«Поужинаем ухой» - сказал дядя Саша, вышел в сенки и принёс посудину. Женщин дома не было, все – его жена, сестра, мама и дочери, остались ночевать в старом доме. Мы же собирались ужинать тем, что послал рыбий бог, в новом, ещё строящемся доме. Засыпные стены, положенные сверху лаги и временно слепленный, из чего попало, козырёк, да разбросанный рубероид.

 

Подошёл к ужину ещё один мой дядя, родной брат рыбака и строителя, Сергей. На костре, во дворе разогрели то, что было внутри закопченного котелка. Помещение, в котором предстояло трапезничать, должно было стать, в последствии, домом. К зиме собирались отпраздновать новоселье. Дяди сооружали обрешётку из досок, месили раствор из керамзита, щебня, песка и цемента. И так, метр за метром, воздвигали стены, предварительно дав просохнуть предыдущему ряду.

 

Способ проверенный, широко использованный. Всё зависело от качества цемента, погодных условий и терпения. Я – городской житель, попал на это строительство случайно. Мама решила навестить деревенскую родню. Как уже упоминал, женщины остались ночевать отдельно от мужчин. Мы же, после ужина, должны были проверить перетяги и другие браконьерские снасти, изъять пойманную рыбу и снова поставить всё на место. Теперь вот, ужинали. Скажу честно, чуть расстроился после того, как в меню не попало ни чего, кроме деревенского варева, под громким названием – уха. Знал бы я тогда, что это такое, в их представлении, то давно бы уже вылизал и приготовил для приёма пищи, самую большую ложку и миску.

 

Закипело, из под крышки вырвался наружу дурманящий и зовущий на подвиги, обалденный запах содержимого. Братья переглянулись и, уловив мою реакцию, рассмеялись. Стерлядь, кастрюк и осётр – вот что было содержимым. Варево дополняли пару крупно порезанных головок лука, зелень и специи. Вот это царское кушанье и было местной ухой. Порезанный хлеб, несколько огурцов, помидор, очищенный чеснок и стопарики с самогоном, дополняли картину. Решили предварительно так – покушать, чуть отдохнуть и отправиться к берегу. На вёслах добраться до места, отмеченного буями и перезарядить снасти. Меня, решили взять с собой в виде городского, молодого, необстрелянного придатка. А куда меня девать, не с женщинами же оставлять. Мужичку то, уже шестнадцать.

 

Взрослые выпили по чуть, закурили. Рыбу и юшку уничтожили почти моментально. Загасили огонь, прибрали посуду. Дверей запирать не стали, в виду отсутствия ещё оных. Стены и временная крыша, в темноте всё это напоминало кадры из военной хроники. По проулку двинулись в сторону воды. Напомню, что предстояло противозаконное действо, хоть и не очень понятно, особенно местным, как, живя на реке, не иметь право ловить рыбу, которая водится в той самой реке, на берегах которой, раскинулась деревня. Ну да ладно. Крадучись уселись, отплыли. Что и как было, не суть важно, рассказать хочу о том, что случилось, случилось без нас. Вернее, что увидели, вернувшись с уловом.

 

Без происшествий, столкновений с рыбнадзором, встреч с активистами из местного населения, причалили. Привязали шпонку, собрали скарб и, огородами, вернулись к месту, где пару часов назад ужинали и, где предстояло коротать, остаток ночи. А место пусто! Голо. Был дом и, нет его. Стоим как по башке ударенные мешками и чешем репу. Я то, ладно, гость, а хозяева в трансе полном. Где дом, стены, лаги и рубероид? Куда подевалось то, что городили, не покладая рук, последние полторы недели? Забор стоит, туалет на месте, строительный материал около калитки. Даже дымок ещё поднимается из кострища, где разогревали еду. Где спать будем? Где жить станем? Куда что подевалось? Вопросы читались в глазах горе – строителей, оставшихся без того, что городили и воздвигали. Как отчитаться перед жёнами, матерью и детьми? Озираясь, медленно подходили к месту, где совсем не так давно стоял остов. По вёслам, которые не выпускали из рук мужики, поняли, что разбираться станем прямо сейчас, не отходя от кассы. Главное осталось понять – с кем. Кого наказывать станем, где тот злодей или их несколько было, и вообще, были ли они.

 

Если замешана сила нечистая, то какой с неё спрос. С трёх сторон подошли к центру участка. Луна отсутствовала, солнце подниматься ещё не имело желания, ориентировались по горящим глазам и бликам от луж. Последнюю неделю беспрестанно моросил мелкий дождь. И только сейчас всё всем стало понятно – всё что выстроили, выстрадали рухнуло под тяжестью уложенных сверху деревянных конструкций. Ухнуло. Понятное дело, качество цемента, сырость сыграли свою роль. Можно приплюсовать ещё – отсутствие ген-плана, строительной документации, несоблюдение норм и требований при строительстве, отсутствие квалификации. И так далее. Финал один. Дома нет. Развалился на составные части, на песок, керамзит, цемент и воду. Сверху всё это хозяйство, словно гроб, захлопнулось досками и брёвнами.

 

Представил, как гвоздями, вбитыми во всё это, станут крики и причитания слабого пола. Сделалось не по себе. Про хозяев и говорить не хотелось. Лучше под гильотину, чем ожидание утра. Присели, налили, выпили то, что оставляли за здравие. Теперь уже – с горя. Может правда, есть кто-то вверху? Тот, кто наказывает за не праведные дела, мысли. Пошли брать чужое, а вернулись к кучке пепла. То, что за всё в этом мире приходится расплачиваться, знают все. Пример приведённый мною, хорошее тому подтверждение.

 

Виктор Михайлов.