Ярослав Щеглов, молодой тридцатилетний хирург, прибыл на ночное дежурство в областную больницу в прекрасном настроении. День дебютировал удачно. Да и весна – озорница добавляла адреналина в кровь, слегка кружила голову и заставляла учащенно биться сердце. Сегодня приснилось что-то доброе и светлое. Сон он не запомнил, но сохранилось чувство безграничной легкости. Словно прошлое, наконец-то, отпустила его на волю. С плеч свалилась гора, и плечи расправились, и грудь распахнулась, вдыхая свежий воздух огромными порциями. Мир приобрел цвет и аромат. Жизнь вновь казалась прекрасной.

Он прошелся по палатам, совершая вечерний обход. Шел широкими шагами, и полы белоснежного халата трепыхались за его спиной. Он шутил, подбадривал больных, улыбался. В коридоре столкнулся нос к носу с Ингой, медсестрой. Маленькая, хрупкая, с копной шикарных черных волос. Сейчас лишь один локон соблазнительно выбивался из-под белого чепчика. Ярослав знал, что Инга уже давно тайно влюблена в него. Иногда любовь ее откровенно читалась в больших карих глазах. Вся больница была в курсе ее чувств, но только Ярослав никак не реагировал, проявляя полное равнодушие. Поговорить открыто с Ингой, убедить, уговорить позабыть его, у Щеглова не хватало смелости и решительности. Он просто старательно избегал с ней встреч. Но сегодня им предстояло совместное дежурство.

– Здравствуйте, – Инга стушевалась, потупив глазки.

– Привет, красавица! – широко улыбаясь, радостно воскликнул Ярослав.

Яркий румянец залил ее милое личико. Она боялась посмотреть на него, и тогда он осторожным движением приподнял за подбородок ее лицо, и заглянул в самую глубину глаз, лишний раз поражаясь их красоте.

– Как дела?

– Обычно, – прямо на его глазах у девушки пересыхали губки.

– Ты свободна?

Она вопросительно посмотрела на него, и Ярослав пояснил:

– У тебя есть парень?

Она захлопала ресницами, и растерянно ответила:

– Нет.

– Тогда я приглашаю тебя на свидание..

– Когда? – она не могла поверить.

– Сегодня.

– Сегодня?

– Ну, – Ярослав сделал вид, что призадумался, хотя в душе все было уже решено. – В комнате отдыха. В полночь. На стыке двух дней, двух месяцев и двух времен года. Ну?

– Я согласна.

– Хорошо. – Он чмокнул ее в кончик аккуратненького носика, и продолжил путь по коридорам отделения.

«Пришла пора менять жизнь, – шептал он сам себе. – Иначе тебе грозит одиночество. Что есть не хорошо». Он спустился на первый этаж, где едва успел к закрытию буфета. Приобрел ликер и коробку конфет.

К одиннадцати часам он освободился от текущих дел, и направился в комнату отдыха. Где его ожидал сюрприз. В лице мужчины пятидесяти лет. В выходном костюме и галстуке. Он сидел на диване, мял в руках шляпу, что выдавало его душевное волнение. На тумбочке стояла бутылка шампанского и плитка шоколада, банальный набор для свидания.

– Интересно, – произнес Ярослав, усаживаясь напротив, на жесткую кушетку, внимательно разглядывая мужчину. Это был его больной, которого сегодня днем уже выписали. А он почему-то не отправился домой, а спрятался тут, в больнице. И теперь сидит в комнате отдыха, предназначенного только для медицинского персонала. Петрович, так все называли его, растерялся, как юнец, и даже покраснел, как девица.

– Ярослав Сергеевич, – наконец-то он вышел из оцепенения, попытался оправдаться.

– У вас тут назначено свидание? – догадался Ярослав.

– Мне сказали, что этой комнатой очень редко пользуются, – он еще сильнее затеребил тулью шляпы. – Я у медсестры разрешение спросил.

– Инги? – перебил его Ярослав.

– Нет, у старшей. Понимаете, меня сегодня выписали, а она…

– Можете не продолжать, все ясно.

В комнате провисла продолжительная пауза. Первым нарушил ее Петрович, вставая с дивана:

– Я, пожалуй, пойду, Ярослав Сергеевич. Извините, пожалуйста.

– Сидите, – в приказном порядке сказал Ярослав.

Мысли в голове кружились снежинками на ветру. «Кому из нас нужнее свидание? Мне? Это молодому-то? У которого большая жизнь еще впереди. Или ему? Судя по его поведению – это не просто любовная интрижка на одну ночь. Серьезно и надолго. Если, конечно, срастется. Может, последний шанс. Лебединая песня. Как мне помнится, он – вдовец. Без детей. Никто и не навещал его. Да, ситуация!»

Он заметил на тумбочке курительную трубку.

– Вы курите трубку?

– Да. – Петрович был ошеломлен резкой смене темы разговора.

– Может, покурим? Одну на двоих.

– Трубку мира? – легкая, не смелая улыбка коснулась его бледных губ.

– Почему бы и нет. – Широко улыбаясь, подтвердил Ярослав.

Напряжение, доселе висевшее в воздухе, резко спало. Петрович легкими движениями набил трубку ароматным табаком, и стал хлопать по карманам в поисках спичек. Ярослав полез во внутренний карман за зажигалкой, и от неловкого движения выронил портмоне. Он плюхнулся на пол, раскрылся, выставляя на белый свет фотографию, которая оказалась у самых ног бывшего больного. Петрович услужливо поднял снимок. С фото на него смотрела изумительной красоты молоденькая девчонка. Такие правильные черты лица, такая гармония, пропорциональность и симметрия наблюдается только на картинах великих художников. На нее хотелось просто смотреть часами, не отрывая глаз, и ни о чем не думая, исключая лишь мысли о прекрасном. Он заметил, как дрогнула рука молодого хирурга, когда он взял протянутое фото.

– Кто это? – невольно сорвался вопрос.

– Ей было 17, когда она погибла. – Хрипло ответил Ярослав. – Под ножом пьяного хирурга.

«Вот оно что! – Подумал Петрович. – Его первая любовь. А если фото все эти годы с ним всегда – значит, не забыл до сих пор. Значит, не прошла любовь. И потому, он до сих пор холостой. А сегодня? Сегодня решился на свидание с Ингой, раз он сам называл ее. А тут, здрасти, я нарисовался. Со своими старческими чувствами. Вон, с какой невыносимой болью он смотрит на фото»

Ярослав убрал фото, и глянул на него:

– Что же вы не прикуриваете?

– Настроения нет.

Они поняли друг друга без объяснительных слов.

– Решим так, – предложил Ярослав. – Кто из наших женщин первой придет, тот и победитель.

– Я, пожалуй, пойду.

– Нет, сидите. Сейчас перед вами не врач, а просто мужик, и права у нас одинаковые. – Говорил он твердым голосом, который не допускал никаких возражений.

Ждали они в полном молчании, но совсем не долго. Вскоре раздался требовательный стук в дверь. Потенциальные романтики этого вечера посмотрели друг на друга, словно пытаясь угадать, чье счастье стучится в двери.

– Войдите, – сказал Ярослав.

В комнату вошел практикант:

– Ярослав Сергеевич, больной поступил. Ножевое ранение в область печени.

– Иду. Готовьте операционную. – И обернувшись к Петровичу, сказал без всяких эмоций в голосе. – Вам повезло.

Не прощаясь, он вышел в коридор.

Петрович остался один, и долго смотрел на набитую табаком так и не прикуренную трубку. «Нет, – тряхнул он головой. – Нет. Если нет счастья для тебя, сынок, то и мне не к чему».

Он решительно встал, и покинул комнату.