Море и солнце ослепили меня. Но как-то избирательно – из всех

мужчин я видела только Его. Я влюбилась, что называется, с первого

взгляда. Глупо было надеяться на продолжение курортного романа, ну, а

вдруг... Как говорили в известном фильме – в сорок лет жизнь только

начинается?

 

Мы лежали рядом на теплой гальке, майское солнце нежило наши тела,

легкий шум волн расслаблял. Он негромко рассказывал забавные истории

из своей врачебной практики, а я тихо смеялась. На лицо вместе с загаром

прилепилась счастливая глупая улыбка.

Я приподнялась и посмотрела на море. Казалось, что оно вдалеке

вливалось в синее небо. Веселые солнечные лучики то скользили по

воздушным облакам, то окунались в легкую рябь на воде, высвечивая в

гладкой безмятежности маленькую скалу в виде паруса. Я не могла понять

– то ли небо отражается в зеркале бирюзовой воды, то ли море отражается

в синем небе...

 

Вечерний автобус увозил меня из сказки. Через пыльное стекло я

вглядывалась последний раз в Его синие, как море, глаза и продолжала

счастливо улыбаться. Он махал мне рукой, показывая, что позвонит…

 

Он не позвонил… Не знаю, не могу объяснить, зачем, но я решила увидеть

Его еще раз.

- Привет... Я в Москве, - руки противно задрожали, чуть не выронив

телефон.

- Привет… Надолго? – Он растерялся. Я это почувствовала.

- Проездом… Увидимся?

- Давай… Я знаю отличное место в скверике, - Он объяснил, как туда

доехать…

 

Мы расположились прямо на траве, сочную зелень которой еще не

высушил летний зной. Он все так же был красив и остроумен, но… Этот

мужчина только отдаленно напоминал человека, о котором я думала

каждый день и каждую ночь. Словно зеркальное отражение, в котором

что-то преломилось…

- Я тут спиртику захватил с работы, - и Он вытащил из пухлого портфеля

стеклянный графинчик - обычную медицинскую колбу. Рядом с ней он

положил на траву пластиковые стаканчики и кулек с черешнями. Да...

Аттракцион невиданной московской щедрости. Но я вспомнила

булгаковскую Маргариту после бала и промолчала.

- Ну, что, за встречу? – Я не узнавала Его голос.

Мы выпили и закусили черешней.

- Ты прости меня, - Он смотрел в сторону, – я виноват, что не сказал… У

меня жена и двое детей…

 

Я ждала чего-то подобного, но не так сразу. Рука, сжимавшая кулек,

дрогнула, и черешни посыпались в траву, как красные крупные бусины с

оборванной нити. Мне на мгновение показалось, что испарения над колбой

со спиртом сгустились в прозрачное облачко, напомнившее формой

летающую тарелку с чужой и далекой планеты. Одна сочная ягодка с

зеркальными боками задержалась на этой тарелке, не желая падать. Я

перевела взгляд на заросший тиной городской пруд и вдруг явственно

увидела наше море, впадающее в синее небо. Только теперь оно

переливалось закатными лилово-розовыми красками, отражаясь в

золотистой тучке. И в этом отражении светилась одинокая вишенка,

повисшая в небе воздушным шариком, улетевшим от земных проблем…