свекрови и пригласила их с Александром Ивановичем на ужин. Отказываться те не стали и вскоре уже открывали дверь. Воспользовавшись суматохой, Алиса под каким-то незначительным предлогом снова убежала в квартиру Морозовых-старших и, достав купленную бутылку пива, вылила содержимое в раковину. Вернувшись в Димкину квартиру, она тихонько открыла принесённый им пакет и поменяла бутылки, предварительно протерев свою носовым платком…

 

- Алиса, иди скорее, по музканалу Димин клип показывают! – услышав, как хлопнула дверь, крикнула Анна Сергеевна.

 

Уйти, чтобы унести свой «трофей», Алиса уже не могла, и, наскоро засунув его в угол шкафа в прихожей, поспешила на зов тётушки.

- Класс! – глядя в экран настенного небольшого телевизора, Алиса показала большой палец, - Я этого клипа ещё не видела. Когда это вы снимали?

- Этому клипу уже почти пять лет, - Димка нехотя посмотрел на экран, - это самый первый клип «Ночного патруля».

- А как песня называется? – проявляла интерес Алиса.

- «Не моя», - Дима осторожно перевёл взгляд на Наташку.

- Мы его в Москве снимали, - та невозмутимо подала голос, - специально ездили в студию звукозаписи, жили там целых пять дней.

- И ты ездила? – обернулась к ней Алиса, - Я тебя тут не вижу… А кто это с Димой? Артистка какая-нибудь, да?

- А меня там не видно, - Наташка старательно делала вид, что любуется происходящим в телевизоре действием, - меня там только слышно. Бэк-вокал – моё всё.

- Ой, а Мазурик какой смешной! – глядя на Витькины развевающиеся белёсые кудри, Алиса весело рассмеялась, - А где Вадим?

- Ни Женьки, ни Вадика ещё не было, - Наташа продолжала пояснения, - здесь ещё Никита Белов на соло-гитаре играет. Он потом ушёл, Вадик вместо него.

- А кто эта девушка? – повторила свой вопрос Алиса, - Она мне кого-то напоминает…

- А это Кристина Лапина. Бывшая невеста Димы.

 

Задавая эти вопросы, Алиса явно лукавила. Она давно, ещё у себя дома, нашла и посмотрела все клипы с участием «Ночного патруля», в том числе и этот. Единственное, чего она не знала тогда – что за девушка снялась в главной роли вместе с Димкой…

 

- Какая я дура… - притворно посетовала Алиса, вернувшись вместе с Морозовыми-старшими в их квартиру, - И надо же мне было спросить, кто это!

- Ты ни при чём, - Анна Сергеевна замотала головой, - это я не подумала… Нужно было молча пропустить, но я всегда так радуюсь, когда Диму или Наташу показывают по телевизору!.. Это же ведь только по нашему, местному каналу идёт… Я хотела, чтобы ты тоже посмотрела, но забыла, что там Кристина снималась… Хорошо, что Наташа не обидчивая.

- А как же так… Наташа и Кристина – они что, вместе ездили? А с кем тогда Дима был?..

- Дима был уже с Наташей. Он сделал ей предложение перед самой поездкой. Но спонсором клипа был отец Кристины… И он хотел, чтобы она снялась в главной роли. Вот так и получилось… Но Наташа очень умная девочка. Она всё поняла правильно.

- Да… - Алиса покачала головой, - Лапина… Лапина… Фамилия как у моего дяди…

- Знаешь, Алисонька… - Анна Сергеевна вздохнула и пристально посмотрела на племянницу, - Я не знала, нужно ли тебе говорить… Но теперь я тебя знаю, и знаю, что ты тоже очень умная и понятливая девочка. Дело в том, что отец Кристины – и есть Леонид Борисович Лапин. Твой родной дядя.

- Да вы что?! – Алиса вытаращила на Морозову свои зелёные глаза, - Значит, эта девушка – моя двоюродная сестра?!

- Да, - кивнула Анна Сергеевна, - Кристина – твоя двоюродная сестра. И бывшая Димина невеста.

- Как тесен мир… - Алиса чуть улыбнулась уголками губ, - А мне ни Дима, ни Наташа не говорили…

- Дима не знает всех семейных подробностей… Мужчины редко этим интересуются. Знает Наташа… Я всё ей рассказала, кода ты приехала к нам. Но она не будет поднимать эту тему, и ты должна её понять… У них с Димой всё было непросто, и многое было связано именно с Кристиной. Диме пришлось работать в её продюсерском центре, когда они поженились с Наташей.

- Ах, вот оно что!.. – «догадалась» Алиса, - Вот о какой Кристине иногда вспоминают ребята. Теперь я понимаю…

- И, пожалуйста, не говори Наташе о нашем с тобой разговоре. Мне сегодня показалось, что они поссорились с Димой…

- Ни за что на свете! – приложив руку к груди, торжественно заверила девушка, - А, кстати, где сейчас эта Кристина?

- Точно не знаю… Но, кажется, в Москве. Она закрыла свой продюсерский центр и уехала около трёх лет назад. Мы как-то виделись с бывшей женой Леонида, мамой Кристины, и она сказала, что Леонид купил ей квартиру в Москве.

- Ну, и пусть они живут в своих «москвах»… - Алиса почему-то радостно повисла у Анны на шее, - А нам и здесь неплохо, правда?

- Правда, моя золотая! – Анна в ответ обняла племянницу, - Нам и здесь хорошо, тем более, когда у нас такие замечательные дети!

 

Пол ночи Алиса не могла уснуть. Этому мешали две причины. Первой причиной были несметные, по её понятиям, богатства её родного дяди, Леонида Лапина, в наличии которых она ещё раз убедилась, увидев дорогой клип, который на его деньги сняли «патрули», и узнав о том, с какой лёгкостью он купил квартиру дочери в Москве. «А в нас что-то есть общее», - глядя на себя в зеркало, Алиса вспомнила Кристину Лапину, мелькавшую в музыкальном клипе в Димкиных объятиях.

Вторая причина была не такой волнительной, но более важной на сегодняшний день: пустая бутылка из-под пива, которую она поменяла, и которую ей так и не удалось сегодня забрать с собой – после ужина все сразу вывалились в прихожую, и открыть шкаф не представлялось никакой возможности.

«Завтра как-нибудь заберу», - передумав все варианты похищения, она под самое утро всё же провалилась в глубокий сон…

 

***

 

Дима мрачно зарулил на стоянку перед домом и заглушил двигатель. Не торопясь выходить, открыл «бардачок» и, порывшись, достал пачку сигарет. Курил он крайне редко, «по случаю», и вот такой случай был налицо. Анализ остатков содержимого бутылки из-под «Великопоповецкого Козела» не показал абсолютно ничего.

«Сколько я должен?» - ничего не понимая, он поднял глаза на девушку, проводившую анализ.

«Да ничего не должны, - та игриво улыбнулась, - если только автограф».

 

«Тогда вот так, и без возражений», - несмотря на её протест, он всё же вернулся через полчаса с несколькими коробками конфет и шампанским.

 

Всю дорогу он ломал голову – как могло выйти, что в пиве, от которого они уснули убойным сном, не оказалось никаких примесей?.. Отчего тогда они с Никой отключились на несколько часов? Надежда на алиби растаяла как дым – он обречённо поднимался в квартиру, где его ожидало нелёгкое объяснение с женой. Наташа ни на какие попытки к примирению не отвечала, более того, она ушла «жить» в детскую, и спала на диване Милены. В студию с ним она тоже больше не ездила, ссылаясь на то, что ей там нечего делать, и что, отработав заявленные концерты, она уйдёт со сцены и вообще – из его жизни… Зная её характер, он ждал, что она «отойдёт», тем более, узнав о результатах анализа. А вот теперь…

 

- Наташа… - он тяжело уселся рядом с ней, - Ты будешь смеяться, но в пиве ничего не обнаружили.

- А разве могло быть иначе? – она горько улыбнулась, - Дим… было бы намного лучше, если бы ты рассказал мне всю правду. Во всяком случае, было бы честно.

- Я ничего не понимаю… Понимаешь?! Ни-че-го!

- А вы курили что-нибудь? – она пристально посмотрела на него, - Я знаю, что Ника – наркоманка.

- Я ничего не курил. И я не знаю, наркоманка она или нет. При мне она не курила и не кололась.

- Она курит траву. Я видела…

- Но я-то не курю!

- Дима, я не знаю, как распутывать клубки и разгадывать твои загадки. Тебе интересен этот проект с Никой Самойловой – воплощай его в жизнь! Сколько вы будете писать этот альбом? Полгода?.. Год?.. Сколько треков? Десять? Вам предстоит тесное сотрудничество. Удачи! А я не хочу больше переживать. Вам будет нужен мощный пиар? Делайте, но только без меня. Я не хочу быть разменной монетой.

- Что ты имеешь в виду? – он удивлённо повернулся к ней, - Какой разменной монетой?

- А вот такой, - Наташка встала и, подойдя к компьютеру, пошевелила мышкой – заставка исчезла и на мониторе появилась новостная страничка, - почитай, если ты ещё не в курсе. Опубликовано полчаса назад.

 

Он присел за стол и уставился на монитор. Статья Кронского на городском новостном портале была поистине убийственной…

 

«Сенсациями в наше время никого не удивишь, - писал скандальный журналист, - но то, что в нашем городе почти неделю жила знаменитая Niksa, или Ника Самойлова, это не сенсация. Это – тщательно скрываемый факт, и, если бы не некоторые пикантные обстоятельства, мы с вами, дорогие почитатели таланта рок-звезды, возможно, никогда бы об этом не узнали. Но начнём по порядку. О её приезде мне сообщил один очень достоверный источник ещё несколько дней назад, но встретиться с ней не представлялось никакой возможности, и вот почему. Ника Самойлова приехала сюда не просто так. Некоторое время назад она случайно встретилась в Москве с нашим чуть менее знаменитым земляком – певцом, музыкантом, лидером группы «Ночной патруль», Дмитрием Морозовым. Говорят, что решение записать общий альбом было обоюдным, и Дима пригласил Нику в наш город. Скромность столичной звезды не позволила ей обозначить свой приезд, более того, она, из опасений быть узнанной, не захотела снимать номер в гостинице, а приняла приглашение Морозова пожить у него дома, где, собственно, и протекал творческий процесс. Музыканты – люди одарённые, с трепетными, романтическими натурами, и им, чтобы создавать свои музыкальные шедевры, просто необходимо быть на одной волне. Видимо, такая волна и захлестнула Дмитрия и Нику… Банальный любовный треугольник стал камнем преткновения для творческого, и не только, союза. Супруга Дмитрия, Наталья Морозова – известная в нашем городе исполнительница его песен, естественно, такого потерпеть не могла. Всё тот же источник сообщает по секрету, что эта история, похоже, имеет под собой все основания, и доказательство тому – срочный и неожиданный переезд Ники в гостиницу, где, собственно, мы с ней и встретились в последний вечер её пребывания в нашем городе. Говоря откровенно, сначала девушка неохотно делилась со мной возникшими проблемами, но, узнав, с какого я канала, дала эксклюзивное интервью. Прямо не упоминая о своих отношениях с Морозовым, она лишь посетовала, что дальнейшая работа над альбомом теперь под большим вопросом.

«Можно ли узнать причину?» - спросил я.

«Причина стара как мир: у неё три угла и три стороны, - многозначительно ответила рок-звезда и обаятельно улыбнулась, - и даже этот, самый грандиозный в моей жизни проект не заставит меня быть помехой чужому счастью».

 

Можно только восхититься благородством, совершенно не присущим другим звёздам нашего шоу-бизнеса. Но, мне кажется, точку в этой истории ставить рано, как и рано хоронить такой интересный музыкальный проект… Ведь, несмотря ни на какие препятствия, некто, очень похожий на Дмитрия Морозова был замечен входящим в номер, который снимала Ника…»

 

- Что за бред?! – прочитав весь материал, Дима обернулся к жене, - Я понятия не имею, как эти сплетни попали к Кронскому. Я даже не знаю, был ли он у Ники на самом деле? Она мне ничего не говорила.

- А ты позвони?.. – Наташа насмешливо улыбнулась, - Узнаешь.

- Позвоню, конечно, - он растерянно перечитывал статью, - нет, ну, что за бред?! И кто это – достоверный источник?

- А какая разница? – голос её дрогнул, - Ведь это же – правда?

- Я сейчас поеду и набью этому Кронскому морду, - Димка решительно встал из-за стола, - вот это и будет – правда.

- А это будет ещё один пиар-ход? Тогда он напишет вторую статью: «Любовь к известной рок-звезде довела до тюрьмы». А потом третью: «Ника Самойлова ездит к любимому на свидания и там они пишут свои песни»… Да, Дима?

- Я не шучу! – он обернулся в дверях, - Я поехал бить морду Кронскому.

- Ты куда?! – метнувшись за ним, Наташа остановила его уже возле дверей.

- Я сказал, - он вырвал свою руку, в которую она вцепилась, - мне уже надоела эта загадочная история.

- Попробуй только выйди, - она загородила собой входную дверь, - слышишь?

- Слышу. Аня плачет.

- Вот пойди и возьми её.

- Хорошо… - он нехотя прошёл в детскую и взял на руки плачущую девочку, - Привет, моя маленькая принцесса…

- Прежде чем сделать очередную глупость, вспомни о них… - войдя следом, Наташа кивнула сначала на Анечку, потом на Валерика, который возился на полу с яркими кубиками, - А так же о том, что сегодня пятница, и у тебя концерт. И уже пора собираться.

- Ты всё-таки за меня переживаешь? – радостно улыбнулся Морозов, - Наташка?

- Я переживаю за детей. Они всё равно – твои… - она отвернулась от него, но вновь дрогнувший голос выдал её волнение, - Как бы мы с тобой ни жили дальше, но ты – их отец. Я в любом случае хочу, чтобы они тобой гордились, а не слушали анекдоты, как их папа бил морду какому-то придурку… тем более, за чужую тётю.

- Не за тётю… - он подошёл ближе и, обхватив её одной рукой, прижался губами к макушке, - А за их маму.

- Но ведь напишут – за тётю… - Наташка обернулась и посмотрела на него полными горечи глазами, - Дима… ты можешь любить кого угодно… Жить с кем угодно… Спать с кем угодно… Но для них ты должен быть святым. Понимаешь?! Они только тогда будут чувствовать себя счастливыми, когда будут знать, что их папа – самый лучший… Даже если он живёт отдельно. Понимаешь?!

- Они только тогда будут счастливыми, когда мы будем жить вместе и перестанем ссориться… - он пытливо вглядывался в её глаза, - Наташа…

- Мы не будем жить вместе, - отчеканила Наташка, - а ссориться… Я согласна. Ссориться мы больше не будем. Мы расстанемся, но тихо. Сразу после гастролей по Германии.

- Тогда гастролей не будет, - он сунул ей в руки дочь и стремительно прошёл в прихожую.

- Почему?! – Наташа выскочила следом.

- Потому, что я сейчас набью морду Кронскому и получу месяц ареста.

- А я всё равно уйду от тебя! – в отчаянии крикнула она в закрывающуюся дверь.

- Ты будешь носить мне передачи! – донеслось до неё с лестницы.

 

Приехавшая через час Милена застала Наташку в слезах. Журавлёв, который тоже поднялся в квартиру, с удивлением выслушал всё, что она им рассказала, и прочитал статью на новостном канале.

 

- А где он сейчас? – имея в виду Морозова, спросил Женька.

- Не знаю… Он отключил телефон, - шмыгнув носом, Наташа вытерла щёки.

- Вот так и бывает, когда мужиков бросают, - Журавлёв многозначительно посмотрел на неё, - ты же его бросила? Бросила. И чего теперь ревёшь?

- А вдруг с ним что-то случилось?! Вдруг, он и вправду этому дураку морду поехал бить?! Его же посадят!

- Всё может быть… - Женька философски наморщил лоб и прищурил свои светло-карие глаза, - Но и в этом можно найти положительные стороны.

- Какие?! – хором спросили Милена и Наташа.

- Научится писать тюремный шансон. Это сейчас модно!

 

Глава 28.

 

- По-моему, вам с Димычем нужно купить один коттедж на две семьи, - увидев Журавлёва вместе с Наташкой в гримёрке ночного клуба, Сашка заржал, - ну, никак не расстаётесь в последнее время.

- Лучше пистолет и застрелиться, - усмехнулся в ответ Женька, - я с ними и так скоро с ума сойду.

- Женя, - девушка из персонала заглянула в гримёрку и, поискав глазами, остановилась на Журавлёве, - там тебя какой-то парень спрашивает. У нас вызывать, вообще-то не принято, но он уже всех задолбал. Выйди, а?

- Кто там ещё?.. – Женька нехотя двинулся на выход.

 

Оставшись вдвоём с Говоровым, Натаща подняла на него тревожный взгляд:

- Тебе Димка не звонил?

- Дима? – тот удивлённо уставился на неё, - Так он здесь. Вы что, потерялись?

- Здесь?! – она метнулась к дверям, - Где?

- Он давно здесь. Они с Витькой и Вадиком в зале, клуб на новые комбики разорился, вот, устанавливают. Подожди, - Сашка остановил её жестом, - Наташка, ты не бузи насчёт Димы. Я читал эту статью этого чудака на известную букву. Всё ерунда, при чём, полная. У Димы с Никой ничего не было. Я не успокаиваю, это так

- Саша, я сама разберусь.

- Я уже вижу, как ты разбираешься. Димыч аж за два часа до начала примчался… Сказал, что ты сегодня выступать отказалась.

- Он сказал, что поехал бить морду Кронскому, - вздохнув, Наташа присела на стул, - А что я должна делать, Саш? Он снова нашёл себе проблему. Неужели с самого начала не было понятно, что в предложении Ники есть какая-то подоплёка? Она из топов не вылезала, из эфиров, с центральных площадок… И вдруг – ни с того, ни с сего предложение группе «Ночной патруль»? Да с какого перепугу? Ей что, гонорары захотелось с кем-нибудь делить?

- Я в теме, Натаха… - Сашка присел рядом, - И я сразу ему сказал свою персональную ноту «фи»… Но Дима, если упрётся, его с места танком не сдвинешь. Загорелся идеей.

- Вот именно, идеей… - Наташка пристально разглядывала маникюр на пальчиках, - Он только и живёт этими идеями. Хочет объять необъятное… Если бы мы вместе не работали, я его вообще бы не видела. Ну, ладно, «деревня», это была его мечта, он её осуществил… Рок-оперу задумал написать. Всё это – его. Я готова вместе с ним сутками от инструмента не отходить! Но совместный проект с Никой… Меня сразу многое насторожило. Только не говори, что я ревную.

- А чего говорить, - Сашка весело покосился на неё, - я и сам знаю, что ревнуешь.

- Я не ревную… - Наташа медленно повернула голову, - Если ещё раз скажешь, что я ревную… я тебя огрею чем-нибудь.

- Ну, ладно, ладно, - он примирительно поднял обе ладони, - не ревнуешь… И ты права. Есть такая инфа, что эта самая Ника лишилась поддержки очень богатого спонсора. И, как следствие – её коллектив сразу дружно отвалил. Её можно было бы записать в жертвы, если бы не одно но… Насколько я понял, песни, которые она выдавала за свои, писал кто-то другой. Скорее всего, кто-то из её парней, с которыми она работала. Видимо, что-то отстёгивала за присвоение авторства. Как только отстёгивать стало нечего – и автора не стало. Вот тебе и подоплёка… А тут Дима подворачивается как красное солнышко. А кто ещё с ней будет теперь работать? Вокал – да, мощный вокал… Но и всё! Предложений, видимо, ни от кого не поступало. Да и не поступит – она же позиционирует себя как суперзвезду, кто же покусится?.. Спонсоров новых нет. Была бы у неё внешность, как у тебя, сразу бы нашлись. Но и с этим не свезло. В общем, понять её можно. Нужно второе рождение на пустом месте, пока ещё имя не стёрлось из памяти рок-меломанов. Лучше всего примазаться к какой-нибудь группе. Но супер-группам она нахрен не нужна. Совсем неизвестные – ей нахрен не нужны. Вот и остаётся – к таким, как мы. С ограниченной, но довольно широкой популярностью. Чтобы было не стыдно на сцену выйти, а потом ещё и упрекнуть, типа «я вас из грязи вытащила»…

- Ты озвучил мои мысли, - усмехнулась Наташа, - я сразу так и поняла. Я знаю, что у Димки к ней ничего нет, иначе бы я почувствовала. Но этот случайный скандал – он сыграл на неё… и против меня. Мало того, что я всё сама увидела… Меня ещё и выставили на всеобщее обозрение, как брошенную жену. А в следующей статье напишут, как я выгоняла её из дома.

- Да ладно тебе париться, Натаха… лучше привыкай. Ещё не то напишут. А нам любой пиар на пользу.

- А я не хочу, - Наташа резко встала и, пройдя несколько шагов, обернулась к Говорову, - Я не хочу так, понимаешь?! Мы с Димкой работаем день и ночь, в буквальном смысле! Мы выкладываемся полностью, мы не халтурим, поём вживую… Мы даже за столом… да что там за столом – мы даже ночью говорим только о своих проектах; у нас дома – бесконечные распевки, репетиции, и плюс ещё двое маленьких детей… Мы не отказываемся ни от одного выступления, хоть в маленьком клубе, хоть на корпоративе, хоть на большой площадке, не набиваем себе цену! Да, мы очень продвинулись в последнее время. Только, чем выше, тем ступеньки всё круче. И уже оказывается, что мало просто работать, заниматься творчеством! Оказывается, нужны скандалы, перемывание костей и грязное бельё – напоказ… И всё лишь для того, чтобы вскарабкаться ещё на одну ступеньку вверх. Я знаю, что ты скажешь! Что это – закон шоу-бизнеса, и я всегда об этом знала. Да, знала. Но т а к я не хочу!

 

Ответить он не успел: буквально влетев в дверь, запыхавшаяся Мара вытаращила на них глаза:

 

- Скорее! Там, у входа, Журавлёв с какими-то мужиками дерётся!

 

***

 

Картина, которая предстала перед глазами Говорова, была, что называется, маслом: на заднем дворе клуба, у служебного входа, куда он прибежал вслед за Марой, Журавлёв энергично отмахивался от двух нападавших на него парней. Несмотря на то, что численный перевес был не на его стороне, держался он великолепно, успевая отбиваться от соперников и не позволяя им повалить себя на землю. Сашка подоспел как раз в тот момент, когда один из них, запрыгнув на Женькину спину, обхватил того за шею. Изо всех сил пытаясь разжать его руки, Журавлёв одновременно работал длинными ногами, не подпуская к себе второго нападавшего.

- Вы чё, бля!.. – Говоров с ходу врезался в драку.

- Ну, ссук-ка… - получив удар в пах, второй согнулся от боли и схватился руками за ушибленное место, - Падла-а-а-а!..

- Ща и ты встанешь буквой «зю»… - Сашка переключился на первого, всё ещё висевшего на спине Журавлёва, - Иди сюда, родной!..

 

Наташа, которая выбежала вслед за Говоровым, уже хотела повернуть назад, чтобы позвать остальных ребят, но тут же замерла, заметив, как второй, с трудом распрямившись, вынул из кармана небольшой, продолговатый предмет… Она не услышала щелчка, но увидела, как в свете уличного фонаря сверкнуло что-то металлическое…

 

- Женька!.. – она даже не подумала, как сможет защитить стоявшего спиной Журавлёва… всё произошло, скорее, инстинктивно: бросившись наперерез хулигану, она в последний момент встала как вкопанная – в его руке, и в самом деле, был нож. Он уже готовился броситься на Женьку, но, услышав её крик, резко повернулся в её сторону.

 

Парень с ножом был где-то в метре от неё, и Наташка ощутила, как внутри медленно разливается волна ледяного ужаса – от подбородка до груди… и дальше – по рукам и по ногам, до самых кончиков пальцев… Она почувствовала оцепенение, в то же время понимая, что любое её движение может спровоцировать пьяного парня на какой-нибудь поступок.

 

Увидев перед собой беззащитную девушку, тот какое-то время вглядывался в её лицо… Наташке было страшно, но она не могла отвести от него огромных от ужаса глаз…

 

- А!.. Подруга!.. – парень пьяно усмехнулся, - Настькина подруга…

- Здравствуйте, Вячеслав, - узнав в парне Настиного сожителя, Наташа дрожащим голосом выдавила из себя эти слова.

- Ты что… С ними? – ухмыльнувшись, тот кивнул в сторону Журавлёва и Говорова, которые, заломив его «подельнику» руки за спину, тоже тревожно наблюдали за таким неожиданным поворотом событий.

- Да… То есть, нет… - Наташа не знала, что было бы правильнее – сказать, что она «с ними» или не говорить, чтобы как можно меньше разозлить Вячеслава, - Вы бросьте, пожалуйста, нож… Пожалуйста…

- Нож брось… - Журавлёв отпустил руку парня и, распрямившись, сделал осторожный шаг вперёд.

- Слышь, Славян… - кажется, вмиг отрезвев, тот поднял голову, - Мы так не договаривались… Ты сказал, только поговорим по душам, на мокруху договора не было! Спрячь нахрен… Слышь?..

- Чё, испугались? – Славик снова ухмыльнулся и, кнопкой убрав лезвие выкидухи, обвёл взглядом всех присутствующих, - А зря… Славик баб не режет… Славик баб… сами знаете, что…

- Вы бросьте нож, пожалуйста… - Наташа уловила за своей спиной какие-то звуки – как будто, кто-то выбежал на крыльцо клуба, - Вячеслав…

 

Она понимала, что снова выкинуть лезвие и дотянуться до неё ему не составит никакого труда, и догнать, если она вздумает бежать – тоже, и поэтому стояла, обречённо ожидая развязки и дрожа от страха.

 

- А чё ты к Настьке больше не приходишь? Западло, да?.. – Славик скривил верхнюю губу и укоризненно качнул головой.

- Я приду… - Наташа охотно кивнула и попыталась отступить назад, - Обязательно! Вы нож спрячьте, хорошо?

- Куд-да?! – теперь всем был слышен характерный щелчок – снова «выкинув» лезвие, парень шагнул за ней следом, - Стоять!.. Я нож спрячу, а тут и менты налетят?

- Не налетят, - снова замерев, она замотала головой, - полицию никто не вызывал, правда! Вы спрячете нож и уйдёте.

- Слушай, Славик… - Журавлёв сделал ещё один осторожный шаг, - Отпусти девушку. Пусть она уйдёт.

- Это чё, твоя? – Вячеслав перевёл взгляд с Наташи на Женьку, - И как я сразу не догадался?

- Это не моя девушка. И поэтому пусть она сейчас спокойно уйдёт, - Журавлёв сделал ещё пол шага вперёд,- а мы с тобой сами закончим свой мужской разговор.

- Не свисти, - Славик фамильярно свободной рукой обхватил Наташу за шею и грубо притянул к себе, - твоя… Она к Настьке приходила… бабки приносила… ты же приносила бабки?..

- Приносила, - Наташа почувствовала, как во рту всё моментально пересохло, - и ещё принесу… вы только спрячьте нож…

- Вот видишь! – Славик удовлетворённо кивнул Женьке, - Говорит, принесёт. И это справедливо… Я на зоне парился, а ты с моей бабой жил… Жил, жил, а потом бросил. А теперь я с твоей поживу… И тоже брошу! – Наташа вздрогнула от его пьяного раскатистого хохота; развеселившись от собственной шутки, он не расслышал тихих шагов позади себя – кто-то осторожно вышел из-за угла здания…

 

…Сказать, что она тысячу раз пожалела, что так необдуманно кинулась навстречу Славику, вместо того, чтобы просто предупредить Журавлёва, значило бы не сказать ничего. С того момента, как она выбежала вслед за Говоровым, прошло не более пяти минут, но ей казалось, что прошёл час, а, может, и больше. Славик держал нож в правой руке, опущенной вниз, но Наташка всем своим существом ощущала холод, идущий от выпущенного на волю остро отточенного металлического жала. Страх, который она испытывала в эти минуты, не имел к ней самой никакого отношения. Все мысли были только о детях… и Димке… Ей было страшно за них… Страшно и больно за собственную глупость, которая в любую секунду могла обернуться трагедией.

…В первый момент она не поняла, что случилось. Хватка, с которой Славик сжимал её шею, внезапно ослабла… С каким-то непонятным рычанием, он странно изогнулся и присел на корточки…

 

- Наташа, быстро уходи!.. – она сразу узнала Димкин голос, но не могла понять, как он оказался здесь – навалившись на Славика, он завёл его руку за спину и теперь пытался вырвать из неё нож. Ещё мгновение – и Журавлёв с Говоровым помогли уложить вооружённого хулигана на асфальт.

 

- Ну, как всегда, вовремя, - увидев выбегающих из-за угла полицейских, пробурчал Сашка, - всё самим приходится… всё самим!..

 

Несмотря на Димкин окрик, Наташа лишь отступила на несколько шагов назад. Увидев, как «вяжут» пьяных парней, она перевела взгляд на мужа и ощутила новый прилив холодной волны: распрямившись, Морозов с удивлением рассматривал свою ладонь, из которой на землю в буквальном смысле стекала кровь.

 

- Дима!.. – решив, что удар ножа пришёлся куда-то в туловище, и что Димка просто разглядывает кровь, попавшую на руку из раны, она сломя голову кинулась к нему, - Куда он тебя ранил?! Ну, скажи!.. Димочка, не молчи!..

- Да никуда, - тот сжал ладонь, - нормально всё…

- Как нормально?! – она осторожно ощупывала его грудь, бока и живот, - А кровь?..

- Руку порезал, когда нож отнимал. Всё нормально.

- Ой, мамочки!.. – она с испугом разглядывала огромный, через всю ладонь, порез, - Нужно срочно обработать и перевязать!

- Как ты здесь оказалось?! – он вдруг вспомнил, что она должна быть дома.

- Я ждала, что ты вернёшься… Потом позвонила Журавлёву. Он привёз Милену, она осталась с детьми, а я поехала с ним в клуб, тебя искать. Больно? – она подставила свою ладошку под его кисть, - Очень больно?

- Не больно… Ты сама – как? – он здоровой рукой обхватил её за плечи и прижал к себе, - Испугалась?

- Угу… - Наташка часто закивала головой.

- Он тебе ничего не сделал?

- У-у…

- Наташа… пообещай мне, что ты больше никогда в жизни не полезешь в мужскую драку…

- Не полезу… - уткнувшись ему в грудь, она шмыгнула носом, - Больше – не полезу…

- Нужно было просто нас позвать, и всё.

- Я хотела… а он нож достал. Он бы Женьку в спину ударил. А кроме меня никто не видел…

 

Хоть и с опозданием, но выступление «Ночного патруля» в этот вечер всё же состоялось. К тому моменту, когда группа вышла на сцену, благодаря Маре с Ленкой и Птахой, многие в зале уже знали, что произошло на заднем дворе клуба и встретили ребят визгом и аплодисментами. Держать микрофон забинтованной рукой был неудобно, и Морозов прицепил его к стойке. Из-за этого он не передвигался, как обычно, по сцене, а стоял на одном месте. Наташка ловила себя на мысли, что, несмотря ни на что, толпа поклонниц, загородившая собой все подходы к сцене, вызывает у неё некую ревность… Девчонки танцевали, махали руками Морозову, выкрикивали его имя между песнями… Всё это было не в первый раз, но Наташа почему-то именно сегодня очень болезненно воспринимала его ответные жесты и улыбки своим фанаткам.

Приехав после выступления домой, она попрощалась с Миленой и, ничего не говоря мужу, ушла в детскую. Дети сладко спали, и, глядя на них, Наташа заулыбалась. Присев на диван, она даже не повернула голову, когда Дима вошёл за ней следом.

- А мы ужинать будем? – присев перед ней на корточки, он сложил на её коленях руки.

- Сейчас разогрею.

- А ты?.. – чуть позже, на кухне, увидев, как она ставит одну тарелку, он удивлённо поднял на неё глаза, - Я без тебя ужинать не буду.

- А придётся… - отрезав хлеб, Наташа положила его перед мужем и вернулась в детскую.

- Наташ, ну, ты чего?.. - войдя через несколько минут, он застал её уже лежащей там на диване, - Мы же, вроде, помирились?..

- А я передумала, - она нарочно закрыла половину лица одеялом, чтобы он не заметил, как она еле сдерживает улыбку.

- Так нечестно. Из-за тебя я остался голодным.

- Ужинай. Кто тебе не даёт?

- Один не буду. Кстати, - он потянул вниз молнию на модной рубашке, - спать один я тоже больше не собираюсь.

- А придётся, - Наташка демонстративно отвернулась.

- Посмотрим… - раздевшись, он в считанные секунды забрался к ней под одеяло, - А будешь возражать – разбудишь детей…

 

***

 

Всю дорогу домой Журавлёв мрачно молчал. Искоса поглядывая, как он поджимает губы, Милена не задавала вопросов, решив, что он сам всё расскажет. О том, что что-то случилось, она поняла по его подавленному настроению и по перебинтованной руке Морозова. Наташа уговаривала их остаться на поздний ужин, но Женька отказался, сославшись на головную боль.

Голова у него и вправду болела – удар от Славика он получил именно по голове, внезапно, когда уже собрался уходить после их недолгой «беседы». Усмехаясь про себя, Журавлёв прокручивал в мыслях подробности сегодняшней встречи с Настиным сожителем.

 

- Ну, и чё будем делать? – Славик сразу взял быка за рога, как только Женька вышел к нему в коридор ночного клуба.

- В смысле? – засунув руки в карманы брюк, Журавлёв терпеливо ждал, пока собеседник разродится на разговор.

- Ну, чё – в смысле? – тот пьяно развёл руками, - Детей-то надо как-то кормить! Дети кушать хотят!

- Какие дети?

- Маленькие. Настька беременная. Ребёнок – твой? Твой, - сам себе ответил Славик, - Ещё вопросы есть?

- Есть, - выслушав его бессвязную речь, Женька кивнул на служебные двери в конце коридора, - ты сам выйдешь или тебе помочь?

- А что я такого сказал?! – парень еле выговаривал слова заплетающимся языком, - Я всё правильно сказал! Гони бабки на ребёнка!

 

Поняв, что сам Славик не уйдёт, Женька буквально вытолкнул его к выходу.

 

- Вали, чтобы я тебя больше не видел, - выйдя на крыльцо, он для верности схватил Славика за рубашку на спине и, толкая перед собой, вывел в центр заднего двора.

- Ты чё, отказываешься?.. – Женька сначала не обратил внимания на приближающуюся к ним фигуру, - Серый!.. Иди сюда.. Прикинь, он отказывается платить!.. Настька, сука… с кем связалась?!

 

Всё дальнейшее происходило, как в плохом кино: «Серый» неожиданно накинулся на Журавлёва, и Славик тут же пришёл ему на помощь…

 

Он всё-таки рассказал об этом Милене. Предстояли повестки и визиты к следователю, и скрывать драку со Славиком было бессмысленно.

 

- Я должен съездить, - утром, выйдя из ванной, он тут же начал одеваться.

- К Насте? – Милена спросила как можно равнодушнее.

- Да, - нагнувшись, Журавлёв обул с помощью ложечки туфли, затем распрямился и посмотрел ей в глаза, - мне нужно. Но ты не волнуйся. Я скоро…

 

Он не знал Настиного нового номера телефона, поэтому визит решил нанести утром, в надежде, что она ещё дома. Позвонив в дверь, он ждал с минуту, пока не услышал её шаги.

 

- Привет, - не дожидаясь, пока она пригласит, Женька переступил через порог.

- Привет, - нахмурившись, Настя закрыла за ним дверь и, сложив руки на груди, посмотрела исподлобья.

- Нужно поговорить, - Женька так же бесцеремонно прошёл в комнату и уселся на стул. Неторопливо проследовав за ним, Настя встала в дверях и облокотилась о наличник.

Она ничего не говорила, лишь смотрела на него всё так же, исподлобья.

 

- Славика вчера забрали в ментовку, - без предисловий сообщил Женька.

- И что дальше? – казалось, Настя не удивилась такой новости.

- Не факт, что его закроют. Он может вернуться.

- А тебе то что? – усмехнулась девушка, - ты же возвращаться не собираешься.

- Настя, - подавшись вперёд, он сцепил пальцы рук, - ты взрослый человек, и сама выбираешь, с кем тебе жить… Но…

- А у меня есть выбор? – брови поползли вверх, она снова усмехнулась его словам, - У меня есть выбор?.. Вот с этим? – она положила руку на живот, и Женька, наконец, обратил внимание, что он слегка округлился.

- Зачем ты с ним сошлась? – он смягчил тон, - Он же конченый придурок.

- А что, нужно было оставаться одной? Лить слёзы в подушку по ночам? – Настя насмешливо улыбнулась уголком губ.

- А сейчас… ты их не льёшь?

- А не твоё дело! – она внезапно сорвалась на крик, - я их лью не по тебе, и это главное!

- Это – моё дело. Потому, что это мой ребёнок, и я не хочу, чтобы он жил в одной квартире с этим уродом!

- Не хочешь?! – она вдруг нервно расхохоталась, - А кто ты такой, чтобы не хотеть?! Ты первый бросил этого ребёнка!.. И не тебе указывать, с кем мне жить!.. ты теперь этой, своей, указывай, а ко мне ты не имеешь никакого отношения!

- Я не бросил. Я ушёл, а это разные вещи. Ребёнка я никогда не брошу.

- Бросил!.. – в голосе Насти послышались истеричные нотки, - Бросил, Журавлёв!.. Как хочешь называй, а слово одно: бро-сил!.. А Славик… Славик меня даже с ребёнком взял… Кто после этого ты, и кто – он?!

- Обещай мне, что, если его отпустят, ты его больше не примешь, - Женька упрямо нахмурил брови, - я буду тебе помогать. Слышишь, Настя? Можешь не сомневаться.

- Подавись ты своей помощью!

- Настя, пойми… ты встретишь нормального мужика… Понимаешь?! Нормального! Но не этого ублюдка.

- А это только мне решать – ублюдок он, или нет, - она демонстративно вышла в прихожую, - уходи!

- Вот, возьми, - Женька потянулся к нагрудному карману, - я буду каждый месяц тебе давать деньги. Хорошо?

- Журавлёв… - она взялась за ручку двери и щёлкнула замком, - Ты не понял?.. Уходи!

- Уйду, - он никак не мог расстегнуть пуговицу на кармане, - сейчас, только деньги достану.

- Да уйдёшь ты или нет?! – крикнула Настя, - Не нужны мне твои деньги!.. И не приходи больше!.. Никогда не приходи!..

- Послезавтра мы улетаем в Германию, на десять дней, - он всё же расстегнул пуговицу и, достав свёрток с деньгами, положил его на тумбочку, - может, что-то привезти? Подумай, если что, позвони.

- Убирайся… - бледная, как мел, она дрожащей рукой вцепилась в дверную ручку, - Убирайся, Журавлёв…

- Хорошо… - он шагнул на лестничную площадку, но в дверях вдруг обернулся, - А… ты уже знаешь, кто? Мальчик или девочка?

- Кто ты такой, чтобы спрашивать? – с силой рванув на себя дверь, Настя поспешно повернула замок.

- Я?.. – по привычке засунув руки в карманы, Женька несколько секунд помолчал, как бы раздумывая над ответом, - Я – отец…

 

Глава 29.

 

Гастрольная поездка по пяти городам Германии прошла более, чем успешно. Пять концертов «Ночного патруля» и три сольника Наташи, плюс участие в ежегодном международном рок-фестивале, ради которого ребята задержались на несколько дней, принесли молодым музыкантам ещё несколько монет в копилку популярности.

«Вы третий раз гастролируете в нашей стране и уже завоевали здесь свою армию поклонников. Скажите, а у себя, в России, вы насколько популярны?» - журналист и ведущий известного музыкального издания неплохо говорил на ломаном русском.

«Скажем так, мы широко известны в узких кругах», - рассмеялся в камеру Морозов.

«У вас очень высокий профессиональный уровень, это отметило и жюри. Какую награду вы получили на фестивале?»

«Да, мы получили специальный приз за следование традициям классического рока и очень довольны результатом!», - Мазур, в последние пару лет превратившийся из вечного ехидного подростка в довольно серьёзного молодого мужчину, поднял вверх два пальца, изображая знак виктории.

«Как в России относятся к тому, что вы выбрали классическое направление в рок-музыке, в то время, когда появляются новые стили, более популярные у молодого поколения?»

«Рок сам по себе безграничен, как вселенная, - Журавлёв явно позировал перед камерой, - а русский рок вобрал в себя практически все традиционные черты мирового рока, и неважно, как будет называться то, что мы играем – мелодик, панк, хард, брит, или даже грайнкорд, вся эта музыка в нашем исполнении будет с приставкой «по-русски». А, значит, найдёт своего слушателя в России, и даже за её пределами».

«Я слышал, вы здесь с женой. Она рада за вас?» - журналист снова обратился к Морозову.

«Было бы странным, если бы она не была рада, - усмехнулся Дима, - тем более, что она выступает с нами. Вы видели её на сцене в составе группы. Кроме того, она давала три сольных концерта».

«Когда объявили вашу группу, я слышал, как раздались аплодисменты и возгласы ваших поклонников. В России вас, наверное, встречают овациями?»

«Я больше склонен думать, что и здесь нас встречали наши же, русские поклонники, которые приехали специально на этот фестиваль. Хотя, если окажется, что среди них есть хоть несколько местных жителей, для нас это будет приятной неожиданностью», - всегда серьёзный, Вадим и здесь остался верен своему образу.

«Вы слишком скромно оцениваете себя. Я знаю нескольких немецких любителей рок-музыки, которые приехали сюда именно на вас».

«Это ещё приятнее».

«Каковы ваши планы на будущее?»

«Наши планы неизменны – писать музыку и исполнять свои песни», - Говоров, всё это время разглядывающий проходящих мимо девчонок, наконец, решил вставить свои пять копеек.

 

Наблюдая, как взрослые дают интервью, маленький Валерка без конца порывался подбежать к отцу, но Наташа и Милена крепко держали его за обе руки, так, что ему оставалось только обиженно надувать губы и хмурить светлые бровки.

 

- Ему так хочется постоянно быть рядом с Димой, - рассмеялась Наташа, бросив на сына взгляд, - на их последнем концерте он снова чуть на сцену не выскочил, я еле поймала у самых кулис.

- Не зря они так похожи, - в ответ улыбнулась Милена, - и папа его очень любит. Впрочем, ваш папа вас всех очень любит, а особенно Аню.

 

Вспомнив про маленькую дочку, которую пришлось оставить дома с бабушкой и дедушкой, Наташа слегка загрустила. Взять с собой на гастроли Валерика было решено сразу, как только стало известно о приглашении Кости. Наличие няни облегчало присутствие ребёнка во время поездки, и поэтому документы на выезд Милены были оформлены вовремя. Больше всех радовался Журавлёв, ведь он так мечтал, чтобы она сопровождала его во всех гастрольных поездках. Спокойный характер Валерика позволял брать его с собой за кулисы, и поэтому Милена не сидела в гостиничном номере, а отправлялась вместе со всеми на выступления «Ночного патруля», которые проходили, в основном, в рок-клубах. Наташа, которая тоже выступала в составе группы на бэк-вокале, а так же исполняла несколько сольных композиций, краем глаза наблюдала за сыном, который весь концерт не отходил от кулис, и даже уговоры няни уйти в гримёрную, чтобы отдохнуть, на него не действовали. Более того, он то и дело пытался выскочить на сцену, чтобы спеть вместе с Димой те песни, которые слышал дома и знал наизусть. Милена крепко держала его за ручонку, но в один момент, дождавшись вступления очередной песни, он ловко вывернул ладошку и в считанные доли секунды оказался на сцене. Остановившись в свете софитов, огляделся и важно подошёл к отцу. Воспользовавшись тем, что тот уже запел первые строки и не мог отправить его назад, малыш принял серьёзную позу и стал подпевать… Валерка пел без микрофона, но настолько выразительно открывал рот и делал заученные жесты руками, что публика приняла его восторженными криками. В самом конце песни Дима присел рядом с сыном и чуть придвинул к нему микрофон – последние слова они спели вдвоём, под бурные аплодисменты зала.

 

- Следующий раз я тоже с собой Юльку возьму, - сидя в аэропорту, перед отлётом, Витька наблюдал за счастливыми Женькой и Миленой, - пусть хоть интервью для нашего, местного канала возьмёт прямо с места событий.

- Друзей теряю… - Сашка мрачно усмехнулся, - одного за другим.

- Так бери Ирку, и снова будешь с нами, - заржал Мазур, - свой аптекарь тоже не помешает.

- Да я лучше об стену головой убьюсь, - Говоров вытаращил на него глаза, - нетушки! Берите своих, и завидуйте мне. Кстати, зря вчера со мной не пошёл… Мы с Мишей неплохо отдохнули.

- Ну, и как там красные фонари?

- Как-как… Горят…

 

***

 

- Снова звонили от Прохорова, - Элеонора, которая вместо зарубежных гастролей осталась в «Творческой деревне», начала встречу с новостей.

- Опять чей-нибудь юбилей? – Наташа с размаху уселась в мягкое кресло Димкиного кабинета.

- На когда? – услышав о приглашении, Морозов нахмурился, - У нас репетиции, пока народ по морям не разбежался.

- На середину июня, на начало июля, на конец июля и на середину августа, - Элеонора положила перед ним заявку, - он просит, чтобы Наташа выступила в их пансионате в Сочи, в разные заезды. Всего четыре концерта. Проживание там же, всей труппе будут предоставлены номера, но, если Наташа захочет, то она может остаться на неделю за счёт предприятия, просто как гость, в любой заезд.

- Интересно… - нахмурившись ещё больше, Морозов разглядывал листок, - А что у нас с ребятами по гастрольному графику на июнь?

- Вот… - Элеонора положила перед ним очередной лист, - в основном городские мероприятия, два выезда на день города… Юбилей торговой сети… Рок-фестиваль…

- И что у нас получается? Мы с ней совпадаем?

- Дима, нет, - Элеонора как-то виновато посмотрела на него, - июнь – точно не совпадаете. Потому, что именно в июне ей дают только восемнадцатое число. Видишь? А у тебя восемнадцатого как раз рок-фестиваль.

- А нельзя с ними созвониться и перенести её концерт хотя бы на пару дней позже?

- Не думаю, - Элеонора покачала головой, - Это же Сочи, всё заранее спланировано… Ты представляешь, каких они звёзд могут пригласить, эти парни, вроде Прохорова? Так что Наташе никак нельзя отказываться. А уже на июль дают несколько чисел на выбор.

- Я думал, мы с тобой теперь всё время будем вместе, - Морозов посмотрел на жену, - все твои сольники планировались под «Ночной патруль». А тут – засада…

- Это говорит лишь о том, что Наташа поднимается всё выше, - Элеонора игриво улыбнулась Морозову, - при чём, исключительно на своём таланте.

- Дима, но там всего один день, - Наташа встала и, подойдя к мужу, сзади обняла его за шею, - я отработаю и прилечу к тебе на фестиваль!

- Мы же хотели взять с собой Валерку…

- Возьмём в следующий раз, – нагнувшись, она чмокнула его в щёку, - Ну, разве можно отказываться от концерта в Сочи?

- Тем более, с таким гонораром, - многозначительно добавила Элеонора и, что-то написав на листочке, подвинула его к Морозову.

- Тогда так… Элеонора, ты летишь с Наташей. Думаю, за пару дней здесь без тебя ничего не случится, всё равно ты на связи.

- Я с удовольствием, тем более, что моё присутствие уже оговорено! – приподняв со стола свой шикарный бюст, концертный директор расплылась в радостной улыбке, - В Сочи – в любое время дня и ночи!

 

***

 

Ежегодный рок-фестиваль в одной из центральных областей России, проходящий во второй половине июня, собрал тысячи зрителей. Три дня и три ночи под открытым небом казались нипочём истинным рокерам, приехавшим со всей страны, чтобы встретиться со своими кумирами. «Ночной патруль», вот уже в который раз подряд, собирался выступить на уже знакомых подмостках. С другими музыкантами ребята встречались как с родными, обнимаясь и пожимая руки.

 

- Димон!.. – среднего роста, довольно «накачанный» парень, в украшенном заклёпками жилете, надетым на голый торс, широко раскинул руки, - Здорово!

- Здорово, Макар! – Морозов радостно обнялся со старым знакомым, - Давно тут?

- Да с самого утра, - Макар кивнул на заполняющееся людьми пространство огромной зелёной лужайки, - мы уже пивца с народом напились, пока вы собираетесь.

- Мы только с самолёта, - Дима развёл руками, - пока в гостинице устроились, пока у жюри регистрацию прошли…

- Где твои молодцы?

- А вон, тусуются, - усмехнувшись, Дима показал рукой в сторону сцены, - у нас ещё пара часов до выхода.

- Слышал, вы с Никсой теперь работаете?

- Нет, - Дима удивлённо пожал плечами, - не работаем.

- А разведка донесла, что работаете.

- Разведка дезу донесла, - рассмеялся Дима, - мы только одну песню записали.

- Так чё, она не с вами?

- Нет… Мы сами по себе, она – сама по себе.

- Ну, понятно, - Макар удовлетворённо кивнул головой, - значит, всё фигня.

- Что именно – фигня?

- То, что болтают.

- А что болтают?

- Что вы теперь с ней работаете.

- Чисто в студии. Хотели записать альбом, но пока только одну песню осилили.

- А как насчёт… - Макар сделал характерный неприличный жест, - Тоже деза? Или ты её всё же…

- Деза, Макар, деза, - махнув рукой, Морозов рассмеялся, - интересно, откуда только эта деза аж до вас докатилась?

- Так не только до нас. Вчера с парнями в баре сидели, все в курсе.

- Да говорю тебе, деза. Ничего личного.

- Ну, понятно, - парень хлопнул Димку по плечу, - давай! Ещё увидимся!

 

Попрощавшись с Макаром, Дима двинулся в сторону сцены, на которую уже выходила первая группа. Все «патрули», кроме Говорова, находились в отведённом артистам месте, весело общаясь с другими музыкантами. Юля, Милена и даже Ира в этот раз приехали поболеть за своих мужей. Не было только Наташи и Татьяны, жены Вадима, которая нянчилась с грудным ребёнком. Ещё раньше, краем глаза Дима заметил неподалёку Мару и Ленку с Птахой. Верные группис и в этот раз поехали следом за своими кумирами, нисколько не огорчаясь присутствием их законных подруг.

 

- А где Саня? – Дима обвёл всех взглядом и остановился на Ирине.

- Сейчас придёт, - та сердито нахмурилась, - это же Саня! У него тут из десяти – девять знакомых, и со всеми надо пообщаться.

- Ирка, не бубни, - Мазур поправил висевшую на плече гитару, - гордись, какой он популярный.

- Угу, популярный, - та всё же «бубнила», - впервые за четыре года поехала с ним, а его и близко нет.

- Да придёт, куда он денется? – Витька нарочно оглянулся, но, как будто кого-то заметив, застыл на месте, - О, знакомые лица…

 

- Привет, мальчишки! – широко улыбаясь, Ника Самойлова пробиралась к «патрулям» сквозь толпу других артистов, попутно кивая знакомым, - Привет… Здорово… привет…

- Привет-привет… - пробормотала вполголоса Юля, исподлобья наблюдая за рок-звездой, - И тебя принесло…

- Ну, как вы? – Ника по очереди радостно обнималась с парнями. Дойдя до Морозова, она так и осталась стоять рядом, демонстративно приобняв его за пояс.

- Нормалёк, - Мазур ответил за всех, - а ваше звёздное как?

- Лучше всех, - девушка просто сияла, излучая радость, - кстати, Дима, у меня к тебе есть серьёзный разговор. Какие планы на вечер?

- На вечер? – он задумчиво почесал макушку, - Хотели с ребятами знакомыми пообщаться.

- Думаю, общение со мной будет тебе больше на пользу, - она лукаво стрельнула глазками, - у тебя номер тот же? Не сменил?

- Тот же.

- Ну, жди звонка. Бай!..

 

- Слышь, Димыч, - подойдя к ребятам, Говоров взглядом проводил удаляющуюся «звезду», - я там с парнями из «Кунсткамеры» немного потрещал… Говорят, её бывший гитарист подал на неё в суд. За присвоение авторских прав… Я давно эту инфу слышал, но сейчас подтвердили. Не ходил бы ты к ней…

- А я и не собирался, - пожал плечами Дима, - тем более, утром Наташка прилетит.

 

Поздно вечером, после выступления, «патрули» заехали в клуб местных рокеров.

 

- Я почему-то так и думала, что вы сюда придёте, - Ника бесцеремонно подсела к Морозову, - тебе что, не интересно, о чём я хотела с тобой поговорить?

- Давай, поговорим. Или здесь – не вариант?

- Не совсем вариант.

- Прости, но никуда больше не хочется. Давай лучше здесь.

- Ну, хорошо… - девушка взяла в руку высокий стакан, наполненный пивом, - Варлама знаешь?

- Это который диджей на «И снова – рок»?

- Да.

- Только понаслышке. Лично не знаком.

- Познакомиться хочешь?

- С какой целью?

- Ты что, действительно, такой наивный?! – Ника сделала несколько глотков и подняла на Морозова слегка прищуренный взгляд, - Хотя, да… Ты – наивный. Это я заметила.

- Ну, так всё-таки? С какой целью я должен познакомиться с Варламом?

- Он может сделать эфир со мной и тобой. Ты ещё не догадался?

- Эфир со мной лично или с «патрулями»?

- Только с нами. «Мороз и Никса», - девушка пытливо вглядывалась в лицо собеседника, пытаясь угадать его реакцию на своё предложение, - как тебе название?

- Ты ещё добавь «день чудесный», - рассмеялся Дима, - эфир – дело неплохое. А почему только я и ты?

- Ну, зачем тащить всю банду? – пожав плечами, Ника закинула ногу на ногу, - Мы с тобой прекрасно ответим на все его вопросы.

- Боюсь, не получится.

- Почему? Это всероссийский телеканал! Понимаешь, теле-канал! – Ника специально произнесла слово «телеканал» раздельно, как бы подчёркивая значимость своего предложения, - Это даже не радиоэфир, это – телеэфир! И ты говоришь – не получится?!

- Не получится. У меня очень плотный график.

- Ты, вообще, понимаешь, о чём мы с тобой сейчас говорим?! Туда готовы попасть тысячи исполнителей!.. А тебе предлагают – просто так, как кофе выпить! Ты что, Дима?! Это пиар такой мощности, что все слова лишние!

- Это будет пиар чего? «Ночного патруля»?

- Господи, да какая разница?! Это будет пир творчества! Нашего с тобой совместного творчества!

- Тогда у меня вопрос, - подавшись чуть вперёд, Морозов положил на стол локти, - какого именно творчества? Той одной песни, которую мы записали?

- Нет, ты меня просто поражаешь!.. – у Ники даже перехватило дыхание от возмущения, - Какая нафик разница, сколько песен мы записали на сегодняшний день?! Мы собираемся выпустить альбом, и, чем раньше начнём о нём говорить, тем лучше будет результат, когда он выйдет!

- У меня к тебе ещё один вопрос… Скажи, только честно… Зачем тебе сотрудничество с «Ночным патрулём»? Ты прекрасно можешь набрать новую команду и дальше петь свои песни. Только свои песни.

- Ну, да… могу… - казалось, что вопрос застал Нику врасплох, - Я не хотела говорить… Понимаешь, с моим старым репертуаром проблемы.

- Какие? Если не секрет…

- Это долгая история. Кстати… - она снова прищурилась и слегка улыбнулась уголками губ, - Мы можем поехать сейчас ко мне в гостиницу… я тебе всё расскажу.

- Не вариант, - он тоже едва улыбнулся и покачал головой, - исповедь за сигаретой в постели о том, как тебя кинули твои парни, не вариант.

- А что ты имеешь против исповеди? – она тоже подалась вперёд и уставилась ему прямо в глаза.

- Я против постели. Дело ведь не в исповеди, а в том, чтобы переспать? И вместе выйти из номера солнечным утром, под вспышки фотокамер?

- Впервые встречаю такого мужика. Которого нужно уговаривать…

- Я тоже думаю, что не стоит уговаривать.

- Слушай… а это ещё круче… Если напишут, что ты – педик… Ведь только педики отказываются от связи с женщиной? Это будет классный ход!.. Жёсткий, но – классный… И песни для альбома можно написать в тему. Инфа о твоём разводе с женой… о связи со мной… И, как финальный аккорд: девочки, я никого из вас не люблю… Я – голубой!

- Мне кажется, наш разговор перешёл все допустимые пределы, - Морозову едва удавалось сохранять спокойствие, - давай, прекратим эту тему.

- Давай… - она собиралась ещё отпить из стакана, но в последний момент вдруг прыснула, - Но мне очень понравилась эта идея… Кстати, моё предложение отправиться ко мне ещё в силе.

- Зачем?

- Чтобы я окончательно убедилась в своей неправоте насчёт твоей ориентации. И потеряла желание рассказать об этом в каком-нибудь интервью.

- В интервью Варламу? – усмехнулся Дима.

- И ему тоже.

- А на какую тему будет интервью? На тему несостоявшегося альбома?

- Почему несостоявшегося? Ты что, отказываешься работать со мной?

- К сожалению…

- Ты… - не находя слов, чтобы выразить своё изумление и возмущение, Ника запнулась и вытаращила на Морозова глаза, - Ты… хорошо подумал?

- Да, хорошо.

- И о том, что твоё восхождение может закончиться так же внезапно, как и началось, ты подумал тоже?

- Знаешь… Есть вещи, через которые невозможно переступить.

- Жаль… - резко выдохнув, Ника подняла руку со стаканом, как будто чокаясь, - А мальчик был таким талантливым!..

 

- Да блефует она, - Сашка махнул рукой, когда Морозов, снова подсев к ребятам, рассказал ему о разговоре с Никой, - я всё больше убеждаюсь в том, о чём рассказали парни. Ей нужен новый автор и аранжировщик. И заодно – скандальный пиар. Потому, что за душой ничего нет. Этот самый Варлам тоже ведь не за красивые глазки сделал бы эфир. Ника, сама по себе, ему не интересна. Ему интересен скандал, связанный с ней. А не будет скандала – не будет эфира. Так что плюнь и разотри.

- Я всё это понимаю, Саня. Знаешь, я понял одно, что все эти «пиарастические» игры не для меня.

- А мы в курсе, - гоготнул Говоров, - и, если «патрулю» будет нужен пиар, мы его сами организуем. Ты только скажи! Левые похождения беру на себя!

- Это какие ещё левые похождения?! – услышав последние слова мужа, Ирка грозно обернулась, - Ты мне что обещал?!

- Ирка-а-а-а!.. – не растерявшись, он размашисто обнял её и поцеловал взасос под общий хохот «патрулей».

- Не подлизывайся!.. – оттолкнув его от себя, она дала ему увесистый подзатыльник, окончательно развеселив друзей, - Вот, гад!.. я ещё дома с тобой разберусь!

- Ир, ты не поняла! – Морозов, смеясь, махнул рукой, - Это припев новой песни!

- Да-да!.. – подхватил Мазур, - По чесноку, Ирка! Песня так и называется «Беру на себя»!

- Не, парни, - в игру вступил уже Журавлёв, - мне кажется, рабочее название звучит лучше!

- Рабочее? – Милена удивлённо посмотрела на него, - Это как?

- Ну, если сразу не определяешься с окончательным названием песни, то ей даётся рабочее, то есть временное название, - Женька старательно изображал лектора, одновременно дирижируя себе руками.

- А какое у этой песни рабочее название?

- Очень простое, - Журавлёв обвёл всех присутствующих смеющимся взглядом, - «Левак»!

 

***

 

Наташа приоткрыла глаза и посмотрела на салонные часы. До окончания полёта оставалось около получаса, и она снова закрыла веки. Элеонора и остальные артисты улетели домой, другим рейсом, довольные гастрольной поездкой. Сама Наташка была тоже очень довольна. Пансионат для работников предприятия Прохорова оказался в полном смысле слова элитным – шикарные номера, бассейны, собственный пляж и, самое главное, оборудованная всей необходимой аппаратурой, довольно большая концертная площадка.

Зрители из числа отдыхающих принимали неизвестную им певицу с восторгом, танцуя под зажигательные песни и красивые, мелодичные баллады. Она сама не заметила, как пролетели два часа на сцене – южный морской воздух придавал силы и воодушевления. Наташа пела и танцевала вместе со своим шоу балетом, под дружные аплодисменты развеселившейся толпы. Даже добравшись до своего номера, она не почувствовала обычной усталости и, посидев немного, снова вышла на улицу. Побродив по пустынному пляжу, пожалела, что рядом нет Димки… Не решившись искупаться, вернулась в номер и легла спать.

Не в пример ей, танцовщики и концертный директор Элеонора прогуляли до самого утра, явившись только ко времени отъезда в аэропорт. Администратор пансионата рассыпалась в словах восхищения и благодарности, всё время повторяя, что не может понять, как она до сих пор не знала о такой талантливой исполнительнице, и перед самым расставанием попросила сфотографировать их с Наташей и взяла у той автограф. Пообещав прилететь ещё через пару недель, артисты уселись в поданный микроавтобус и отправились в аэропорт. От Наташки не укрылись страстные взгляды, которыми обменивались Элеонора и Влад, высокий, мускулистый парень из подтанцовки. Улыбаясь, она проводила их на самолёт, отправляющийся в родной город, и пошла на свою регистрацию. Рейс в город, где проходил рок-фестиваль, был позже на полтора часа, и, созвонившись с Димой, она, наконец, облегчённо вздохнула… Расставаясь с мужем даже на один день, Наташа начинала скучать сразу же, как только поезда или самолёты уносили их друг от друга.

 

…Зал незнакомого аэровокзала был полон пассажиров, и она, выйдя из прохода, остановилась, нерешительно озираясь по сторонам. Несмотря на то, что утром он обещал не опаздывать, Димки не было видно.

«Наташа, не сердись. Я не хотел», - получив неожиданное СМС, она растерянно смотрела на дисплей своего айфона.

«Пройди, пожалуйста, в зал ожидания», - она уже собиралась написать ему ответное сообщение, но не успела, услышав новый характерный сигнал. Стало почему-то одиноко и обидно… Но она всё же направилась в соседний зал.

«Пройди в центр зала!» - после очередного СМС ей ужасно захотелось написать ему что-то такое в ответ… что-то такое!.. Но она и сама не знала – какое… Поэтому нехотя потопала по направлению к центру.

«Повернись направо и сделай десять шагов вперёд», - она уже догадалась, что он где-то неподалёку, и, в надежде увидеть его, завертела головой. Сделав десятый шаг, остановилась, уже привычно ожидая сигнала…

«Ещё два шага…» - она подумала, что сразу убьёт его, как только он обнаружится.

«Поставь сумку на пол». Поставив сумку, она сердито подбоченилась…

«Руки держи перед собой…» - Наташа удивлённо посмотрела на свои ладони, догадываясь, что «развязка» близка…

«А теперь посмотри наверх!»

 

Ну, как она не догадалась сразу!.. Запрокинув голову, она посмотрела вверх – над металлическими перилами второго уровня аэровокзала, которые были прямо над ней, виднелось улыбающееся Димкино лицо.

 

- Лови! – огромный букет белых роз летел ей прямо в руки…

 

«Ты всё ещё хочешь меня убить?» - от охватившего её восторга она даже не заметила, когда он успел написать это последнее сообщение…

 

- Нет!.. – спрятав айфон в карман, она радостно замотала головой, снова посмотрев наверх, - Спускайся!..

 

Но это были ещё не все сюрпризы. Повиснув у Димки на шее, Наташа услышала за спиной какой-то странный и до боли знакомый смех…

«Три – четыре!»

- С при-ез-дом! С при-ез-дом! С при-ез-дом! – не совсем дружно проскандировал разноголосый хор прямо в уши, распугивая стоявших неподалёку авиапассажиров.

- Ой, ребята!.. – увидев знакомые лица не совсем трезвых «патрулей» и Юли, Иры и Милены, Наташка радостно кинулась в дружеские объятия, - Вы что, все здесь?!

- А что нам оставалось делать? – Женька развёл руками, - Дима бухать на поле больше не разрешил, спать ложиться смысла нет… мы ему так отомстили! Пусть теперь смотрит на наши пьяные рожи рядом с собой! Кстати, как тебе флэшмоб?

- Здорово, - Наташа ещё раз поднесла к лицу цветы, - ребята… Как я вас всех люблю!..

- Разве нас можно не любить?! – Сашка сделал дирижёрский жест, - Мы же – кто?

- Ноч-ной пат-руль! – дружно проскандировала вся компания.

- Говоров… - Ира, прищурившись, посмотрела на мужа, - Ты всё равно не обольщайся… Пока не споёшь мне эту песню, я тебе не поверю. Сковородки у меня ещё не перевелись.

- Во встрял… И чё теперь делать?.. – Сашка уморительно скорчил плаксивую рожу, обернувшись к товарищам.

- Спокуха, Саня! – Мазурик вытянул перед собой ладонь, - Напишем!

- Когда?! Она требует, чтобы я спел сегодня!

- Сейчас и напишем! – Женька достал из-за спины гитару, - На обратном пути в город!

- А успеете? – Милена хитро улыбнулась, поддержав шутку.

- А то! Мы же профессионалы!..

 

Глава 30.

 

Звонок от самого Варлама с предложением принять участие в телеэфире, который прозвучал спустя неделю после того, как «патрули» вернулись с российского рок-фестиваля, был более чем неожиданным, и Дима в первый момент принял его настороженно, помня о последней встрече с Никой Самойловой. Но, как оказалось, опасения были напрасными.

 

«Слышал о вас давно, ещё до всех приключений и захватов в заложники, - Варлам оказался в курсе всех событий из жизни музыкантов, - видел фильм о вас, слышал радиопередачу с твоим участием, а на днях смотрел трансляцию с рок-фестиваля. С вашей музыкой знаком. Хочу сделать с вами эфир, запись через неделю. Жду».

 

- Элеонора, нужны восемь билетов на Москву на третье июля! – переступив порог «Творческой деревни», Морозов не мог сдержать радости, - едем на съёмки эфира «И снова – рок»!

- Класс! – Элеонора кокетливо повела бровями, - Сейчас закажу. А назад когда?

- Назад на пятое, я связался с одним рок-клубом, договорился о выступлении. К моему удивлению, они сразу согласились и дали нам целых полтора часа. Днём съёмка, вечером концерт, а утром – домой.

- Гостиницу заказываем?

- Само собой! Четыре двухместных номера.

- Так… - Элеонора взяла листок бумаги и ручку, - Записываю данные на билеты и бронь. Морозов… Говоров… Журавлёв… Мазур… Зимин… Кто ещё?

- Морозова, - улыбнулся в ответ Дима, - Мазур Юлия… Малинина Милена... Наши данные у тебя есть, А Юля и Милена пришлют копии своих паспортов тебе на электронку.

- Малинина? – Элеонора покачала головой, - Какая красивая фамилия… А детей с кем оставляете? Другую няню нашли?

- Пока нет. Но родители вышли в отпуск, Аню с Валеркой с ними оставляем.

- А как себя чувствует мама?

- Спасибо, хорошо, - Дима удовлетворённо кивнул, - После курса лечения ей намного лучше. Кстати… Билеты на Сочи ещё не выкупали?

- Деньги перевели только вчера. Сегодня сделаю заказ на восьмое.

- Значит, так, - Морозов снова кивнул на ручку и Элеонора с готовностью приготовилась записывать, - в этот раз Андрей не летит, за звукорежиссёра лечу я. Не перепутай.

- Ну, что ты, - Элеонора бросила ещё один кокетливый взгляд, - больше никаких изменений не будет? В смысле, все артисты те же?

- Ты имеешь в виду танцоров?

- Ну, да… - опустив глаза, женщина стряхнула невидимые крошки с выбивающегося из откровенного декольте пышного бюста.

- Танцоры те же: Марина, Егор и Влад.

- Хорошо… - при имени Влада Элеонора едва слышно, с облегчением, вздохнула, - Просто замечательно!

 

***

 

Вечером, накануне поездки, уложив необходимые вещи, Милена подошла к зеркалу. Она и сама не могла не заметить, как изменилась в последнее время. Счастье так и светилось в больших карих глазах… Она поменяла и цвет помады, с тёмного на нежно-розовый, и причёску – пышная каштановая копна вместо стянутых на затылке волос так шла к её новому образу счастливой женщины, что она то и дело невольно смотрела на своё отражение, проходя мимо зеркального шкафа. Она полностью поменяла свой гардероб – оказавшись однажды с Наташей в модном бутике, она не смогла удержаться, чтобы на следующий же день, прихватив с собой Журавлёва, снова не поехать туда и не купить себе новые наряды.

 

- Я даже подумать не могла, что когда-нибудь стану подругой настоящей рок-звезды… - глядя через зеркало на Женьку, который подошёл и встал позади неё, Милена улыбнулась.

- Почему – подругой? – он обхватил её руками и, прижав к себе, тоже посмотрел на её отражение, - Не подругой…

- А кем?

- Женой.

- Это что, официальное предложение? Я правильно понимаю?

- Ты правильно понимаешь. Я официально предлагаю тебе руку и сердце. Ну, и всё остальное…

- А где шампанское?..

- А шампанское будет позже. Ты согласна?

- Согласна… - повернувшись, Милена обвила руками его шею и, привстав на цыпочки, потянулась к губам… Наклонившись к ней навстречу, Женька ещё крепче сжал руки у неё за спиной…

 

…Она почему-то проснулась среди ночи. До поезда было ещё много времени, и можно было спокойно выспаться, но сон больше не шёл. Журавлёв спал, и Милена тихонько вылезла из-под одеяла. Она давно ждала, что Женька сделает ей предложение, в этом не было никаких сомнений. Правда, он не спешил, но она понимала, что виной тому не его чувства, а сложное положение, в которое он попал, бросив Настю. Нет, она его совершенно не ревновала к прошлому… но, всё же, иногда ловила себя на мысли, что где-то, в глубине души, боится того часа, когда Настин ребёнок появится на свет. Зная Журавлёва, Милена не сомневалась, что он будет навещать своего сына или дочь и помогать материально. Но, если материальная сторона вопроса её не тревожила совершенно, то встреч Женьки с Настей и ребёнком она всё же опасалась.

 

- Ленка!.. – выйдя на лоджию, она всматривалась в ночной город, когда услышала его голос, - Ты где?

- Я здесь, - вернувшись в комнату, Милена присела возле него, - Спи…

- Ложись, - он сонно обхватил её рукой за талию и потянул к себе, - ещё рано.

- Я привыкла просыпаться ночью, - она прилегла рядом и ласково пригладила его рассыпавшиеся по подушке волосы, - знаешь, у Валерика есть привычка: он просыпается среди ночи и идёт досыпать к родителям. Первое время я ловила его в дверях и укладывала назад. Но потом просыпалась утром и снова не находила его в кроватке – он всё равно украдкой пробирался в родительскую спальню. А потом Наташа сказала, чтобы я не беспокоилась… Они так привыкли. И, знаешь, что я подумала…

- Что?.. – он ещё крепче прижал её к себе, уткнувшись лицом в упругую женскую грудь, - Ты рассказывай… ты так сладко рассказываешь… прямо убаюкиваешь…

- Я подумала… - пальцы зарылись в его шевелюру; Милена губами прижалась к Женькиному лбу, - Я подумала, что я тоже хочу вот так… проснуться ночью рядом с тобой от того, что кто-то маленький, похожий на тебя и меня, забирается к нам под одеяло… устраивается там уютно, обнимая своими ручонками нас тобой… и говорит…

- Что говорит? – полусонно промурчал Журавлёв.

- «Мама, мне сто-то плиснилось»… - Милена проговорила эти слова, имитируя детский голосок, - Наташа говорит, что это обычные слова Валерика.

- Нет… Наш сын будет говорить не так.

- Не так? А как?..

- Он будет говорить… «Папа, научи меня играть на гитаре!»

- Ночью? – рассмеялась Милена.

- Ну, и что? Ночью…

- И что ты ему будешь отвечать?

- Ничего. Я буду учить его играть на гитаре!

- Ночью?!

- А почему бы и нет? Я буду показывать ему аккорды, а ты будешь ворчать на нас… и говорить, что утром выкинешь гитару в мусоропровод…

- А вы?..

- А что мы… мы сочиним песню в твою честь, и будем петь её тебе каждое утро!

- А я?.. – продолжая улыбаться, она закрыла глаза.

- А ты… Ты нас, конечно, простишь… и каждый вечер будешь тайком ставить гитару к нашему изголовью…

- Жень… Как я хочу, чтобы так и было…

- Так и будет.

- Правда?..

- Правда.

 

***

 

И снова дорога оказалась весёлой. Собравшись в одном купе тесной компанией, «патрули» вспоминали свою поездку пятилетней давности, когда они ездили в Москву на съёмки клипа песни «Не моя».

 

- Вот эти двое всю дорогу мне волосы полотенцем к полке привязывали, - рассказывая, Наташа весело кивнула сначала на мужа, потом на Мазура, - пока я не пообещала, что на них гитара сверху упадёт.

- И чего меня с вами тогда ещё не было? – Юля «для истории» снимала на камеру всё, что происходило и на вокзале, и в вагоне, - У вас столько всяких событий было, судя по рассказам!

- А самое интересное было на обратном пути, - Витька хитро прищурил на неё светлые глаза, - прямо историческое событие…

- Что за событие? – Женька что-то искал в дорожной сумке, стоявшей на верхней полке и, услышав эти слова, с интересом обернулся.

- Димыч сделал Наташке предложение. И мы всю обратную дорогу его обмывали. В смысле – предложение.

- Серьёзно? – Юля перевела взгляд на Наташу, - он сделал тебе предложение прямо в поезде?

- Нет, - Наташка почему-то смутилась и слегка покраснела, - предложение было ночью, перед поездкой…

- Ага… они проснулись… Димон Наташке – мож, поженимся?.. А Наташка ему – давай, только сначала познакомимся… Я – Наташа!.. – под общий смех Мазур изобразил описываемую им картинку в лицах, заодно уворачиваясь от Наташкиного кулачка, - Димыч, она опять дерётся!..

- Вот представляешь, как мне с ними было весело?! – Наташа хохотала вместе со всеми, - Целых пять дней!

- Да, - улыбаясь, Юля отложила видеокамеру, - жаль, что никто не снимал. Такие события прошли мимо!..

- Почему – мимо? – поставив на стол бутылку шампанского, Женька, наконец, уселся на место, - События продолжаются!

- Продолжаются? А конкретнее? – Юлька снова протянула руку к камере, - Что за события?

- Ну, в общем-то, всё старо, как мир, - обаятельно улыбаясь, Журавлёв посмотрел на Милену, - мы тоже приглашаем всех на свадьбу!

- Ух ты!.. – Вадим протянул руку Журавлёву, - поздравляю! А когда?

- Дату уточним позже, - тот ловко открыл шампанское, - будет ещё один повод выпить!

 

Принимая поздравления, Милена не могла скрыть охватившей её радости. Встреча с Журавлёвым, возобновление их отношений, вспыхнувшие вновь чувства сделали её жизнь в последние несколько месяцев буквально наполненной счастьем, и единственным, чего ей не хватало, чтобы это счастье стало абсолютным, мог быть только их с Женькой ребёнок… Но его пока не было.

 

…Одной бутылкой шампанского, естественно, не обошлось, и Журавлёв, под общее одобрение, достал из той же сумки ещё две бутылки коньяка. Сам он практически не пил с того дня, как Милена переехала к нему, и сейчас только символически чокался с остальными.

- Слушай, Жека, ты хоть пьяного из себя изобрази, - Сашка укоризненно смотрел на «виновника» торжества, - как на фесте изображал.

- А сейчас-то зачем? – Женька разливал очередную порцию спиртного, и удивлённо поднял взгляд на Говорова, - На фесте я ради твоей Иры изображал, чтобы она тебя не пилила, что я трезвый, а ты – бухой. Сейчас-то ты один!

- А у меня уже рефлекс, - Говоров, выпив содержимое одноразового стакана, взял с тарелки бутерброд, - мне после каждой рюмки кажется, что я Иркин голос слышу… «Саша, не пей! Саша, не пей! Саша, не пей!»

- Пей, Саша, пей! – Мазур, гоготнув, пододвинул Говорову ещё один наполненный стакан, - Мы никому не расскажем!

 

Приехав в Москву около полуночи, ребята взяли сразу два такси и отправились в гостиницу, где были забронированы номера.

 

- Вадя, это чего получается?.. – оформившись у администратора, музыканты поднялись на нужный этаж, и Сашка в поисках своего номера заглядывал на дверные таблички, - Все с жёнами… Только мы с тобой как волки-одиночки. Надеюсь, нас не примут за гомиков?

- А ты что, стесняешься своей ориентации, шалун?.. – идущий сзади Витька не мог удержаться от ехидного тона, но, увидев свирепую физиономию Говорова, тут же приотстал, - Всё-всё!.. Я – могила!..

- Мазурик… - Юля подошла к двери с нужным номером и остановилась, глядя на мужа, - Чует моё сердце, ещё пара слов, и я – молодая вдова.

 

Устроившись в своём номере, Милена решила достать и приготовить Женькину одежду для съёмок и для выступления. Повесив всё на плечики, она перерыла их дорожную сумку в поисках отпаривателя, но так его и не нашла.

 

- Это такая штучка с ручкой? – на вопрос, куда делся отпариватель, который она положила перед отъездом, Женька весело усмехнулся, - А я её выложил. Шампанское не влезало.

- Ну, ты даёшь! И что теперь делать? – Милена рассматривала его футболку с надписью «Ночной патруль», - Всё измятое…

- Как что? Как обычно… Идёшь к Наташке. У неё всё есть. В том числе и отпариватель.

- Да ну… Неловко как-то.

- Чего это неловко? Всё ловко, - Журавлёв взял в руки телефон, - Сейчас… Алло, Наташ, у тебя отпариватель с собой? Я утром возьму? Спасибо! Диме – привет.

- Конечно, неловко, - улыбнулась Милена, - она утром сама будет готовиться, а тут – мы.

- Она ещё с вечера готова, вот увидишь, - хмыкнул Журавлёв, - так что не волнуйся.

- А ты откуда знаешь? – Милена подозрительно прищурила красивые глаза.

- Оттуда, - Женька прищурился в ответ, - я каждый раз забываю этот самый отпариватель. И беру его у Наташки. Вернее, она сама приносит.

 

Кто-то неожиданно постучал, и Милена пошла открывать дверь.

 

- Я думала, что в этот раз вы с отпаривателем, - Наташка, улыбаясь, протягивала прибор, - вот, возьми, я уже Димкино приготовила, а моё платье не мнётся.

- Как-то неловко, - смутилась Милена, - да я бы сама утром пришла…

- Утром его Сашка с Вадиком будут искать. Я же их знаю! Сашка-то может ещё сказать, что «и так сойдёт», но Вадик любит быть «с иголочки». В общем, пользуйтесь!

 

- А я что говорил? – улыбнулся Журавлёв, когда за Наташей закрылась дверь, - Не пропадём!

- Всё равно неловко, - упрямо повторила Милена, - я так не привыкла…

- Зато шампанского выпили за нас с тобой!

 

***

 

Съёмки сорокаминутного телеэфира заняли около двух с половиной часов, но, увлечённые этой работой, ребята даже е заметили, сколько на самом деле прошло времени. Милена и Юля, на которых Морозов в самый последний момент тоже заказал пропуска в студию, наблюдали со стороны за процессом с нескрываемым интересом, а Юлькин интерес носил ещё и профессиональный характер – она в скором времени собиралась самостоятельно снять полнометражный фильм о «Ночном патруле», попробовав себя в качестве и сценариста, и режиссёра.

 

- Спасибо, ребята! Рад был познакомиться, - Варлам по очереди пожал всем музыкантам руки, - Передача выйдет в сентябре, точную дату сообщу дополнительно. А сейчас – прошу прощения, убегаю на небольшой перерыв, у меня через пол часа съёмка эфира ещё с одним коллективом… Через неделю лечу в отпуск, тороплюсь подготовить материал к осени.

 

Покинув студию, все отправились в небольшое кафе, находившееся неподалёку, а оттуда – снова в гостиницу, отдохнуть перед вечерним концертом.

 

- Ой, какое платье! – зайдя в номер к Морозовым, чтобы отдать отпариватель, Милена уставилась на короткий переливающийся наряд, который Наташа держала в руках, - Я такого ещё не видела!

- Это не платье, - усевшись в кресло, Дима скептически усмехнулся, - это какой-то рукав, при чём, короткий.

- Оно новое, - рассмеялась Наташа, - я его ещё ни разу не надевала. А Дима ворчит, что оно слишком короткое.

- Тебе можно носить короткое, - кивнув, Милена одобрительно улыбнулась, - с такой фигуркой можно носить что угодно.

- Мне оно очень нравится, и, самое главное, я в нём чувствую себя свободно, оно очень мягко облегает… именно облегает, а не обтягивает и не сдавливает, а это очень важно при живом пении. Ты меньше устаёшь.

- Оказывается, в вокальном искусстве столько премудростей! – Милена удивлённо посмотрела на Наташу, - Женька иногда рассказывает, я просто диву даюсь! Мне всегда казалось, ну, чего там такого, есть голос – пой! А, оказывается, это целая наука…

- Мне кажется, у тебя красивый тембр и широкий диапазон, - Дима перевёл взгляд с платья жены на гостью, - ты не пробовала петь?

- Нет, - та тихонько засмеялась, - вот что не моё, то не моё!

- А можно было бы попробовать.

- Нет… Лучше я буду воспитывать ваших детей.

- А ещё лучше – своих, - повесив платье в шкаф, Наташа закрыла дверцу, - хотя, если честно, Валерка без конца спрашивает, почему ты больше у нас не живёшь. Он так привязался…

- Я к нему тоже. Вернее, к ним обоим. У вас очень хорошие дети, и это даже не комплимент. Поэтому, если что – зовите!

- Думаю, позовём ещё, и не раз, - Морозов снова посмотрел на Наташу, - мы перед отъездом смотрели с Элеонорой гастрольный график на вторую половину года. Даже если отказываться от корпоративов и частных юбилеев, твоё новое шоу идёт вплотную с «патрулём».

- Я, конечно, не очень-то разбираюсь в музыке, - Милена тоже подняла на Наташку осторожный взгляд, - но мне кажется, что твой репертуар в группе намного серьёзнее, чем программа клубного шоу.

- И я, и Дима тоже так думаем, - кивнула Наташа, - но клубное шоу – это способ заработка… там я чисто зарабатываю деньги, а в «патруле» пою серьёзные вещи.

- Сначала я не относился серьёзно к её участию в группе, - подавшись вперёд, Морозов сцепил пальцы рук, - просто хотел, чтобы она всегда была рядом. Поставил её на бэк-вокал… Получилось здорово. Потом написал для неё пару композиций, которые она исполняла, чтобы дать мне передышку… Публика была в восторге. Теперь она поёт уже пять вещей, и, думаю, что репертуар мы расширим. Если честно, я мечтаю когда-нибудь закончить со всеми этими клубными развлекательными шоу в стиле диско, и петь с ней только рок.

- Димка, по-моему, мысленно ты ещё там, в съёмочном павильоне! – слушая мужа, Наташа довольно улыбалась, и теперь, когда он закончил свою мысль, радостно махнула на него рукой, - Ещё даёшь интервью!

- Нет… - он серьёзно покачал головой, - Просто я вспомнил всё, о чём мы сегодня там разговаривали… Я слишком мало рассказал о тебе.

- Ты рассказал всё, о чём тебя спрашивал Варлам, - присев на валик его кресла, Наташа ласково обняла мужа за шею и прижалась щекой к его волосам, - а больше тебе бы сказать всё равно не дали.

- Думаю, Наташа права, ты зря переживаешь, - кивнула Милена, - это же эфир, наверное, ещё много чего потом вырежут.

- Знаешь, всем, чего я добилась, я обязана только Диме, - Наташка говорила о муже с такой любовью, что Милена невольно улыбнулась краешком губ, - и всем, что у меня теперь есть, я тоже обязана только ему…

- Это она из-за платья так подлизывается, - Дима лукаво скосил взгляд на жену, - боится, что надеть не разрешу.

- Разрешит!.. – Наташа закрыла и тут же открыла глаза в знак подтверждения своих слов, - Всё равно другого платья с собой у меня нет!

 

…Рок клуб, в котором предстояло выступление «Ночного патруля», оказался расположенным в цокольном этаже здания, все остальные этажи которого, судя по всему, были отданы фирмам, занимающимся самой различной деятельностью – от туризма до торговли музыкальными инструментами. По площади, клуб был довольно внушительных размеров, с просторным залом, вмещающим в себя не одну сотню человек, сценой, раздевалкой и гримёрными, а так же уютным кафе и баром. Когда ребята подъехали к клубу, до выступления оставался час, и у них было достаточно времени, чтобы осмотреться. Судя по группам посетителей, которые в ожидании концерта уже начали собираться у входа, публика там собиралась совершенно разная – и по возрасту, и по роду занятий, объединённая лишь одним обстоятельством – любовью к рок-музыке.

 

- Полтора часа – ваши, удачи! – напутствие администратора «патрули» встретили шестью поднятыми руками со знаком виктории из двух пальцев. Оставшись в зале, Милена с Юлей разглядывали огромную толпу, пришедшую на концерт «Ночного патруля».

 

- Представляешь, это же – Москва! – после первой композиции радостная Юлька приобняла Милену за плечи, - Ленка! Ты хоть понимаешь, что это - М о с к в а!.. И наши ребята выступают сегодня здесь!.. И все, кто пришли сегодня сюда, знают наш «Ночной патруль»! Прикидываешь?!

- Прикидываю, - Милена растерянно смотрела по сторонам, с непривычки немного напуганная количеством народа, запредельными децибелами и бешеным мельканием перекрёстных цветных лучей по силуэтам ребят.

 

- Боже мой!.. – раздавшийся сзади женский голос мог утонуть в громких звуках музыки, но какие-то знакомые нотки заставили Юлю обернуться, - Вот так встреча!..

- Ой!.. – казалось, она не верила своим глазам и с изумлением разглядывала окликнувшую её молодую, холёную женщину, - Кристина!.. ты, что ли?!

- Ну, вообще-то, я, - слегка надменно усмехнулась Кристина, - а мир всё же тесен…

- Тесен… - Юлька во все глаза уставилась на неё, - Нет… Это уму непостижимо!.. Встретиться через столько лет, и – где?! В Москве!..

- Ну, вообще-то, если откровенно, то ничего случайного. Этот клуб принадлежит брату моего мужа.

- Кстати, познакомься, - вспомнив про свою спутницу, Юля кивнула в её сторону, - Это Милена. Журавлёва помнишь?

- Если честно, то – нет, - Кристина пожала плечиком, а кто это?

- А, ну, да… Он пришёл уже после… Ну, в общем, это его жена, Милена. А это – Кристина, - Юля кивнула в другую сторону, - Года четыре назад «патрули» работали в её продюсерском центре. Кстати… помнишь, в поезде вчера ребята вспоминали, как они ездили в Москву снимать клип? «Не моя»… Так вот, Кристина тоже была с ними, и снялась в главной роли в этом клипе, вместе с Димой.

- Да! – Милена радостно кивнула, - Я видела этот клип… Я сразу подумала, что где-то видела вас!

- А я смотрю, состав поменялся, - Кристина снова усмехнулась, глядя на сцену, - Морозов теперь только поёт…

- Да, он только поёт, а вот на клавишах как раз Женька Журавлёв…

- Вижу… вижу… - чуть прищурившись, Кристина не сводила взгляда со сцены, - и бэк-вокалистка теперь у них есть… А раньше сами справлялись…

- А ты что, не узнала?.. – Юля осторожно скосила на неё глаза.

- Кого?..

- Бэк-вокалистку…

- Нет, - Кристина снова небрежно пожала одним плечом, - а кто это?

- Это Наташа, - понимая, что Кристина прекрасно узнала свою бывшую соперницу, но не хочет в этом признаваться, Юля не стала больше ничего говорить, ограничившись только именем.

- Ну, и Бог с ней, Наташа так Наташа, - всё ещё делая вид, что «не узнала», Кристина нахмурила брови, - мало ли на свете всяких Наташ…

- Так ты замужем? – Юля была рада сменить тему разговора, - И давно? Дети есть?

- Два года, - всё так же, не спуская глаз с музыкантов, ответила Кристина, - детей пока нет.

- Будут! – Юлька радостно махнула рукой, - Так ты знала, что «патрули» сегодня тут выступают? А чего в гримёрку не зашла?

- Узнала вчера, случайно. Но здесь я не по этому поводу, так совпало.

- Понятно… - Юля внимательно следила за собеседницей, - А кто твой муж, если не секрет?

- Муж?! – Кристина перевела на неё изумлённый взгляд, как будто не понимая, как можно не знать, кто её муж, - Мой муж – Дмитрий Гольдман, разве ты не знала?!

- Нет… - Юля растерянно развела руками, - Откуда?..

- Ну, да… я уже забыла, как новости попадают в провинцию…

- Постой!.. – Юлька аж схватила Кристину за руку, - Гольдман… Это… Т о т с а м ы й?!

- Ну, да, тот самый. Знаменитый продюсер.

- Ни-че-го себе!.. Ты вышла замуж за Дмитрия Гольдмана, а мы ничего об этом не знаем!..

- Да. И я теперь тоже продюсер. Мы работаем вместе.

- Ну, класс!.. Кстати, как тебе новый репертуар «Патрулей»?

- А я что-то не прислушалась. Но, уверена, что Морозов пишет только шлягеры.

- Ну, ты сказанула… Шлягеры, - Юля слегка обиженно посмотрела на Кристину, - Шлягерами можно обозвать попсу. А Дима серьёзный музыкант, и все ребята серьёзные музыканты. Они уже довольно известны, даже в Германии… Ты что, ничего о них не слышала?

- Нет, не слышала… Мы тут по горло своим заняты… - увидев, что Наташа вышла на середину сцены, Кристина тут же отвела глаза, - Ладно, была рада увидеться… Побегу, у меня дела. Впрочем, возможно, я приду в гримёрку после концерта. Так что, не прощаюсь…

 

- Кто это – вообще? – Милена удивлённо проводила Кристину взглядом, - Я так поняла, что она когда-то работала с «Ночным патрулём»… Она пела?

- Нет. Она писала им тексты. А ещё была дочерью их спонсора…

- Понятно… А теперь она – жена знаменитого Дмитрия Гольдмана… Слушай, Юля… он настолько знаменит, что даже я знаю о нём, - Милена покачала головой, - и его жена вот так, запросто, появляется в ночном рок-клубе?.. Я думала, такие люди ходят с охраной…

- Я не в курсе, может, у неё и есть охрана… Но она тут не просто так, не случайно.

- Думаешь?..

- Я не думаешь… Я – знаешь!..

-

 

Глава 31.

 

Несмотря на желание Говорова «разбавить клубный тусняк», около полуночи, после концерта, все дружно отправились на стоянку такси.

 

- Слушай, Димыч, я, пожалуй, останусь, - дойдя до стоянки, Сашка резко повернулся на сто восемьдесят градусов, - Ну, что это за комендантский час?! Я хочу на «факторов» посмотреть. Ты хоть в курсе, что после нас «факторы» выступают?

- В курсе, - кивнул Морозов, - но я не один, а Наташка устала. Если хочешь, оставайся. Только потом отзвонись, когда вернёшься в гостиницу, ок?

- Да ладно, - хмыкнул Говоров, - Я что, тебя будить буду? И так никуда не денусь. Вадя, со мной?

- Не, Саня, - Вадим тоже отрицательно покачал головой, - у меня сегодня зуб разболелся, еле отработал. Таблетки в гостинице. Мне бы туда, да поскорее…

- Ну, как хочешь, - Сашка махнул рукой, - других даже не спрашиваю.

- Иди, оторвись там за всех, - гоготнул Мазур, - не забудь у Гвоздя автограф взять!

- Да пошёл ты… - Говоров громко заржал, - Пусть они у меня всем «фактором» автографы берут!

- Ну, всё, давай, - Дима хлопнул его по плечу, - а мы в гостиницу.

 

Разделившись на две машины, вся компания уже усаживалась в салоны, когда у Морозова зазвонил телефон.

 

- Да, - кивнув Наташе, чтобы она усаживалась на заднее сиденье, он остался стоять на улице, - Да, я… Нет, ещё не отъехали… А что случилось? А, понятно… Ну, хорошо, сейчас буду.

- Дим, что такое? – Наташа выглянула в открытую дверь.

- Это артдиректор… Просит, чтобы я вернулся на минуту. Зачем – не знаю.

- С тобой пойти? – Наташа с готовностью поставила ногу в изящной туфельке на порог авто.

- Не нужно. Я недолго. Вадим, - Дима подошёл к соседнему автомобилю, в котором устроились Витька с Юлей и Зимин, - вы езжайте, нас не ждите. Мы скоро подъедем.

- Дим, ну, только недолго! – крикнула ему вслед Наташа, но он только махнул на ходу рукой.

 

- Тогда можно ещё покурить, - Журавлёв снова вышел на улицу и оттуда обратился к водителю, - мы скоро, шеф! Сейчас, Дима вернётся, и поедем.

- Тут долго стоять нелза, - мужчина средних лет, восточного типа, покачал головой, - место занимаем, другие ждут…

- Ну, три минуты, - затянувшись, Женька заглянул в салон, - простой оплатим. Всё равно у тебя других кандидатов на путешествие нет.

- Как нэт, как нэт?.. – мужчина поднял обе руки, - Вон сколко людей! Все ехат хотят!

- Да ладно, - хмыкнул Женька, - никуда они не хотят, видишь, просто курят. Это мы устали и хотим домой.

- Э-хе-хе… - мужчина рассмеялся, - гулят устали? Значит, гуляли хорошо!

- Не, батя, не гуляли. Мы работали. Мы – музыканты. При чём, знаменитые!

- Знамэнитые? – водитель удивлённо уставился на Журавлёва чёрными глазами, - Пачему я нэ знаю?

- А ты многих знаменитостей знаешь?

- Знаю, - мужчина утвердительно кивнул головой, - я тут давно работаю, многих возыл.

- А ты рок-музыку любишь? – Журавлёв явно заговаривал нетерпеливого водилу, - Ты музыку, вообще, любишь?.. Ну, если не считать, что ты иногда музыкантов возишь?..

- Нэт! – тот сморщил рот и отрицательно замотал головой, - рок нэ лублу. Попса лублу.

- Ну, вот видишь, - Женька удовлетворённо развёл руками, - потому ты нас и не знаешь! Мы же не попсу поём, а рок!

 

Сидя на заднем сиденье, Наташка с Миленой весело переглядывались, зажимая рты ладошками, чтобы не прыснуть. Вспомнив о Димкином обещании скоро вернуться, Наташа вынула из сумочки айфон и посмотрела на часы.

 

- Дим… - не выдержав, она набрала его номер, - Ну, где ты там?!

- Наташ, я сейчас, - торопливо ответил Морозов, - уже почти иду!

 

Прошло ещё десять минут, а Димы всё не было. Заметно нервничающий водитель бросал сердитые взгляды в зеркало заднего вида, поджидая опаздывающего пассажира, и Наташа снова посмотрела на часы.

 

- Ну, что такое?.. – она укоризненно покачала головой, - Знает же, что его ждут… С кем там можно так долго общаться?!

- Наверное, с Саней завис… - Женька хитро посмотрел на неё, - Оторваться решил…

- Женька, я тебя убью… - она с отчаянием обернулась, пытаясь вглядеться в свете фонарей в заднее стекло, - Дима бы никогда…

- Ой, слушай!.. – вспомнив о сегодняшней встрече, Милена не дала ей закончить мысль, - Он, наверное, встретился с Кристиной! Ну, точно, как же я забыла!

- С кем?.. – Наташка медленно повернула к ней голову, - С Кристиной?..

- Ну, да, - кивнула Милена, - я совсем забыла рассказать! Когда вы выступали, к нам с Юлей подошла молодая женщина… Вся такая гламурная… Оказалось, что она и Юля знакомы, а ещё она, оказывается, работала с «патрулём»… как автор текстов, кажется… Юля потом рассказывала… Она ещё с вами вместе была в Москве, когда вы клип ездили снимать, вот!

- Но откуда она здесь?.. – Наташа моментально изменилась в лице, - Странно… Ничего не понимаю…

- А она сказала… она сказала, что этот клуб принадлежит брату её мужа. Да, точно! Она так и сказала. И ещё сказала, что зайдёт в гримёрную после концерта, но, видимо, не зашла. Вот, наверное, они с Димой и встретились… Разговаривают.

- Брату мужа?! – Наташка растерянно посмотрела на Милену, потом перевела взгляд на Журавлёва, - Выходит, что?.. Дима знал, в чьём клубе мы будем выступать?..

- Так, стоп, девочки, - Женька, который тоже только сейчас услышал о встрече с Кристиной, снова уселся на переднее сиденье, - никаких домыслов, только факты! Сейчас придёт Дима, и мы обо всём его расспросим. А пока спокойно ждём…

- Я болше ждать нэ могу, - водитель демонстративно повернул ключ в замке зажигания, - или едэм, или нэт.

- Едем-едем! – Наташа открыла дверь и выскочила из машины, - Сейчас я его приведу! Всего две минутки, ладно?!

- Да… - глядя, как она почти бегом направляется к зданию клуба, Женька невесело усмехнулся, - По-моему, сейчас будут жертвы…

- А что такое? – Милена непонимающе посмотрела на него, - Я что-то сказала не то? Я ничего не поняла…

- Знаешь, я тоже эту историю знаю лишь понаслышке… Но одно скажу тебе точно… Кристина – это бывшая Димкина невеста.

- Да ты что?! – глаза у Милены стали похожими на два огромных блюдца, - А почему ты мне раньше не говорил?! Я бы сейчас просто смолчала, и всё…

- А смысл говорить о том, чего не видел? – Журавлёв пожал плечами, - Тем более, разве я знал, что мы её встретим здесь, в Москве?..

 

- Ну, всё, прошу у всех прощения! – Морозов неожиданно заглянул в салон, - Поехали!

- А Наташа?.. – Милена с удивлением уставилась на него, - Разве вы не встретились?

- Нет… подожди, а где Наташка?! – он только сейчас заметил, что жены в машине нет, - Где мы не встретились?

- Она побежала тебя искать…

- Искать?.. Зачем?!

- А… - Милена не знала, как сказать о том, что Наташа узнала о Кристине, - А водитель нервничал…

- Какой нэрвничал?.. Какой нэрвничал?! – мужчина снова воздел руки вверх, - Я два часа потерял!..

 

- Слушай, Арсен, отъезжай в сторону, - в свете ночных фонарей мужское лицо заглянуло в салон с водительской стороны, - ты пассажиров набрал, не занимай место!

- Какой – нэ занимай! – водитель возмущённо обернулся к говорившему, - Одын ушёл, пропал… потом другой ушёл – пропал…

- Ну, отъедь туда, - человек рукой показал куда-то вперёд, - там и жди своих пассажиров, кто там у тебя куда ушёл.

- Подождите, - Дима кинулся к водительской двери, - моя жена пошла меня искать, она сейчас придёт… Если вы отъедете, она не найдёт машину.

- Дима, а ты позвони ей на телефон, - догадался Журавлёв, - может, она до сих пор тебя там ищет.

- Сейчас… - Морозов торопливо достал телефон, - Звоню…

 

…Услышав сигнал Наташкиного айфона, тут же раздавшийся из сумочки, которую она оставила на сиденье, все дружно переглянулись.

 

- В общем, так, - устало вздохнув, Дима снова посмотрел на Женьку с Миленой, - вы езжайте в гостиницу, я тут её подожду. Потом другую тачку возьмём и приедем.

- Нет, Дима, так не пойдёт, - Женька покачал головой, - вместе приехали, вместе и уедем. Извини, шеф, - он обратился к водителю, - мы выходим, чтобы тебя больше не подводить.

- Э, какой виходым?.. Какой виходым?.. – тот снова замахал руками, - Сейчас отъедэм на пять мэтров, там подождём…

- Тоже резонно, - кивнул Женька, - Дима, садись, тут недалеко, просто ты должен знать, где будет стоять машина. Сейчас переедем, и ты сюда вернёшься… Дождёшься Наташку и приведёшь к нам. Я правильно говорю?

- Правильно, - едва улыбнувшись, Милена охотно кивнула, - Дима, садись!

- Ну, в принципе… - ещё раз оглянувшись на дорожку, ведущую к крыльцу ночного клуба, Дима присел рядом с ней и хлопнул дверью, - Давайте, переедем…

 

Переехать пришлось не на пять метров, как обещал водитель, а на все семьдесят пять, так как свободного места для парковки вдоль дороги поблизости не было. Выскочив из машины, Дима бегом вернулся на прежнее место. Прошло ещё минут десять, но Наташа так и не появилась. С отчаянием оглядевшись по сторонам, Морозов двинулся в сторону входа в рок-клуб. Вход был только по приобретённым заранее билетам, поэтому объяснения, что он артист, и только что выступал здесь, на сцене, действия не возымели. Спрыгнув с крыльца, Дима бегом обогнул здание и дёрнул ручку служебного входа для артистов и персонала, через который они сегодня сами входили в этот клуб. Дверь была закрыта изнутри. Позвонив и не дождавшись ответа, он снова направился к стоянке такси. Расспросы водителей о «девушке с длинными белыми волосами в блестящем коротком синем платье и таких же блестящих синих туфельках на высоком каблуке» ни к чему не привели – Наташу здесь никто не видел… Попытка позвонить Говорову тоже не удалась – тот ещё с вечера сетовал, что забыл поставить телефон на подзарядку.

…Попасть в клуб ему всё же удалось. Простояв ещё минут десять на улице, Дима вдруг вспомнил об артдиректоре, с которым разговаривал незадолго до этого. После звонка на мобильный, тот лично открыл перед ним служебный вход. Выслушав Морозова, он вместе с ним обошёл зал, гримёрные, расспросил бармена и официантку в кафе, гардеробщика… Но и здесь Наташку не видел никто… Говорова Дима тоже не нашёл, но, озабоченный исчезновением жены, не придал этому большого значения. Поблагодарив артдиректора, он заверил его, что, видимо, произошло какое-то недоразумение, и Наташа, скорее всего, ждёт его где-то на улице.

 

- Ну, привет… - направляясь к выходу, он даже не обратил внимания на шедшую ему навстречу женщину.

- Привет… - от неожиданности Морозов едва не запнулся ногой о мягкий ковролин, покрывающий пол.

- Ты что, меня не узнал?.. – Кристина насмешливо наблюдала, как он пытается понять, кто перед ним.

- Узнал, конечно, - взяв себя в руки, кивнул Дима, - привет.

- Я думала, ты всё же придёшь…

- Куда?

- К Семёну в кабинет… Ах, да… - как будто вспомнив о чём-то, она наморщила лоб, - Я же им так и не сказала, где я буду…

- Прости, я не соображаю… Кто должен был что-то сказать, и кому ты что-то не сказала?..

- О-оо… - глядя на его растерянное выражение лица, Кристина поняла, что искал Морозов вовсе не её, как показалось в первое мгновение их встречи, - как тут всё запущено…

- Послушай, - он с какой-то непонятной ей мольбой смотрел в её серые, колючие глаза, - ты сейчас Наташу здесь не видела?

- Наташу?! – она второй раз за вечер сыграла искреннее изумление, услышав это имя, - Какую Наташу?!

- Мою Наташу, жену… Мы сегодня здесь выступали, а потом собрались ехать в гостиницу… Меня позвал артдиректор, я ушёл… А она пошла меня искать и сама потерялась. Я её найти не могу… - последние слова он произнёс как-то глухо.

- Нет, - Кристина, улыбаясь, развела руками, - Твою жену Наташу я здесь не видела. Я здесь по делам своего мужа. Вернее, по нашим общим делам.

- Жаль… - загоревшийся, было, огонёк надежды в его глазах потух так же внезапно, как и появился, - Прости, мне нужно идти… Рад был видеть…

- Ну, да, жаль… - она тоже разочарованно проводила его взглядом, - Ещё как жаль. Хоть потерялась сама Наташа, а всё равно – жаль!..

 

Покинув, наконец, клуб, Дима ещё раз обошёл стоянку и отправился за ограду, вдоль дороги, к месту новой парковки такси, в котором его ждали Журавлёв и Милена. Откуда-то появившаяся огромная толпа народа заполнила всё пространство – и пешеходную, и проезжую часть, и двор клуба, рассасываясь в разных направлениях. Многие были с флажками и шарфами известных футбольных команд, и Дима догадался, что это – болельщики, возвращающиеся с матча, проходившего на расположенном неподалёку стадионе. Такое обстоятельство его, отнюдь, не порадовало…

 

- Ребята, вы всё-таки езжайте… - на Димке не было лица; взяв с сиденья Наташину сумочку, он растерянно комкал её в руках, - Не надо больше задерживать водителя. Вот деньги, с учётом того, что он нас столько ждал. А я пойду искать Наташку…

- Ну, что ты, Дима, - Милена сама выглядела испуганной, - конечно, мы с тобой!

- Не нужно… - тот махнул рукой, - Вы устали и мне ничем не поможете. Я и сам не знаю, что мне делать.

- А Сашка? – Женька вспомнил про Говорова, - Он – там, в клубе? Может, он её видел?

- Сашку я тоже не нашёл. У него, видимо, всё же сел телефон. А искать его без телефона – что иголку в стоге сена.

- Это я в курсе, - кивнул Журавлёв, - если Саня пошёл в отрыв, его ни один глонасс не обнаружит. Главное, чтобы он сам себя потом обнаружил, к отправлению поезда…

- Что же делать… - Морозов потёр ладонями лицо, - Я всех спросил… На улице её нет… В клубе её не видели… Таксисты – тоже…

- Ай, ты видишь, как такси туда-суда гоняет… - водитель руками изобразил гоняющие «туда-сюда» такси, - Стадион рядом, болельщики с этой стоянка уезжают. Матч закончился, народ пошёл… Кто её видел, тот уже уехал давно!

- Сколько времени прошло с тех пор, как Наташка ушла? – Журавлёв посмотрел на Милену.

- Ровно час, - она в ответ тревожно подняла на него глаза, - ребята… Мне это совершенно не нравится. Что-то явно произошло.

- Я видель, дэвушька красывий. Плохо дэло, - кивнув сам себе, философски заметил водитель, - платье сылна кароткий. Нэлза такой короткий платье насыт.

- Слушайте, - Дима обратился к нему, - отвезите меня, пожалуйста, в полицию! Я вам в тройном размере оплачу!

- Э, слуший… Зачем в тройной?.. Жена пропаль, мы что, звэри?.. Панимат нада! Заплатишь по тарифу, и всё!

 

Дежурный ближайшего отделения полиции, выслушав Морозова, весело усмехнулся.

 

- Мы заявления в розыск принимаем, только, если разыскиваемый отсутствует более трёх суток, а вы говорите, что ваша жена пропала сегодня вечером.

- Ну, да, вечером… Мы – музыканты, отработали концерт, но мне пришлось задержаться…

- Это я уже слышал, - молодой парень в форме раздражённо кивнул головой, - но, к сожалению, заявления принять не могу.

- Ну, помогите, как-нибудь! У неё с собой ни денег, ни телефона, ни другой одежды… Она могла куда угодно попасть.

- Как говорите, выглядит? – в глазах полицейского Димке померещились проблески интереса.

- Среднего роста, глаза карие, нос такой, чуть вздёрнутый… Волосы длинные, ниже пояса… блондинка… в синем блестящем платье, оно такое, концертное, довольно короткое… Туфли такого же цвета, на высоком каблуке… Ну, что ещё сказать, - он пожал плечами, - вот, пожалуй, и всё…

- Короче, командир… - Журавлёв, который всё это время стоял молча рядом, облокотившись об узкую пластиковую панель под стеклянной перегородкой, решил дополнить Димкино описание, - Девушка очень красивая. И случиться с ней могло всё, что угодно. Поэтому, помоги, а?

- Ну, ребята, - дежурный развёл руками, - ну, вы сами-то хоть понимаете, как всё выглядит? Блондинка, с длинными волосами, красивая, в коротком блестящем платье, вдруг пропала в людном месте, а, вернее, в ночном клубе… да начальство, если прочитает то, что вы мне сейчас надиктовали, со смеху умрёт. Вернётся ваша жена, вот увидите! Дня три погуляет, и вернётся…

- То есть – погуляет?! Мы не москвичи, мы приехали сниматься в передаче и выступить в ночном клубе!.. Приехали буквально на один день, у нас утром поезд, а вы говорите – погуляет… Она вообще никогда и нигде не гуляет.

- Охотно верю! – парень лукаво улыбнулся, - И не гуляет, и на мужчин не смотрит, и не курит, и не пьёт!..

- Именно так, - вздохнув, Морозов устало кивнул, - И не курит, и не пьёт. У нас дома двое маленьких детей.

- А что, вы думаете, женщины не люди?.. они тоже иногда хотят отдохнуть от семейного очага, а особенно, вырвавшись в столицу!

- Так что, вы заявление не примете? – Морозов не на шутку разозлился, - Или мне писать в вышестоящую инстанцию?

- Пишите, если хотите, - дежурный охотно кивнул, - вышестоящая инстанция тоже люди весёлые, посмеяться любят! А заявление… заявление я у вас, конечно, приму. Только послезавтра. Вернее, после-послезавтра, в это же самое время.

 

- И что теперь делать? – Милена, которая дожидалась парней в коридоре, испуганно смотрела на бледного Морозова, - Где нам её искать?

- Вы сейчас поедете в гостиницу, - Дима поднял глаза на Журавлёва, - ваши билеты у вас. Если до утра ничего не прояснится, садитесь в поезд и возвращайтесь домой.

- То есть, как это мы – в поезд? – Женька возмущённо развёл руками, - А ты?!

- А я… Я буду искать жену.

 

***

 

Стуча зубами от охватившего её озноба, Наташа испуганно рассматривала крашеные масляной тёмно-зелёной краской неровные стены. Деревянная лавка, на которой она сидела в компании нескольких девиц в ярком макияже, была вся исписана цитатами и репликами побывавших здесь людей, и её она рассмотрела в первую очередь. Когда эти современные «наскальные рисунки» были изучены, она невольно подняла глаза – народное творчество на зелёном «холсте» заслуживало не меньшего внимания, и при других обстоятельствах, она сама бы с удовольствием посмеялась над остроумием «авторов», но сейчас ей было вовсе не до смеха…

 

Всё произошло настолько быстро, что она не успела сообразить, что нужно делать в такой ситуации.

Оставив в машине Милену с Журавлёвым, она, полная праведного гнева, направилась к служебному входу ночного клуба, в надежде найти там Димку. Но служебный вход, через который она и другие артисты совсем недавно покинули клуб, оказался закрытым изнутри. Позвонив несколько раз в металлические двери и не дождавшись ответа, она подбежала к главному входу. Увидев, как тщательно проверяются входные билеты, она сразу же оставила мысль пройти в клуб через центральные двери… В надежде найти другой способ проникнуть внутрь, она решила обогнуть здание. Убедившись, что запасного выхода с той стороны нет, нехотя направилась назад, на стоянку такси, по дороге столкнувшись с компанией молодых разукрашенных яркой косметикой женщин в откровенных, броских нарядах. Не обратив внимания на их косые взгляды, Наташа пробежала к тому месту, где совсем недавно стоял автомобиль, в котором находились Милена и Журавлёв.

Но автомобиля на этом месте не было. Чувствуя, как что-то холодеет внутри, Наташа лихорадочно оглядывалась в поисках знакомой машины, но безрезультатно. Такси как сквозь землю провалилось! Внезапно откуда-то повалил народ, и просматривать окрестности стало очень сложно; люди шли сплошным потоком, часть из них задерживалась на стоянке такси, садилась в машины и тут же уезжала; часть устремлялась в строну станции метро, а некоторые, в основном молодёжь, задерживались у рок-клуба.

 

- Арсен, что ли? – единственным, ответившим на её вопрос, не видел ли он такси с двумя молодыми людьми в салоне, оказался пожилой мужчина, выглядывающий в окно своей «Калины», - Так он уехал!

- Как уехал?! – растерянно переспросила Наташа, - Он не мог уехать! Вернее, они не могли уехать без меня…

- Ну, не знаю, - мужчина пожал плечами, - я сам видел, как он отъезжал со стоянки.

- А вы не разрешите позвонить с вашего телефона?.. – Наташа почувствовала нервную дрожь во всём теле, - мой остался там, в машине… Там всё осталось, и телефон, и документы, и деньги.

- Простите, но у меня на счёте минус, - мужчина как-то заученно сказал эту фразу, - так что…

- Ладно, спасибо и извините… - она растерянно смотрела по сторонам, не в силах сообразить, что теперь делать. Понимая, что Дима никак не мог уехать без неё, Наташа, всё же, не на шутку испугалась. Время было уже за полночь, народ у клуба собирался довольно разгорячённый, и оставаться здесь, на виду, в её концертном наряде явно не стоило. Она попыталась разглядеть в толпе хоть одного полицейского, но тщетно – все блюстители порядка, похоже, куда-то исчезли. Кое-как поразмышляв, она пришла к выводу, что единственное, что она сейчас должна сделать, это каким-то образом позвонить мужу. Но телефон остался в машине, и, судя по реакции пожилого мужчины, одолжить его у кого-нибудь было крайне сложно. В отчаянии решив ещё раз попытаться попасть в служебную дверь, она снова оказалась на заднем дворе…

Результат был тот же – видимо, никого не ожидая к этому часу, администрация на звонок не отреагировала. Наташа растерянно отошла от крыльца… раздавшийся неподалёку женский смех заставил её обернуться.

 

- Девчонки, пожалуйста, одолжите кто-нибудь телефон, буквально на пару минут, - она жалобно смотрела на «жриц любви», к которым почему-то почувствовала намного больше доверия, чем к выпившим парням на крыльце клуба.

- А ты что это тут ошиваешься? – одна из девиц подошла поближе и уставилась на Наташу, - ты что, конвенцию не читала?

- Какую конвенцию?!

- Международную, - усмехнулась девица, - в чужом огороде не пасутся, ясно? Давай, проваливай, пока наши парни не подъехали…

- Ой, вы меня не поняли! – Наташа приложила руку к сердцу, - Я – артистка, мы только что давали тут концерт…

- Артистка? – девицы дружно засмеялись, - И телефона даже нет?!

- Есть, но он в сумке, в машине… Я мужа пошла искать, а машина…

- Мужа?! – все, как по команде, дружно прыснули, - Да уж… Мужа только здесь и искать!

- Да вы не поняли! Настоящего мужа… Мы с ним вместе поём…

- Так, что тут за веселье, - вышедшая из-за угла женщина лет тридцати пяти – сорока своим видом не предвещала ничего хорошего, - Это что за шалава?

- Говорит, артистка, - кто-то из девиц подал реплику, - мужа, говорит, ищет…

- Я вот сейчас ей космы на кулак намотаю… - женщина не успела показать наглядно, как она будет наматывать на кулак Наташкины волосы, как из-за угла показался свет фар автомобиля.

- Девки, менты! – Наташа не успела глазом моргнуть, как большинство девиц как ветром сдуло!

 

- Ну, что, красавицы, будем рассказывать, как тут семечками торговали, или сразу, добровольно, поедем в отделение? – несколько полицейских окружили оставшихся девиц, в том числе и Наташу.

- Ребята, - Наташка кинулась к полицейским как к спасителям, - я не с ними! Мне нужно позвонить, помогите мне, пожалуйста!

- Поможем, обязательно поможем, - подталкивая её к машине, молодой парень откровенно ехидничал, - как не помочь?!

- Куда вы меня собираетесь везти?! – Наташа попыталась выскользнуть из плотного кольца защитников правопорядка, но безуспешно, - Я никуда с вами не поеду! У меня утром поезд, и меня уже муж, наверное, ищет!

- Ищет, ищет… - в очередной раз заржал парень, - и муж ищет, и мама старенькая ищет… и дети голодные ищут… садись давай, пока электрошокер не применил!

 

В отделении, куда их привезла дежурная машина, Наташа в подробностях рассказала о том, как она «потерялась», оставшись без документов и мобильного телефона.

 

- Угу, - заполняя протокол, дежурный привычно хмыкнул, - сказки венского леса… Вы бы хоть что-то новенькое придумывали… А то уже слушать скучно.

- Я говорю правду, - Наташка размазывала по лицу слёзы, - я – певица, выступала сегодня в рок-клубе, вместе со своим мужем. Дайте мне телефон, я сейчас ему позвоню, и он привезёт мои документы!

- Знаешь, сколько вас здесь таких?! – дежурный оторвал взгляд от протокола, - за день человек двадцать позвонить просят, а у меня зарплата не резиновая… Вон, у своих подруг попроси!

- Это не мои подруги… Тем более, вы у них сами отобрали мобильники. Как я могу попросить?

- Отобрали – вернём… Вернём – тогда и попросишь…

- А когда вернёте?

- Когда установим все личности. Они же все вроде тебя – артистки да студентки… Заодно проверим на предмет причастности к преступлениям…

- И когда это всё будет?..

- Ну, завтра к вечеру…

- Мне нельзя к вечеру! У меня утром поезд!

- Слушай, как там тебя…

- Морозова… Наталья Морозова…

- Наталья, - парень снова усмехнулся, - хоть бы имена пооригинальнее придумывали… А то все Наташи да Ксюши… Давно в Москве?

- Со вчерашнего вечера.

- Регистрации, конечно, нет.

- Нет…

- Где живёшь?

- Я не москвичка… - называя свой домашний адрес, Наташа невольно наблюдала за реакцией дежурного, - Ну, почему вы мне не верите?!

- Работа у меня такая, никому не верить.

 

- Сергей, - в комнату заглянул другой парень в форме, - там футбольных фанатов привезли… Драка у клуба.

- Много?

- Человек двадцать.

- Так, давай её в обезьянник… Пусть там пересидит, пока мы с фанатами разбираться будем.

- Ну, пожалуйста, разрешите мне позвонить! Муж приедет и привезёт деньги!..

- О деньгах мы ещё поговорим, - выпроваживая Наташку из кабинета в сопровождении лейтенанта, дежурный охотно кивнул на слове «деньги», - а пока – в обезьянник. Для твоей же безопасности!

 

Дрожа не то от холода, не то от нервного озноба, Наташка шмыгала носом и разглядывала разрисованную стену, когда в коридоре послышался многоголосый шум.

 

- О, сейчас веселуха начнётся, - удовлетворённо подала голос одна из девиц, с которыми «забрали» Наташу, - Мальчики, мы ту-у-ут!

- Сиди, засохни, шкура! – полупьяные фанаты были настроены, отнюдь, не лирически.

- Слушай, командир, ну, меня-то какого хрена повязали?! – Наташа не поверила своим ушам… Голос был настолько знакомым, что она вскочила с лавки и, подбежав к решётке, схватилась за прутья, - Я вообще футбол не люблю и не смотрю… Я – музыкант, вкуриваешь?! Му-зы-кант!

- Саша!.. – со слезами в голосе Наташа пыталась перекричать ревущую от несправедливого ареста толпу, - Саша!..

- Натаха?! – изумлению Говорова не было предела… Увидев её за решёткой обезьянника, он тут же повернулся к дежурному и, как будто потеряв дар речи, несколько раз жестом показал на зарешёченное помещение, но потом кое-как пришёл в себя, - Командир!.. Слышь, командир!.. Посади меня туда?! Ну, вон туда, к девчонкам?! Ну, посади, командир?! А я тебе автограф дам, как выйду… Где хочешь распишусь, хоть гвоздём на «чёрном воронке»… ну, посади меня туда?!

- Слушай, закрой этого с бабами, хоть на одного орущего будет меньше, - дежурный махнул рукой лейтенанту, - всё равно их распихивать придётся.

- Да он, вроде, как адекват, - сопровождающий «арестованных» кивнул на Говорова, - и, похоже, не врёт… Но взяли за компанию, мало и что?

- Ну, и закрой его с бабами. Потом туда же всех, более менее адекватных…

 

- Саша!.. – от избытка чувств, увидев знакомое лицо, Наташа не могла удержаться и с разбегу кинулась на шею к Говорову, - Сашка!..

- Натаха… - он растерянно сжимал её в объятиях под изумлёнными взглядами девиц и работников отделения полиции, - Ну, ладно – я… Но ты-то как здесь оказалась?! А где остальные?!

- Я не знаю, - Наташка ревела у него на груди, - Я их потеряла… Дима меня, наверное, ищет… а у меня ни паспорта, ни телефона… Сашка… как ты сам сюда попал?!

- Долго рассказывать… Если коротко – приняли за футбольного фаната. А ты?!

- А я… - Наташа обернулась на вульгарно размалёванных девиц, - Я тут… с девочками…

 

Глава 32.

 

Через пару минут помещение для задержанных, огороженное лишь металлической решёткой, заполнилось по максимуму – устроивших драку футбольных фанатов распределили по двум таким «обезьянникам», разделив их по понятному лишь самим полицейским принципу. Семеро неестественно оживлённых парней, попав в отсек, где «сидела» Наташа, тут же бесцеремонно расположились на свободных лавках, так, что ей и Говорову, стоявшим в это время на ногах, не осталось места, чтобы присесть. Громко гогоча и перекидываясь шуточками, молодёжь вела себя довольно развязно, и даже «девицы» старались не задевать их и не отвечать на реплики. Сашкину попытку согнать кого-то из фанов с места, Наташа сразу пресекла, в страхе, что разгоревшийся после этого скандал не посодействует их скорейшему освобождению. Оттащив его за руку в угол, она сама встала рядом, собрав последние силы, чтобы тут же не скинуть туфли на высоком каблуке.

 

- Ты Диме уже позвонила? – выслушав её рассказ, Сашка нахмурился.

- Нет, - она грустно покачала головой, - я без телефона, и попросить не у кого, у девчонок тоже отобрали. А у тебя?.. Тоже?..

- Мой ещё вечером разрядился. Но ты могла попросить дежурного, чтобы он сам позвонил Димычу. Это твоё право.

- Я просила… Он сказал, что у него зарплата не резиновая, за всех звонить.

- Серьёзно?! – Сашкины брови поползли вверх, - Так и сказал?!

- Ага.

- Они что, думают, что все такие тупые? Звонок положен всем, тем более, что это задержание только на предмет проверки личности, а не по подозрению.

- Да ничё они не думают, - лениво протянула одна из девиц, сидевшая ближе всех, довольно плотного телосложения, в короткой юбке и полупрозрачной блузе, с крашеными под медь волосами, - просто её вместе с нами загребли. Приняли за проститутку. Тоже…

- Ну, и чё?! – возмущению Говорова не было предела, - Вам что, звонок родным не положен?!

- Кому это – вам?.. – другая девица, худенькая, с короткой модельной стрижкой, в довольно откровенном летнем сарафанчике и накинутой сверху лёгкой кофточке, закинув ногу на ногу, яростно месила челюстью жевательную резинку.

- Ну… Вам, - усмехнулся Сашка, - хотя, может, я и ошибаюсь.

- Ты ошибаешься, - челюсть не менее яростно заработала в другом направлении.

- Всё, девочки, понял! – Говоров поднял обе руки, - Вас всех ошибочно приняли за женщин нетяжёлого поведения. Несправедливо приняли. Тогда так. Им что, звонок не положен?

- Положен. В течение трёх часов.

- Ну, а я о чём?

- Только менты считают, что проституткам звонить некому. Маму с папой, что ли звать? – хихикнула полненькая девушка.

- Зачем маму с папой? – Сашка пожал плечами, - Скорее, мамочку, или свою крышу.

- Ну, крыше они сами и позвонят. У них одно ведомство, - под смех остальных сделала заключение девушка.

- А смысл тогда задерживать?

- А ты много видел в жизни смысла? – худенькая девица вытянула ноги и, засунув руки в карманы кофточки, зябко поёжилась.

- Понятно, - Говоров повернулся к решётке и, что есть силы, заорал на весь коридор, - Дежурный!

- Чего тебе? – тот высунулся из своего кабинета.

- Мне нужно сделать звонок.

- Вот очередь до тебя дойдёт, и сделаешь.

- А давай, она до меня прямо сейчас дойдёт?

- Вот когда дойдёт, тогда и дойдёт.

- Тогда почему вы не даёте позвонить вот этой девушке? – откинув руку назад, в сторону Наташки, возмутился Говоров, - Вы её уже оформили и не выпускаете.

- Какой ещё девушке?

- Которая без паспорта. Ты её что, на закусон себе оставил?

- Мы этих ещё не оформляли, - усмехнулся опер, - при чём тут закусон?

- Так интересно дело ведёте. Данные записали, выпустить не выпустили, позвонить не дали.

- Я смотрю, ты больно разговорчивый, - дежурный подошёл почти к самой решётке, - вот и поговорите тут пока. Придёт время – вызову.

 

Глядя, как Наташка стоит на одной ноге, высвободив из туфли другую и держа её на весу, Говоров снова обвёл взглядом помещение, раздумывая, кого бы «подвинуть».

 

- Не надо… - догадавшись о его намерениях, шепнула Наташа, - Постоим.

- Я-то постою… - он снова посмотрел, как она меняет уставшие ноги, - Да скинь ты их!

- Я бы скинула, но пол холодный, - она с сожалением вздохнула, - неизвестно, когда они с этими ребятами закончат разбираться и за нас примутся.

- А ты разуйся и встань на мои кроссеры…

- Ты что?! – она тихонько рассмеялась, - во-первых, тебе будет тяжело, а, во-вторых, я равновесие не удержу.

- Я буду тебя держать… - он с готовностью приобнял её за талию, - Давай…

- Ты что, пьяный? – убирая его руку, Наташа подозрительно посмотрела на него снизу вверх, - Когда успел?!

- Долго ли умеючи? – усмехнулся Говоров, снова заведя руку ей за спину, - Ты чего такая холодная? Замёрзла?

- Нет, - смущаясь от его бесцеремонности, Наташа на самом деле поёжилась от холода, - просто… просто холодная…

- А мне кажется… - повернувшись к ней всем корпусом, он упёрся ладонями в крашеную, зелёную поверхность стены, - Мне кажется, что ты совсем не холодная… в определённом смысле…

- Не твоё дело! – сердито прошептала Наташка, тем не менее, не пытаясь вырваться из невольного тёплого плена, чтобы не привлекать к себе внимания, - Сашка, ты пьяный, и только поэтому я слушаю твой бред!

- Ну, да, не моё, - он слегка наклонился и сделал глубокий вдох, - какие у тебя духи… Хотя, нет… Это не духи. Это – ты… Подожди… У меня идея!

 

Неожиданно присев, он расшнуровал свои кроссовки, потом выпрямился и снял их с обеих ног.

- Зачем ты разулся? – Наташа смотрела на него с недоумением, - У тебя сейчас ноги замёрзнут. Почему-то здесь очень холодно.

- Не-а… Давай… Снимай туфли и обувай мои кроссеры, - видя, что она не собирается подчиняться его приказу, Говоров снова присел и, схватив её за щиколотку, стянул с ноги туфлю, - Натаха, ну, чего ты сопротивляешься? Ну, подумаешь, мужские… Зато тёплые и без каблука!

- Саша, прекрати… - пытаясь вырвать ногу, Наташа окинула взглядом помещение, - На нас смотрят… Что подумают?!

- А какая разница? Они всё равно нас не знают. Глупая ты, Наташка…

- Ну, Са-а-а-ш… - ей и правда стало легче, когда уставшая ступня оказалась в Сашкином тёплом кроссовке, поэтому она уже не сопротивлялась, когда он снял туфлю со второй ноги.

- Ну, нормально же? – глядя на неё снизу вверх, Говоров заулыбался, - У тебя такие ножки маленькие… и красивые…

- Дурак!.. – снова сердито прошептала Наташа, но тут же смягчила тон, - Нормально… Только теперь ты босиком.

 

- Слуш… А ты, правда, артистка? – девица, что сидела ближе всех, всё это время наблюдала за их вознёй.

- Да, мы оба – артисты, - кивнула Наташа, - мы давали концерт, я же сразу говорила. А потом мы с Димой как-то разминулись… и – вот… Он теперь меня по всей Москве разыскивает, наверное.

- Ну, спели бы чё-нить, - хмыкнула другая, со жвачкой, - всё веселее было бы.

- Да без проблем! – Сашка снова схватился за прутья решётки, - Э, командир!.. У вас гитара есть?.. А барабан?..

- Ты ещё не угомонился? – опер в очередной раз высунулся из-за двери кабинета, - Ща оформлю, как сопротивление, будет тебе и барабан, и гитара, и флаг пиратский.

- Саша!.. – Наташка одёрнула Говорова за рукав, - Прекрати! Сейчас тебя заберут куда-нибудь, а я тут одна останусь?!

- Девчонки, нет у них гитары! – обернувшись, тот невозмутимо развёл руками, - И барабана тоже! Но мы всё равно приглашаем вас на концерт! Следующий наш концерт в Москве будет в Олимпийском, никак не меньше!

- Да? – один из фанатов, услышав название концертного зала, резко обернулся, - А чё, без барабана слабо сбацать? Руками по полу, типа…

- Мне?! – Говоров босиком прошлёпал на середину «обезьянника» и встал напротив ржущих фанов, - Мне ваще ничё не слабо, это чтобы ты запомнил знаменитого драммера Саню Говорова. А, чтобы не быть голословным, я на ваших бОшках сейчас и сбацаю… Вот ты, – он пальцем показал на крайнего парня, - ты будешь рабочим барабаном… Ты, - палец поменял направление и упёрся в другого фаната, довольно крупного, - ты будешь «бочкой», а ты, - подумав, он махнул рукой в сторону самого тощего, - ты будешь «хет»… А вы – «краш» и «чайна»… И сейчас я отожгу на ваших безмозглых головах самый беспредельный бластбит!..

 

Наблюдая за разошедшимся Сашкой и нарастающим возмущением его «противников» по словесной перепалке, Наташа от страха закрыла глаза. Говоров был явно нетрезв и возбуждён. Машинально сделав к нему шаг, чтобы утащить назад, в угол, она едва не упала, забыв, что стоит в его кроссовках сорок третьего размера.

- Вы, сынки, вы, хоть знаете, из какой я группы?! – Сашка явно не собирался утихомириваться и шёл в атаку на сидевших напротив парней. Видимо, такие задержания для них были не впервой, поэтому парни сидели пока на своих местах, лишь подавая грозные реплики.

- Да из какой-нибудь … - фанат, которому Сашка уготовил роль «бочки», нецензурно выругался и заржал, - широко известной в твоей вонючей деревне…

- Это ты - … - на этот раз Говоров спокойно повторил слово, - а мы – рок-группа «Ночной патруль». Вкурил?.. Впрочем, где тебе, ущербному? У тебя же мозги мячом прессанутые.

- Ты чё сказал?! – не выдержав и вскочив с места, парень уже готов был кинуться на Сашку, но из кабинета снова высунулась голова – теперь уже Ильи.

 

- Так, задержанные! – нехилого телосложения опер от бессонной ночи выглядел довольно свирепо, и фанат нехотя попятился назад, к скамейке, - Устроите драку – всем обеспечу лишение свободы, сроки каждому установлю индивидуально!

 

- Как ты сказал?! – услышав название группы, одна из путан даже подалась вперёд, - «Ночной патруль»?

- А что, знакомое название? – обернулся к ней Говоров.

- Ну, в общем, да. Если это именно тот самый «Ночной патруль»… из моего родного города. Дима Морозов, Витька Мазур… Никита Белов… Правильно?

- Ну, в общем, правильно… - радостно кивнул Сашка, - только Никита с нами уже три года не работает… Но это неважно. А меня, что, не помнишь?.. Меня-то как раз и не назвала!

- Тебя?.. – девица встала и, подойдя к Говорову, внимательно посмотрела ему в лицо, - Хм… Ну, в общем-то я тебя сразу узнала, только не могла вспомнить, кто ты… А ты – меня?.. Помнишь?..

- Не-а… - тот развёл руками, - А что, есть что вспомнить?

- Если честно… - та как-то небрежно окинула его взглядом с ног до головы, - По большому счёту, вспоминать нечего. Был бы ты тогда потрезвее, мож, и вспомнилось бы чего…

 

- Видишь, Натаха, - кивнул Сашка на девушку, - оказывается, нас уже и в Москве знают!

- Ну, да… ну, да… - как-то загадочно усмехнулась девица и села на своё место, - Ладно, привет от меня городу… И «патрулям» тоже.

- Всем или кому-то конкретно? – молчавшая во время их разговора Наташа подала голос.

- Всем, - охотно кивнула девушка, - Ну, можно Морозову отдельный. Мы с ним и с этим, – она кивнула на Сашку, - в одной школе учились. Правда, они на три класса старше. Вот он меня не помнит, а я их хорошо помню, по выступлениям. Ну, и ещё… по некоторым обстоятельствам, - она снова многозначительно посмотрела на Сашку и усмехнулась, - вот не ожидала встретиться в Москве, да ещё и в ментовке…

- Ну, Диме ты и сама привет передашь, - хмыкнул Говоров, - Думаю, он тебя ещё застанет, когда сюда приедет.

- А его, что, тоже должны сюда привезти? – рассмеялась девица, - Ну, и гастроли у вас!

- Дима – это и есть мой муж, которого я искала, - Наташка произнесла эти слова почему-то обиженным тоном, как-то по-детски.

- Ну, понятно, - снова усмехнулась девушка, окидывая взглядом теперь саму Наташу, - кто бы сомневался, что он женат…

 

- Ты что, Диму заревновала?! – окончив разговор, Говоров снова повернулся к Наташке, - Глупая ты… Это Ирке меня ревновать нужно.

- Я не глупая. Я – дура… - закусив губу, Наташа тяжело вздохнула, подумав о муже.

- Знаю, - охотно кивнул Сашка, - дура… А я до сих пор эту дуру…

- Всё! – она сердито закрыла ему рот ладошкой, - Ещё слово, и я попрошусь в другую камеру!

- Да ладно тебе, - Говоров, смеясь, взял её ладонь в свою руку, - Наташка… Ну, потерпи меня полчаса?.. У меня больше никогда не будет такой ночи…

- Какой ночи?!

- Вот такой. Наедине с тобой…

- Ничего себе наедине… - она тихонько прыснула, - Ты сколько выпил?!

- Ты и правда, дура…

- Знаешь, меня даже Дима никогда дурой не называл. А ты уже не в первый раз… По-моему, я имею полное право заехать тебе… - она уже хотела сказать, по чему готова заехать Говорову, но так и застыла со сжатыми губами, не решившись произнести обидного слова.

- Ну?.. Ну?.. – подбадривающим тоном, радостно прошептал Сашка, - Ну, чего ты, говори!.. По ро-же… Да?

- Да! По роже! – она снова сердито стрельнула на него глазами, - по твоей наглой роже!

- Ты забыла сказать, что Димыч мне друг, - наклонившись, он прошептал ей в ухо, - а я – такая сволочь!

 

- Ну, что, говорун, - дежурный лязгнул замком решётки, - пошли, твоя очередь!

 

- Саша!.. – в Наташкином голосе было столько отчаяния, что Говоров, резко повернувшись у самых дверей, снова шагнул ей навстречу, - Сашка… А, вдруг, они тебя…

- Не бойся, - он несильно сжал её плечо, - я вернусь. И Диме сейчас позвоню.

- Подожди!.. – выпрыгнув из его кроссовок, она надела свои туфли, - Обуйся!..

- Это ты про неё говорил? – дежурный внимательно всматривался в Наташу, как будто что-то вспоминая.

- Да, про неё. Мы вместе приехали в Москву выступать.

- Какое-то нашествие гастрольных артистов сегодня, - хмыкнул дежурный, выпуская его в коридор, - с ума можно сойти.

 

Ещё раз махнув Наташке, Говоров проследовал за ним в кабинет. Усевшись за свой стол, оперативник окликнул сослуживца, на противоположной стороне кабинета «оформляющего» очередного футбольного фаната:

 

- Слышь, Илья, с этим закончишь, возьми из обезьянника женщину. Ту, что типа артистка.

- Угу, - не переставая печатать протокол, кивнул Илья, - что, документы нашлись?

- Нет, но, кажется, найдутся. Егоров звонил, из соседнего отделения, рассказывал, как муж жену приходил искать сегодня. Описание подходит. Тоже говорил, что они приезжие музыканты.

 

…Наташа с надеждой и страхом смотрела на телефонную трубку, по которой дежурный разговаривал с Морозовым.

«Где?!» - даже сидя поодаль, она услышала, как Дима выкрикнул это слово. Почему-то ни ей, ни Сашке позвонить не разрешили, но она даже была рада этому обстоятельству. Чувствуя себя ужасно виноватой, она боялась, что в этот раз получит от него непривычный, но очень справедливый нагоняй. Впрочем, это было не так уж и важно… Главное, что он сейчас приедет!

 

***

 

…Удобно устроившись в углу нижней полки мягкого вагона, Журавлёв через полуприкрытые веки наблюдал, как Милена, ловко набрав лекарство в шприц, не менее ловко сделала укол Наташке в плечо. Морозов, с чересчур серьёзным лицом, дождавшись, когда Милена отойдёт от жены, тут же присел рядом и положил той на лоб мокрое полотенце.

Утром, усевшись благополучно в поезд, вся компания дружно позавтракала и разбрелась – после бессонной и полной переживаний ночи Морозовы улеглись спать, Женька с Миленой устроились в том же купе на нижней полке, а все остальные, включая и Говорова, едва протрезвевшего к утру, отправились в соседнее купе, где и продолжили «отмечать» удачную поездку. Ближе к вечеру все в первом купе проснулись – все, кроме Наташи… Уже глядя на её пунцовые щёки, Дима понял, что с ней не всё в порядке. Лоб оказался горячим, а сама она еле открыла глаза. Кое-как приведя себя в порядок, Наташа снова без сил опустилась на полку. Морозов уже собирался через проводника вызывать врача на ближайшей станции, но тут на помощь пришла Милена…

 

- Ну, ты и Пилюлькин! – рассмеялся Журавлёв, глядя, как она достаёт из небольшой сумочки шприцы и лекарства, - У тебя там на все случаи жизни таблетки припасены?

- Нет, - она лукаво посмотрела на него, - всё есть, кроме таблеток от сердечных ран…

- Спасибо тебе, - кивнул Димка, когда она, выбросив использованный шприц, снова вернулась в купе, - будем надеяться, что это не простудное…

- Не за что, - улыбнулась Милена, - это хороший укольчик, он сбивает температуру, но не резко, а постепенно.

- Когда я приехал в отделение, она была босиком, - Дима с тревогой смотрел на жену, которая лежала, прикрыв глаза, и держал в руках её ладошку, - туфли на высоком каблуке, она их сняла… Да и в помещении было прохладно. Могла застудиться.

- Всё хорошо, Дим… - открыв глаза, тихо пробормотала Наташка, - Сейчас всё пройдёт. Ты только здесь на меня не ругайся, ладно? Дома поругаешься…

- На тебя не ругаться надо, - чтобы увидеть её, Женька весело заглянул под столик, - тебе по одному месту надо надавать, а потом в угол поставить. Хотя… у Димы наказание на первом пункте и закончится…

- Женька… ну тебя… - слабо махнув на него рукой, Наташа тихо рассмеялась, потом перевела взгляд на мужа, - Дима, мне уже лучше… Сейчас я встану. Ты только прости меня, ладно?

 

Привстав, она села на полке и, обхватив Морозова руками за шею, прижалась к его плечу. Обняв в ответ её одной рукой, другой он гладил её по голове и целовал то в горячий лоб, то в висок…

 

Деликатно выйдя в коридор, Женька с Миленой закрыли дверь в купе и прильнули к окну напротив.

 

- А ты молодец, - приобняв её за плечи, Журавлёв потёрся лбом о её макушку, - настоящий Пилюлькин! Вон как быстро Наташку вылечила!

- Да это не я вылечила, - рассмеялась Милена, - а инъекция. А я… Не забывай, что я – педагог дошкольного воспитания, и мне просто положено знать азы медицины. Я и тебя вылечу, если что…

- Ты, главное, сама не болей. А я как-нибудь справлюсь.

- А Наташе помочь – это просто мой долг, - Милена понизила голос, - ведь, по сути, она тебя спасла…

- Да, если бы не Наташка… Перо в спину бы мне этот Славик загнал на раз-два. Да и Дима руку хорошо располосовал, когда нож отбирал. Хорошо, что сухожилие не задето, а то прощай, музыкальная карьера.

- Послушай… А его не могут отпустить? Суда ещё не было?

- Не должны. Во всяком случае, я надеюсь, что не отпустят и впаяют ему по полной.

- Женя… - она положила свою ладонь поверх его ладони, лежащей на поручне, - Я хочу тебя спросить… только ты ничего не подумай. Ты же будешь навещать Настю до того, как родится ребёнок?.. Я же понимаю, что ты будешь ей помогать…

- Н-ну… да… - Женька неуверенно пожал плечом, - А что? Ты против?

- Нет, конечно, нет, - торопливо произнесла Милена, - я, как раз и хотела… просто хотела уточнить. И попросить тебя, чтобы ты не делал из этих посещений тайны. Хорошо? Поверь, я не устрою тебе ни одного скандала.

- Н-ну, хорошо… - он снова пожал плечом, - В общем-то, я и не собирался делать из этого тайны. И частых посещений не предполагал. Мы расстались. Понимаешь? Рас-ста-лись. Может, я и подлец. Но я по другому уже не смогу жить. Без тебя не смогу. Понимаешь?

- Понимаю, - она едва заметно, с облегчением, вздохнула и улыбнулась.

- Но ребёнок – он уже есть, и он мой. Понимаешь?

- Понимаю, - всё так же, улыбаясь, она кивнула, - Женя… Я даже не мечтала, что снова буду с тобой. Я даже не могла представить, что ты всё ещё любишь меня… Так разве может твой ребёнок помешать моему счастью?

- Не твоему… - он прижал её к себе ещё крепче, - Нашему счастью!

 

- Так! – вывалившись из соседнего купе, Говоров с ходу обнял их обоих сзади за плечи, - Кому тут помешать?.. Пришёл плохой мальчик Саша!.. И он сейчас всем будет мешать! А где Димыч?

- Вот Димычу точно не мешай, - усмехнулся Женька, - мешай тогда лучше нам!

 

- А ещё лучше – нам! – Юлька, тоже довольно нетрезвая, высунулась из своего купе, - Говоров, а ну-ка, давай возвращайся!.. Ты мне ещё не рассказал, чем «чайна» отличается от «хета»! Прикинь, Милен, - отчаянно жестикулируя руками, она перевела взгляд на Милену, - там, оказывается, столько интересного!.. И одна тарелка – шляпа… и другая – тоже шляпа… А звучат совсем по-разному!.. Да, Саня?!

- Да, Саня! – сзади неё появилась белёсая голова Мазура, - Хорошо тебе, Саня, ты один в поездке! А мне вот эта тарахтелка все уши протарахтела за трое суток! Лучше бы её в ментовку забрали, по чесноку!.. Я бы хрена с два по всей Москве мотался, как Димон, один бы уехал!

- Во-о-о-т, белобры-ы-ысая сво-о-олочь! – нараспев протянула Юля, - Ну, погоди, до дому только доедем…

 

***

 

Знакомство, а, вернее, возобновление знакомства с родителями Журавлёва произошло ещё до поездки в Москву, и Милена с удовольствием для себя отметила, как обрадовалась Женькина мать. Поэтому, на следующий же день после возвращения, она решила навестить будущую свекровь. Журавлёв с утра уехал в студию, и она, купив по дороге торт, взяла такси и приехала к дому, где жили его родители. Мать тоже обрадовалась – Милена нравилась ей всегда, с первого дня, как они познакомились много лет назад. Отец был на работе, и женщины, вскипятив чайник, устроились в кухне за столом.

 

Рассказав о поездке, Милена выслушала все новости из жизни Женькиных родственников и узнала диагнозы их болезней. Беседа уже подходила к концу, и она приготовилась прощаться, как в дверь кто-то позвонил.

 

- Алёнушка! – донеслось до неё из прихожей, - Ты что, одна?

- Да… - Милене показалось, что она услышала детский всхлип.

- Что случилось?! Почему ты плачешь?! – пожилая женщина за руку завела на кухню девочку лет девяти-десяти.

- Ма-ма сказа-ла, чтобы я слуша-лась дя-дю Ми-шу… - девочка всхлипывала и говорила прерывисто, размазывая слёзы по щекам.

- Какого дядю Мишу? – бабушка чистым полотенцем вытирала внучке слёзы.

- Он с на-ми жи-вёт… - едва успокоившись, Алёнка всё ещё не могла говорить нормально, - А мама сказа-ла, что я должна его слу-шать…

- Ну… А он – что?

- А он… - девочка опять всхлипнула, - Он на меня кри-чит!

- Как кричит?! – бабушка схватилась за сердце, - А мама?! Мама что?!

- А мамы нет… Мама уехала… Она приедет только завтра…

- А как ты сюда попала?! Ты папе позвонила?

- Нет… - Алёнка горько вздохнула, - Я хотела… А дядя Миша у меня отобрал телефон.

- Так ты – одна?! С другого конца города?! И он тебя отпустил?!

- Нет… он не отпустил…

- А как?!

- Я сбежала…