«… да к тому же рядом с тобой…» - письмо от Нины! Господи, то кругом одни несчастья, то вот привалило: вчера Майстренко, сегодня мой родной Заинька! Итак, теперь я хожу в женихах: то, чего я так ждал в августе, после её звонка. У меня тогда было такое чувство, что вот сейчас я её увижу, она приедет… А потом и чувство пропало, и надежда ушла. А Заинька оказалась умней меня: я хотел сразу, чтобы сразу приехала, потому что не мог без неё, потому что трудно было и проч. А она, вот видишь, сначала закончит свой техникум, получит специальность, а потом - господи! потом мы будем вместе! Видно, это решение далось ей с кровью – столько молчала после моего письма! Взвешивала? ведь отказаться от института! ей! А может быть было и ещё что посерьёзнее? - «…Если признаться, то не хотелось тебе писать… Не знаю почему, но - не хотелось…». Ну не мне об этом судить, не мне…

Сегодня постиг меня удар – сорт пшеницы Скала в контрольном питомнике не поразился, а это значит, что заражение было плохое (недостаточный вакуум? нежизнеспособные споры гриба?), или мы опоздали с ним (колосья уже отцвели? и растения стали невосприимчивыми к заражению?), а это может значить, что все номера пшеницы, которые заражались в тот день в КП, все эти «устойчивые» нули могут быть липой. Я вновь почувствовал, что земля уходит из-под ног, и жить расхотелось. В общем, расстроился до ручки. А потом - потом это письмо! и я вновь воскрес. Да, придётся затянуть ремень потуже и ждать, ждать, ждать… Теперь всякие разные проблемы – трудоустройство её, расчёты её с Европой и т.д., и т. п. Ещё: почувствовал себя преступником – всё-таки институт срывается, а ей так хотелось…

Ладно, надо отоспаться. Сегодня английским не занимался. Посмотрел «Русское поле» - что-то мне не очень. Фильм слишком тенденциозный и «красивый». Сценарий дубовато написан, оператор увлёкся натурными съёмками и из-за этого всё время тёмный фон - поле же вспаханное!.. - даже в яркий солнечный день. Есть слащавость, наигранность и вымученность. В общем, я разочарован. А вот природа кое - где здорово показана, хватает за душу, но опять же это слишком часто, и много, и темно, и назойливо, и иллюстративно. Нет, хоть режьте меня - это не «Председатель» и даже не «Обыкновенная история»: там были люди, там были страсти, билась живая жилка центральной темы, в общем там ты живёшь вместе с людьми на экране, плачешь их слезами и смеёшься их смехом. Здесь же какие-то схемы, а не человеки, и если смех – то он вызывается искусственно, а если слёзы – то выдавливаются насильно. Смотришь и не можешь угадать, что же тебе покажут в следующем кадре. А потом догадываешься: ага, сейчас будет «сбивка» - опять покажут Русское Поле… Нет, это не тот фильм, не о том поле, и не так сделан!.. А с каким жаром отстаивала его Жукова!..

А ведь если разобраться, «Председатель» был той каплей, первой и последней, которая меня втянула в сельское хозяйство… Нет, вру, этот фильм с любимым Ульяновым был одной из «капель», а первой был наш вояж на отцовой Волге через всю Сибирь, Урал и европейские города и веси в 65-м. После 10-го класса перегоняли летом машину всей семьёй. Из Норильска в Дудинку на платформе, потом по Енисею до Маклаково на барже, потом своим ходом Новосибирск, Омск, Свердловск, Москва, Ленинград, Крым и Воронеж. Насмотрелся на деревни, как живут люди, и горько и обидно стало за них - в Норильске мы жили не так!.. И решил пойти я «в народ», как разночинцы наши, да и дворяне ходили в Х1Х веке, чтобы помочь ему лучшую жизнь устроить - много читал и их, и о них.

Пол - Норильска встало на дыбы, когда в 11 - м классе лелеял эту мечту. Я ж получал тогда специальность «чертёжника - деталировщика общего машиностроения», да и на подготовительных курсах института по вечерам занимался, готовился поступать на геологический. С тех пор и знаю, как зарождались в земных недрах руды, что такое халькопирит и чем он отличается от других руд. Изучал сопромат, сопротивление материалов, ТММ, или «Ты моя могила», то есть технологию машин и механизмов. А тут сельское хозяйство… Родители в трансе, в школе на меня смотрят с опаской… А тут фильм «Председатель» добавил масла в мой полыхающий огонь: я даже руку, не помню уж какую, правую или левую, носил тесно прижатой к туловищу, как у героя Михаила Ульянова, председателя колхоза, которую он потерял на войне… В классе спрашивали, что с рукой: - «Да так, на боксе повредил», отвечал я. - «А как же ты будешь играть на вечере?» - удивлялись коллеги из нашей джаз - бэнд. - «Молча», - был мой ответ. И играл на фоно, кривясь «от боли»…

Для большей объективности выбора начертил таблицу, где по вертикали записал интересующие меня профессии, в основном гуманитарные, а по горизонтали - удовлетворённость, пользу для людей, для себя, материальную сторону и ещё что-то. Любимые история, философия получили больше всего минусов, т.к. понимал уже, что первая даже на моём веку переписывалась уже дважды - после Сталина при Хрущёве, а потом при Брежневе; вторая никак не тянула на что - либо осязаемое - сейчас не времена древней Греции!.. Литература? да!.. но надо же окунуться сначала в настоящую жизнь, чтобы было, о чём писать, а не высасывать из пальца воздушные символы, как это делали в серебряном веке… Из профессий «настоящей жизни», таких как геология, машиностроениие, металлургия, сельское хозяйство последнее, по моим плюсам - минусам, проигрывало вчистую…

 

Пока свободою горим, пока сердца для чести живы -

Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы…

 

В общем, попёр я в агрономы. Отец договорился с Тимирязевкой - он в то время снабженцем в геологоразведке на Талнахе был, в командировке познакомился с этими москвичами. А я после 11 - го класса в 66 - м году, минуя эту академию в Москве, застолбился в Воронежском СХИ. Сначала кандидатом в студенты - городской ведь!.. Так и пошло, и ещё не жалел. А вот геологию жаль, разминулись мы с ней. «Будь отважен, мой друг, и спокоен. Не ищи проторённых путей…» - это звучит во мне с молодых ногтей…

Тысячу раз: «Русское поле» - фильмишко, не более. И очень много портит именно язык, так и чувствуется, что слова сценария застревают у артистов в горле. Дубовый, неживой и неправдишний язык.