«ДА МИНЕТ ЧАША СИЯ…»

Плакать уже не хотелось. Или не моглось. За окнами летел мелкий дождик и светило солнце. Грибной дождь. Солнце проглянуло впервые за последние три недели. В небе. Не в жизни. В жизни продолжал моросить дождь.

Сонька посмотрела на своё отражение в зеркале. По лицу расплылись чёрные потёки туши. Тушь была импортная, дорогая, и было жаль тратить её на слёзы. Сонька умылась. Без туши её лицо сразу померкло, показалось простым и трогательным. Хотелось, чтобы пожалели. Но было некому.

Сонька стояла одна одинёшенька в ванной и ёжилась от холода. Колотил озноб. Всегда, когда нервничала колотил озноб.

Сонька достала из кармана застиранного халата пачку сигарет, достала одну, последнюю, мятую, закурила. Пускала дым в жёлтый потолок ванной, открыла воду , стряхивая пепел в раковину. Молча разглядывала себя в зеркало.

Уставшая тридцатилетняя баба с красными глазами, опухшими от слёз…Сонька ревела третий день после похорон матери. Точнее приёмной матери. Родную сбила машина, когда Соньке было два месяца. Мама пошла на молочную кухню за детским питанием и не вернулась.

Соньку воспитывала родная тётка-сестра матери. Сонька всю жизнь считала себя виноватой в гибели мамы. Не родись она, мама бы не пошла на молочную кухню, не попала бы под машину… Хотя кто знает…Против судьбы не попрёшь…Попала бы в другом месте…

Приёмная мать любила Соньку как родную, своих детей у неё не было…Теперь у Соньки не было и приёмной мамы…Остался только папа…Родной…После гибели жены он слегка сдвинулся умом, очень любил сонькину мать. Уехал из Москвы и ушёл в монастырь под Боровском в Калужской области. Сонька ездила к нему летом, отдыхала у одной из старушек, прихожанок монастырской церкви. Та пускала на всё лето к себе дочь священника, была Соньки вместо бабушки…Мама, вторая мама тоже приезжала отдыхать…

Сонька вышла замуж поздно, в двадцать восемь по большой любви. По своей большой любви. А муж бросил её с годовалым ребёнком, ушёл к «помоложе и посимпатичней».

Сонька тогда чуть с ума не сошла, ревела на всю квартиру, затыкая рот подушкой…Пропало молоко…Мать ходила на молочную кухню внучке за питанием…Сонька боялась, что вторая мама тоже попадёт под машину…Не спала ночами…Отец приехал из Боровска, сидел у кроватки внучки, баюкал. А Соньку гладил по голове, и она захлёбывалась от жалости и злобы. Ненависти не было. Она любила мужа. Каждой клеточкой тела. Всем существом. Ненавидеть надо было ту «помоложе и посимпатичней». Не могла. Боялась, не выдержит сердце.

Муж подал на развод через год. Гордая Сонька развод дала. Явилась в суд в новом дорогом костюме, независимо пронесла мимо мужа светловолосую голову, увенчанную модной стрижкой. Соперница «помоложе и посимпатичней» сидела с ним рядом. Держала за ручку. Сонька усмехнулась. Внутри всё загорелось от боли и обиды. А ведь казалось, что утихло, забылось…Захотелось отомстить…

Смогла себя переселить. Вежливо поздоровалась, дала развод и вежливо попрощалась…

Дочка росла в Боровске с бабушкой. На свежем воздухе. Старушка-прихожанка умерла, оставив дом церкви…Отец отремонтировал его для внучки… Чтобы жила на свежем воздухе и парном молоке… Мама была довольна…

А потом… в одночасье у неё обнаружили рак, последней стадии…Ничего уже нельзя было сде-лать…И свежий воздух не помог…Умирала тяжело…Ухаживали за ней две соседки…Дочку Соня забрала в Москву…

Снова навалилась тоска и слёзы…Бог дал, Бог взял…Кого и зачем?.. Что плохого сделали в жизни две женщины, две её мамы? И кому?

Отец сказал, платят за чужие грехи…Несправедливо, кто-то в родне в седьмом или восьмом колене, тысячу лет назад нагрешил, а все плати - дети, внуки, правнуки…

Сонька была не согласна… Мама заплатила жизнью на взлёте, вторая мама болезнью заплатила в поздней зрелости…Сонька в начале жизни споткнулась о неудачный брак…

Получалось, что и её дочка должна ещё расплатиться… Слава богу, цена с каждым поколением уменьшалась…Сонька отделалась разводом… Не болезнью и не смертью… Или ещё не отделалась? «Да минет чаша сия»…Может дочке Дашке не придётся расплачиваться… А если придётся, то какой ценой? Сонька опять заревела теперь уже от страха за дочь…

******************************************* *******************************

Был июль. Жара. Берега речки заросли густым кустарником. Ветви ракит спускались к самой воде. Вода была здесь тёплая и очень чистая. И было мелко. Брод. Малышня купалась здесь без присмотра. Родители разрешали. Песок был белый и мягкий. Процеживался сквозь пальцы, как вода…

Дашка сидела на берегу, на корточках, пыталась попасть металлическим штырьком в дырочку на ремешке сандалии. Высунула язык от старания. Не получалось. Завела за ухо прядь тёмных, мокрых после купания, волос, выбившихся из толстой косы.

В свои пять лет Дашка была уже потрясающе красива. Сонька диву давалась, как такое чудо у неё получилось… С годами Сонька стала забывать, что отец Дашки тоже принимал посильное участие в процессе создания красоты.

Синие глаза Дашки под длинными загнутыми ресницами казались кусочками неба, вставленными в рамочку. Детство, которое Дашка проводила на свежем воздухе в Боровске, без сомнения шло на пользу. Она не разу не болела ни одной детской болезнью и цвет её кожи был жемчужным… И нежный румянец покрывал щёки… На Дашку оборачивались на улице… Сонька ею гордилась до глубины души и обожала до беспамятства…

Наконец ремешок застегнулся. Дашка выпрямилась и вздрогнула. Прямо перед ней словно из воздуха возникла белая лошадь. Точнее возникла она с того берега речки. Перешла брод.

Дашка испуганно отстранилась. Глаза стали большими от страха. И в этих синих глазах отразился мальчишка лет семи. Он сидел на лошади верхом, крепко держал поводья загорелыми руками, только его самого едва было видно на этой лошади. – Не бойся, не тронет - сказал парнишка густым баском- Я и не боюсь- звонко ответила Дашка и откинула на спину тяжелые косы…

******************************************* ************************

Потом, через несколько лет, Колька неоднократно утверждал, что влюбился в Дашку именно в этот момент, когда она откидывала назад свои тяжелые косы, стоя на берегу речки в одном сандалии.

Дашка приходила домой с дискотеки под утро. В деревне было принято гулять всю ночь. А Сонька переживала. Боялась, что шестнадцатилетнюю Дашку обидят. Дашка только белозубо смеялась в ответ - Ну, что ты , мамочка. Это никому в голову не придёт. Меня есть, кому защитить. – Сонька ненадолго успокаивалась.

Имени защитника Дашка не называла, но деревенька была небольшой. Местные старушки в магазине заботливо предупредили Соньку – Гляди, матушка, девка-то твоя видная. Кабы чего не вышло. Больно рано они ходить-то с Колькой Паньковым начали- Слово «встречаться» в деревенском лексиконе не существовало.

Сонька переполошилась. Побежала к отцу в монастырь. Отец успокоил её – Дарья, девчонка разумная. И за себя постоять умеет. А деревенские парни, это не ваши московские вертихвосты. Они о жизни больше понимают-

Сонька пришла домой немного успокоенная. Дашка действительно была умничкой. Заканчивала школу на одни пятёрки. Собиралась поступать в архитектурный институт. Сонька с ней каждое лето проводила в деревне под Боровском, в доме, когда-то доставшемся от старушки-прихожанки.

Дашке в деревне очень нравилось. И с некоторых пор Сонька стала подозревать, что причина тому не только то, что Дашка выросла здесь и привыкла к деревне, главный мотив – это загорелый, плечистый Колька Паньков, каждый вечер заезжавший на мотоцикле за Дашкой.

Сонька знала, что он ждёт Дашку за углом, к калитке не подъезжает. И по тому, как радостно выпархивала из дома гибкая и стройная Дашка, по тому, как легко и немного виновато она целовала Соньку в щёку, по тому, как звенело её «пока, мам» и трепетали накрашенные ресницы, Сонька догадывалась, что мотив в виде Кольки был сильный.

Мотоцикл с рёвом уносился к деревенскому клубу, где шумели танцы. А Сонька оставалась ждать в тревоге, когда вернётся Дашка. Засыпала только услышав осторожные шаги дочери в темноте, когда та под утро пробиралась к себе в комнату, на цыпочках, держа в руках, снятые еще на крыльце, кроссовки, старалась, чтоб не заскрипели половицы и мать не проснулась.

******************************************* ****************

Сонька как-то попыталась прочесть Дашке лекцию о девичьей чести и о контрацептивах, но Дашка возвела глаза к небу и ляпнула – Мамусик, я с первого класса знаю, откуда берутся дети, но не бойся в ближайшее время бабушкой ты не станешь, ты у меня еще молодая. А девичья честь пока ещё при мне и расставаться с ней я не собираюсь в ближайшие полчаса – засмеялась звонко и убежала на дискотеку, махнув блестящим хвостом волос.

Сонька только покачала головой. Общаться с Дашкой она не умела. Мешал извечный страх и патологическая любовь к ней. Дашка жалела мать и относилась к ней тепло и чуть снисходительно, как к младшей…Сонька это чувствовала. Кто кому был мамой в их семье – неизвестно.

Дед обожал Дашку. Восхищался силой её характера и красотой. Она напоминала ему погибшую жену…сонькину мать…

******************************************* ****************

Без особых сложностей Дашка поступила после окончания школы на первый курс архитектурного института. Сонька предложила дочери в качестве подарка путевку в Турцию. Но к огромному удивлению матери, Дашка отказалась от тёплых краёв, собрала рюкзак и на следующий же день после зачисления в институт уехала в деревню.

Сонька даже возразить не смогла. Потому что дочь подняла на неё чистейшие, синие глаза и тихо сказала – Мам, а ты знаешь, каким бездонным кажется деревенское небо, когда лежишь в траве, и ничего нет вокруг, кроме травинок и облаков…-

Сонька только руками развела и позвонила отцу в монастырь, чтоб присмотрел за Дашкой. У Соньки до отпуска оставалось еще полтора месяца.

Возразить Дашке она не посмела. Дочь заработала каникулы такие, какие ей хочется. Соньку волновало только то, что Дашка будет находиться в доме одна, но отец сказал, что пришлёт к Дашке жить свою прихожанку, одинокую сорокалетнюю женщину, очень ответственную и порядочную.

Сонька немного успокоилась. Взяла с Дашки заверение, что после часа ночи она должна быть дома . Дашка пообещала звонить каждый вечер, поцеловала мать в щеку и умчалась на вокзал. На дворе стоял июль 1995…

******************************************* ***

Колька смотрел, как Дашка вприпрыжку спускалась по тропинке к речке и на ветру её тёмные волосы развевались, словно длинная вуаль…Сердце у него сжималось от несказанной нежности…

Дашка опять возвращалась домой под утро. С женщиной, которую прислал дед, Дашка быстро нашла общий язык. Светлана, так её звали, была доброй и тихой, вечером, выпив рюмочку, ложилась смотреть телевизор и к одиннадцати уже спала беспробудным сном…Дашка тихонько открывала дверь, ступала на цыпочках в одних носках, неся в руках кроссовки, чтобы не разбудить Светлану…Часы показывали шесть утра…

****************************************

Когда Сонька приехала первое, что она услышала от деревенских старушек, это то, что Дашка не разлучна с Колькой ни на минуту. Опять повторили Соньке классическую фразу «кабы чего не вышло». Что может выйти, Сонька представляла. Она еще не забыла себя в дашкином возрасте, как сама гуляла ночи напролёт, позабыв обо всём на свете. Но то она, а то её сокровище Дашенька.

Сонька сокрушалась, что девочка растёт без отца. Был бы он рядом, с Дашкой было бы проще сладить. Сонька чувствовала, что Дашка пытается доказать себе и другим, что она ничем не хуже ребёнка из полной семьи. Сонька пыталась строить отношения с мужчинами после развода с мужем, но в отцы из них Дашке по разным причинам никто не годился.

Дашка любила Кольку за то, что он заменил ей и отца и брата одновременно. С ним она чувствовала себя в полной безопасности. Деда Дашка тоже очень любила, но не понимала его образ жизни, монашество и отшельничество.

Как- то однажды Даша поинтересовалась у деда, почему он сознательно лишил себя радостей мирской жизни. – Знаешь, Дашута, тут такие звёзды и тишина…К Господу отсюда бли-же…Понимаешь ?-

Дашка поняла это намного позже… Через несколько лет…Она сидела на крыльце деревенского дома и слушала тишину…А над головой в тёмном небе сияли миллиарды звёзд…И воздух был так прозрачен и чист, что даже обжигал …

Деда к этому времени давно уже не было в этом мире…И Дашке казалось, что там наверху в чёрном небе сентября сияет звёздочкой его чистая душа…

« Он замаливал наши грехи…» - тихо сказала Дашке мать в день похорон деда… Дашка потом ревела одна в холодной терраске…Колька был армии, и Дашку некому было обнять…Она мелко дрожала под тонким сиреневым свитером и вытирала слёзы, градом катящиеся по щекам… От нестерпимого одиночества становилось жутко так, что кончики пальцев начинали колоть иголочки…

А Колька, лёжа в душной армейской казарме после отбоя смотрел в потолок и вспоминал как на дашкиных висках просвечивали тоненькие синенькие жилочки…такой белой была её кожа…Дашка никогда не загорала…

*******************************************

 

Пока Дашка училась в университете, Сонька усиленно подыскивала ей подходящую партию. Знакомила дочь с сыновьями своих многочисленных знакомых.

Дашка кипела от этих материнских затей, но мать огорчать не хотелось. Дашка встречалась с предложенными кандидатами в женихи, ходила в кино, пару недель свидания продолжались, а потом Дашка тихо рвала отношения со своими парнями. Ни один из них и в подмётки не годился её Кольке.

Сонька боялась, что Дашка никогда не выйдет замуж. Несчастья, преследующие их семью , ещё не закончились. Что выпадет на долю Дашке, Сонька не знала…

А если б знала, то умерла бы в одночасье… Но в одночасье Сонька только ослепла… В один миг…Что-то лопнуло у неё в голове и последнее, что видели сонькины глаза – это была идущая к ней навстречу соседка с собакой…Она и довела обезумевшую Соньку до дома…

Когда ослепла мать, Дашке было всего восемнадцать…

Только человек, переживший подобное, может себе представить, что выпало на долю Даш-ке…Операции Соньке не помогли…Она осталась слепой… Получила инвалидность и в один миг из полноценной и здоровой женщины превратилась в обузу для своей дочери.

Дашка хотела бросить институт, чтобы ухаживать за матерью. Но дед запретил. Дашка пе-ревелась на вечерний. Днём сидела с матерью, а вечером училась. Из деревни приехала Светлана, по просьбе деда помогала Дашке.

Дашка ревела ночами в подушку от жалости к матери, с которой так жестоко обошлась судьба… Вначале погибла её мать, потом бросил с ребёнком муж…

А в монастыре дед молился перед распятием, чтобы это была последняя беда, свалившаяся на их семью.

Хрупкие дашкины плечики вздрагивали в темноте от плача. Она вмиг повзрослела. Превратилась из угловатого подростка в красивую грустную девушку. И в её синих глазах навсегда поселилась печаль.

Такой и нашёл её Колька в тот день, когда вернулся из армии…

******************************************* *****

Теперь Сонька могла только слышать дашкин голос. В её памяти дочка навсегда осталась семнадцатилетней…Дашка ревела ночами от бессилия и от жалости к матери. Сонька стала озлобленной и раздражительной, не прощала Дашке ничего, ни малейшего промаха. Вся сонькина властность в период болезни обострилась и вылезала наружу бесконечными запретами и постоянными замечаниями.

Дашка иногда ненавидела мать, а потом ругала себя за это. Ничего не могла с собой поделать. Когда Сонька перед тем, как закрыть за дочерью дверь дотрагивалась до дашкиных коленок, чтобы проверить длину юбки, в которой уходит дочь, Дашку аж всю передёргивало.

Но больше всего Дашка злилась, когда Сонька начинала летом жаловаться, что если Дашка будет встречаться с Колькой, то она, Сонька, окончательно заболеет на нервной почве, кричала, что Дашка хочет её смерти.

В такие минуты Дашке хотелось, чтобы Соньки просто не было на свете. Спасала положение Светлана. Она отвлекала Соньку разговорами и заботами по дому. И Дашка, облегчённо вздохнув, ускользала из дома…

К Кольке…

****************************************

Дашка абсолютно точно знала, что, сколько бы ни прошло лет, её чувства к нему не изменятся. Пока Колька служил, Дашка всякий раз, приходя в церковь, ставила свечи перед иконой Николая – Угодника, чтобы сохранил Кольку от всех несчастий…

Они не могли жить друг без друга…Ни минуты…Когда Кольки не было рядом, Дашка ощущала себя потерянной и ей казалось, что она замерзает внутри, в душе…

Без Дашки Колька не жил…просто существовал. Однообразные дни сменяли друг друга, ничего не происходило… Дашка была фейерверком, праздником, солнцем… Он так и звал её «Солнышко»…

Первый раз они поцеловались, когда им было семнадцать…Дашка тогда даже толком и целоваться- то не умела…Стеснялась жутко… В кромешной темноте летней ночи Колька прошептал ей прямо в губы – Поцелуй меня, Солнышко- И Дашка, зачем-то закрыв глаза, хотя и так ничего не было видно, поцеловала его, прикоснувшись горячими губами к его прохладным губам…И это ощущение прохлады и легкий привкус сигарет на его губах, Дашка пронесла через всю свою жизнь…

Как и тот день, когда впервые узнала, как это сладко проснуться утром рядом с любимым…Она даже число запомнила…13 августа…Тогда яблоки, собранные в ведро накануне днём, пахли на тер-расе особенно сильно…

Кольке казалось, что яблоками пахнет вся Дашка…И ещё он помнил какая она везде горячая на ощупь в этой, пропахшей яблоками, августовской тьме…

******************************************* **********

Через десять лет Дашка полетит в командировку в Египет и погибнет в авиакатастрофе…

Колька женится через пять лет после её гибели и назовет Дарьей свою дочь…

******************************************* *********

 

В храме уже привыкли, что седой мужчина в тёмном пиджаке приходит в церковь с малень-кой девочкой…Они долго стоят перед иконой Великомученицы Дарьи…Мужчина крестится и де-вочка тоже…Пламя свечей пляшет искорками в больших глазах девчушки…

 

Август-сентябрь, 2006