Рядом с кварталом «сумасшедших домов»…

В жизни происходит много разных происшествий. Даже не знаешь, к какой новизне стремиться, от каких бед, кар, опасностей сразу и куда бежать? Что лучше, да и когда оно свершится? Загадочная таинственность манит, но и грозит.

Григорий Бельзак углублен в обычном темпе занятий. Не скучает. Сами собой происходят информационно разные движения. Не сразу уловишь смысл.

Позвонили. Ну, позвонили… Мало: кто, что? На этот раз – вроде от имени высочайшей особы, даже правительства. И встречу назначили – в конце недели. Пусть приезжают! Григорий Бельзак мало передвигается, почти никуда не выезжает.

У него не все пока удачно складывается. Ущербности много – по разным направлениям. Даже понять нельзя, как и почему свалилось все сразу негативом, упасностями, бьет угрозами.

Ни с того – без видимой глазу причины Битуах ле-Уми перестал выплачивать социальную надбавку дополнительно к пособию. Формалисты «имели основания»: банковскую распечатку они потребовали. Во время болезни – он не успел исполнить их требование. Подал позже: уже после его месячного лишения этой важной добавки. Опоздание на несколько дней – привело к «огромному штрафу». В этой строгой организации шуток не понимают. Не держат они в свом составе людей с чувством юмора. Письмо пришло от них – предупреждающее: в продолжение месяца проведут проверку. Чего? Пусть проверяют! Чего они пытаются, хотят найти?

Очень важно другое направление для Григория Бельзака - помощь по дому. Он прежде никогда не обращался к кому

-либо ни за какой помощью. Достаточно самодостаточный,

гордый. Возраст подошел. Обстоятельства требуют. Забыл уже: попросил или написал у лечащего семейного врача о такой услуге. Есть она в Израиле. В социальном отделе при мэрии имеются сотрудники специальные: оказывают они

помощь. Социальный сотрудник больничной кассы его эту просьбу поддержала. С письмом-направлением пошел он в социальный отдел – к Ицику. Тот сразу вылелил 12 часов в продолжении месяца помощи метапелет. Конечно, совсем немного, но все же… Прошло более двух-трех месяцев – не сразу пришла сотрудница социального отдела, бюро услуг -привела с собой метапелет. Та… больше не появилась. Еще пару недель Прошло: появилась та же сотрудница с новой метапелет. Позже Григорий понял их тактику: одну самую последнюю неделю использовали – оплатные все документы оформили за весь месяц. Да, пусть: не его это дело считать. Главное: метапелет навела порядок на кухне и замела в салоне. И еще она… Аккуратно по понедельникам – часам к 10 приходила. Примерно за час успевала перемыть уже на прошлой неделе перемытые тарелки, не использованные даже... Потом он подписал ведомость, все как обычно… Вечером обнаружил на столе ключ от входной двери. Коню с большой головой понятно: больше не появится. Почему так тихо ушла? Единственное попросил у нее: вымыть одну сторону окон в гостиной. Выполнила. В туалет заходила за водой – электричество специально не включала: не хотела ванну увидеть, подмести, вымыть. И не надо!

Прошло несколько месяцев без минимальной социальной помощи… Григорий пришел к Ицику. Тот позвонил к кому-то, долго выслушивал оправдательную версию или еще что.. Потом включилась Люда… Оказывается, причина всего и всему: Григорий не заплатил причитающийся минимально требуемый взнос – по 25 шекелей в месяц. Он заплатил за время работы, не оплатил за время отсутствия метапелет. С какой стати должен он платить – за не оказанную услугу? Принципиально платить он не должен!

Потом вскрылась версия другого свойства. В конце 2011 и начале 2012 он лежал на операции, потом лечении от воспаления в больнице. Подошла социальный сотрудник больницы – сообщила о выделении помощи по дому в продолжение нескольких месяцев. Хорошо, спасибо!

Но получилось так… По нескольким причинам Григорий четыре месяца проживал-находился в Хайфе. Однажды ему пришлось приобрести дорогую вещь, денег на счету банка не оказалось. Что делать? Григорий придумал: съездит в свои Шломи – за кредитной карточкой, по ней оплатит в кредит приобретаемую вещь. Поехал! Все перерыл, но в кошельке, на обычном месте кредитной карточки не нашел.

Что делать? Пришла первая спасительная мысль: отменить кредитную карточку. Позвонил: отменил. Преследовала его долго мысль: «Что успели купить? Меня раскололи на какую сумму?»

А потом: как-то позвонил руководитель хевры социалки с просьбой о встрече: нужно подписать документы. И в этот раз Григорий поехал домой. Не обнаружил новых следов посещения его квартиры со стороны метапелет. Просил ее вымыть окна… В прошлый раз она указала на холодную погоду. Но за эти месяцы почти постоянно солнце греет. Вытереть стекла нужно не снаружи: внутри салона. Почему она не исполнила его просьбу? Не понятно…

Приехал инспектор, инструктор или на какой должности он в хевре? Русскоговорящий хам! Начал давить-требовать.

Признаться честно, Григорий не собирался жаловаться по причине пропажи кредитной карточки. Нет достаточных оснований у него, где, как случилась потеря кредитной карточки. Он ею не особенно пользовался. Привык вечно расплачиваться наличными.

Но тот хам задурил совсем словесной вонью, грубыми претензиями… Григорий – человек принципиальный: не терпит никакого насилия. Сказал он нет – значит, нет!

- Почему отказываетесь подписывать документы? Плата идет не из вашего кармана.

- Знаю! Но я не могу подписать… по двум причинам: не вижу никакой работы метапелет. И второе: совсем не хотел говорить! У меня из квартиры исчезла кредитная карточка – есть подозрение на метапелет! Не стану подписывать вам никакие документы!

На этом кончилось… Нет, не кончилось: в общество тот пустил злую сплетню – теперь никто не хочет Григорию оказывать социальную помощь.

Что делать? Не сразу, написал жалобу в министерство социального обеспечения. Ожидает ответ…

И вот… этот звонок о предстоящем прибытии одного или двух проверяющих… По какому делу?

Ах, да?! У него еще висит за спиной угроза другого свойства… Тоже связана с началом 2011. По причине отсутствия стационарного телефона – вынужден купить мобильный аппарат. Покупал симкарту – пользовался недолго. Потом в июне или в июле поехал отдыхать в Карловы Вары. Понравился ему этот Чешский курорт: неоднократно в нем бывал. Вернулся… И потом забыл совсем о своем мобильнике. Всегда под рукой у него стационарная линия телефона.

Прошел год или около того… Получил требование за мобильник оплатить огромную сумму. В виде мешутаф некто, вроде доверенного лица наговорил по нему тысячи шекелей… Григорий взялся искать мобильник: не нашел. Долго мучался вопросом: где мобильник? Приходит от адвоката «Селком» требование… «Арест его автомобиля!» Какой автомобиль? Сроду его не имел. Интересно: адвокат оценил пустяшную вещь – по цене автомобиля?! Такие у этих грабителей извращенные представления.

Григорий уже знает об абсурдной Израильской судебной системе: комбинационных договоров в приговорах суда между судьями и адвокатами. Без кассаций-апелляций - не подашь жалобу без содействия очень дорогих этих услуг адвокатов, без знания практики судопроизводства, самих законов, В тиши кабинетов адвокаты договариваются с судьями: жестокие абсурдные приговоры выносят или решения принимают. Огромными шекелевыми суммами бьют-наказывают часто невиновного. Жертву их корысти ненасытной. Как-то адвокаты делятся с судьями своими непомерно высокими заработками.

К этому моменту подоспело одно из дел – с мобильником: могут нагрянуть вымогатели из судебного ведомства: за своей порцией грабежа. Как в прошлый раз, вломятся трое: начнут шарить по комнатам. Что поделаешь с отчаянными

такими ворами? Самое лучшее – единственное: выбраться из квартиры – успеть их запереть снаружи… Пусть звонят, выбираются наружу – с помощью подмоги. Лучше всего их в квартиру не впустить! Вытянуть на улицу – на скамейке устроить «разбор полетов». Пусть пошумят! Посидят рядом с ремонтируемыми, покрашенными в желтую краску домами амидаровскими. У отсутствующих художественного вкуса строителей: выдался горячительный приступ. одним ярким цветом жилые корпуса превратили в полное подобие целого

квартала «сумасшедших домов» города.

Да, не все! Днями предстоит болезненное вмешательство – так называемый анализ, проверочное лечение…

Вновь позвонил этот некто из Хайфы. Непонятна цель, смысл его предстоящей встречи. С утра – отложил время встречи на послеобеденные часы. Пусть так! Какой интерес Григорий представляет для некоего правительственного органа: специально из Хайфы отправят специально своего посланника?

Позвонил – из Шломи. Уточнил адрес. Григорий согласен встретить его, даже их – со знающим Русский язык Егором.

Оказались… полицейскими. Один или оба – с пистолетами, да еще с наручниками – привешены на поясе сзади. При полном обмундировании. «Может понадобиться вариант с запертой дверью», - промелькнула мысль. Завел гостей в свою квартиру на третьем этаже. Усадил на диванчик. Сам устроился на заранее приготовленный стул. Показал им на приготовленный подарок – по две свои книги.

Интересуют четыре вопроса. Фамилия, место рождения,

паспортные данные. Имена родителей, их происхождение, занятия. Описание детства. Где и как находились во время Второй Мировой войны?

Григорий дал достаточно полные ответы. Фотографии показал семьи, дедушек с бабушками…

Вроде все… Пожали руки… Ушли… Обнаружил: не взяли они книги. Вышел… Машина как раз разворачивалась… Передал книги. Старший Израильтянин… заметил только сейчас – у него под носом застыла слизистая корочка…

- Ты больной!

- Только сегодня… - Он подтведил.

Распрощались – сейчас кивками.

Сам не спросил, они не сказали: зачем приехали? Еще по телефону сказал: задайте вопросы – отвечу. Нет: они приехали! Зачем? Нет точного ответа… Предположение имеется… Несколько лет назад – Григорию позвонила некая активистка или редактор. Возможно, активистка-редактор одновременно. Она собирала воспоминания о детях войны.

Григорий написал – выслал. Ответа не последовало. Забыл он… Нашел у себя компьютерный набор – разместил в Интернете вместе со своими другими произведениями. А потом… как-то позвонил той самой активестке-редактору. Не знала она, что сказать-выкрутиться. Вскоре позвонил совсем большой активист Александр Берман. Давно-давно он звонил… И сейчас… Тоже невнятно объяснил. Григорий понял однозначно: «его детство» - украили, присвоили себе при содействии этих бесчестных людей. Не иначе: сейчас прижучили их – вот и потребовался он, свидетель. Сходится тогда все: не зря приезжали полицейские расспрашивать. Другой причины не видит.