Древнегреческая мифология – излюбленная тема, пронизывающая все жанры, в которых творит Рустам Карапетьян. Фантастический рассказ «Меня зовут Медея» начинается там, где кончается трагедия Еврипида «Медея», написанная почти две с половиной тысячи лет назад. Последняя сцена встречи Ясона и Медеи. Преступления уже совершены, проклятия иссякли, Медея, не дав Ясону даже коснуться тел детей, вот-вот исчезнет на колеснице, запряженной драконом. Смертным она уже недосягаема.

Но она еще здесь. Ровно те несколько мгновений, чтобы задать Ясону последний вопрос и, быть может, что-то услышать, в чем-то убедиться, понять, принять... Как раз описание этих нескольких мгновений и обрамляет воспоминание Медеи о первой встрече с возлюбленным, о нескольких днях, в течение которых Ясон совершил свой подвиг и побег из Колхиды вместе с Медеей.

Кого она любила? Почему, за что? Как могло случиться то, что случилось? Что это было: ошибка, воля богов или ее добровольный выбор?

Из краткого предисловия к рассказу мы узнаем историю жизни Медеи и Ясона согласно мифам Древней Греции. Из рассказа «Меня зовут Медея» – трагедию ее любви.

Медея после цепи преступлений далека от нравственных оценок – что должно быть сделано, будет сделано – она просто хочет понять: кто она после всего случившегося? И каков Ясон, ее возлюбленный, которого она так любила, что ты и представить себе не можешь!

Рассказ построен на пяти последовательных эпизодах, обрамленных вступлением и заключением. Финал открытый. Что значит «Меня зовут Медея», что в этом имени — каждый решает сам. Автор дает лишь материал для размышления. Что вполне согласуется с идеей мифов как таковых, толкование которых столь же безгранично, как и окружающая жизнь.

В рассказе три ГГ: Медея, Ясон и дракон Гелий. Дракон – герой уникальный, воплощающий оригинальный авторский замысел. У него очень много функций. Гелий спасает Медею на колеснице, он же – ее мудрый учитель, он же – охраняющий Золотое Руно, он же поселяется в ее душе после смерти, принятой из рук Медеи.

Но, быть может, основная задумка автора - сделать Гелия метафорой страсти Медеи? Похоже на то. Ее страсть - любовь, любовь как стихия, сметающая все на своем пути, не останавливающаяся ни перед чем. Цель оправдывает любые средства. Любви потребовались жертвы - дракон вошел в ее душу. Иссякла любовь, и мы вновь видим дракона рядом с Медеей, живым и невредимым.

Так с кем живет Ясон? С Медеей или с драконом? Об этом мы узнаем в самом конце. Из мифа об аргонавтах мы помним, что зубами дракона Ясон по приказу царя Ээта, отца Медеи, засевал поле, вспаханное огнедышащими быками.

В рассказ включен и вызывает крайнее сочувствие маленький братик Медеи – Апсирт (второстепенный герой). Несмотря на то, что он занимает в сюжете невеликое место, его образ исключительно важен для представления страшной жертвы, которую принесла Медея на алтарь любви к Ясону.

Каждый эпизод рассказа — отдельная яркая картинка, снабженная хорошо читаемым диалогом, несмотря на весьма лаконичную авторскую речь. Хотя речь героев и составлена из выражений нашей обыденной жизни, мы легко узнаем каждого по его характерной речевой манере.

Медея-девчонка — болтушка, взрослая Медея на слова уже скупа.

Ясон — воин, оценивающий ситуацию, произносящий слов ровно столько, сколько необходимо.

Рассудительный Гелий не спешит с ответами, терпеливо и с любовью выслушивая болтовню Медеи. В его речи мы узнаем мудрого учителя жизни, ничего не скрывающего, ни на чем не настаивающего. То, чему он не успел обучить ученицу, научит сама жизнь.

Обожающий сестренку Апсирт радостно повторяет, чуть шепелявя, ее слова.

Повествование ведется от третьего лица, нередко переходя в несобственно-прямую речь героев, что позволяет наблюдать их внутренний мир с характерной для каждого манерой мышления.

Все герои имеют портреты-описания, достаточные для восприятия. Лишь портрет молодой Медеи дан, дополнительно, в сравнении: гибкая, как змейка. С одной стороны, это указывает на завидное здоровье, с другой, выступает как предупреждение грядущих событий.

Замечание. Кое-где выбивается из общего ритма стилистическая невыдержанность художественной речи. Все мужики одинаковы – не было в Древней Греции такого обращения к мужчинам, и Медея, даже находясь в состоянии крайнего бешенства, так и помыслить не могла. Вот так прямо целиком тупо залезть – и некоторые другие фразы просвещенного Гелия, который, конечно, был на «короткой ноге» со своей ученицей, но в общем и целом выражался не столь просторечно. Пацан совсем. Парень Ахилл. Ей за это — огурец и другие. Конечно, в этом «приеме» можно усмотреть приближение внутреннего мира героев к современному «стилю мышления», но со стороны почему-то так не кажется. Тем более, что иронии в рассказе, несмотря на трагический пафос и очень небольшой объем повествования, вложено достаточно. Как раз, ровно столько, чтобы чтение отсылало к пытливым размышлениям, не оставляя тяжкого послевкусия.

Повествование номинативно, в меру украшено изящной риторикой. Невозможно не отметить изумительный анадиплосис – Ты любишь яблоки? – связывающий вступление с первым эпизодом. А также стилистическую лексику, поданную непринужденно и доходчиво, которая, не перегружая, тем не менее, постоянно удерживает нас в мифологическом пространстве, например: "Кто ты, прекрасная дева?", какие еще, к Аиду, яблоки, из-под пеплоса и другие. Глоссарий не требуется, что, безусловно, следует отметить как показатель авторского успеха. Необходимые пояснения мы получаем из уст героев: Из-под пеплоса, или как он тут у них называется, выглядывают тонкие белые руки с глиняным кувшинчиком в руках. Мы сразу понимаем, что пеплос — это женское платье. Конечно же, неоднократно используемый прием умолчания. Повтор психологического стержня характера Медеи: Не мучайся, милый, я все сделаю сама.

Содержание каждого эпизода неожиданно и необыкновенно интересно. Читается на одном дыхании.

Яблоки, как лейтмотив, «закругляют» композицию, возвращая из реминисценции к сцене последней встречи Медеи и Ясона. Больше они никогда не увидят друг друга, хотя проживут еще долгую жизнь.

Символ яблок универсален. С одной стороны, он выражает полноту жизни. С другой – отражает двойственную природу любви мужчины и женщины, в которой каждый любит свое. Так же яблоки – запретный плод и символ раздора. Также – символ мирской власти (держава). Ее всю жизнь добивался, но так и не добился Ясон. Ради нее он пошел в поход, а Медея, обеспечивая подвиг, совершала страшные преступления, которые, в свою очередь, «искупала» другими преступлениями. Универсальный символ...

Развязка осложнена двумя частями. В первой Медея поняла:

А ведь он действительно ничего не помнит (...) Он столько раз рассказывал всем про свой поход, и с каждым разом его подвиги становились все больше и величественней, а меня становилось все меньше и меньше. Пока я не исчезла совсем.

А во второй она задает вопрос уже себе. Медея привыкла принимать решения и за все отвечать сама. И такой она навсегда останется в мифах, а значит, вечной.