За окном автобуса мелькали поля, порезанные посадками на аккуратные прямоугольники. На одних урожай был убран. На других чернели подсолнухи с повисшими от тяжести шляпками. На некоторых еще дружно колосилась пшеница. Был конец лета.

 

Я ехала к любимой тетке, в родную деревню Марьевка. Сердце замирало от радости предстоящей встречи.

 

Вдали показались знакомые домики, утопающие в зелени садов. Автобус спустился с горки и легко пробежал по мостику, разделявшему когда-то глубокий, а теперь высохший пруд. Проехал по центральной улице и остановился возле правления. Нырнув в проулок, я свернула на тропинку, протоптанную между огородами. Шла и вдыхала аромат родного села. Знакомые запахи босоногого детства то смешивались, то разделялись на множество разных оттенков - парного молока, свежеиспеченного хлеба, вечерней прохлады после жаркого дня...и конечно навоза.

 

Обогнув густые заросли терна, я пошла по широкой грунтовой дороге, ведущей на знакомую улицу.

 

Как странно! - подумала я. В детстве с сестрой мы часто бегали босяком по этой дороге на пруд, купаться. Наши ноги всегда утопали в дорожной пыли по самую щиколотку. За день она сильно нагревалась и от этого хотелось бежать быстрее, чтобы скорее попасть на лужок с прохладной и мягкой травой. Возвращаясь вечером домой, я любила загребать остывшую пыль ногами, такую нежную и пушистую, похожую на серую муку.

 

Почему же сейчас дорога была твердая, потрескавшаяся.

Интересно, куда же делась пыль?

 

Завернув за угол, я увидела тетю Симу, одиноко сидящую на лавочке у калитки. Похоронив мужа, она жила совсем одна и очень любила, когда я к ней приезжала. Мы обнялись и заплакали.

-Пишлы. Будем вечерять. Я твою любимую яишню зжарю — проговорила она улыбаясь, вытирая слезы. Держась за руки мы пошли во двор.

Счастливая тетка принялась хлопотать, собирая ужин.

-Людка! Пиды в погреб, набери соленых помидорок и огурчиков, да сала захвати.

Я спустилась в старый погребок.

 

В детстве, собираясь вечерять, еще живая бабушка Феклуша посылала меня сюда за соленьями. Тогда в погребе стояли большие кадушки с квашеными помидорами, огурцами и капустой. Вечно голодная, я опускала руку в бочкупо самый локоть, доставала большой огурец и начинала с удовольствием им хрустеть.

- Людка, сатана! Ты скоро? — кричала мне бабушка.

-Иды, мы ж тебя ждем. Быстро вытирев руку об подол платья, я бежала наверх.

 

Теперь погреб был почти пустой. На полках кое-где стояли трехлитровые банки с засолками и одинокое ведерко с квашенными помидорами. Набрав полную чашку, я вернулась во двор.

Под сиренью, на столике, уже красовалась огромная сковорода с яичницей из пятнадцати яиц, свежий деревенский хлеб и бутылка теткиного первача.

- Йишь — проговорила довольная тетка, наливая в рюмки самогон.

- Крепкий зараза — пробурчала она, занюхивая самогон хлебом.

- Людка! Може ты поможешь мине выкопать завтра лук - проговорила тетя, поглядывая вопросительно на меня. Боюсь дождь пойдет. А нынче лук уродился хорощий, та много. Сама не осилю, пропадет ведь. И очень обрадовалась, когда я кивнула ей головой.

 

За разговорами мы и не заметили как стемнело.

- Ну, пошли лягать.Бо завтра рано вставать — сказала она.

Приезжая в деревню, я всегда спала в дальней комнате, на простой железной кровати, с провисшей сеткой, на двух перинах с огромными подушками. Но как сладко было спать у нее.

 

На следующий день, до обеда мы выкапывали лук. Я возила его на самодельной тачке и ссыпала во дворе возле порога кухни.

- Фуф — сказал тетка, любуясь на огромную кучу.

- От, теперь отдохнем, а писля обеду надо его перебрать и затащить на горище.

- Зачем тебе столько лука? - спросила я, потирая ноющую спину.

- Тю, ты шо? От - мелкий на посев, средний йисты, а крупный продам по 5 рублей за кило. И тебе дам мешок с собой — проговорила она улыбаясь и вытирая передником пыльное лицо и шею.

 

Когда жара спала, мы сели с ней перебирать лук. Отрезали ножом хвостики, сортировали по корзинам, а потом я затаскивала лук на горище и рассыпала там на мазанный глиной пол. О чем мы только не говорили. Хохотали, вспоминая смешные истории из нашей прежней жизни. Закончили мы работу, когда уже стемнело.

-Щас скупнемся- сказала тетя Сима. Я уже нагрела водички.

 

Мы разделись догола, сели на маленькие скамеечки прямо посредине двора. Прыская от смеха, мылись в темноте поливая на себя ковшиками теплую воду из ведра, которая стекала прямо на землю и мыльными ручейками разбегалась в разные стороны. Было прохладно, но приятно.

 

- А теперь, давай лягать!

- Може останешься еще на денек — спрашивала тетка, с надеждой заглядывая мне в глаза.

- Ты же знаешь, мне на работу надо. Не грусти, я скоро еще приеду.

 

Утром она молча провожала меня до автобуса, кряхтя, помогала тащить мешок с луком до остановки. Когда автобус тронулся, она долго стояла посереди улицы, вытирая ладошкой слезы.

 

Это была наша последняя встреча.