От автора:

В связи с тем, что текст имеет многочисленные отсылки к различным явлениям и культурным особенностям славянской мифологии, я скомпилировал краткий глоссарий, разъясняющий некоторые моменты (выложен в конце рассказа). Я не могу с уверенность сказать, будет ли правильно перед прочтением основного текста ознакамливаться с данными материалами, так как не знаю как они скажутся на восприятии истории. Поэтому решать Вам (или слепому случаю). Приятного чтения!

 

Однажды, холодным и пустынным, заваленным мертвыми петардами утром первого января 2013 года, по оглушенной морозом и прошедшими гуляньями улице шел Кощей. Совсем не сказочный, девятнадцати лет отроду, остро переживающий отсутствие бессмертия и теплой шапки парень Женька по прозвищу «Кощей», обласканный такой фольклорностью за аномальную худобу и позорную запись в военном билете: временно не годен к строевой службе.

Да и не шел он толком, а скорее плелся, еле загребая длинными ногами и уныло волоча за собой большой железный лом, облепленный кулинарной фольгой. Лом сильно затруднял передвижение, однако бросить его Женя не мог, так как тот был намертво приклеен к перчатке. Перчатка, в свою очередь, пришита к рукаву свитера связанного матерью Женьки, дорогого не столько своей материальной ценностью, сколько памятью о родителях. Свитер же оказался пришит к праздничным брюкам, которые на уровне коленей терялись в высоких голенищах черных женских сапог сорокового размера, тоже, видимо, пришитых или приклеенных к брюкам. Поверх всего вышеперечисленного был натянут дешевый капроновый костюм скелета, естественно, тоже пришитый к одежде.

В довершение ко всему, прямо к голой коже лица Женьки оказалась приклеена мексиканская карнавальная маска из дерева, выкрашенная в черный цвет и покрытая белыми росчерками, изображавшими человеческий череп. Эта маска принадлежала отцу Славика Дёмина — увольня, балагура и наследника бойких любителей путешествовать по миру на новогодние каникулы. По совместительству Славик был хозяином квартиры, где тридцать первого декабря собралась вся его «кодла», чтобы встретить Новый год традиционной пьянкой, для конспирации названной тематическим маскарадом.

Женьке очень хотелось навернуть Славику новоприобретенной железной конечностью, когда тот первым похмельным утром обновленного года протянул ему зеркало со словами: «Ты человек начитанный, должен оценить». И персонализированный Кощей действительно не мог не оценить то, с каким тщанием и выдумкой подошли «друзья» к новогоднему розыгрышу, учитывая что Алинка, назначенная праздничным лешим, просто вплела шишки в волосы, а русалка Ульяна надела синее платье с блестками. Все упомянутые персонажи утренней драмы, а так же с десяток менее знакомых, но не менее презираемых Женькой личностей умудрились заранее приготовить нитки, клей, сапоги, перчатки, фольгу, лом, и даже приделали к сувенирной маске некую металлическую конструкцию, изображавшую корону.

Женька лишь чуть-чуть помог, явившись на маскарад в упомянутом капроновом костюме скелета, и, впоследствии, упившись до бесчувствия из-за неизменных насмешек со стороны женской половины «кодлы». Снять получившийся в результате костюм без повреждения одежды или мягких тканей лица оказалось невозможным, учитывая аккомпанемент из хохота и шуток со стороны похмельной кампании.

И вот теперь, поспешно убегая от позора и непривычно лютого мороза, Кощей раз за разом обдумывал этимологию слова «дружба», не понимая, где же он ошибся. Когда родителей не стало, однокурсник Славик стал последним близким человеком в этом мире. Не мог Евгений допустить, что единственный друг держит его только для потехи. Раз за разом он прокручивал эту ситуацию у себя в голове, не находя верного ответа. Ему ничего другого и не оставалось, учитывая удаленность его дома от места сходки, отсутствие трезвых таксистов и открытых магазинов.

За этим неблагодарным делом он не заметил, как наступил на валявшееся на земле заявление гражданки Огнёвой Марьи Петровны восьмидесяти пяти лет «Об отсутствии крышки канализационного люка в районе перекрестка улиц Садовой и Полевой». Данное заявление на листе формата «А4» буквально кричало от возмущения и ностальгии по старым порядкам, а так же было обильно испещрено едкими замечаниями между строк по поводу маразматичных жалобщиков, мешающих праздновать Новый год, за авторством районного сантехника Григория. Надругавшись над заявлением, сантехник легкомысленно пустил его по ветру, чтобы оно могло проделать долгий путь, с целью предупредить Евгения, об опасностях, подстерегающих его на перекрестке Садовой и Полевой. К слову о неоправданных усилиях – только хронический неудачник найдет единственный в городе открытый канализационный люк...

Женька падал долго, но зато весело, с громким «А-А-А-А-А!» и стремительно декламируемым словарем русского мата в мыслях. Не успел Кощей подумать о перспективе получить позорный перелом копчика, и проваляться все праздники в гипсовом подгузнике, как полет закончился на спине чего-то большого, мягкого и удивленно рычащего. Боли не было, просто испуг разбиться сменился испугом быть съеденным огромным бурым медведем, не понять как оказавшимся в канализационном коллекторе. Начитанный Женя хорошо знал, что охота для всеядного любителя меда и ягод не является приоритетом, однако животное вполне могло сделать исключение для летающего ряженого, который еще и тщетно пытается защититься тяжеленным ломом.

И медведь действительно кинулся на Женю, заключив того в когтистые объятия, однако не с целью разорвать на части. До парня донеслась радостная, русская и невыносимо громогласная речь:

-Кощей! Кощеюшка! Ты ли это? Как же так, дождался все же, после стольких лет! - рычал медведь, отрывая Женьку от земли и тиская до хруста суставов.

-Не-не-не могли бы вы-вы-вы меня опустить? - пытался вымолвить Женька.

Медведь резко выпустил парня, и тот рухнул на пол, ударившись пятой точкой и ломом.

-Не узнал?! Память потерял! Слишком долго ты был в плену, умом тронулся! Ни родные не дождались, ни любовь единственная, ни конь вороной — все сгинули. Все забыли, да только верный друг не забыл. Я не забыл, Кощеюшка!

-Я не понимаю о чем вы... - начал Женька, смотря прямо в черные глаза огромного медведя. Помимо звериной морды, выражавшей, вопреки природе и всякой логике, запредельную радость, он видел что-то еще. Это была затаенная боль, невыразимая мольба, спрятавшаяся от невнимательного взгляда.

«Видимо меня еще и наркотой накачали. Не только медведи в канализации мерещатся, но я еще и смысл в этом какой-то нахожу» - подумал Женька, а медведю сказал:

-Не помню я ничего такого. Может и было... Может, напомните, а заодно и дорогу на поверхность покажете?

-Так это же всенепременно, братишка! Ты у меня все вспомнишь. Сейчас дела закончу тут, а потом к нашим выведу.

Медведь отвернулся от Женьки и склонился над чем-то, лежащем на земле. Парень же получил возможность хорошенько оглядеться. Он оказался на перекрестке двух огромных коридоров с округлыми сводами. Конца этим коридорам не видно ни в одном направлении. Стены выложены крупным красным кирпичом и в некоторых местах усилены металлическим полосами. Под потолком, метрах в пяти над землей виднелось отверстие люка, и кругляш голубого неба в нем. Никаких следов лестницы или другого способа для подъема. Помещение освещали вбитые в стены электрические фонари с лампами накаливания размером с голову. Для канализации внизу было на удивление тепло, сухо и даже уютно.

-А вы не могли бы меня наверх закинуть?

-Я не рискну. Ты хоть и бессмертный, но соскребать тебя с потолка у меня желания нет — ответил медведь, не оборачиваясь.

-Ладно, я просто спросил. Теоретически, так сказать. Видимо у меня нет особого выбора — придется идти с медведем... Эм... а чем это вы заняты?

На этот раз медведь обернулся. При этом оказалось, что в правой лапе у него зажата саперная лопатка — на вид очень острая. В этот миг Евгений засомневался, стоило ли называть медведя его общепринятым названием. Вдруг он на это обижается, как некоторые... народы.

-Совсем ты ничего не помнишь, брат. Ну да не волнуйся, все придет со временем.

Медведь подошел к стене и стал ковырять лопатой раствор между кирпичами.

-Войтек — произнес медведь, продолжая свое занятие.

-Что, простите?

-Можешь звать меня Войтек. Незачем постоянно обращаться на вы.

-Имя то какое редкое... Литовское? - спросил Женя, пытаясь заглянуть медведю через плечо. Стена тем временем поддалась, и целый кусок ее обвалился кирпичным крошевом.

-Польское — отозвался медведь, запуская лапу в образовавшуюся дыру. - Меня чаще так звали в последние годы, иногда Миша. Михайло Потаповича уже ни от кого не дождешься.

Тут Женя вспомнил об осторожности и благоразумно отошел в сторону, потому как увидел, что медведь начал выгребать из стены вполне себе человеческие кости: плечевая, локтевая, берцовая, нижняя челюсть, ребра. Кости Войтек складывал в большой деревянный ящик с надписью: «II-22 artyleria». Набрав деталей человеческого конструктора, медведь положил сверху лопату, закрыл крышку и взвалил ящик на плечо.

-Пойдем что-ли? - сказал медведь, и побрел по одному из коридоров, на вид ничем не отличавшемуся от трех других.

-Позволите спросить, а зачем вам человеческие кости?

-Ты это, давай завязывай со своими вежливыми оборотами. Лиходея напоминаешь. Мослы эти — покойников заложных. Опойцев, удавленников, насильников — дурного люда, что за перекрестком хоронили, чтобы не возвращались. Бабушка попросила запастись, пока они в первый день года оглушенные гуляньями народными.

Почему-то, слова медведя звучали разумно для Жени, пускай он и не сознавался в этом даже себе.

-Бабушка, говори...шь? И много вас тут под землей?

Медведь грустно вздохнул:

-Живых душ никого нет. Все разбежались по глухим местам. Лешак в самую глубь зарылся и до весны не выйдет, дедушка водовик забрал всех навок и отправился сомалийских пиратов окучивать — у них там какие-то аналогии и поверьях обнаружились. А говорят еще, что двадцать первый век нас всех истребил.

-Все это, конечно, глюки... в смысле клёво. Но я тут причем? - спросил Женя, но вопрос его остался без ответа. Коридор перешел в просторный зал с полукругом колонн из продолговатых серых булыжников, окруживших большой костер, полыхавший синим, бездымным пламенем. Перед костром сидело нечто большое и уродливое настолько, что взгляда не оторвать. Когда-то это раздутое нечто с посеревшей кожей было человеком, но теперь лишь седые космы, свисавшие до самого пола, да торчащая из обрубка плоти скелетированная нога напоминали о первоначальной форме. Это была покойница, но неестественно огромная, одетая в рваное зеленое платье, натянувшееся поверх вспучившейся кожи.

Женя не успел подумать, что его бред стремительно превращается в кошмар, когда покойница раскрыла кривозубую пасть и заговорила, и голос ее походил на грохот падающего дерева:

-Чу-чу-чую, русским духом пахнет...

-Это Мара опять кудель жжёт — донесся в ответ нежный, вкрадчивый голос, прекраснее которого Женя никогда не слышал. Только теперь он осознал, что перед костром сидят и другие фигуры. Говорившей оказалась прекрасная девушка с молочно-белой кожей, черными, блестящими как смоль волосами, и огромными синими глазами, в которых плясали огоньки костра. Одета девушка была в кокошник, расшитый жемчугом, и красный сарафан — она сидела в исполинских размеров кувшинке, не понять как выросшей из земли.

-Не я это, бабуля. Тина опять на меня клевещет, потешиться решила — ответил ей низкий, чем-то похожий на кошачий голос. Так могла бы говорить кошка, но слова доносились из соломенной куклы в рост человека, лицо которой заменяла полированная деревяшка, своими изгибами и сучками напоминавшая остроносое девчачье личико. В гибких, почти зеленых веточках-руках кукла держала две железные вязальные спицы, которыми нервно постукивала себя по носу.

-Не подводит тебя, бабушка, нюх, чужой здесь — услышал Евгений еще один мягкий голос, наполненный мурчанием и убаюкивающей нежностью. Парень не мог понять, где находится говоривший. - Добрый молодец к нам пожаловал издали, из другого царства. Выйди на свет, путник, присядь у костра, обогрейся, послушай мою сказочку.

Не помня себя, Женя зашагал вперед, и уже оказался у самого костра — все его мысли занимал голос, исходивший, как выяснилось, с высокого железного столба, покрытого изображениями скелетов птиц и зверей. На столбе восседал, сверкая глазами, большой черный кот с белым пятном на груди, в форме человеческого черепа. Кот говорил, и с каждым словом веки Жени все больше тяжелели, норовя закрыться.

-Не оскорбляй гостеприимных хозяев, путник, приляг и отдохни. Время терпит, вечность дремлет, сказка не долго сказывается, дело мое без спешки делается...

Тут столб затрясся из стороны в сторону, и над самым ухом Евгения зазвучал, разгоняя дрему, зычный голос Войтека:

-А ну, болтун, завязывай свое краснобайство сладкоречивое! Не смей моего друга жрать! - рычал медведь, расшатывая столб.

-Ты кого привел, косолапый?! - зашипел кот сверху — Погибель мою? Изобьет меня до бесчувствия богатырь этот, в мешок посадит и заставит невесте своей сказки целительные рассказывать.

-Я ни о чем таком не помышлял, уважаемый кот — растерялся Евгений, очнувшийся от дремы.

-Неужели? — взвился зверь — а прут у вас в руках, случаем, не оловянный? А убор на голове железом не обит? Заранее приготовился, в тридесятое царство явился, чтоб с добычей к князю да невесте воротиться...

-Успокойся дурак — снова крикнул медведь, с досады пнув столб так, что кот с него чуть не свалился. - Али не видишь кто перед тобой? Это же Кощей Бессмертный, герой наш! Из неволи вернулся, чтобы снова с нами времена коротать.

-Опоили тебя, что ты маскарад дешевый за правду принял? — вклинилась в разговор черноволосая Тина — Если бы Кощей вернулся, неужто...

-Кощей? Вернулся? - вдруг воскликнула та, которую все называли бабушкой. - Где он? Пусть подойдет ко мне поближе.

Наступила мертвая тишина. Евгений слишком поздно осознал, что происходящее ему не чудится. Страх раскрыл крылья за его спиной и запустил когти в самую душу. Где он сейчас? В катакомбах, о которых никто никогда не слышал. Никто не станет его тут искать, даже в институте только после праздников хватятся. И с кем он? В кампании монстров: кота людоеда, медведя шатуна, говорящей куклы, неземной красавицы и ожившего трупа — как такая сказка может кончится хорошо? Не лучше ли было остаться с предателями и насмешниками, которым хоть и наплевать на чувства глупого мечтателя, но хотя бы жизни его ничто не угрожало? Но что жизнь тогда, если монстрам в разы интереснее кто он такой, чем людям?

Парень неуверенным шагом, волоча за собой опостылевший лом, обошел костер и приблизился к «бабушке», восседавшей на полу. Покойница уперлась узловатыми руками в пол и наклонилась к Евгению. Ее покрытый бородавками, похожий на клюв нос раздул ноздри, втягивая воздух.

-Скажи мне, добрый молодец, действительно ли ты наш товарищ, в бою плененный и в кощеево седло воссевший?

Не понимая, что он делает, Евгений низко поклонился покойнице и произнес, неосознанно пытаясь подстроиться под ее манеру речи:

-Не могу врать тебе, бабушка. Не знаю, кто я есть в жизни своей. Но, при всем уважении, товарищем я вашим не являюсь и Кощеем лишь прозван был. Да и не бессмертный я вовсе. Не серчайте на меня, не хотел я вводить вас в заблуждение и расстраивать в праздник. Ряженый я, заплутал по дороге домой. Отпустите меня с миром.

От этих слов медведь ахнул и закрыл пасть обеими лапами. Было слышно как он шепчет: «Что же ты друг делаешь? Себя погубишь!». Но покойница никак не отреагировала. Она невыносимо долго смотрела на молодого человека своими затуманенными глазами, а затем произнесла:

-Ты умирал?

-Я... нет, никогда не умирал.

-Тогда откуда ты знаешь, что смертен, если еще не умирал?

-Не знаю — согласился Евгений.

-Враг ли ты нам? Желаешь ли нам зла?

-Нет, конечно нет! И в помыслах не было вам вред причинять!

-Врет, небось. Спроси где у него мешок припрятан. — тихо прошипел кот со столба.

-Зовут ли тебя Кощеем за судьбу твою? - продолжала покойница — Был ли ты в плену у врагов своих, заставляли ли тебя изменить себе и обычаям, жить по их указке и плясать под чужую дудку?

-Все так — ответил Евгений, потирая свободной рукой саднящую от клея щеку. Глаза его увлажнились от непрошеных слез. «Бабушка» воздела руки вверх и сказала:

-Тогда кто ты, если не Кощей, названый брат и друг наш? Воссядь с нами у костра, раздели трапезу как член семьи. И пусть все благое и худое из нашего царства назовет тебя своей родней — последние слова покойница произнесла громче, словно обращалась не только к присутствовавшим, но и кому-то невидимому, скрывающемуся за границей света и тьмы.

Женя, ощутил, как на него снизошло невиданное ранее спокойствие. Пропали страхи, сомнения, исчезла боль. Ощупав лицо, парень понял, что маски больше нет на лице, как и нет дурацкого лома. Глупый костюм и испорченная одежда изменились — теперь на нем были черного цвета кафтан и шаровары, женские сапоги обернулись мужскими из настоящей кожи, расшитой золотым узором. Ошарашенного Евгения, степень удивления которого стремилась к бесконечности, взял за плечо медведь и отвел к свободному месту у костра. Он что-то радостно говорил вновь нареченному Кощею, но тот не слушал, оглушенный творящимся волшебством. Несколько минут он просто сидел, окутанный теплом, не замечая, как окружающие снова вернулись к своим разговорам — житейским, по семейному простым.

И, что тоже характерно для семьи, нашлось место распрям. Евгений вынырнул из своей полудремы, чтобы услышать, как кукла в соломенном платье ругается с красавицей:

-Почему это не светит? - урчала кукла с оттенком недовольства.

-А кто же тебя в жены возьмет, не рожденную? - ответила красавица с вызовом, голос ее был одновременно чарующим и холодным. - Женихов не много осталось среди наших, разве что кутный под крыло возьмет. Молва людская вас давно поженила.

-Фу-фу-фу, Тина. Он ведь дедушка, как же мне с ним жить то? Я лучше как ты, кого-нибудь из живых переманю.

В ответ Тина расхохоталась, и смех этот мог быть самым прекрасным, что Евгений слышал в своей жизни, если бы не оказался наполнен такой злобой и пренебрежением. Так же над ним смеялись девушки из их «кодлы» — с превосходством и нескрываемым презрением. Евгений встал, покинув Войтека, который увлеченно говорил про мед и папиросы без фильтра, и уселся рядом с поникшей куклой. Он ободряюще обнял ее за плечо и сказал:

-А я вот с Марочкой... правильно имя называю? Я вот, если бы Марочку повстречал на какой-нибудь нашей вечеринке... ну на празднике каком-нибудь, типа масленицы. Так вот, я обязательно бы подошел к ней познакомиться, пообщаться. И слепому же видно, что девушка интересная, красотой природной не обделенная, не то что у наших дур размалеванных.

Женя с улыбкой посмотрел на деревянное личико, надеясь, что его неловкая попытка развеселить ее возымеет хоть какое-то действие. Неожиданно для себя, он столкнулся с удивленным взглядом пары неописуемо зеленых глаз, светящихся изнутри, переливающихся оттенками молодой травы и распустившихся древесных почек. Он заметил, что личико куклы хоть и было сделано из дерева, но выполнено так искусно, что позавидовал бы любой мастер по дереву. И черты лица ее наполнены жизнью, совершенно не похожие на бездушную поделку. Женя не знал, что сейчас видит Мара, но надеялся, что он выглядит хотя бы на сотую часть так же хорошо, как она. Так бы они еще долго смотрели друг на друга, но из оцепенения их вывел голос Тины:

-Кощеюшка, бросай девчонке голову дурить, она молодая, подумает еще, что ты ее не из вежливости так охаживаешь. Лучше подсаживайся поближе и расскажи, как у вас молодые отдыхают, как одеваются, какие песни поют.

-Знаешь, мне сейчас не хочется про нашу молодежь говорить — только раны бередить.

-Ой, не знаю, у нас тут глушь. Ты давай садись рядышком, объяснишь мне все. Хоть с красивым молодым человеком поговорить. - при этом голос у Тины стал слаще патоки. Евгений почувствовал головокружение, словно алкоголь ударил в голову.

-Отстань от него, ты... ты... лапы гусиные — закричала Мара на красавицу, и Женя увидел, как пальцы веточки куклы в мгновение поросли шипами.

Рот Тины раскрылся от удивления, а сама она как-то вся съежилась, попыталась спрятаться в свою кувшинку, закрыться ее огромными листьями.

-Ах ты чурка бездушная! Чучело ты неблагодарное! Да как ты могла меня так, в самое сердце? Лучше бы ты мне спицу в грудь вогнала, чем так! - девушка уже почти рыдала, и слезы ее, скатываясь по щекам, сразу превращались в льдинки. - Думаешь я хотела этого? Думаешь мне нравится парубков молодых губить? Я всего раз пошла против отца, всего раз попросила позволить мне самой выбирать, а все кончилось вот так! Я страхолюдина, какими детей пугают, и кости мои в каком-то болоте, не сгинут все никак. Лучше бы я как ты, никогда не рождалась!

Мара собиралась что-то ответить, но Евгений тихонько сдавил ее запястье, не обращая внимания на шипы, впившиеся в кожу.

-Тина — произнес он тихонько, но девушка лишь сильнее закуталась в свою кувшинку. Оглядевшись, Женя не нашел поддержки со стороны присутствующих: бабушка отвернулась и что-то делала с костями, который принес Войтек, медведь же потупил взор, явно не зная как ему себя вести. Кот на столбе только нагло ухмылялся, прищурив один глаз. Мара же выглядела расстроенной тем, что обидела девушку, но не решалась что-нибудь сказать, боясь усугубить положение.

-Тина, как тебя звали при жизни? - попробовал Евгений снова. И спустя долгое мгновение девушка ответила:

-Я уже не помню — донеслось из кувшинки.

-А суженого своего помнишь?

-Ко мне много кто сватался, да все не те это были, не нравились они мне.

-Тогда у отца кончилось терпение, и он решил за тебя?

Ответом было лишь еле разборчивое «угу». Евгений подошел к девушке поближе — в нос тут же проник сладковатый запах болота. Евгений встал у самой кувшинки и наклонился к девушке. Он впервые почувствовал, что может повлиять на кого-то, что обретенное место в этой жизни дало ему силы быть кем-то большим, помогать другим. И, кажется, он нашел нужные слова:

-Знаешь, я на учебе слышал про такое — ты не первая и не последняя. Родители всегда стремились управлять жизнями детей, а дети всегда пытались вырваться из-под опеки. Сейчас уже не найдешь ни правых, ни виноватых. Тогда это казалось все очень важным, но время прошло, твоя боль осталась, а тех, кто ее причинил, уже нет. Очень важно, чтобы ты перестала держаться за обиду и приняла все как есть. Да, попытка решить неразрешимую проблему стоила тебе жизни. Но не души! То, что ты боишься показаться такой какая есть, является отражением твоей ненависти ко всем, кто видел лишь твою красоту, но не тебя саму. И ты играла с ними при жизни, а затем продолжала губить после нее, пытаясь отомстить за такое пренебрежение. Пора положить этому конец. Ты жива, пока жива твоя душа. Так живи!

Девушка повернулась к нему, лицо ее было заплакано, но все еще прекрасно.

-И что же мне делать?

-Перестать делать больно другим. Перестать скрывать себя настоящую. Сперва будет сложно, но со временем, вот увидишь, все изменится к лучшему.

В какой-то миг Евгений подумал, что у него не вышло — он видел как Тина пытается перебороть себя, но многовековую обиду едва ли можно было излечить парой слов. В конце концов, люди тратят годы на лечение у психоаналитиков, и монстров среди этих людей тоже хватает. А в отношении монстров вердикт почти всегда неутешительный.

Но Тина сумела удивить Женю, и всех присутствовавших. Она встала и вышла на свет из своей кувшинки. Девушка была прекрасно сложена, а лицо сияло неописуемой красотой, однако ноги ей заменяла пара шишковатых, бордовых гусиных лап. Евгений ожидал чего-то подобного, и заставил себя смотреть девушке прямо в глаза, не отрываясь.

-Я и тебя хотела утянуть в омут — произнесла она отрешенно.

-Знаю, и не в обиде за это.

-Не потому, что ты мне понравился. Просто для меня вы все одинаковые... Были, по крайне мере. И ты думаешь, что я в таком вот положении все еще могу выбирать?

-Не только выбирать, но и считаться с чужим выбором. У всех есть затаенная боль, которую должен кто-то излечить. Я сказал, что все изменится, но сразу ни одна рана не заживает.

-Хорошо, я тебе поверю. Возможно, тебе виднее. Посидишь со мной немного? Я боюсь находиться у костра одна — он притягивает меня.

И Евгений подвел девушку к огню, и сел рядом с ней. Напротив он увидел, как на него с восхищением смотрит Мара, и подмигнул ей. Древесная девушка заулыбалась, и потупила взгляд. Спустя несколько минут у всех присутствовавших завязался непринужденный разговор, и никто не вспоминал о плохом. Женя рассказывал как ему жилось среди живых, но умело переводил все поведанное в шутку, хотя раньше ему это смешным не казалось. Войтек говорил о товарищах и ратных подвигах. Затем все стали уговаривать Кота рассказать сказку, но тот отказывался, пока ему не дадут поесть. Тут же обернулась бабушка — в своих крючковатых вороньих лапах она держала блюда с едой, которой мгновение назад и не пахло. Перед каждым она поставила самые любимые яства: медведю достался мед и ягодная мешанина, Тине тарелка с жаренными лягушками, коту бадья со сметаной и не ощипанная перепелка, Маре стопка блинов и пирожки.

Евгений получил свое блюдо последним. Перед ним оказалась тарелка с запеченным картофелем, говяжий бок и бокал с вином. При этом бабушка сказала ему:

-Смотри и слушай внимательно, Кощеюшка. Сегодня особый день — день обновления и изменения. День памяти и забвения. День, когда вершится волшебство. И еда это не простая, покойницкая. Чтобы вкусить ее и повидаться с потерянными близкими, многие шли за тридевять земель. Отведав ее, ты окончательно окажешься в нашем царстве и уже не сможешь вернуться домой. Многие здесь оказались до срока и не по своей воле. Но ты добрый молодец, и не хочу я тебя губить. Мы признали в тебе родню, и поэтому не станем принимать решение за тебя.

Евгений на мгновение задумался, глядя на тот ужас, который представляла из себя покойница. Он смотрел на мертвую плоть, но видел просто старую и мудрую женщину, вопреки смерти и времени сохраняющую в себе человека. Остальные замерли, ожидая что он скажет.

-Я уже дома, бабушка. Спасибо Вам, что ждали меня так долго.

Сказав это, он принялся за трапезу, а за ним и все остальные. Напряжение окончательно пропало. Вновь потекли разговоры, а за ними и вино. После трех бокалов для Евгения все вокруг осветилось и утратило четкие очертания. Он больше не видел ни монстров, ни покойников — просто людей и животных, волею судеб оказавшихся вместе и назвавших друг друга семьей.

Наконец, кот поддался уговорам и стал рассказывать. Сперва он рассказал о мудрой деревенской ворожее, излечившей многих от хворей и принявшей рождение десятков детей. Люди так любили ее, что даже после того, как пришел ее срок, не захотели отпускать. Они сколотили ей избушку на двух обтесанных стволах деревьев, и периодически навещали, чтобы попросить совета. Многие утверждали, что слышали, как она им отвечает.

Затем кот поведал историю женщины и ее жестокого мужа. Эта женщина родила дочку, пока муж ходил в поход с дружиной, но ребенок оказался мертвым. Убитая горем, не зная что ей делать, женщина похоронила дочь под полом, а в колыбель положила куклу из соломы. Вернувшись домой, муж быстро раскрыл обман и сжег куклу, после чего ушел от жены в другую деревню. Женщина осталась одна, но деревенские говорили, что часто видели, как ей по хозяйству помогать юная девушка, одетая в соломенное платье.

Когда речь дошла до красавицы, которая отказалась принять суровое решение отца, Тина остановила кота и попросила рассказать другую историю. Тогда речь пошла о молодом дружиннике, который бился с врагами, защищая свой дом и невесту. Но молодец этот оказался повержен врагом и попал в плен. Многие годы он маялся в чужой стороне, потерял и силу и молодость, был вынужден жить по чужим обычаям. В конце концов он сбежал, прихватив с собой заморское золото, вернулся домой, но там его уже никто не ждал. Старики родители сгинули от горя, а невеста не дождалась суженого и вышла за другого. Не помня себя от горя и боли, бывший пленник похитил невесту и увез ее в чащу леса, где он смог бы и дальше лелеять память о прошлом и надежду, что девушка снова его полюбит.

Евгений знал, что было дальше в этой сказке, и кого в итоге назовут ее героем, но напевный голос кота сморил его раньше, чем она закончилась. Парню приснилось его детство. Однажды, когда никого не было дома, он играл со швейным набором матери. Не заметив, он обронил иглу на свою кровать. Посреди ночи маленький Женя проснулся от боли, но причину ее не нашел. Только спустя две недели, играя с друзьями, мальчик обнаружил что-то твердое у себя под кожей, что причиняло сильную боль. Врач сказал, что Женя родился в рубашке и подарил извлеченную иглу.

Конечно, родители могли отругать сына за неосторожность, но вместо этого мать сказала, что эта игла счастливая, после чего положила ее в свой фамильный хрустальный ларец в форме яйца и спрятала в дубовый сервант, за старый сервиз с изображениями уток и зайцев. Евгений не вспоминал об этом с тех пор, как родителей не стало, потому что память о них отдавалась болью в груди. Теперь же, вновь обретя семью, он ощутил беспокойство. А на месте ли игла? Почему-то этот вопрос не давал ему покоя.

Женя заворочался во сне, необъяснимый страх сдавил ему грудь, разгоняя дрему. Проснувшись, парень не ощутил облегчения. Вокруг было темно, и он не мог понять где находится. Рядом тихо похрапывали — очень похоже на Славика Дёмина.

В отчаянии Женя попытался встать, но не смог — кто-то лежал у него на груди, отчего было сложно дышать. Вглядываясь в темноту перед собой он увидел, как открылись и засияли два изумрудных глаза. Затем он различил знакомую улыбку, а нос защекотал аромат свежескошенной травы. На душе снова стало легко.

-К добру или к худу — спросил он Мару, которая смотрела одновременно лукаво и застенчиво.

-Это только тебе решать — промурчала она.

В тон их словам по пещере разнесся невнятный голос кота, разморенного от плотного ужина: «... умерли в один день. И жили они долго и счастливо.»

 

Глоссарий:

 

Баба Яга — персонаж славянской мифологии и фольклора славянских народов. Имеет аналоги практически у всех народностей, относящихся к славянской группе. Большинство источников описывают Бабу Ягу как женщину или старуху, с рядом внешних уродств, обладающую магической силой и живущую в «избушке на курьих ножках». Встречается такое описание: «лежала из угла в угол Баба-Яга, костяная нога, нос в потолок, губы на притолоке висят». Баба Яга мыслилась не столько как враждебное существо, сколько опасное, являющееся своего рода испытанием и проводником для героя. Через силу, хитрость или проявленное уважение «добрый молодец» получал от Бабы Яги совет или узнавал дорогу в «тридесятое царство», которое рядом исследователей трактуется как мир мертвых. Быть принятым Бабой Ягой, разделив с ней трапезу, или быть съеденным ею означало переход от юношества к зрелости. Во многом образ Бабы Яги складывался из традиции хоронить ворожей и волхвов в небольших срубах, сколоченных выше земли на двух или четырех стволах рядом растущих деревьев — отсюда и «избушка на курьих ножках», и наличие магической силы, и привязка к миру мертвых.

 

Болотница — мифическое создание, родственное русалкам и навам. Это прекрасная девушка с черными волосами, синими глазами и белой кожей, однако вместо ног у нее уродливые гусиные лапы, которые она прячет, сидя в огромной кувшинке. В отличии от русалок болотница больше похожа на человека внешне, отчего может притворяться девушкой, попавшей в трясину. Своей внешностью и чарующим голосом болотница приманивает путников, а затем топит их в болоте. Согласно поверьям, болотницами становились девушки, утонувшие в болоте.

 

Бурый медведь — характерное для лесной и лесостепной зоны животное. Облик бурого медведя типичен для представителя семейства медвежьих. Тело у него мощное, с высокой холкой; голова массивная с небольшими ушами и глазами. Хвост короткий, едва выделяющийся из шерсти. Лапы сильные с мощными, невтяжными когтями длиной 8—10 см, пятипалые, стопоходящие. Шерсть густая, равномерно окрашенная. Бурый медведь частый гость в славянских поверьях и сказках, играет в них важную роль, символизируя силу, ум, благородство.

 

Войтек (1942—1963) — сирийский бурый медведь, найденный в Иране и взятый на довольствие солдатами польской армии Андерса. Войтек был официально призван в польскую армию и числился в составе 22-ой роты снабжения артиллерии II корпуса. Благодаря высокому для животного интеллекту и своей роли в жизни солдат армии, приобрел легендарный статус и стал официальным символом артиллерийского корпуса. Образ медведя солдата оброс мифами и легендами, при реальности первоисточника, что сделало Войтека бессмертным в глазах народа.

 

Заложные покойники — люди, умершие преждевременно и неестественной смертью. К таким относились жертвы убийства, суицида, алкоголизма, утопленники, мертворожденные и некрещеные дети, колдуны — все, чья смерть считалась плохим знаком. Чтобы защитить себя от дурного воздействия (в том числе от возвращения с того света), таких умерших относили за перекресток и хоронили в ямах, которые закладывались ветками и камнями. При этом тело клали лицом вниз и пронзали деревянными колами — все ради того, чтобы мертвец не мог встать или найти дорогу домой. Поверье о «возвращении» или «блуждании» заложных покойников стало источником для других мифов. Многие мифические существа являются заложными покойниками — домовой, кикимора, русалка.

 

Домовой — иногда именовался как «кутный бог». Невидимый дух покровитель дома и очага, которого по некоторым поверьям считали родственником живущей в доме семьи, а по другим — существом, созданным намеренно, на вроде мелкого божества. Домовой мог помогать в быту, поддерживать порядок, если жители обращались к нему с уважением, или мог вредить и устраивать мелкие проделки, если его игнорировали. Преимущественно невидимый, но иногда представлялся в виде небольшого старичка, густо заросшего шерстью и волосами.

 

Кикимора (так же встречаются наименования кикимара, шишимара, мара) — домашний или лесной дух, чаще всего или отрицательный или нейтральный по отношению к людям. Чаще всего это ребенок, который умер до крещения, или проклятый своими родителями и похищенный злыми силами. Кикимора появлялась в доме, если под ним похоронен труп ребенка, или насылалась, если в фундамент закладывалась соломенная кукла. Предстает путникам в виде ребенка и подшучивает над ними, или бродит по дому ввиде существа, состоящего из прутиков, безобразного карлика, старушки или девушки, оставляя за собой мокрые следы. Иногда выступала покровительницей женщин, домашнего очага, вязания, но чаще проказничала, жгла оставленную без присмотра кудель, неправильно довязывала незавершенное вязанье. Появление кикиморы означало о грядущем событии. Она могла ночью лечь на грудь человеку, и если он просыпался, должен был спросить «к добру или к худу» - ответ Кикиморы означал каким будет событие: плохим или хорошим. Разные особенности кикиморы роднят ее с персонажами из других мифологий — богиней Мокошью и демоном марой (кошмарой), который так же ложился на грудь человеку, насылая дурные сны.

 

Кот Баюн — огромных размеров говорящий кот людоед, персонаж сказок. Голос кота считался волшебным, излечивающим болезни и вызывающим глубокий сон, чем кот и пользовался, питаясь путниками или теми, кого посылали добыть волшебного кота. Имел обыкновение сидеть на высоком деревянном и железном столбе посреди мертвого леса в тридесятом царстве. Один из героев побеждает его, надев на голову три железных колпака и избив тремя ломами: железным, медным и оловянным, после чего кот сам согласился пойти с героем. Символизировал небылицу или то, что нельзя достать. Так же есть версия, что данная история является иносказательным повествованием о приручении человеком кошки.

 

Кощей Бессмертный — чаще всего отрицательный персонаж русских сказок, высокий, худой старик или скелет, вооруженный огромным мечом, обладавший магической силой и властью. Не редко считался царем в тридесятом царстве, выступал хранителем какого-либо магического артефакта или похитителем невесты главного героя сказки. Убить Кощея можно было, найдя его слабое место. Чаще всего это была игла, в которой спрятана смерть Кощей. Игла хранилась в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, оплетенном цепями и висящем на дубе, который охраняло какое-либо смертельно опасное существо. Основные свойства, приписываемые кощею — скупость, мстительность, коварство. Так же в древнерусском варианте слово «кощей» переводилось как «пленник».