Саша не находил себе места в деревне на каникулах, ждал, когда вернется в школу.

Лера не пришла в первый день. На второй-третий – тоже. Никто в классе не знал, что с ней.

Вскоре по школе поползли мерзкие слухи, что ученица восьмого класса Валерия Смирнова забеременела.

– Я говорила, что ничего хорошего не может дать дочери мать-алкоголичка. Вот результат! – затеяла Сашина мама разговор с сыном. – Непредсказуемую девочку полюбил мой сын.

– Мама! Это слухи! Лера не могла, не верь никому и никогда. Я доверяю ей, как себе.

– Как говорится: для чистых – все чисто! Одно радует, что не ты виновен в шалости Валерии.

Двухэтажный дом, где жила Лера, приткнулся серой коробкой вплотную к кольцу трамвайной остановки. Саша спрыгнул с площадки вагона и заспешил к парадной.

Девушка за три месяца, пока Саша отдыхал в деревне, еще больше похорошела. Юноша был уверен, что увидит заплаканную Леру, но она не выглядела убитой горем и опозоренной жертвой, поэтому он покраснел и посмотрел на четырехлетнюю Дашу, сестренку одноклассницы, ища у ребенка поддержки.

– Проходи, садись, в ногах правды нет, – серьезно сказала девочка, которая оказалась смышленой и не по годам развитой.

Лера задумалась, глядя на Сашу. Она обратила внимание на мальчика первый раз, когда он подбежал на перемене и прикоснулся к ней. Девочка почувствовала, как рука мальчика приложилась к растущей груди. Затем одноклассник отдернул руку, словно нащупал жабу, и покраснел, как майская роза.

Лера с тех пор поглядывала на одноклассника.

– Он очень робкий и воспитанный мальчик. Сам не предложит дружить, – сказала она подружке Вале. – Но мне очень нравится, когда-нибудь сама подойду к нему.

Девочки хорошо понимали друг друга, держались вместе. Их бросили с рождения отцы, а матерей частенько видели пьяными.

– Передумаешь, скажи, я займусь. Сегодня пойдешь со мной после школы к Лешке Ломакину? Ему предки компик подарили, обещал показать, – Валя выжидающе уставилась на подругу.

– Не могу. Сегодня мать нового папу приведет в дом. Строго предупредила, что уроет, если отмочу что-нибудь.

– Счастливая! Олигарх? – серые глаза подружки засветились неподдельным любопытством.

– Не смеши! Не он – первый и последний! Очередной утюг, надоели хуже диареи!

– Лишь бы не махал клешнями, а так, может, комп отвалит.

– Ага, мечтать не вредно! По мне: лишь бы не бухал на пару с мамой. Я и так стала нервная, трясусь от злости, когда пьяную вижу.

– Колотит?

– Нет, достает словами так, что ящика не слыхать. Такую бредятину несет, что впору психушку вызывать.

– Дела! Моя лучше, знает меру. Только болеет потом, на работу не ходит. Поэтому вечно денег не хватает, не допроситься, новые джины купить…

– Обе хороши, ладно, я домой побежала.

– Лерка! Ты? – визгливый громкий голос матери застал Леру врасплох так, что она вздрогнула. – Дашу возьми, и за стол идите! Познакомлю с отцом!

Лера украдкой рассматривала «папу» за обедом: «Ничего особенного, мужчина, как мужчина, даже был бы симпатичный, если не портила обширная плешь на большой голове в форме дыни. Взор холодных глаз стального цвета – незлой, скорее любопытный, разглядывает внимательно их, а руки, суетливые и нервные, разливают вино и колу в стаканы. Вот феномен, делает одновременно несколько дел: накладывает в тарелку закуску, подмигивает Даше, улыбается матери, двигает под столом ногой, шмыгает носом и причмокивает тонкими губами».

– Знакомьтесь, дети! – мать пока соблюдала светский этикет и чинно представила мужчину, – Эдуард Аркадьевич. Он приехал из Молдавии, будет жить у нас. Прошу любить и жаловать!

Лера промолчала и чинно подняла, подражая взрослым, стакан с колой, стукнула об стаканчики с водкой матери и Эдуарда.

– Как он тебе? – бесцеремонно спросила мама, еще больше захмелев от очередной стопки.

– Хорошо, что не гуталин, – тихо буркнула Лера.

– Будешь хамить, выпру из-за стола! – повысила голос мать и метнула в сторону Леры многообещающий взгляд.

Дашу мама отправили этим летом к бабушке в деревню, а Лера уперлась, как бык:

– Не поеду, хоть убей, останусь в городе!

– Вот подколодная змея выросла, больно взрослая стала в пятнадцать лет! – выругалась мать и сдалась. – Мне что, сиди дома.

Вскоре отчим подарил подержанный компьютер. Но в неопытных руках девочки он представлял собою кучу благородного железа и не больше. Восторг утих, и компьютер вызывал раздражение.

– К Леше Ломакину кинься в ноги, он шарит в таких делах, – предложила Валя.

– Отвали! Чтобы я Ломаке кланялась. Наверное, как тебя, на поцелуй раскручивать будет за услугу. Бизнесмен, весь в своего папу!

– Ничего! Завтра Вадя приедет, он научит тебя, – решил обрадовать Леру отчим.

– Какой еще Вадя? – спросила девочка маму.

– Его племянник! У нас поживет, пока не устроится куда-нибудь.

– Что, Эдуард – диря? Решает, кто будет жить у нас?

– А ты что хотела?! Получить дорогущую вещь за здорово живешь? Я обещала пристроить Вадика!

– Еще один чужой мужик на нашу голову?

– Парень, двадцать три года. Он – специалист по этим нынешним умным штучкам.

Спорить с мамой было бесполезно, особенно, если «заливала» глаза.

Вадик Лере понравился. Он не болтался по квартире нагишом, как Эдик, спрашивал девочек, когда можно занять ванную комнату.

– Как твой братан? – спросила Валя.

– Он не брат мне! – «окрысилась» Лера.

– Я к слову брякнула, ладишь с ним?

– Вроде не тормоз и не лупает, как дядя.

– Клаву давить учит?

– Обещалками кормит.

– Из себя?

– Старый, но симпотный еще. Глаза и волосы черные, как безлунная ночь, а сам длинный до потолка и худой, как скелет в шкафу нашей анатомички.

Вадим оказался толковым учителем. Он сидел рядом с девочкой и терпеливо вталкивал азы пользования компьютером. От мужчины исходил приятный запах одеколона и молодости. Девочка с удивлением заметила, что прихорашивалась, прежде, чем усесться с ним за компьютером.

– Валька, пожалуй, права! Действительно, какое-то наваждение находит, когда остаешься наедине с мужчиной, – пробурчала она себе.

Девушка лежала на песке возле речки и загорала, прикрыв глаза ладошкой от яркого солнца.

– Картина Репина «Не ждали»! – громкий баритон заставил Леру вздрогнуть. Она убрала от лица руку и широко открыла глаза. Рядом раскладывал полотенце Вадим.

Он весело улыбался и беспрерывно говорил:

– Решил вот, искупаться и позагорать. На работу пришел, написал заявление за свой счет. Шеф сказал, что работы мало. Домой рванул, схватил полотенце и сюда. Давно не загорал. Иду себе, ищу место получше. Тут вижу хороший песочек, а на нем красавица нежится, да такая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Ближе присмотрелся, еще краше показалась девушка. У меня дух зашелся от облика чудесной незнакомки, дай, думаю, познакомлюсь. А оказалось, мы знакомы давно. Разрешите рядом пристроиться?!

– Никто не хочет быть одиноким даже на пляже, располагайся, после такой речи отказывать грех, – улыбнулась девушка, приходя в себя от удивления.

На следующий день, не сговариваясь, молодые люди вместе отправились на пляж.

На третий день Вадим обнял Леру и поцеловал в губы. Она не отпрянула от мужчины и приняла, как должное.

Когда свершилось это. Лера лежала ошеломленная и счастливая, прижавшись к своему первому мужчине. Женское счастье продолжалось еще неделю.

Потом Вадим и дядя разом вдруг собрали вещи, отправились в Молдавию, открывать бизнес.

Через месяц Лера догадалась, что у нее нарушился месячный цикл. Она беременна.

– Что мне делать? – шептала растерянно девушка.

Валя удивилась:

– Ты залетела? От кого?

– Тебе не без разницы?

– От Вадика! Я, как в воду, глядела, знала, что стремно жить в одной хате с молодым человеком.

Мама же сразу запричитала, заохала, потом обозвала матерно всяко и сказала:

– Нужно сообщить куда следует. Так просто, по-твоему, сделать аборт малолетней, а получить разрешение рожать, поди еще тяжелее.

– Шуму будет на всю округу, может, тайком как-нибудь?

– Любишь кататься, люби и саночки возить! – возразила мама. – Завтра пойдем вместе по мукам.

Но на следующий день прикатил дальнобойщик – новый ухажер матери, и в доме пошел дым коромыслом. Мать начисто забыла о проблеме дочери. Лера заперлась в своей комнате, сутками не выходила на улицу. Наедине с собой не так грустно.

Когда мама окончательно протрезвела, то пролетел еще месяц, и нужно было что-то решать. И мама сразу «погнала лошадей»: сообщила в школу, в полицию, везде кричала, что обесчестили бедную девочку. Подключились многочисленные комиссии, следователь. Допросы, опросы, визиты на дом, вызовы в учреждения, врачебные обследования, письма, вопросы, решения и прочая «лабуда» измотали Леру так, что все стало безразлично.

Но на приеме у гинеколога Лера спросила:

– Я смогу рожать детей потом?

Опытный врач, повидавший немало на своем веку, искренне удивился мудрому вопросу малолетней женщины.

– Никто не даст гарантии, что после хирургического вмешательства полностью восстановится репродуктивная функция.

– Тогда накатайте, чтобы мне дали родить.

– Мала еще, чтобы учить, напишу, как выглядит по твоему здоровью, – как-то по-доброму пробурчала врач, отпуская пациентку.

Видимо беспокойство девочки тронули немолодую женщину. В ее заключении рекомендовалось сохранить плод.

Мать долго смотрела на дочь, потом выдавила из себя:

– Такая же бестолковая уродина, как и я, ладно, рожай! Как-нибудь прокормимся, клянусь, что пить брошу, пока не поднимем на ноги внука.

Девочка благодарно заплакала и обняла мать.

Валя не зря говорила, что у Леры хорошая голова.

– Дуре досталась! – горько усмехнулась девушка, вспомнив слова подруги. – Но у меня способности проявлялись к макияжу, прическам. Одноклассницы частенько просили раскрасить и причесать их к празднику.

Лера обрадовалась: «Это можно у себя в квартире принимать клиенток или к ним на дом ездить».

– А, если научиться, делать маникюр с педикюром, можно семью прокормить, – сказала она лучшей подруге.

– Я всегда знала, что ты не пропадешь! – восхитилась Валя. – На меня рассчитывай, как клиента.

Даша за лето стала выше на целую голову. Она долго прислушивалась, что говорит мама о беременности, расспрашивала Валю, которая часто навещала их, и, сделав выводы, спросила сестру:

– Где ребенок завелся?

– В животике.

Девочка долго молчала, потом выдала:

– Ты всегда говорила, что если я буду облизывать пальцы, то у меня там заведутся глисты. Что ты лизала тогда?

Лера упала на диван. И смех, и грех!

И в это время притащился Саша.

– Ну раз пришел, спрашивай, что хотел узнать! Наверное в школе наслушался страшилок? – раздраженно начала разговор Лера.

– Я не верю слухам. Вот пришел узнать, почему не ходишь в школу?

– Ах, не веришь! Святой мальчик, значит, пришел навестить больную, пропущенные уроки принес на дом?!

– Ты могла бы позвонить.

– Я никому ничего не обещала, и тебе в первую очередь. Что ты возомнил? Что пару раз погуляла с тобой в парке, поцеловались разок, и теперь должна отчитываться перед тобой?

– Нет, но…

– Никаких но, Саша. Ты ступай домой, мама ждет.

– Причем здесь моя мать?

– Что бы ты сказал, если бы она пришла ко мне и заявила, что я не пара ее сыну.

– Она бы не поступила так!

Лера замолчала, соображая: «Зачем она рассказывает ему? Он не поймет, ведь женщина, в самом деле приходившая к ней, мама ему. Она первая узнала правду о Лере и принеслась спросить: не сын ли виновен в том, что случилось с девочкой. Когда выяснила, что он ни причем, то просила оставить его в покое».

– Ладно, оставим это. Хочешь знать, почему не хожу в школу?

– Да!

– Тогда слушай…

Все. Мир сложился, как карточный домик, свет поблекнул. Лера выгнала его, сказала:

– Саша, один малолетний родитель – полбеды, два – беда, приходи через три года, когда повзрослеешь, если не передумаешь! Тогда и приму без разговора.

Незаметно отплакалась осень, отшумели вьюги, успокоились морозы, дни набрали силу. Солнце выглянуло из всегда мрачных туч и улыбнулось земле. Враз пожух снег, побежали ручьи, извещая о приходе весны. Мир наполнился гомоном пробуждения жизни.

Валерия Сазонова нежно несла дорогой сверток. Ее выписывали из роддома. Недельный Антон капризно выгибался в неокрепших руках девочки, высказывая чему-то неудовольствие. Юная мама улыбнулась. Когда она впервые увидела сына, то удивилась сходству с сестренкой Дашей. Тот же носик пуговкой, тонкие губки и темные редкие волосенки на голове.

На выходе Леру ждала Валя, которая весело улыбнулась и, протянув букет цветов, воскликнула:

– Дай подержать мужичка на руках!

Мать тоже встречала и улыбалась, но хмельной и ужасно опостылевшей улыбкой, похожей на ухмылку идиотки.

– Смотри, тебя встречают, как испанскую королеву! – повела она нетвердой рукой в сторону высокого дальнобойщика Коли и его напарника, плюгавого Паши с мутными от пьянки глазами. Молодой человек галантно протянул красную розу и громко икнул.

Лера поморщилась, но смолчала, подумала: «Сегодня не такой день, чтобы кричать на мерзкие рожи. Маму не выбирают, а эти тоже стараются угодить ей, как могут»…

…Свои восемнадцать лет Лера решила скромно отметить дома. Она накопила немного денег. По округе распространился слух, что молодой парикмахер имела хороший вкус, делала за полцены шикарные прически и прекрасный макияж.

Антошка, ухоженный бутуз, весь вечер спокойно сидел рядом с Дашей, чинно ел торт, запивал чаем. Кроме Вали, пришли три бывшие одноклассницы. Весело провели время. Чтобы мама не мешала, Валерия отправила ее к подруге, снабдив деньгами на бутылку.

Мать не пришла к ночи. Девушка уложила спать детей и тоже легла в постель. Утро вечера мудренее.

На следующий день Лере сообщили, что нашли мертвую маму на улице. Врачи установили, что она отравилась паленой водкой.

Как ни доставала мать девушку пьянками, все же ее было жалко. Она похоронила маму и долго плакала возле могильного холмика.

В квартиру снова зачастили чиновники из комиссии по защите детства. Теперь решали Дашино будущее. Лера, как совершеннолетняя, подала заявление об опеке, но что-то мешало положительному решению.

– Мы ничего не имеем против, но принесите справку о жилой площади. Мы должны убедиться, что ребенок не будет ютиться в тесноте, – потребовали с Леры.

– Она же прописана в той же квартире, где жила до этого? Раньше хватало метров? – попробовала протестовать она.

– Такое правило, мы не в состоянии изменить его. Ждем вас через неделю.

Девушка принесла справку. Чиновник долго смотрел на нее, затем сказал:

– Отлично, площадь позволяет, мы: за, но буквально вчера изменилась инструкция по решению принятия опекунства. Нам требуется еще справка о том, что ребенок будет учиться в школе по месту жительства.

Лера получила справку из школы. Чиновник сосредоточенно прочел ее, с сожалением сказал:

– Прекрасно, чудеснее не бывает. Но, как жаль, пришла бумажка, дополнение к инструкции по защите детства. Нам предписано запрашивать о благонадежности опекуна. Принесите справку из полицейского районного департамента, что вы не были осуждены, не преследовались законом. Мы за вас, но чистая формальность.

Девушке написали в полиции нужную бумагу. Чиновник снова долго размышлял, потом сообщил:

– Все хорошо, но досадная ошибочка вышла. Я прошу извинить меня, но еще одну бумажку, пожалуйста, принесите.

– Какую? – потускневшим голосом спросила девушка.

– Из наркологического диспансера, что не состоите на учете. И, думаю, вопрос закроем.

Лера вышла из кабинета. Не так просто бегать по кабинетам, имея на руках двоих детей. Еще нужно успевать стричь клиентов, чтобы зарабатывать деньги, готовить еду, стирать. Лера отчаялась, но поплелась в диспансер.

Она отдала очередную бумагу человеку за столом и зажала большой палец в кулачке, загадав, чтобы завершился утомительный и долгий бег по кругу.

Мужчина внимательно изучал бумаги об опекунстве и молчал. Девушка помалкивала тоже.

– Справка о жилой площади уже недействительна. Новую принесите, и мы с удовольствием решим ваше дело. Еще чуть, чуть, еще один рывок остался, – вроде, как понимающе, улыбнулся чиновник.

– Вы уверены? – не выдержала Лера.

– Конечно! Знаю, что трудно, но кому сейчас легко? – мужчина развел руками.

Валя выслушав рассказ подруги, возмутилась:

– Ты, как маленький ребенок, не понимаешь, что будешь ходить туда без конца. Пока не забрали от тебя Дашу, нужно на лапу дать. Чиновники подводят к этому тебя. Вроде не отказывают, но и дело буксует, стоит на месте.

– До меня дошло тоже, но денег нет, – Лера обреченно махнула рукой. – Мама ушла и оставила долг в пятьдесят тысяч.

– Я разговаривала с Ломакой, он сказал, что охотно поможет, если согласишься вечерком поработать, – сообщила Валя через день.

Лера догадывалась, что предложит он, но все же пошла на встречу.

Ломакин оценивающе окинул прищуренным взглядом девушку, обошел вокруг нее и сказал:

– Ничего сохранилась фигура, сойдет за малолетку. Значит пойдешь на встречу к уважаемому человеку, как семнадцатилетняя девственница. Гонорар – двадцать тысяч рублей. Согласна?

– Да, но я вроде как рожала! Это ничего тебе?

– Была бы целкой, больше огребла. А так сделаем операцию, восстановим, что нужно, и вперед. Под дядю ляжешь, покричишь малость, как надо. Мне учить тебя, только портить! Согласна?

– Да, только без этих глупостей с восстановлением? – она помахала рукой у живота.

– Тогда дешевле будет, слушай сюда…

Встречу с клиентом назначили в гостиничном отдельном номере.

За стойкой отеля стоял молодой человек, который без звука пропустил ее мимо. Он, лишь, подмигнул ей и вытянул вперед руку с поднятым большим пальцем.

Девушка постучала в нужную дверь и, услыхав: «Войдите», вошла. У журнального столика читал газету чиновник из опекунского совета. Это ему нужно дать взятку, чтобы разрешили опекунство над сестрой.

Получается, что чиновник заплатит ей за сладкую услугу, и от нее же получит деньги назад.

Лера вошла в номер и остановилась напротив клиента. Он молчал, соображая, как разрулить патовую ситуацию.

Когда она вышла из номера, то рассмеялась. Чиновник оказался неробкого десятка. Он не тронул девушку и протянул ей обговоренную с сутенером сумму:

– За моральный, так сказать, урон и лишнее беспокойство. Завтра ко мне зайдите.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло! – сказала Лера Вале. – Теперь Дашу не заберут точно.

– Я же говорила, что будет и на нашей улице пень гореть, никому не дадим спину погреть.

– Почему же сразу никому? – рассмеялась молодая мама. – Теперь самое время пригласить на огонек какого-нибудь одинокого мужчину с дефектом, но без вредных привычек, пока не загас пенек.

– Зачем же нам инвалид, если получше найдется? – игриво спросила Валя.

– Только не Вадика, пожалуйста! – продолжила шутку Лера. – Страсть не люблю почему-то чернявых мужичков с некоторых пор.

– Русых тоже полно на свете, не разговор.

Подруги еще поболтали весело полчаса и разошлись.

На следующий день в квартире Валерии раздался звонок. Она открыла двери и опешила. Перед ней стоял возмужавший Саша, который застенчиво улыбнулся и спросил:

– Где тут, говорили, пень горит? Я тоже хочу погреть спину с дороги. Только не говорите мне – нет, свое слово держать нужно, а я не передумал и вернулся, когда велели. Здравствуй, Лера! Принимай гостя.