«…Дабл ю дабл ю дабл ю…» Таня по привычке набрала на латинице

знакомый адрес, чтобы попасть на сайт Министерства обороны, на

страницу «Подвиг народа». Быстро, практически машинально зашла в

раздел «Мемориал». Как всегда, появились пять закладок: «Установить

судьбу», «Расширенный поиск», «Избранное», «Обратная связь»,

«Помощь». Пять закладок на главной странице. Ничего особенного. Для

читателя, не тронутого войной. Но для того, по чьей семье она прошла

нацистскими сапогами и проехала танками, для того, в чьей семье она

захлебнулась автоматной очередью, осела сажей тлеющего человеческого

пепла, прописалась похоронкой или уведомлением «Пропал без вести», -

для такого читателя эти слова на экране – целый мир. В том числе и для

нее, Тани. За ними – неизвестность, но все-таки - надежда. За ними –

боль, но все-таки – вера. За ними – слёзы, но все-таки – радость. За ними

– потеря, но все-таки – обретение.

Она понимала это. Понимала и медлила. «Попробовать или подождать

ещё?» Десятки раз заходила она в Расширенный поиск, несколько раз

отписывалась в Обратную связь. Пока без результата. Глаз уже привычно

улавливал знакомый ответ « Записи не найдены. Возможно, эта

информация ещё не загружена в базу данных. Работа по обработке и

загрузке информации продолжается. » Однако Таня не теряла надежды и

терпеливо ждала. Ждала, потому что хотела до конца узнать о судьбе

дедушки, считающегося то ли погибшим в немецком плену, то ли

пропавшим без вести. Ждала, потому что помнила. Ждала, потому что

любила, работала, радовалась и огорчалась, потому что благодаря ему

стала возможна в этом мире.

В 1944-м году бабушка Тани получила извещение на мужа: «…

Судьба не установлена… считать без вести пропавшим…» Позднее, в 70-х

годах, отец Тани обращался в Центральный архив Министерства обороны

с просьбой помочь в поиске. Ответ был, но очень краток: «Погиб в

немецком плену». Несколько лет спустя, повзрослев, Таня сама

попыталась прояснить этот вопрос. Опять пришла по-военному скупая

информация о гибели дедушки в немецком плену. Правда, с уточнением о

годе и месте гибели. Казалось бы, вакуум неизвестности начал

заполняться.

Но, как ни странно, наполнение информацией породило еще больше

вопросов, на которые уже никто не отвечал. И вот теперь, когда появилась

возможность узнавать о судьбах воевавших родных с помощью

общедоступного электронного банка документов, Таня решила

возобновить семейный поиск.

«Нет, попробую. А вдруг…» В очередной раз она заполнила

необходимые поля: фамилия, имя, отчество, дата рождения, место

призыва, год призыва, воинское звание… С надеждой стала следить за

экраном. Пауза. «Наверное, опять ничего…» Неожиданно вместо

привычного текста «Записи не найдены» Таня увидела два результата

поиска. Один – с символом красной звезды. Другой – с символом,

напоминающим колючую проволоку. «Неужели нашла? Неужели вот тут,

за этими двумя строчками есть ответы на вопросы, которые не дают покоя

нашей семье уже семь десятков лет?? Неужели это – конец долгой дороги

к Вам, дедушка???»

Круговорот памяти. Самопроизвольно вспомнились эпизоды из детства

– беззаботного белорусского детства, проведенного Таней в деревеньке

под Лоевом. Большой фотопортрет дедушки, который она столько раз

рассматривала, когда была маленькой. Он висел в хате, в большой

комнате над окошком, справа от икон. Параллельно ему, над другим

окошком, - такая же по размеру фотография бабушки. Располагались они

так, будто смотрели друг на друга. На другой стене были фотографии их

детей: Таниного отца, его брата и сестры. В детстве, когда гостили у

бабушки, Таня любила рассматривать эти большие черно-белые семейные

снимки. По своей детской впечатлительности ей всегда казалось, что они

всё видят и слышат. Ей нравилось сравнивать их между собой: у кого

какая улыбка, кто о чём думает. Особенно привлекали глаза, выражение

глаз: у всех доброе, мягкое, какое-то родное. По глазам Таня искала

сходство во внешности. Сходство всех с одним человеком - с дедушкой.

Почему-то в детстве она для себя решила, что все - непременно все, даже

бабушка - должны были быть похожи на него…

Молниеносно в памяти мелькнуло ещё что-то… Голоса из детства… Не

зацепилось. Ушло…

А перед глазами всё те же две строчки: со звездой и с колючей

проволокой. Таня поймала себя на мысли, что сидит в оцепенении.

Оказывается, не знать, а потом вдруг узнать – это тоже непросто. На

мгновение стало страшно.

Сначала Таня решила посмотреть запись со звездой. Жители

деревень Лоевского района Белорусской ССР, призванные в ряды Красной

Армии. В длинном списке фамилий розовым цветом выделена строка о

дедушке. В одной из колонок - «пропал без вести». Нахлынуло чувство

безысходности. Тупик. Вопросы опрокинулись тяжелым свинцом, пробивая

испарину: « Где пропал?», «Откуда известно, что пропал?», «Кто это

может подтвердить?», «Почему до сих пор не нашли?»…

Секундное отчаяние. «Опять все сначала?.. Опять сначала… Нет. Нет.

Стоп. Там ведь еще одна пометка была – с колючей проволокой…»

Таня открыла эту запись. Две страницы из немецкого архива. На

одной из них – фотография. Мужчина. Возраст трудно определить.

Примерно, лет сорок. Худой, в потрепанной одежде. На лице выражение

то ли усталости, то ли измученности. Смотрит прямо. В руках табличка с

лагерным номером. 13252. Рядом – отпечаток пальца. Торопливым

взглядом таня пробежала по всей странице. Написано на немецком.

Видимо, подобные формуляры были специально подготовлены для

концлагерей, по одному шаблону. Начало каждой строки отпечатано

причудливым узорным шрифтом, как в сказках. Данные по пленному

заполнены от руки.

Попыталась перевести. Фамилия. Имя. Дата рождения. Вероисповедание.

Страна проживания. Воинское звание. Воинское соединение. Профессия.

Место жительства. Дата и место пленения. Состояние здоровья. Рост. Цвет

волос. Родственники… Ошеломленная, Таня начала приходить в себя и

осознавать, что все данные, с такой аккуратностью записанные рукой

какого-то фашиста, - это всё про её дедушку... На второй странице – дата

и причина смерти. Поочередно листая то первую, то вторую страницы,

Таня внимательно, буква за буквой, изучала документ. Ещё раз

вернулась к фотографии. Всмотрелась. Пристально. С болью. Сантиметр за

сантиметром.

Круговорот памяти отыскал большую черно-белую фотографию в

бабушкином доме. Глаза… Те самые глаза, в которые Таня столько раз

заглядывала в детстве. Те самые…

«Дедушка, я нашла Вас...»