Виктор стоял у окна больничной палаты и вспоминал детские годы, когда он также из больничных окон смотрел на здоровых детей в сквере и завидовал им. Виктор родился с патологией. Одна рука у него не работала, и врачам удалось оживить руку только до локтевого сустава, а предплечье и кисть так и остались неразвитой костью обтянутой кожей.

Но сейчас сорокалетний Виктор по другой причине попал в больницу. Это было неврологическое отделение областной больницы, куда привезла родная сестра Ленка. Таким образом, она спасала брата от пьянства в деревне.

Виктор не был алкоголиком, но в деревне было несколько человек, которые спивались и легко приняли в свой круг потерявшегося Виктора. А он потерялся, особенно после смерти матери, когда остался один в доме. Правда в деревне жила родная сестра его матери, но она была в преклонном возрасте и особого влияния на Виктора не имела. Иной раз могла пригласить на праздничный обед, или попросить сына Василия помочь Виктору заготовить дрова на зиму, скосить траву во дворе, а в остальном Виктор сам справлялся с деревенским бытом. Более того, он содержал несколько курочек, собаку, и даже коня Орлика. Конечно, не всякую работу он мог выполнить, но что касалось коня, он делал всё добротно. Особенно поражало, с какой ловкостью он запрягал коня и управлял им.

Не секрет, что Орлик был самое дорогое для Виктора. Это был добродушный белый конь, уже не молодой, но ещё в теле и вполне работоспособный. Коню было пятнадцать лет, тринадцать из которых он жил у Виктора, и они понимали друг друга с одного взгляда. Потом, конь помогал заработать, поскольку пенсии по инвалидности не хватало на жизнь. К тому же, это был последний конь в деревне и работы всегда хватало. Вот и в эту осень конь перепахал все огороды на зиму и Виктор хорошо подзаработал. Да только большая часть его заработка пошла на выпивку. И когда старшая сестра приехала в деревню за клюквой, то застала Виктора пьяным. Это стало последней каплей терпения сестры - она решила упрятать брата в больницу, чтобы окончательно не спился. Виктор только успел договориться с соседом Иваном, чтобы тот присмотрел за конём.

«И как там Иван справляется с Орликом? Только бы не загнал работой…» – подумал Виктор, стоя у окна и вспоминая сон, с которым проснулся сегодня. Приснился Орлик на водопое у озера. Даже запах почувствовал во сне, точно рядом был конь. Орлик стоял, отставив увязшую в тину ногу и нервно вздрагивая всей кожей от тонко поющих комаров, долго-долго сосал воду, и видно было, как вода волнисто шла по его горлу. Перед концом питья он оторвался на время от воды, поднял голову и медленно, огляделся кругом. Вода капала с губ Орлика, а он не то задумался, не то залюбовался на тихую поверхность озера. В озере глубоко-глубоко отражались и берег, и небо, и белые лоскутки облаков, и всё это плавно качалось в тихо раскатывающихся кругах по воде. Орлик сделал ещё несколько глотков, глубоко вздохнул и, с чмоканьем вытащив из тины одну за другою ноги, развернулся к нему… Виктор проснулся.

И сейчас, продолжая стоять у окна, Виктор снова представил Орлика, и как-то тревожно, тихонько заныло сердце, и сильно захотелось в деревню. Он опустил свой взгляд на дорожки сквера, и немного отвлёкся от мыслей о деревне. По скверу спешили посетители, - «Значит, тихий час закончился, и скоро можно будет посмотреть телевизор в фойе, там же найдётся компания, чтобы покурить…»

- Горбач Виктор! К вам пришли, спускайтесь вниз, – услышал он голос медсестры в открытую дверь.

- А кто, - повернулся он на голос. Но дверь уже закрылась.

Виктор накинул куртку и поспешил в фойе для посетителей.

Он шёл по коридору больницы, перебирая в памяти сегодняшний день. День показался хорошим, даже отличным. Процедуры, уколы закончились. На душе было легко. А теперь ещё и встреча с кем-то из родных.

В фойе больницы его ждал двоюродный брат Василий. Он был в командировке и по пути завернул в больницу. Уж очень мать просила об этом. И теперь он сидел на скамейке рядом с аптечным киоском – большой, загоревший, в кожаной шофёрской куртке, - ждал. От нечего делать смотрел какой-то медицинский буклет с картинками, а когда проходили медсестры в белых халатиках, разглядывал их, и даже немного завидовал тем, кто видит эту красоту каждый день. Только Витьке он не завидовал, потому что привёз неприятную новость – Орлика продали. Перед командировкой он побывал у матери в деревне, где и узнал об этом. Даже стал свидетелем разговора матери с Ленкой, когда та пришла, чтобы Василий подвёз её до города.

- Ленка, что же ты наделала! – встретила её тётка, - Ведь без коня Витька совсем пропадёт…

- А с конём разве не пропадал, - взорвалась Ленка, - если каждый в деревне старался рассчитаться с ним бутылкой самогона или водкой...

- И то правда, - ответила тётка, а потом продолжила, - И всё же жалко Витьку. Да и конь был нужен… Всё же последний конь был в деревне. Нет коня, не будет и деревни.

- Ничего, - не унималась Ленка, - в сельсовете трактор попросите.

- В сельсовет не наездишься, – смирённо говорила тётка. - Да и за трактор надо платить другие деньги, а для стариков каждая копейка на счету.

- Пусть дети помогают…

- Ох, Ленка, Ленка… Что-то не то ты сделала, - грустно сказала тётка.

- А я думала, хоть ты, тётка Оля, поймёшь меня, - закончила Ленка.

Василий не вмешивался в их разговор, только слушал и, кажется, понимал обеих, но сердце подсказывало ему, что мать больше права.

 

Витька удивился, увидев двоюродного брата.

Василий радостно заулыбался, встал навстречу и обнял Витьку. Обоим было немного неловко.

- Ну, как ты здесь? – спросил Василий.

- Нормально.

Некоторое время молчали.

- Тут у вас как в санатории, и сестрички-красавицы рядом - заговорил Василий, оглядываясь по сторонам.

- Попроси Ленку, она запросто устроит сюда, - с улыбкой сказал Витька, и продолжил, - Ты лучше скажи, был в деревне? И как там Орлик?

Василий сразу как-то сник, и в голосе появились другие нотки.

- В деревне всё нормально, только Ленка начудила…

- Что ли из-за меня всё не может успокоиться? – равнодушно спросил Витька.

Василий странно замолчал и как-то суетливо стал перекладывать из сумки в пакет колбасу, печенье…

– Да оставь этот пакет, что там Ленка?

- Ленка Орлика продала, - опустив глаза, сказал Василий.

- Что! – почти выкрикнул Витька, и замолчал. Он долго молчал. Сощурил голубые глаза и смотрел вперед нехорошо – зло. Уж очень охота стало домой. Захотелось хлебнуть всей грудью влажного воздуха Полесья…

- Идём, покурим, – настойчиво сказал Витька.

Пока они шли до ближайшей скамейки в сквере, Витька закурил. Василий видел его трясущуюся руку с сигаретой и частые глубокие затяжки.

У Василия даже защемило сердце от сострадания. Он только сейчас до конца осознал, как тяжело Витьке, но коня уже не вернуть.

- Да не рви ты сердце, - заговорил Василий, - подлечишься, приедешь в деревню, а там, глядишь, и нового коня тебе справим…

- О чём ты говоришь! Моя душа в Орлике…

Витька курил и хмурился.

Разговор не клеился. И Василий на миг вдруг представил, что Витька возьмёт и сорвётся сейчас в деревню…

- Боишься, что в машину твою запрыгну и рвану в деревню, - будто прочитал его мысли Витька, - Не сорвусь. И кому я там нужен?..

- Да ладно тебе, вся деревня переживает за тебя, - пытался успокоить Василий.

- Переживает? А Ленку не удержали… - выдохнул вместе с дымом Витька, и опять глубоко затянулся сигаретой.

Василий не знал, что ещё можно сказать, чтобы успокоить брата.

- Ну что, мне пора ехать, - собрался с духом Василий, чтобы закончить грустное свидание.

- Чуть не забыл, блок сигарет в пакете с продуктами.

Витька, молча, взял пакет, пожал тихонько руку Василию, и произнёс:

- Да всё нормально.

 

Вернувшись в палату, Виктор машинально стал разбирать пакет с продуктами, но скоро бросил это дело и подошёл к окну. Но теперь он смотрел не на сквер, а в небо, где плыли облака. Смотря на облака, он неожиданно вспомнил, что где-то вычитал - масть каждого коня зависит от природы: бурый – от бури, вороной был ночью, белый был облаком. Ещё он знал, что кони знают о людях всё, и только правду. Виктор обернулся на соседей по палате, но уже не было желания и сил даже говорить с кем либо, а тем белее об Орлике.

На тумбочке лежал блок сигарет, но и курить ему не хотелось.

Витька разобрал постель и, как будто что-то вспомнив, сел на кровать. Долго сидел не раздеваясь. Потом разделся и лёг.

За окном взошла луна. В палате стало светло. Витька попытался представить, где сейчас может быть Орлик, но в памяти всплывало только деревенское прошлое и как стелется туман по земле…

Витька перевернулся на живот, уткнулся в подушку. И опять увидел туман, в котором пробивались очертания Орлика.

С этим и заснул Витька. И скоро снилось, что он ласково посвистал Орлику, который тут же уткнулся ему в плечо большими влажными губами.