(«О проявлении нравственного начала в истории»)

 

Все реже являлись миру проявления благодати Вездесущего, все чаще сгорали на кострах белые перья собратьев. Неповиновение новой власти каралось сурово, уходил в лету род белых двукрылов.

Прошло то время, когда Крон впитывал благословение звезд и не знал отказа ни в чём. Послушник Бездны Небесной обязан подчиняться иным законам.

Волеповелением Совета ниофета* отправили к злейшим врагам – четырехкрылам. Обет послушания перечить не позволял. Маховые перья обрезали наспех, по – живому, без ритуала прощания, даже без обезболивания. В этот же день Крона ждало еще одно испытание - его продали на невольничьем рынке, как скотину.

Задание, есть задание. Ниофету запрещалось возвращаться в обитель Бездны Небесной до тех пор, пока не будут найдены в грешном мире семь Ликов Вездесущего.

***

Показное смирение Крону давалось с трудом. Рабу запрещалось: иметь собственное имя, говорить, думать, делать что-либо без приказа. Раб был обязан: беспрекословно исполнять чужую волю, откликаться на любую кличку, никогда не вставать с колен и не поднимать взгляда выше обуви хозяина.

Возвращение Антира всякий раз оставляло на спинах прислуги кровавый след плети. В этот день хозяин прилетел позже обычного. Две пары черных крыльев с шумом сомкнулись в броню, похожую на плащ. Ядовитые шипы, вдетые в прозрачные ножны, даже на расстоянии источали дикий страх недавней жертвы. Сапоги, перетянутые шнурами, были запачканы бурыми пятнами.

Антир слыл среди четырехкрылов особой жестокостью. Спуску рабам не давал и менял их каждые две – три луны. Однако этот, по непонятным причинам, задержался гораздо дольше.

- Разуй, я устал, - развязать узлы на шнурах быстро не получалось, от запаха чужой крови кружилась голова и тошнило. Хозяин пнул нерасторопного раба. – Завтра я тебя продам, надоел.

Крон вздрогнул от неожиданности, невольничий рынок не самое приятное место. Времени проверить Антира почти не оставалось.

- Изволите отдохнуть? – раб решился задавать вопросы хозяину без разрешения. – Свежую наложницу, мелодию дикого леса?

Антир схватил нахала за шею, придавил, чтобы услышать предсмертные хрипы:

- Ты слишком болтлив. Отрезать тебе язык?

Медлить было нельзя. Оставалось напрямую предложить врагу то, от чего он никогда не откажется.

- Я могу отку… отку… откупиться, - от неслыханной дерзости хватка палача ослабла. Крон упал на пол, поцеловал ноги хозяина и со слезами прошептал. - Нектар плодов джабба**?

- Раб, внук раба, решил меня удивить!? Плоды джабба будоражит воображение посильнее тела блудницы и стоят целое состояние. Говори, откуда они у тебя?

- Прежний хозяин доверял собирать урожай.

Антир расхохотался, его злил и одновременно забавлял неуместный торг:

- Твой прежний хозяин сошел с ума. Смотри, вор, если мне не понравится…

- Я сейчас, - ниофет попятился, на коленях дополз до столика и открыл потайную дверку. – Через десять дыханий все будет готово.

- Раз, два, …, четыре…,

- «Откуда раб умеет считать?», - мелькнуло в голове четырехкрыла.

- Восемь, девять, - на выдохе произнес Крон.

- Десять! Повелитель, ваш нектар готов, - чаша с дымящимся напитком дразнила запахом искушения.

Уговаривать врага не пришлось. Редкостные плоды обычно съедались сразу же, как только срывались с ветвей. Четырехкрыл помнил их вкус и запах. Однажды ему повезло, и он обменял десяток двукрылов на право сбора урожая. Сохранять, и тем более готовить напитки из джабба дозволялось лишь элите и под великим секретом.

Антир возлег на подиум, устланный шкурами, расправил крылья… Глоток, еще глоток. Трехпалые щупальца ослабли, но удержали желанный сосуд. Зрачки налились радужной поволокой. Третий глоток… Пустая чаша упала на пол, черная броня обмякла.

По распластанному телу и блаженной улыбке можно было понять - варево джабба подействовало.

- Да прибудет с тобою Вездесущий и семь законов бытия до скончания жизни и во веки веков на планете нашей, - ниофет скинул одеяние раба, расправил крылья и воздел руки над хозяином в благоговейной молитве. Маховые перья давно отросли, ниофет мечтал о достойном возвращении в обитель Бездны Неба.

Антир, великий и ужасный предводитель стаи, бредил в объятиях божественных дев. Черные крылья расслаблены, нежные звуки струн, шепот, вздохи, прикосновения. Видения кружили, по спирали улетали вверх и опадали к ногам алыми цветами. Из сомнища обольстительниц вышла фигура, окутанная в золотую дымку.

- Подойди ближе, - рычал от нетерпения Антир. - Ближе, блиииже…

Золотая дымка таяла в объятиях четырехкрыла, растекалась смолянистым ароматом, приобретала упругость бархатной кожи, впитывая блаженство единения.

…Невесомое тело падало в пропасть ранее не ведомых ощущений: ни страха, ни боли, ни даже удивления Антир не испытывал. Покой и блаженство, покой и блаженство, блаженство и покой….

Чувственно – осязаемая дымка упруго прикасалась к лицу, к шее, груди…

- Отдай, моё! – шептал голос, похожий на голос раба. Два огромных белых крыла обняли Антира, чужие руки сняли черное крыло с плеч, как спелый плод.

- Твоё, – второе крыло Антир сорвал сам, – так намного легче.

- И нам, и нам, – стая зеленых гусениц облепила вторую пару крыльев и в мгновенье съела все оперение, приятно щекоча тысячами лапок. Гусеницы окуклились, обратились в стаю черных бабочек и улетели прочь, освободив четырехкрыла от непосильной ноши…

… Ноги срослись в хвост, на спине появился огромный плавник, щупальца втянулись вовнутрь. Чешуйчатый, похожий на хищную рыбу Антир соскользнул в бурлящую пену огромной волны.

Гребень волны поднял обновленное тело в небо! Антир – рыба заскользил с огромной скоростью в бездну, кишащую скелетами древних.

В небо – в бездну! В небо – в бездн-у-у-у. Сладостные ощущения сменялись диким, бесконтрольным страхом. Вдруг, пучина разошлась в стороны и растворилась в закатной заре.

Бывшего обитателя глубин вынесло на песчаный берег. Ни рыба, ни четырехкрыл, не понятно что - задыхалось. Задыхалось!

Надоедливая соленая волна омывала место на спине, где еще недавно…

От боли и ужаса Антир вырвался из состояния бреда.

- Проснитесь, проснитесь, - раб брызгал на разгоряченное лицо хозяина, обмахивая его огромными белыми крыльями. Откуда у раба крылья? – я нашел ваш Первый Лик, взгляните.

Сон, навеянный напитком джабба, улетучивался и более не окутывал шелком изысканных ощущений. Пробуждение вонзалось шипами в дрожащее от ярости сознание.

Крон поднял над кроватью огромное зеркало, в серебряном отражении сверкало незнакомое лицо.

- Раб! – взбесился Антир, пытаясь поднять шатром над головой черное оперение и вонзить ядовитые иглы в грудь наглеца. Он не узнал собственного отражения, но не это привело в бешенство, – я разрежу тебя на ленты! Где, где мои крылья?

- Вездесущий может летать и без них, – ниофет отступил в благоговейном поклоне.

- Это сон? - недоуменно спросило отражение в зеркале.

- Вездесущий, - верный ниофет подал чашу с новой порцией нектара, - теперь джабба придаст вам сил и энергии. Выпейте.

Трехпалые щупальца приняли яд из рук раба. Уж лучше умереть в сладостных муках, чем от унижения соплеменников.

…Последняя часть ритуала обновления подошла к концу. Очищенная в бездне воды и неба душа покинула временную скорлупу - тело бывшего четырехкрыла растаяло.

***

- Хорошая работа, Крон, – настоятель подал руку для поцелуя. – Первая ипостась Вездесущего нашла пристанище на нашей планете. Ступай, ты еще не выполнил всего задания. Береги себя, и помни обет послушания.

- Служу Бездне Небесной, – ниофет знал, это только начало пути, полного испытаний. Осталось поклониться, выдержать очередную пытку обрезания маховых перьев и вновь оказаться там, где унижения, кровь, обиды и боль переполняли мирские сердца.

- Почему ты, настоятель, не сказал ему всей правды? – в серебре зеркала проявился Первый Лик Вездесущего, – я не просто так поведал тебе о тайне последнего Лика.

- Зачем ему знать правду?

- Зависть тронула твое сердце. Сколько белых крыльев сгорело ради великой миссии воссоединения? И вот теперь, когда…

- Почему Седьмой Лик вошел именно в Крона? – задохнулся от обиды настоятель, - если Вездесущий заскучал и решил поиграть в прятки, то…

- Хочешь сказать, - грозно взревел Первый Лик, – хочешь сказать, Многоликий не ведал, что творил?

- Чем юнец послушник лучше мудрого настоятеля?

- Спросишь у Нас потом. Если сможешь.

***

- «Да прибудет с тобою, о Вездесущий, семь законов бытия до скончания жизни во веки веков на планете нашей, - раб Крон знал как правильно заговаривать нектар джабба для нового хозяина, но не ведал окажется ли в душе врага вместилище Второго Лика. Если нет, то очередной деспот просто сойдет с ума, потеряв самое дорогое, - прими под сень твою не верящих в тебя, и не познавших Бездну Небесную. И не дай четырехкрылам уничтожить святость предков наших в огне лютом. Благоволи явить милость миру, погрязшему во грехе, милость дарованную чадам твоим как данность по их рождению. Услышь детей твоих, несущих на крыльях белых истину, веру и слово Духа Вездесущего. Ниспошли благодать твою, укрепи и сохрани силой небесной деяния наши земные, не дай очерстветь душой. Проявись, Многоликий, сделай милость!» - о чем еще мог просить смертный ниофет?

____________

Ниофет* - послушник, ученик школы Бездны Небесной.

Плоды джабба** - мелкие, терпкие ягоды с эффектом эйфории. Особые тайные способы приготовления нектара из этих плодов приводят к необратимым последствиям, либо выявляют истинную сущность духа.

( 29.06. -16.07.13)