Замельтешил экран телевизора. «Опять, наверное, забарахлила антенна», - подумал я. В это время постучали в дверь. Не позвонили, а постучали.

- Войдите.

Вошли трое мужчин неопределённого возраста, в надвинутых на лоб шапочках, одетые во всё чёрное. Вошедшие , не говоря ни слова, уставились на меня пустыми, немигающими взглядами. – Что угодно, господа?- спросил я весело. – К Вашим услугам, - паясничал я.

Один из них ткнул пальцем в мою сторону и отрывисто спросил: - Этот?

- Да,- ответил второй.

- Тогда собирайся. Пожил и хватит.

- И далеко идти- то? – прервал я ехидненько. – К какой мусорной свалке двинем?

- В ад. С нами,- неопределённо ответил тот.

Я молитвенно сложил руки и насмешливо произнёс: - Да, Господь Бог с Вами!

При моих словах гости разом отпрянули от меня, как от змеи.

- Ладно,- снисходительно произнёс один из вошедших.

- Даём тебе ещё два и достаточно.

- Я так и не понял, чего два- часа, дня, года. Но пришельцы, не попрощавшись, бесшумно исчезли за дверью.

Телевизор перестал вибрировать и я, досмотрев передачу, погрузился в сон.

Приснился мне аукцион в тайге, где торговали одними шкурками. Народу было много, но русских не было. Эвенки, нанайцы, якуты, чукчи предлагали свой товар - всевозможные шкуры. Я молча всматривался в одинаковую окраску шкур медведя, росомахи, соболей, лисиц. Везде один цвет - чёрный.

Навстречу попадались знакомые лица, правда, некоторых я смутно помнил, других давно уже не было в живых, а здесь почему- то фигурировали. Почти все были «под хмельком», а то и вовсю пьяные. Вдруг какой-то тучный пьяный тунгус с ножом в руке бросился на меня. Но двое других лиц, следовавшие за мной тенью, сбили его с ног, отобрали нож и надавали тумаков. Я узнал их. Это были мои старые приятели якуты-охотники.

- Что надо, Петрович?- спросил Никита.

-Какой товар покупать будешь?

- А ты-то как здесь оказался?- задал я встречный вопрос. – Тоже торгуешь?

- Да, нет - отдыхаю. Мало-мало медведь помял. А тебя увидал и пошёл за тобой. Шибко место тут плохое. Музык ты холосый, не раз вырусал. Залко, если не будет тебя.

И вдруг среди всей этой груды чёрных шкур моё внимание привлекли две необычайные шкурки. Белоснежного цвета, с переливом серебра, с чёрными крапинками на мордочках они выделялись на этом фоне. Что-то знакомое я находил в них, словно где-то их видел. Размером они были с нашу дальневосточную харзу, но у той мех рыжевато-коричневый, а эти были красавицы. Я залюбовался переливом цветов и белоснежной окраской.

- Ну, сто нравится? - спросил Никита, - бери, бери, но только одну, - и оба якута ухмыльнулись.

 

Я невольно отвёл глаза и проговорил: -Подумаю, может, и возьму попозже.

Всё утро меня что-то беспокоило. Встретив друга на работе и отозвав его в сторону, рассказал ему о посетивших меня бомжах, о странном сне.

-К чему бы всё это? – закончил я.

- Ты больше ничего не пропустил, всё рассказал? - вопросительно смотрел мой товарищ.

- Да, вроде бы всё.… Чуть не забыл! Перед приходом бомжей телевизор что- то забарахлил.

-Значит, он мешал им… - как бы про себя отметил товарищ. – А честно скажи - испугался их?

-Нет, твёрдо ответил я, - ведь это всё так несерьёзно.

- Тогда всё будет нормально, только держись. Стой смело на своих позициях. Иначе…

Он замолчал и, хлопнув по плечу, пошёл от меня.

-Вот дурак, зачем всё рассказал - и себя расстроил, и товарища встревожил, хотя в душе смутно надеялся на совет, приятель изучал и интересовался и снами, и уфологией.

Работы навалилось много и я вскоре забыл о разговоре. Прошло два дня. В квартире было душно и, раскрыв форточку, так и не досмотрев передачу, лёг спать.

Сквозь сон слышал какую-то возню, шум, суету- наверное, много сквозняка напустил, вот он и гуляет по комнатам – и отключился. Спал или не спал- не знаю. Но меня разом окружили какие-то странные люди. Они что-то шептали, жестикулировали. Сковав тесной толпой, меня куда-то повели. Я не сопротивляясь, спокойно шёл. Привели к какому-то зданию, окружённому глухим забором. Галдя, свирепые рожи лезли ко мне, угрожая немедленной расправой. Затем жестом руки человек высокого роста, одетый во всё чёрное, остановил весь гвалт.

- Почему я здесь? И в чём моя вина?- спросил я насмешливо.

-А, сейчас мы разберёмся, - ответил высокий.

И началось судилище.

Кричали, говорили все разом и все говорили обо мне. Они знали про меня всё, знали даже больше, чем я. Обиды, оскорбления, неприятности, пьянки, гаражи, где и с кем, кому и когда была причинена обида осознанно или неосознанно - всё было высказано. Наконец, вся злоба была выплеснута мне в лицо и все смолкли. Тогда где-то позади раздался тихий голос. Он защищал меня, говорил, что я чуткий, справедливый. Его сразу поддержали. Уже громче звучали голоса о моей порядочности, доброте, заботливости, трудолюбии. Говорили о работе, об охоте и рыбалке, даже вспомнили пчеловодство. Сколько лестных слов услышал о себе. До этого момента я не задумывался, на сколько плох или хорош. Среди говоривших узнавал многих, которых давно уже не было в живых. Наконец понял, что плюсов гораздо больше, но к чему всё это приведёт?!

- Хватит! - прервал высокий. - Ты, надеюсь, понял, где находишься и, в случае отказа,- он показал на глубокий ров, закрытый жестью, из под которой сочился дым, - вот, что тебя ожидает. Короче, ты нам нужен. Здесь для тебя будут все условия, какие ты пожелаешь и даже женщину, которую ты любишь...

К сожалению, я не знаю, где нахожусь и с кем имею честь общаться, - проговорил спокойно, хотя давно догадался, где нахожусь. – И для меня, подчёркиваю, есть один судья и один суд, - выдержав паузу, продолжил, - есть только Божий суд - суд Святой Троицы и мой главный судья - это Бог, больше я никому не принадлежу. Я верую только в Бога и Иисуса Христа, - я перекрестился. Окружающие от меня разом отшатнулись, как от чумного.

Вполголоса я стал читать молитвы: «Отче Наш,» « Честному Кресту», «Пресвятой Богородице». Окружение всё дальше и дальше отдалялось от меня. Становилось легко, свободно.

Меня окружала новая аура. Запахло весной, цветами. И вдруг я услышал шепот. Говорили две женщины и явно спорили. Речь шла обо мне…Тогда я вспомнил те две шкурки на аукционе, свет во тьме и усмехнулся. – Никита. Значит новое испытание, - догадался я.

-Пусть бы последнее, иначе нервы не выдержат, - и вдруг услышал нежный голос:

- Вы, меня слышите?

- Да,- ответил я тоже шепотом.

А, помните? – но в сумерках я плохо различал черты лица, хотя профиль был знакомый.

- Кто ты, скажи?! – переспросил я. Она не ответила, но я уже узнал этот нежный, журчащий голосок. Помолчав, она продолжала:

- Я давно знаю Вас и мы немного знакомы. Я очень люблю Вас. Вы хоть и намного старше, но я готова идти с Вами хоть куда, готова на всё.

- Но у нас большая разница в возрасте, - перебил я её.

- Неважно, меня не волнует это,- шепотом ответила и продолжала,-

- Я хочу, чтобы ты был только мой, - она перешла на «ты.»

- Милая, девушка, - отвечал я, - возраст для нас обоих – черта, это всё. У тебя ещё всё впереди, – отрезал я.

- Тогда,- она продолжала, - я готова воспитывать сына, который родится от нашей любви. Он будет такой же красивый, умный и добрый, как ты. Твои гены передадутся ему. Твой характер будет его. Твой ум будет его. И тогда я буду с тобой всегда, до конца. Ох, как я тебя люблю!!!

Я почувствовал , что она плачет.

- Игра или, правда!? – недоумевал я, - Однако, пора заканчивать этот диалог.

- Прости, дорогая, ты же знаешь, я верен только одному - это Бог.

- Да, знаю,- печально сказала она и исчезла.

Внезапно услышал другой голос:

- Ты меня слышишь? Я очень хочу тебя услышать. Ну не молчи! Я знаю, что ты меня слышишь, продолжала она. – Прости меня за все гадости, которые тебе делала. Я злилась, пыталась ненавидеть тебя, отбросить мысли о тебе, но оказалось всё бесполезно. Я беспомощна перед своей любовью.

Я молчал. Я был оглушён такой откровенностью. Эта недоступная, надменная женщина откровенно раскрывала свои чувства, невероятно.

-Ты меня слышишь? – снова вопрос. Я боялся, пошевелиться. И вдруг почувствовал лёгкое дуновение воздуха. Ветерок неслышно легко-легко дотронулся до руки, добежал до груди, коснулся лица. Оно пылало. Я ждал, я очень ждал, а чего - не знаю. Ветерок пробежал вниз по телу. Он ласкал, нежил, возбуждал меня. Издалека доносились знакомые мелодии. Послышался шорох.

-Подвинься, - услышал я рядом.

Утром, проснувшись с тяжёлой головой, пошёл в ванную комнату. Из зеркала на меня смотрел пожилой мужчина, с усталыми глазами и пылающим лицом.

На работе меня уже поджидал товарищ.

- Ну, как, выдержал?- спросил он. Я удивлённо посмотрел на него и неуверенно ответил: - Не знаю…

В коридоре неожиданно встретился с ней. Собрав всю свою волю, по возможности, весело поздоровался.

Ну, как дела? – улыбнулась она.

- Нормально, только вот сон или явь сегодня странные видел. Что-то не по себе стало. После работы думаю к психиатру заглянуть. Как думаешь, стоит?!

Она лукаво улыбнулась, загадочно взглянула на меня и ответила:

- А может, лучше ко мне? А?!