Врасплох настигнутый пророчеством – заразу, трудно излечимую, я подхватил. Меня морозит… Она зовется одиночеством. Я пью наедине с кручиною, Как Штирлиц, восклицая: «Prosit!» Я, обжигаясь, пью глинтвейн – портвейн, согретый в самоваре, и в лихорадочно угаре кричу нерусское: «Verstehen!» и сочиняю шаривари, рифмуя с блеском, как сейчас. И этим всплеском, как бурлеском, хочу воздействовать на вас. Мне нужен смех, мне нужен хохот; мне надо кой - кого отбрить, чтоб не сумел махновский грохот Мой крымский норов раздробить. 31.03.14 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
