Два месяца прошло, как работает Английский клуб, а народу в нём что-то не густо... всего по две Гостиной сорганизовалось и у прозаиков, и у Пегасов. А авторов на портале!.. пора уже двух темников ставить во главе этих туменов. И вот подумалось, а что, если вынести на суд свою работу в нём? может они, авторы наши, и клюнут?! и побегут, задрав штаны и юбки, в Аглицкий-то клуб?.. Вот и рискнул... Общий отзыв Владимира Чигринова на рецензии Прежде всего, позвольте поблагодарить всех рецензентов моего произведения «Продразвёрстка», которые взяли на себя нелёгкую миссию его разбора. Четыре рецензента - Макс Осипов, Лилия Кондрашкина, Екатерина Степанова и Лесовская Ольга, - оценили его положительно. Трое - Колесников Игорь, Александр Сороковик и Пётр Шабашов - отметили как положительные, так и отрицательные стороны рассказа. И трое - Мария Гринберг, Людмила Шилина и Иван Габов вынесли отрицательное, на мой взгляд, суждение. Таким образом, на табло положительных оценок чуть больше, чем отрицательных. Считаю это весьма лестным для начинающего автора мнением уважаемых коллег. Несколько слов общего характера. «Рассказики», размещённые на моей странице, в т.ч. и «Продразвёрстка», являются главками из романа «Пятый дневник». Такой приём я использовал, воспользовавшись советом Ильи Майзельса в одной из его работ здесь, на портале. Разумеется, в других главках имеются и расшифровка всяческих аббревиатур, и портреты героев рецензируемого рассказа, и годы, и месяцы, и даже дни недели. Поскольку роман свой я стилизовал под дневник. И ещё одно необходимое, думаю, пояснение: были в моей жизни и директор института, и директор опытно-производственного хозяйства, и секретарь райкома КПСС, некоторые другие персонажи. И младший научный сотрудник, вчерашний выпускник ВУЗа, от лица которого и ведётся повествование. И, разумеется, директор института, при всех их прекрасных взаимоотношениях, не мог рассказывать «в курилке» ноябрьского сабантуя своему сотруднику всю эту имевшую место историю с продразвёрсткой «в деталях». А новую посевную мы встретили уже с другим секретарём райкома, вдумчивым, интереснейшим человеком. Мой фол, конечно, в том, что некоторые «рассказики» я не довёл до ста процентной «самостоятельности». Хотя в некоторых рецензиях упрёков в «непонятных местах» я не нашёл - там всё поняли. Теперь по существу отрицательных рецензий и рецензий с замечаниями. Разбор Марии Гринберг, по объёму занявший чуть ли не добрую четверть самого рассказа, растёкся мыслью по древу, но из приведённых цитат и их обсуждений так и не понятно - так рецензия «за коммунистов, али за большевиков»? За указанные недочёты и ляпы я благодарен вам, Мария и учту те, с которыми согласен. Что касается «рук», то с помощью «длинных рук» добираются до противника, чтобы укусить его короткой мордой. А вот если руки короткие, то не доберёшься. И, соответственно, не укусишь. Даже при удлинённой морде, как у гончей. Это же элементарно, Мария. Рецензия Колесникова Игоря саданула меня, признаюсь, ниже пояса. Нас было более 200 миллионов «совков», Игорь. И подавляющее большинство из нас с упоением работали для нашей любимой Родины. «Новая» (почему она «новая», ей уж более тысячи, а кто говорит, и пяти тысяч лет!) Россия, не создав, по большому счёту, ничего «нового», до сих пор дожёвывает то, что мы сделали в своё время. Поэтому «иронизировать» мне над моей жизнью, моими сортами, моими научными работами с позиций «сегодняшнего дня» не приходится - это блестяще сделали за меня в 80-90 годы те, кто не умеет строить, а может только разрушать. И жевать чужое за обе щёки. А за хороший отзыв о моих литературных способностях я благодарен вам, конечно. Хотя читать ваши произведения, щедро «разбросанные по интернету», у меня тоже не возникает желания. Я благодарен Александру Сороковику, шефу нашей Гостиной, за положительный и уважительный разбор «Продразвёрстки». Ляпы, ошибки и недочёты, указанные Вами, постараюсь исправить. Всё же я не считаю, что в рассказе «слишком много персонажей». По сути дела их там три. Остальные только упоминаются, поскольку они там тоже как-то действуют. В том числе и навозная муха за двойным окном. Так же благодарен Людмиле Шилиной за похвалу слога, событий и диалогов. А вот на ваши замечания я уже ответил выше в «несколько слов общего характера». Что касается «отмытых следов красоты», которые смутили некоторых, хочу сказать, что жизнь настолько многогранна и неожиданна в своих проявлениях, как вы прекрасно знаете, что иногда на своих партийных и профсоюзных собраниях мы некстати думали и о сексе (как это сейчас называется). Увы, каюсь, я тоже. Наш бурный век технического прогресса так нас ограмотнил, что в экспромтом сказанном - «На стапеле стояла под парами ракета «Протон-М». Недалеко от неё готовилась к полету другая ракета, «Восток». А вдали, в ангаре, стоял, понурив нос, шаттл «Буран», наш советский ответ дяде Сэму», - все мы прекрасно понимаем эти мудрёные «технические» термины. А вот о сортах пшеницы и ячменя в рецензии Ивана Габова понимания не просматривается. Почему? Ведь все мы три раза в день садимся за стол. Не потому ли этот стол заставлен уже на 70 % импортной продукцией, что свои «пшеницу – ячмень» мы не хотим понять?.. И потом, о «букве»: каюсь, Иван, я заменю это слово на «п…кнуть». Что касается «хлёсткости выражения», то, полагаю, оно и без этого слова достаточно характеризует отношение директора ко всему тому, что пережило наше крестьянство при советской власти. И потом, «не хлебавши» потому, что директор не пошёл на мировую с секретарём. Впрочем, как я уже сказал, я вообще всё это выдумал. К сожалению, и коньяк. Спасибо за «Бориса Можаева», Пётр Шабашов, мои скромные писульки такого сравнения, конечно, не заслуживают. Тем не менее, приятно, не скрою. Однако неприятно, что советское наше прошлое мы стыдливо пытаемся утаивать. Мы что, прокажённые все были? Ах да! забыл, «совки» же мы… были. И в заключение ещё раз благодарю всех моих рецензентов, кто поверил в мой немудрящий рассказец. Особенно Лесовскую Ольгу, давшую подробный разбор его достоинств. А в целом как похвалы, так и претензии ко мне были очень полезны. Есть, о чём подумать. Спасибо. Рецензия на эксперимент Макса Осипова «Парижский прыжок вверх» Сразу скажу, что «эксперимент» Макса удался. Эти дни, пока читал – анализировал его рассказ, ходил под впечатлением описанного автором. Мне самому, когда смотрел на Париж с верхней смотровой площадки башни Эйфеля, хотелось полетать над крышами его домов. Оттуда видел я и сверкающий вдали район Дефанс. Главная мысль рассматриваемого произведения - непреодолимое желание полу -безработной, отягощённой массой житейских проблем молодой Катиль Дюфар с помощью трейсинга - паркура вырваться на свободу, пусть минутную, пусть с преодолением страха из тисков бездушного и безразличного к ней окружающего мира. Почувствовать себя на мгновение птицей, презревшей муравейник людей внизу и этих наседающих ажанов. Сюжет незамысловат: девушка - профи за «достойную оплату» прыгает по крышам фешенебельных домов Дефанса, убегая от своей непутёвой жизни, оставшейся там, внизу, и засады охотящихся на подобных сорвиголов полицейских и спецназовцев. Не рассчитав однажды свой очередной прыжок, она попадает под винт полицейского вертолёта. А дальше - тишина… И сожаление у читателя, что другого-то выхода из этой жизни у неё, по сути дела, и не было. Когда-то это должно было неминуемо случиться. Так лучше, чем суицид «птицы» за решёткой. Скупая композиция крыш, погони спецназа, человеческого муравейника внизу, слепящей в полёте метели, своей незатейливой жизни за окнами офисов, по которым бежит наверх наша Катиль, связана с сюжетом лаконичными, со вкусом вписанными синкопами. Здесь нет ни портретных, ни психологических описаний героини этой трагедии. Абсолютно нет! Но что удивительно, спокойное повествования автора, на протяжении всего рассказа сжимающего пружину назревающей драмы, заменяет нам все эти ухищрения профессионального пера. И от первой до последней строчки чувствуется сопереживание автора этой несчастной девушке. Языковые средства изображения описываемого «фантастического приключения» на крышах Парижа чрезвычайно скупы и лаконичны. Мне нравится этот стиль Макса Осипова, скупой и ровный на протяжении всего повествования, не бьющий в глаза читателю нарочито яркими вывертами. Тем не менее, хотелось бы отметить ряд, на мой взгляд, недочётов. Их, по-моему, два: во-первых, автор не дружит с пунктуацией; и непонятна концовка трагедии, во-вторых (некоторая небрежность в представлении материала на своей странице в ЧХА не в счёт). Если в повествовании свет от пламени свечи падает на лицо персонажа слева, то, очевидно, он также будет падать и через какое-то время, если персонаж не двигался. У нас «сверху зашелестел вертолёт», «она… бросилась вниз, к земле… и забетонированная площадь внизу стала стремительно приближаться.» И именно тут, заметьте, она столкнулась с вертолётом. Который был, как мы помним, «сверху» крыши. Как такое может быть? Ведь не говорилось, что вертолёт опустился ниже крыши. И рассказ называется «прыжок вверх», полагаю, в сторону вертолёта? Но нет, она ринулась вниз, вертолёт вверху, и как они могли пересечься в такой ситуации между собой, для меня так и осталось загадкой. Так что можно успокоиться: девушка, очевидно, жива и невредима. Мне нравится рассказ. Успехов вам, Макс Осипов! Рецензия на рассказ «Хроника нескольких недель» Александра Сороковика Рассказ Александра Сороковика «Хроника нескольких недель» понравился мне сразу и бесповоротно. Скупые, практически без особых эмоций внутренние думы -монологи пяти действующих лиц вместили все события этих недель, участниками которых они оказались: от знакомства главного героя Владимира, выпендрёжного бизнесмена средней руки с «несовременной» совестливой девушкой Верой через смерть близкого ему человека бабули Маши, предательство друга - компаньона Виктора и их шефа по бизнесу Грача до полного жизненного краха «хозяина жизни» и распростёртых над его бездной крыльев его ангела-хранителя, этой самой Веры. Таков вкратце сюжет рассказа. Главная же его идея, по-моему, заключается в простой евангельской мысли, выразителем которой явилась Вера: «… не моё это всё, Бог мне это дал. Дал и смотрит, как я им распоряжаться буду и надо ли это мне. И если неправильно распоряжусь, Он всё это и отобрать может…» И ещё: «… не шутите с Богом. Он не злится, не мстит, не наказывает за то, что вы в Него не верите, просто в какой-то момент перестанет вас защищать, и тогда - всё. Сегодня мы есть, а завтра нас нет». Так и случилось. Случилось уже во время духовного перерождения Владимира из чёрствого себялюбивого бизнесмена в доброго, отзывчивого человека с искоркой веры в душе (не зря же и девушку его тоже зовут «Вера»!) И это, думаю, даже не «перерождение», начавшееся с подачи любимой бабушки и с помощью его девушки; это просто возвращение к себе, тому позабытому, заброшенному за ненадобностью в мире жесткой драки за свой бизнес, за «своё место под солнцем». И вот они, чёрные мысли чёрных людей бизнеса, компаньонов Владимира: лже -друга Виктора (в бизнесе друзей не бывает!), пошедшего на обман и выбросившего из дела друга детства, и их «старшего товарища» Грача, облапошившего и самого Виктора и приговорившего его к смерти. И тоже без эпатажа, без накрутки жестокостей, а простенько и подленько, даже со вкусом, как и требует того бизнес. И метания Веры, предчувствующей беду, пытающейся отвести её от Владимира своей молитвой. И умиротворённое спокойствие бабушки перед уходом, что внук её непутёвый находится теперь в надёжных руках этой девочки. И вот она, классическая сцена у разбитого корыта, мысли чуть ли не с того света, в больничной палате. Апофеоз, так сказать, «жизненных университетов» Владимира: «Врач сказал, что жить буду», «И ведь права тогда была девочка. Враз я всего лишился. Семьи, здоровья, друга, бизнеса, квартиры», «Стану потихоньку помогать на пасеке, в огороде… Полечусь этой кошкой», «… нам теперь друг без друга никак». Мне очень понравился рассказ! И не хочется больше никаких умных слов по его поводу. Прекрасный сюжет, прекрасный язык, прекрасное исполнение мыслей героев. И без всякого вроде бы вмешательства автора в ткань повествования! без «физических и психологических портретов» героев. Замечательно. Спасибо, Александр! Рецензия на рассказ Людмилы Шилиной «Фотина - осень» Рассказ Людмилы Шилиной «Фотина осень» оставляет двойственное впечатление. Понравился? Да. Не понравился - тоже «да». Сюжет рассказа незамысловат: двое молодых людей, Светка (мне почему-то не понравилось частое повторение прекрасного имени «Светлана» и его производных в такой вот транскрипции) и Алёша волею судеб повстречались на молодёжном празднике бардовской песни и полюбили друг друга. Хотя… стоп! кое-какие вспыхнувшие чувства Алексея к девушке описаны. А вот обратной реакции - кроме «хрустального взгляда», - я не увидел… Что касается главной мысли произведения, то она, видимо, заключается в судьбе героев, этих «хрупких цепочек случайностей», которые привели каждого из них к поэзии и через неё - к той вот «роковой» встрече. Вроде так; другой идеи рассказа, каюсь, не обнаружил. Взаимосвязь сюжета и композиции этой истории выписаны Людмилой Шилиной с профессиональным мастерством. Тут всё на своём и положенном ему месте, и как бы ты ни трогал руками постройку, она стоит твёрдо. Впечатляет судьба девушки –инвалида, и что особенно радует, изложена она автором без надрыва, просто и обыденно. Мне тоже пришлось выцарапываться с того света, и пишу об этом также без заламывания рук. У каждого из нас своя жизнь, свой крест, и нести его надо достойно. И Света несёт свою боль, как и положено настоящему человеку. И вот за это я благодарен автору. Особых описаний как главных героев («художественный образ»), так и окружающих их людей нет. Но, тем не менее, из спокойного повествования автора всё и всех прекрасно представляешь себе и, что главное, сопереживаешь. На страницах рассказа встречаешь и прекрасные выражения, например: «С душой твоей, Света, познакомимся». Это вкусно и запоминается. В общем, как я уже сказал, всё сделано профессионально. Но вот что смущает… Чехов говорил: «… Художник должен быть не судьёй своих персонажей и того, что говорят они, а только беспристрастным свидетелем… Моё дело только в том, чтобы быть талантливым, т. е. уметь отличать важные показания от неважных, уметь освещать фигуры и говорить их языком…» Конечно, полностью отказаться от своего взгляда на описываемое нельзя, как мне кажется, иначе будет голая фотография. Но и вдаваться в публицистику по поводу образа мыслей и поступков своих героев тоже не годится. Так же не годится и накручивать авторские комментарии по ходу сюжета, что и смущает в рассматриваемом рассказе. Ну, например: «… страшные дни и часы… прозрачным холодным ручейком прожурчали в её сознании и умчались в большую красивую реку под названием Жизнь»; «Ох, эти хрупкие цепочки случайностей, которые мы завязываем в узелки неудач и потерь, и распутываем при каждой судьбоносной встрече, событии, при каждом нашем успехе и горделивом самопожертвовании. А её звенья так и норовят выскользнуть из рук и найти более удачливого хозяина, выкладывая замысловатым узором его более успешную и яркую судьбу»; «Иногда только думала - какой будет та, которая без оглядки нырнёт в эту волну и сможет плыть по ней вместе с её сыном…»; «Только нашим друзьям было суждено другое»; «Замысловатая цепь из случайностей внезапно размоталась до конца и больно шваркнула куда-то в область солнечного сплетения»; «… сидевший рядом Роман словно почувствовал это и поежился, как от ледяного душа», так и хочется крикнуть - «Не верю!»; и апофеоз – «Секунды растянулись в мучительно длинные века, и не было в этих веках, со дня сотворения мира стоявших не любви, двух таких сердец, пронизанных внезапной вспышкой, не увидеть которую было невозможно…»… Красиво?.. Возможно. Как на чей вкус. На мой - это красивости. Или дурной вкус. А «хрустальный взгляд» с такими же «хрустальными глазами» - просто неточность, очевидно. Могу представить себе любой взгляд дамы, даже с «жёлтыми» глазами. И они мне будут приятны. От хрусталя же веет холодом. И я бы уж, конечно, не втюрился бы в такой «взгляд». Но, опять же, на вкус и цвет… Хороший рассказ, основа его прелестна. Как я понимаю, он посвящён Светлане Якуниной-Водолажской. По крайней мере, списан с её судьбы (?). Но, на мой взгляд, вот это вот «авторское отношение», втискиваемое в ткань повествования, «красивости», в том числе и в концовке, которые в принципе разрушили её, в целом извиняемые даме (но не «автору»!), премного ему вредят. Рецензия на повесть «Княгиня Ольга. Часть I» Надежды Николаевны Сергеевой (на страничке автора) Постараюсь ответить Вам, Александр. Хотя и не являюсь профессионалом в этой области. Хронология у русских историков очень расплывчата. Так, Н.М. Карамзин обозначает год смерти Рюрика 879 годом, т.е. правил он 17 лет, С.М. Соловьёв - 869 г. По Карамзину, Игорь родился где-то в 874 г, а вот Екатерина II обозначает год его рождения 876 г. По В.О. Ключевскому, Олег с Игорем пришли в Киев в 882 г., по Великой императрице - в 883 г. (т.е. 6-7 лет было Игорю). По Карамзину, Игорь встретил Ольгу где-то в 903 г., 17 лет; приблизительно столько же было, или меньше, и Ольге. Святослав родился, по Карамзину, где-то в 932 г., тогда как его отец князь Игорь погиб в 945 г.; тут много путаницы с копьём "малыша", при осаде Искоростени, которое "упало возле ног коня"; однако Екатерина II чётко обозначает год рождения Святослава 920, и осаду города уже 25-летним князем, а не мальчиком, или отроком, как у других историков (просмотрел, кроме названных, также В.О. Ключевского, И.Е. Забелина и Н.И. Костомарова). Пусть будет так, Надежда Николаевна. Замечу только, что как «первоисточники» (летописи, т. е.), так и «современные» историки Вам для написания художественного произведения не нужны. Над первыми достаточно поработали профессионалы, РУССКИЕ ИСТОРИКИ XVIII-XIX веков. А вторые делают уже свои перепевы опять же из означенных мною вверху РУССКИХ ИСТОРИКОВ. Вот к ним Вам и надо идти. Коротко: Олег не мог быть «лучшим другом» Игорю и уж тем более второй не мог «печалиться» о кончине первого (!)… Просто потому, что дорвался, наконец, до власти аж в 36 лет! после олеговой смерти. И тут уж расцвели все его негативные черты характера: алчность, бессердечие, недалёкость и т.п. Всё, что так долго сдерживал в нём Олег. И, похоже, в том числе и с помощью той же умной и мудрой Ольги. Дабы молодой князь не погубил своими низменными страстями молодое государство. И не могла Ольга «через три зимы» после бракосочетания хоронить останки мужа своего (убит в 945 г.)! тогда как сочетались они в начале 900-х. Пожилыми людьми они были ко времени древлянского побора. За что, побор этот, и пострадал алчный волк. А Вы нам рассказываете «розовую сказочку» про неземную любовь. Так же как и отсиживаться в Выбутине не мог Святослав. По всем работам наших историков, он участвовал в осаде Искоростеня. Мальцом, отроком или 25-летним молодцем, как у Екатерины II. Если «мальцом», то родился он уже у более чем 60-летнего Игоря (!) А если «молодцем», то родился он в 920 г., как у Екатерины Великой (что ближе, по-моему, к истине; а не «на следующее лето»). И ничего не добавляет к той седой истории «казённый» блёклый пересказ известных мифов ольгиной мести древлянам. Некоторые историки говорят о том, что ни одна птица не понесёт к своим детям в гнездо огонь. Да и фильм об этом есть. И книги художественные. И вот я думаю, Надежда Николаевна, что если бы в Вашем произведении была бы хоть толика этих драматических противоречий, оно бы заиграло радугой интересных исторических красок, переживаний, дум, поступков!.. Вспомните, как Пушкин работал над исторической основой своих произведений для пугачёвского бунта и Петра Великого! это подвиг! хотя гению домыслить всякие там перипетии труда бы не составило… Я искренне желаю Вам сделать своё произведение читаемым и любимым читателями! И уверен, что у Вас это получится. Если не будет там розовых фантазий на уровне фэнтези. У нас и так уже историю превратили в отхожее место. Не добавляйте туда ещё и своей неправды. А «чью историю принять»? свою! любую из версий, близкую ВАМ (надеюсь, это не норманнская, в частности). И проживите в ней ЕЁ жизнь, в ЕЁ время. А бакенами Вам в этом историческом тумане будут служить работы (в т.ч. и даты) наших великих историков. Тогда Вы не сядете на мель поверхностности. И не разобьётесь о скалы заведомой чуши. С уважением и пожеланиями успехов! Ваш - Вл. Рецензия на рассказ Лилии Кондрашкиной «Жизнь, оплаченная смертью» Удивляет объём представленного материала. Помнится, в первоначальных «Правилах АК» для прозы было требование не больше «20 тыс. знаков». Понятно ещё «до 30-ти». А тут почти в три раза больше, чуть ли не повесть… Полагаю, это ставит в неравные условия авторов Гостиной. В конце концов мы собрались в этих гостиных не обсуждать творчество каждого из нас - рассказы, повести, романы… А собрались, на мой взгляд, на определённом (небольшом, и в то же время достаточном) объёме наших произведений составить свои суждения о художественности, недостатках и мастерстве / отсутствии оного авторов. И, второе, научиться их критическому разбору. Или я ошибаюсь? Если я ошибаюсь, то, по крайней мере, Администратору Гостиной стоило бы это - значительное увеличение объёмов, - вынести на общее обсуждение всех нас, членов этой игры в АК. А так получается, что мы тут все статисты для «одобрямс» любых мнений и решений Администраторов?! У некоторых из которых амбиции уже перехлёстывают через край: рецензентам «не стоит сметь своё суждение иметь», иначе попадёшь в «арабы» (!). И прочие бесконечные монологи… Вечер перестаёт быть томным… По существу представленного Лилией Кондрашкиной материала в жанре «Фантастика и приключения». После его прочтения я стал плохо спать. Начали сниться кошмары… Удивительно, как дама из своей личной, видимо, трагедии может вывести трагедию вселенского масштаба. Действие происходит в XXII веке. Из-за перенаселённости Земли и, соответственно, нехватки продовольствия Правительство разрешает женщинам рожать детей только в случае естественной смерти, или самоубийства кого-либо из родственников их семей. Иначе их ждёт «вырезание плода вместе с маткой» в условиях тюремного заключения. Вдобавок, эту процедуру в назидание другим показывают по общественному телевидению. А дальше - развод…, одиночество… - кому нужна жена без «матки»?.. А вот мужчинам ничего не вырезают. Они находятся, как, впрочем, и сейчас, в привилегированном положении. А жаль. Это Правительство практикует также и еженедельные показательные порки своих граждан по выходным дням, в чём-либо нарушивших его законы. Не приветствуется и соболезнование несчастным жертвам: за это тоже можно схлопотать свою порцию прилюдных ударов. Однако медицинское обслуживание жертв этих издевательств уже после экзекуции находится на высоте. Таково оно, наше будущее через сто лет… Таков сюжет рассказа. При этом все эти дикие коллизии, которые и в страшном сне не могут присниться, даны автором преимущественно в диалогах главной героини Марины с её мужем Максимом, их родственниками, подругой, полицейскими и тюремными дамами. То есть весь этот кошмар представлен бесконечными диалогами (!). Высший пилотаж! Поиски главной мысли произведения, его идеи, продолжавшиеся и бессонными ночами, привели меня, наконец, к мысли, что это «Страх перед Государством». Которое всё видит, всё знает, и ничего тебе не прощает. Всепроникающий, выхолаживающий, уродующий душу Страх, которым наполнено всё твоё существование, все поры твоей жизни. Обо всём остальном - художественные образы, композиция, авторское отношение, изобразительные средства языка, стиль, - нет нужды писать. Поскольку всё утонуло в этих диалогах. И немногих мыслях-монологах героини. Хотя и присутствует в определённом количестве. И все эти средства писателя очень скупы, но выразительны. Рассказ трогает. Его героине сопереживаешь. Да и картинка из будущего, показанная Лилией Кондрашкиной, по здравому размышлению не такая уж и невозможная, как кажется сначала. Стоит вспомнить только нищих людей, выбрасываемых нашими судами и их судебными приставами из последнего жилья… Нашествие на Россию бандитствующих орд гастарбайтеров, выгодное бизнесу и Правительству, и кошмарное для людей… Бездушные эксперименты «оптимизации» Государства над людьми в области образования, медицины, транспорта, ЖКХ, пенсионного обеспечения… Олимпиады, чемпионаты, демократизаторы, нормы потребления, нищенские пособия на детей при всё раздувающемся клане миллиардеров… Да, Лилия, Вы правы: в этой стране может быть всё, что угодно. И не в таком уж отдалённом будущем. Мы в нём живём. Что касается недостатков, то кое-где пунктуация удивляет. Кое-где нет разрыва между сценами. И вот эти вот чёрточки /////// - для меня, отсталого, новость. С чем и как их едят, автор? Спасибо. Понравилось. Успехов Вам. Рецензия на историческую прозу Марии Гринберг «Маша Хари» Небольшой рассказец Марии Гринберг «Маша Хари» буквально потрясает. И удивляет: это в наше-то время бездуховности, лицемерия и ржачки!.. Мария вдруг пишет такой глубоко интимный, принизывающий своим неразрешимым противоречием между «свой - чужой», «друг - враг» рассказ!.. В котором пытается докопаться до истоков героизма простой молодой женщины, танцовщицы в варьете немецких оккупантов Марии, ценой своей жизни предупредившей партизан о намеченной на утро операции карателей. Докопаться до чувств разжалованного в штрафбат офицера, начальника этой роты карателей, которого она искренне любит, чудом уцелевшего в том бою и наблюдающего после приговора, вынесенного ему военно-полевым судом, за казнью после истязаний его русской женщины. И, мне кажется, эти попытки автору, Марии Гринберг, с блеском удались. Спасибо, давно не читал ничего подобного. Таков сюжет данного рассказа. И где же они, эти «истоки героизма», спрашиваем мы автора? В рассказе на этот счёт обронено лишь одно короткое слово - «надо»! Это волшебное и страшное слово, не знакомое новым поколениям «новой» России, не так давно творило чудеса на просторах нашей Родины. С этим словом большевики самозабвенно уничтожали классы «угнетателей» свергнутых царского и буржуазного режимов. С ним, свистящим, как бич, они раскрестьянивали крестьян, строили новые заводы, шахты, города, тюрьмы и лагеря, не считаясь с людскими потерями. С ним и в великой войне победили. А позже, за удивительно короткие сроки, восстановили из руин страну, выковали ядерный щит и меч, полетели в космос, подняли целину, и многое ещё чего сделали. В этом слове, по-видимому, и заключена идея повествования. Вот это слово, видимо, и бросили ей, артистке провинциального театра, уходя под натиском врага, партийные или внутренние «органы». Хотя в рассказе этого нет, всё происходит вроде как по собственному почину Марии: и поиски контактов с партизанами, и предательство им своего любимого «викинга», и мужество во время пыток в подвале. Это, по мысли автора, видимо то, что мы называем «народный героизм» против захватчиков, без призывов и приказов ушедших властей. И вдруг нежданная любовь к одному из этих «сверхчеловеков»… и не за «шоколад, духи, да чулочки шёлковые». А искренняя, настоящая девичья любовь. Не смотря на проклятия родных, друзей и близких. На позор и стыд «немецкой подстилки»… Но когда пришлось выбирать между своими и пришлым врагом, хоть и «любимом», Мария выбрала «своих». Многое в рассказе вызывает сомнения, вопросы и даже протесты. Однако внутренние монологи и разжалованного немецкого офицера, и девушки во время расстрела (а не повешения?!..) вызывают уважение к автору, её мастерству, скупому и немногословному. И заключительная сцена её «захоронения» тоже очень «кинематографична»! И жёсткость, даже жестокость выразительных средств автора в сценах казни и «похорон» не вызвали у меня, как у некоторых, отторжения. Тем более стёба. Это идёт «война народная, священная война!» И тут не до реверансов. Нам такую «жёсткость» показывают сейчас и ежедневно тоннами по всем каналам и совсем по другим поводам!.. Вот где надо «стебаться» и просто морду набить, как минимум, всем, кто это дерьмо пишет, снимает и показывает. И разрешает… Мне понравился рассказ. Успехов Вам, «Мата Хари»! Рецензия на «просто о жизни» Ивана Габова «Воронежские арбузы» Рассказ «Воронежские арбузы» автор отнёс к жанру «Просто о жизни». Следующий - «Когда подсолнухи были большими», - отнесён им к «Очеркам, эссе». Хотя и место действия, и некоторые действующие лица, и коллизии скромной деревенской жизни практически одинаковы. Но я сосредоточусь на первом, хотя второй мне больше нравится (перекличка с «Когда деревья были…»?). Потому что считаю нескромным нарушать правила АК, по «незнанию» ли, или же по умному мудрствованию: постоял в сторонке, посмотрел, как эта штука работает, и «нарушил». Но, коллеги! и безропотный Вы наш «Администратор»! Мы же не «количество знаков» рецензируем! И не творчество «Иванова - Петрова - Габова» анализируем!.. При всём, так сказать, уважении к этим достойным людям. Сюжет рассказа незамысловат, как и те чахленькие арбузики, которые его герои потребляли в процессе повествования автора. Кстати, оба названия рассказов ну ни коим образом нельзя приткнуть к содержимому внутри них. Этакая головоломка получается. Так вот, сюжет: автор (Иван) с женой Олей приехали летом на своей машине на побывку к её матери в одно из воронежских сёл (хотя «сёл»-то на просторах нашей Руси-матушки уже, пожалуй, и не осталось?! одни «деревни»…) Проще говоря, приехали «к тёще на блины». Хотя нигде это слово не упоминается, в отличие от «тестя», а в обоих рассказах везде стоит «мама». Так что в конце концов начинаешь путаться, чья же это всё-таки «мама»… И было это в недавние всероссийские пожары 2010 года. Застолье во дворе, разговоры, как обычно при встрече родных и близких людей… А назавтра - картошка! И «своя», и друзей-соседей-родственников. А что же ещё делать об эту пору в деревне, как не картошку копать гуртом! И всю эту заботушку крестьянскую скрашивают - помогают два чудика деревенских, «наёмники» со «старенькой пегой кобылкой» и плугом для подкопки картофеля. И, главное, с великой тягой к «могарычу» за свои «трудовые подвиги». И так далее, и тому подобное. Всё описано по порядочку, как в школьном сочинении: и уборка картошки, уродившейся «нонче» с горох, и алкогольное мздоимство помощников, и газетные – телевизионные, да и не только! репортажи с «огненных полей сражения», и взлетевшие цены на хлеб… И «Пятый сон» Оли в заключение. Который просто прелесть!.. Так и не нашёл я у Ивана Габова ни «красной линии», ни «идеи», ни характеристик – описаний героев этой деревенской картофельной эпопеи, того всероссийского огненного позорища властей и федеральных, и местных…, кратко пересказать сюжет которой не удастся никому. Просто надо читать. И наслаждаться. Очень вкусное блюдо! Рекомендую!.. Хотя, пожалуй, есть тут «главная» мысля: заброшенность «государством» своих граждан… И позвольте, дорогой автор, всё же воткнуть Вам малюсенькую ложечку дёгтя. При всём уважении к Вам и Вашему творчеству, of course. Обилие тире - дефисов, и невпопад, и при имени – отчестве - прозвище… просто трудно читаются. Кое-где лучше, по-моему, обойтись запятыми. Пожалуй, это всё. Успехов Вам, автор. И хорошей картошки! Рецензия на рассказ «Кнопка – Конопка» Ольги Лесовской Давно хотел познакомиться с творчеством Ольги Лесовской. Да всё как-то руки не доходили. А тут вот и обязаловка подоспела. И уже, исполняя свой долг, скажу, что её «Кнопка-Конопка» берёт за душу. Воспоминания… хорошие, плохие, порой мучительные, или наполненные светлой радостью… - как часто мы отдаём дань нашему прошлому, вглядываясь в него бессонными ночами, а то и, казалось бы, в неподходящем месте и в неподходящее время. На работе. В беседе. В поездке. За дружеским столом. И порой не мы руководим ими, а вдруг, откуда ни возьмись, эта волна нахлынувших воспоминаний подхватит тебя из твоего настоящего и унесёт чёрти куда, на много-много лет назад. В твоё детство, отрочество, юность… И потом трудно, как от наваждения, возвращаться в своё теперешнее «здесь и сейчас». И, наверное, что самое главное, ещё труднее подводить черту, давать оценку тем годам. А так ли ты прожил жизнь, как хотелось? как мечталось? то ли сделал, что сделал? а что, если бы?.. Вот в таком вот, по-моему, ключе и бьётся жилка рассказа Ольги Лесовской. Это давнее щкольное воспоминание о своём однокласснике, Конопляникове Сергее. Невзрачном бузотёре, плохом ученике и грозе учителей. Который так и не смог перешагнуть порога девятого класса. И вскоре вообще потерялся. До празднования тридцатипятилетия школы. Где снова «отличился» своим петушиным характером. За что и был побит. А перед тем, наконец, беззвучно объяснился своей однокласснице в любви, на которую поглядывал ещё в младших классах. И на двадцатипятилетии окончания школы его тоже не было. А через несколько лет героиня рассказа случайно узнала, что Конопка умер. Так рано и так скоропостижно. Похороны. Поминки. Всё. Неторопливый рассказ ведётся от лица той женщины, в которую был влюблён Кнопка. Но… «я имени её не знаю». И не хочу узнать. Поскольку достаточно её теплого, с горчинкой голоса, вспоминающего все эти перипетии. Быть может, если бы у этой дамы, бывшей замужем, вырастившей детей, не было бы «какой-то личной неустроенности душевной, …страха перед одиночеством», не было бы и этих воспоминаний. Не так потрясли бы и конопкины слова, произнесённые одними губами: «Я тебя любил…» А так, в преддверии одиночества она с благоговением и тёмной грустью думает о прошлом. И вопрос «А что, если бы…?» она связала свою жизнь с этим «неудачником», может быть, счастья-то было больше? Да и он бы не ушёл так рано?.. Эх, «если бы да кабы»!.. Сколько таких «взглядов» и «объяснений» может вспомнить каждый из нас?! а жизнь распорядилась по-другому. И если ты счастлив в её осеннее золото, то воспоминания эти светлые. А если нет, то часто встаёт этот вопрос - а что, если бы. На который никто не может дать себе ответа - а действительно, что? ведь не факт, что жизнь сложилась бы более удачливо и счастливо. Тем более с таким оболтусом, как этот Конопка. Конечно, рассказчица обо всём этом не упоминает в своих воспоминаниях. Но мне кажется, это читается между строк. Иначе к чему вся эта рассказанная нам музыка? И ещё одна пронзительная нотка прозвучала в её словах - расслоение общества по материальному достатку. Эти строки трудно читать без эмоций… И только одну претензию можно предъявить автору - небрежное оформление своего произведения на страничке ЧХА. Чем, впрочем, грешат многие. А в целом спасибо Вам, Ольга Лесовская, за Вашу рассказчицу и её воспоминания. Прочитал-прослушал, как хорошую песню. Новых успехов Вам. И удачи. Рецензия на «просто о жизни» Дмитрия Шорскина «ОН» Как всегда, и в своей поэзии, и, оказывается, вот в прозе автор зациклен преимущественно на своей неповторимой мятущейся личности. И как обычно, всё это с надрывом и на пределе человеческих возможностей. «На разрыв», как говорят. Нет, это не в укор, Боже упаси. Мы знаем множество подобных случаев, когда литературные гении мучительно выскребали перед читателем свою душу. До конца, до донышка показывая нам все её потаённые уголки. На что способен, конечно, не каждый. И не потому, что этот «каждый» не гений. К таким поэтам-писателям относится, например, Лермонтов. А вспомните прозаика Руссо Жан-Жака!.. Вот и Дмитрий Шорскин просто повествует нам в своём произведении «ОН» о просто жизненном смятении ЕГО души. Сызмальства, с «молодых ногтей», как говорится. И в детстве, и в юности, и вот в молодости. Мятущийся дух его героя рвётся наружу, мочит подушки и, порой, уже повзрослев, ищет для забытья алкоголь. Поскольку пробежки по спящему ночному городу не приносят, увы, облегчения. И чего же он мечется? дух нашего ЛГ, спросите вы. И справедливо спросите. В этом вопросе, вернее, в ответе на него вышеупомянутых поэтов-прозаиков как раз и заключена вся квинтэссенция нашей любви к ним. Неповторимые изгибы их души, страстей, мыслей и надежд; красота и величие окружающего их мира; порой мерзость и горечь их воспоминаний и ощущений… - может быть, за это мы и любим их, раскрывшихся, «раздевшихся» перед нами?! Потому что они ответили на многое, что волнует, иногда даже неосознанно, и наши души. На всё то, в чём мы сами себе боимся порой признаться. Или просто не знаем, что оно есть и у нас внутри. Так вот, ответа, по-моему, мы так и не получили. Литературный герой нашего автора мучается, похоже, просто от переизбытка всяческих чувств. Который он и называет просто «ЧУВСТВО». Просто каша у человека в голове и на сердце. Вот он и «мучается». И пересказать сюжетец всех этих «чувств» героя просто нет никакой возможности, увы. Поскольку тут не замешаны ни любовь, ни ненависть, ни обида, что «в мо…ду дали», и ничего другого подобного и ощутимого. Что можно было бы потрогать руками или хотя бы понять головой. Похоже, это уже клинический случай. И помочь герою может лишь невропатолог. А лучше психотерапевт, которому можно излить свою душу, так и не оформившую свои чувства-ощущения в понятных словах. Поэтому не думаю, что Высоцкий в эпиграфе в данном контексте ГЕРОЯ уместен. Он пел и хрипел совсем о другом. А не только «о водке». Так и хочется крикнуть «ЕМУ» (у автора всё, что касается его героя, только заглавными!..): «Молодой человек! Вы оглянитесь вокруг! В этом мире так много интересного! Так много людей и их судеб, в которых Вы могли бы поучаствовать своей добротой и пониманием. Вылезайте из своего ЭГО, из своего Я! Как Вы сами себе до сих пор не надоели этим самокопанием, рефлексией!.. Иисус Христос в Ваши годы уже осознал своё «я», познал своего Бога-отца, создал своё учение «О любви к ближнему», нашёл последователей и учеников, взошёл на Голгофу…» Хотя стоп! рецензент тоже ведь пережил свои «бури в стакане воды» в своём отрочестве: в классе восьмом, кажется, от неразделённой любви выпил подаренный родителями набор «Юный химик». От последствий которого избавила клизма «Скорой помощи». Но он не искал лёгких путей, и полез в петлю. Но и тут «не повезло» - в комнату вошла гостившая в то время в Норильске бабушка. Такие вот страсти-мордасти. И ему, рецензенту, тоже ведь знакома, как и герою рассказа «ОН», рефлексия тех школьных лет. Когда ничего не существует вокруг, ни родителей, ни школьных друзей, ни музыкалки, ни спортивной секции… А в голове набатом стучит одна лишь мысль - «Она!..». И тяжесть на сердце. И холод в груди… Так что, похоже - и мировая литература это подтверждает, - все проходили эту «растительную» стадию. Более того, он, рецензент этот, целый том накатал о себе, любимом. Правда, это не только «о себе», а из серии «О времени, о Норильске (и других городах и весях), о себе…» И, прежде всего, о людях, его окружавших. И хотя чувств, комплексов и эмоций у него всегда было в избытке, всё же, повзрослев, он занимался конкретным делом, требующим холодного ума и рассудка. О чём и писал. Нашему же герою, который ОН, похоже, так и не удалось вырваться из тенет отроческого искания своего «Я», юношеской упоённости своими душевными фибрами, пережёвывания в молодом возрасте всей этой фанаберии. Потому и тянет приложиться «из горла». Что небезопасно для здоровья. Одним словом, я не сторонник таких повествований, хотя литературная основа их подчас и неплоха. Как и в данном случае. Хотя - что моё мнение! Я из другого поколения. Из другого времени, другой страны. Где бродили динозавры, а после «совки». Новым поколениям «новой» России, быть может, весь этот душевный туман и разлад с самим собою интересен. И само по себе это тоже неплохо. Ну и на здоровье, как говорится. Рецензия на фантастику Наргизы Фузайловой «Любовь, любовь…» Помню понравившегося мне «Севку», потому с удовольствием взялся и за рассказ из совершенно другого мира. Вообще говоря, люблю фантастику! и вырос, в том числе, и на произведениях Герберта Уэллса (современные производственные, да и не только, отношения мне живо напоминают его «морлоков» и «элоев»), Айзека Азимова, Станислава Лема, Беляева, братьев Стругацких… Поэтому садился за рассказ Наргизы в предвкушении удовольствия. Тем более, что и наш современник Макс Осипов, из Гостиной N 1, помню, оправдал его. Автор для своего путешествия в будущее выбрала очень скользкую, и в то же время животрепещущую тему - гомогенное (так буду этот Содом обозначать) человечество в 22 веке. И чтобы сразу снять все подозрения в нарушении мною «прав человека», то есть «прав» этих самых «гомогенных», обозначу свою позицию по этому вопросу. Полагаю, как и большинство из нас, гетерогенных, что взрослые люди в своей спальной комнате (да хоть на люстре!) вольны предаваться сексуальным утехам с любыми партнёрами (да хоть с козлами!). Однако я против агрессивного навязывания своих гомогенных предпочтений остальным членам общества. То есть, подавляющему большинству, и особенно детям. Полагаю также, что Любовь должна рождать новую Жизнь, как это и происходит в Природе (за исключением неполовых способов размножения в царствах Флоры и Фауны). Поэтому любые другие варианты поведения в постели Homo sapiens’ов ведут к вырождению человечества. Это его тупик. Апокалипсис. Автор, похоже, солидарна со мной. Или наоборот. И вот Наргиза взялась за эту тему. После вселенской катастрофы в конце текущего века сдвинулись материки, города и политико-национальные границы государств были уничтожены, а люди стали жить по законам древних Содома и Гоморры. Через какое-то время всё наладилось, прогресс неимоверно далеко шагнул вперёд по сравнению с 20-м веком. Люди стали бессмертными, что понятно, иначе они исчезли бы с лица обновлённой Земли, не имея полового размножения. И даже не размножаясь, как бактерии, делением… Они могут время от времени сбрасывать себе энное количество лет, и так до бесконечности, хотя это и дорого стоит. Так что «гомогенная любовь», невежды, не ведёт к «вырождению человечества»!.. Правда, понятие любви автор не употребляет по отношению к этим самым «гомо». Что, по-моему, справедливо. И вот на окраине новой цивилизации в одном забытом Богом кабаке два старинных - пожалуй, каждому из них много больше двухсот лет! - приятеля, ковбой Дастин и хозяин бара Сэм, ностальгируют по знакомому им, получается, двадцатому веку. Где и еда была натуральной (яичница с беконом! до сих пор помню, как в Штатах благодаря этому блюду сэкономил баксы, на которые потом смог привезти с собой в Союз мой первый компьютер!..), и женщины любили мужчин, а те, в свою очередь, наоборот… И вдруг одна девушка, Дина (мужского разлива), виртуально расставшись со своей подругой прямо за барной стойкой, - как всё похоже на провинциальную американскую забегаловку! - позвала в даль светлую, «на самый край Земли, где мы построим шалаш» парня Кая (женское начало). И накануне омолодившийся на сорок лет Сэм в умилении бросает вслед уже ушедшему пессимисту Дастину, что нет! ещё польска нэ сгинэла! - «Ты ещё вспомнишь этот вечер, Дастин, ведь мы стоим с тобой на пороге удивительных перемен…» То есть, возрождения в женщинах женского начала, а в мужиках - мужского! Занавес. Прямо-таки гимн гетерогенной любви!.. И дело мастера боится: всё на своём месте, всё имеется в наличии - интригующая завязка, безудержное развитие фантастического сюжета, масса конфликтов и интересных деталей, красная (но почёрневшая от гомогенности) линия греха, грустные воспоминания почти трёхсотлетней давности, и надежда на возрождение человеческой любви. И всё это кратко, сжато, с красочными скупыми описаниями, с пульсирующими вкусными диалогами времён Дикого Запада. Прелесть!.. И всё же хотелось бы высказать несколько своих несогласий с рассматриваемой фантазией Наргизы. 1. Никакое катастрофическое землетрясение не переместит материки. Это возможно в результате движения тектонических плит лишь в течение миллионов лет. Что и произошло с Гондваной. К чему и стремятся теперь материки, через 5, 200 и 500 миллионов лет вновь образуя различные их новые комплексы; 2. Такая катастрофа уничтожила бы, по крайней мере, 99 % населения Земли и всего живого на /под /над ней. Чудом выжившие жалкие остатки человечества впали бы, в лучшем случае, в каменный век. А не добились показанных в рассказе невиданного прогресса и процветания; 3. Границы государств нельзя «стереть» никакими катаклизмами, поскольку они «виртуальны» и поддерживаются с помощью политики и военной силы; 4. Поголовное впадение остатков «человечества» в содомский грех мало мотивировано. «Так им было легче найти общий язык между собой», сказано. Я думаю, наоборот; 5. По законам биологической статистики единичные случаи проявления гетерогенности между мужчиной и женщиной не могут её возродить в гомообществе. Даже появление отдельных таких колоний… Ну и так далее. Почему мы любим фантастику? Потому, что в ней есть научная основа. Есть то, «что может быть». Почему я не люблю фэнтези? потому, что этой основы там нет. Это, скорее, сказка, и в плохом исполнении. То, «чаво не может быть». И в этом плане я сомневаюсь в достоверности, вернее, возможности рассказанного нам автором. И несколько грамматических неточностей: «разрушилА все города» - разрушилО; «и географическиХ особенностЕЙ» - географическиМ особенностЯМ; «или желаниЕМ работать» - желаниЮ; «Эх, какая была жизнь у нас ЖИЗНЬ»; «- А этот видать не из доминирующих…» - хорошо бы выделить запятыми это «видать»; одними губами Дине не удалось бы «прижаться» к двум рукам Кая сразу. И, наконец, я пью пиво из больших кружек, а не из «стаканов». И, тем не менее, мне нравится, как пишет Наргиза Фузайлова. Удачи Вам, Наргиза! Рецензия на «Так сказать, воспоминание о былой любви…» Игоря Колесникова Хотел разок отдохнуть от Гостиной N 1, но просьба автора (?) и вымученные, в том числе и ради неё, извинения подвигли меня расчехлить перо. Итак, опять про любовь… «Так сказать» безымянный герой любовно-сентиментального рассказа через «миллион лет» после последнего посещения, преодолев пять тысяч километров из своей любимой глуши, «где из любого ручья можно напиться вкуснейшей чистой воды», оказался «в этом громадном бездушном каменном мешке…» на курсах, как я понимаю, «повышения квалификации». Иначе, получается, не было бы этих «миллионнолетних» воспоминаний (?!..). Как бы то ни было, он сразу звонит ЕЙ, - исключительно большими буквами на первой странице, - «былой любви», и тоже безымянной. Когда, наконец, они поговорили - «Час пролетел, как секунда», - выяснилось, что она уже разведена, дети её почти взрослые. Да и он «уже второй раз женат». Договорились о встрече. И на следующий вечер он встречал её в метро. Перед тем долго комплексовал, нужно ли дарить ей цветы (так и не подарил, гад!), узнает ли её после этих «миллионов лет», вытирал о брюки вспотевшие ладони и тому подобное. И вот - он сразу узнал её!.. И тут пошли переплетающиеся с этими пятью днями их встречи воспоминания героя, как «миллион лет» назад у него, семнадцатилетнего юноши-студента, была первая любовь к этой девочке-девушке, которой не было ещё и шестнадцати. У неё это тоже первая любовь была. Герои в безмятежной юности своей занимаются тем, чем и положено им заниматься - любят друг друга. Он ездит к ней в европейский «каменный мешок», и возит её к себе напиться азиатской «чистой воды». Под бдительным оком будущей тёщи они объедаются спагетти, целуются в трамваях, сидят при свечах по ночам на кухне в компании кофе и коньяка, ну и так далее, по списку. Как и положено молодым. Но уже близкая свадьба вдруг ни с того, ни с сего расстроилась. У них образуются другие семьи, не их обоих дети… На фоне этих воспоминаний они, уже через «миллион лет», ностальгируют вдвоём о бывшей любви и несбывшихся общих надеждах. И повторяют, по сути, те же поступки своей юности: прогулки, поцелуи, свечи, коньяк… И мучительно хотят, наконец, разобраться, почему же не сбылись их мечты, и почему дети их не общие. Она ему признаётся, что до сих пор любит его. Он же не может врать - «Нет, не люблю…». Перед отлётом он чувствует облегчение, что всё сделал тогда, «миллион лет» назад, «правильно», «скинул с плеч груз давнишней ошибки». Он разобрался, что первая любовь не должна иметь продолжения, а должна быть идеалом, «к которому нужно стремиться…». И только одна мысль не даёт ему покоя - зачем она приезжала тогда, перед его первой женитьбой, мелькнув перед ним, как Афина перед Одиссеем?.. О нём мы знаем только, что он высок ростом, о ней - что тоже на голову выше толпы, имеет чёрные волосы и раскачивающуюся походку. Рассказ читается легко и с удовольствием. Масса образных выражений, лаконичных зарисовок природы, душевных волнений, рассуждения о разнице чувств в юности и вот теперь, несколько судьбоносных слов… Приводить их здесь не имеет смысла - это надо читать! У автора прекрасный стиль. И эмоции, эмоции, эмоции героев, особенно рассказчика, в каждом абзаце, предложении, строке… Одним словом, очень сильное эмоциональное впечатление производит этот коротенький рассказ, так неудачно названный. Что касается грамотности, то она даже слишком правильная, зашкаливает. Обилие лишних запятых мешает потоку восприятия и речи рассказчика: «К тому же, (!) она, несомненно, изменилась»; «Нет, ну, (!) не до такой же степени»; «Поэтому, (!) я скрылся за колонной»; «И всё же, (!) я чуть её не пропустил»; «Она не видит меня, (!) и шагает вперёд»; «Зато, (!) у меня за это время»; «Так что, (!) мы квиты»; «Прошёл всего миг, (!) с тех пор, как я её заметил»; и так далее. А ведь пунктуация - это не только грамматика! Это мощнейший и гибкий инструмент в руках поэта ли, прозаика для выражения своих чувств. Об этом ещё кто-то из классиков, помню, писал. Да и оформление небрежное, сплошные пропуски строк с одним словом в их начале. К тому же не обозначены абзацы, ни пустыми строками, ни отступами. Поэтому в целом беспрерывный конвейер строк повествования героя воспринимается с большим трудом. И главное: эти навязчивые, как зубная боль, «миллион лет», которые герой умудрился «прожить» даже за неделю, не являются, по-моему, удачной находкой. Как и обозначение своей «былой любви» (а был ли «мальчик»?) заглавными буквами, пусть и не во всём тексте. Вы посмотрите у классиков - уж какие, казалось бы, герои и страсти! не чета нашим, авторов ЧХА. Ан нет, ни у кого из них не поднялась рука таким вот вульгарным способом подчеркнуть значение любимого героя или прожитых лет. Ну какой «миллион»! от силы двадцать лет, да и того, пожалуй, не будет. И какая «ОНА», если даже нелюбимая!?.. Думаю, просто дурной вкус. Этак что-нибудь с выкрутасом зафигачить. Чтобы у читателя уши завернулись. Или просто по мозгам дать. И в этом автор, увы, далеко не одинок. Хороший рассказ. Тонко, красиво, душевно чувствующий и рассказывающий герой. Упивающийся своей правдолюбивостью. А вот «птичку жалко». Не того она полюбила. И в результате жизнь свою прожила в нелюбви. И дальше одиночество… Вот такие пироги, дорогие авторы. Приходите в АК! Не пожалеете! Там такие дебаты!.. что мама не горюй! Не заскучаете. |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
