=1=

- Привет! – Виталий переступил порог этого гостеприимного дома, где жили его студенческие друзья.

- Привет. – Его встретила Алсу. Они обменялись дружескими поцелуями в щечку. – Раздевайся, проходи.

Это бойкая, все еще по-девичьи стройная, женщина поспешила на кухню, откуда доносились аппетитные запахи.

- Мой руки. – Уже из кухни крикнула она в приказном порядке.

Виталлий улыбнулся: характер Алсу нисколько не менялся, не смотря на все перипетии жизненных дорог.

- А где Равиль? – Поинтересовался он, занимая за кухонным столом свое привычное место.

- В детский сад ушел. – Она бросила взгляд на часы. – Наверное, решил погулять.

- Аппетит нагуливает. – Улыбнулся Виталий.

- Погода отличная. – Согласилась Алсу. Она все делала быстро, но аккуратно. За ней было приятно наблюдать. Сердце радовалось за друга, порождая зависть. Такая легкая белая зависть. А вместе с ней и обида на свою судьбу, в которой ничего путного не получалось. Это и вспыхнула на короткое время в его глазах, и он попытался как можно быстрее вернуться в привычное, веселое, расположение духа. Но Алсу все же заметила игру кардинально различных чувств.

- Что-нибудь случилось?

- Нет, с чего ты взяла? – Он удачно постарался широко и непринужденно улыбнуться. Да вот только Алсу на мякине не проведешь, она лишь махнула рукой:

- Брось, Виталя, ты никогда не мог обманывать.

- Что, написано на лице?

- В глазах.

Из прихожей послышались голоса и шум.

- Вот и пришли, - радостно сказала Алсу, и счастье отразилась в ее карих глазах. Просто выплескивалось наружу. Такой счастливой, дружной семьи Виталий никогда не видел. На кухню забежала Чулпан, чудо-девочка пяти лет от роду.

- О! – Воскликнула она. – Дядя Вита пришел. – И тут же забралась к нему на колени. Пристально посмотрела гостю в глаза. Виталлий лишь рассмеялся в ответ, и достал из кармана банан. Чулпан нахмурила бровки.

- А конфетка?

- От сладкого зубки болят. Помнишь, как в прошлый раз разболелись?

- Помню.

- Вот. А от банана – сплошная большая польза.

- Ну-ка, слезай с колен дяди Виты, переодевайся и мой руки.

- Мама, - жалобно протянула девочка, на что Алсу что-то быстро сказала по-татарски. Чулпан тут же послушалась, спрыгнула с колен Виталия и убежала. В дверях столкнулась с отцом.

- Осторожно, шалунишка, - усмехнулся он и поздоровался с другом. – Что-то ты редко заглядываешь к нам. – С укоризной сказал он. Поцеловал жену в щечку и присел за стол.

- Дела, заботы, командировки.

- Да, - с большой долей грусти в голосе согласился он. Жизнь с каждым днем становится все быстротечней, забитой делами до последней минуты. Вздохнуть полной грудью – и то некогда.

А дальше вечер потек по давно сложившейся традиции. После сытного ужина и неспешного чаепития с разговорами и рассуждениями, каждый занялся своими делами. Чулпан закрылась в своей комнате, где обустраивала домик для Барби. Алсу уткнулась в ноутбук и занялась переводом очередного детектива с аглицкого языка на татарский. А Равиль с Виталием сели за шахматную доску. Занимались одним видом спорта, а говорили совсем о другом. Футбол – это нескончаемый сосуд для разговоров, споров и рассуждений. Гармония и спокойствие так и витали в воздухе.

Виталлий ушел около одиннадцати часов вечера. Алсу с Равилем, лежа в постели, готовились ко сну и вели разговоры о нем.

- Как ты думаешь, чем озабочен Виталий? – Поинтересовалась Алсу. – Сердцем чувствую, что наш убежденный холостяк влюбился.

- Влюбился. – Подтвердил догадку жены Равиль. – Вот только это совсем не похоже на его прежние состояния влюбленности. Помнишь, как это происходило в институте?

- Ну, ты и сравнил! – Усмехнулась Алсу. – То была юность и страсть. А в наши теперешние годы влюбляются совсем по-другому. Это не всплеск эмоций. Это не извержение вулкана. Это, - она немного призадумалась. – Это похоже на то, когда горит торфяник. Под толстым слоем земли.

- Да ты у меня просто поэт! – Восхищенно сказал Равиль, открывая в супруге что-то новое и неизведанное. Задумался, помолчал, а потом полностью с ней согласился:

- А ведь ты права. Очень похоже.

- Интересно, кто она? – В каждой женщине от природы заложено любопытство. И от этого никуда не денешься.

- Я знаю ее. – Спокойно так доложил Равиль.

- Знаешь? – Алсу присела в кровати и посмотрела на мужа, хотя глаза к темноте еще не привыкли, и она ничего не видела.

- Мы обедаем в одном кафе. Сама же знаешь, что наши офисы находятся рядом. Вот и пересекаемся в «Клубничке».

- И как она?

- Мне трудно судить. Женщина как женщина. И вообще, они все для меня одинаковы. Кроме тебя, естественно. На остальных же я смотрю просто как на представителя homo sapiens. А не как на женщину.

- Да? – Лукаво засмеялась Алсу.

- Да. – Серьезно ответил Равиль, и тоже присел в кровати. – Слушай, да ты сама ее наверняка встречала.

- Где?

- Она работает в «ТК-Телеком». А офис у них находится как раз в том же здании, где и ваша контора.

- ТК-Телеком»? Да. Офис у них на третьем этаже. Фирма не большая. Но подожди! Я ведь там почти всех девчонок знаю. Встречаемся постоянно, ведем общие дела, общаемся. Как ее зовут?

- Не то Анна, не то Яна.

- Яна! – Воскликнула Алсу. – Крашенная платиновая блондинка? Симпатичная родинка на щеке? Карие глазки?

- Да. Точно, она.

Алсу после столь резкого всплеска активности вдруг замолчала, думая о чем-то своем. Равиль терпеливо ждал, что еще добавит супруга об этой женщине. И дождался-таки.

- Надо мне поближе с ней познакомиться. Приглашу я завтра ее на обед. Но не вашу «Клубничку», а в пиццерию.

- Давай, милая, - поддержал ее муж. – Прощупай почву. Кажется мне, что у них с Виталием не все так гладко складывается. Хотя и часто я их вижу вместе, но друг от этого веселее не становится.

- Ладно. Давай спать. Утро вечера мудренее.

 

=2=

Между ними сразу как-то быстро и безболезненно возникло взаимопонимание и заинтересованность. А может просто сыграл фактор случайного попутчика. Сидели за столиком уютной пиццерии, с бокалами итальянского вина и кресс-салатом, жареный с панчеттой. Алсу умело и даже как-то профессионально (она в одно время увлекалась психологией) подталкивала Яну на откровенность. Та даже и не подозревала, что Алсу действовала из корыстных побуждений. Сначала разговор протекал на отвлеченные темы: погоде, сериалах и светских сплетен. Но плавно и постепенно скатилась их беседа на личную жизнь.

- А ведь ты не замужем? – Скорее не задала вопроса, а констатировала факт Алсу.

- Была, - согласилась Яна, и потрогала обручальное колечко. – Развелись три года назад. До сих пор удивляюсь, как я могла целых пять лет жить в этом кошмаре.

- Так ужасно?

- Триллер! – Махнула рукой Яна. – Хотя знаешь, выходила-то я замуж по большой любви. И казалось мне тогда, что я – самая счастливая, и что эта феерия продлится до конца моих дней.

Алсу только тактично кивала головой:

- Быт съел всю любовь, как вешнее солнышко сугробы.

- Точно. – Яна немного помолчала, пригубила вино. – Только не с моей стороны. Я ведь его тогда любила по-прежнему. А вот он. И вообще, все мужики – сво…! Вот скажи мне: почему до свадьбы – букеты цветов, а после – только гербарии? До свадьбы – лирическая поэзия, а после – горькая проза.

- Как гласит народная мудрость (анекдоты тоже частичка сей мудрости): зачем уже пойманную рыбку кормить?

- Это точно. – Горько согласилась Яна.

В пиццерию они пришли уже после окончания рабочего дня, а потому никуда не торопились. Повторили заказ.

- А что теперь? – Осторожно, не навязчиво поинтересовалась Алсу.

- А теперь я правлю балом! Теперь это они ходят передо мною на цыпочках и исполняют любую мою прихоть.

- Мстишь? – Алсу широко улыбалась, хотя в душе зарождалась тревога за близкого друга семьи.

- О. нет! – Так же улыбнулась Яна. – Скорее всего, возмещаю убытки. За пять лет унижения и страха. Вот только. – Улыбка пропала, и тень грусти накрыло лицо.

- Что? – Алсу почувствовала, что разговор, наконец-то, приближается к основной теме. В ней пробудился нетерпеливый азарт.

- Время уходит. Мне уже 30 лет. Пора подумать и о материнстве.

- Так остановись. Найди подходящую кандидатуру, выйди замуж.

- Не знаю. – Пожала плечами Яна. – Мне иногда кажется, что я уже никогда не смогу полюбить. Внутри все перегорело, а золу уже не подожжешь. Инвалид на чувства.

За столиком на некоторое время опустилась тишина. Ситуация казалась тупиковой.

- Вот возьму, и рожу для себя. Хотя. – Яна вновь преобразилась. – Может, стоить еще несколько лет помучить мужиков? Как ты думаешь?

Алсу не могла объективно ей что-то посоветовать. И потому предпочла отмолчаться.

 

Домой она вернулась усталая и опустошенная. С ворохом необузданных, кардинально противоположных чувств. Равиль встретил ее в прихожей, помог снять пальто.

- Ужин готов, дорогая.

- Что-то совсем нет настроения.

- Ну, как?

- Ой, не знаю. – Честно призналась она. – И Яну можно понять, и Виталия ужасно жалко, раз он попал в ее сети.

И она вкратце пересказала их беседу с Яной. Равиль почесал переносицу, нахмурился.

- Как я понял, что Яна никаких чувств к Виталию не испытывает. Просто держит его на коротком поводке, чтобы на всякий случай он оказался рядом, под рукой.

- Наверное. – Со вздохом согласилась Алсу.

- Знаешь, как мы называли в молодости такой тип женщин?

- Как?

- Стервами. – Грубо ответил Равиль.

- И что обираешься предпринимать?

- Честно?

- Да.

- Не знаю.

 

=3=

Яна сидела в кресле и пустым взглядом смотрела на экран телевизора. Мыслями она была совсем далеко от повседневности. В душе с каждой минутой все больше и больше закипал гнев. Праведный гнев. Сегодня у нее был день рождения. Круглая дата. В гости на празднество был приглашен всего один человек: Виталий. Парень, который влюблен в нее без памяти. Хотя, он и не говорил ей об этом ни разу, но глаза его! Глаза не могут обманывать, тем более, когда они столь красноречивы. В них столько любви и преданности, что иногда это даже немного пугает. Но в тоже время и радовало, что ради тебя человек готов пойти на все. Самолюбие было полностью удовлетворено, и пора было ставить жирную точку на их отношениях. Но Яна, удивляя саму себя, почему-то не особо спешила ставить эту самую пресловутую точку. Она раньше не допускало того, чтобы ее отношения с мужчинами достигали столь серьезного уровня. Когда чувствовала приближение опасной черты, то прекращала отношения, порой ничего не объясняя оппоненту. А вот с Виталием не спешила. Боялась, что его впечатлительность толкнет на необдуманный и страшный поступок. Хотя и возраст солидный, но такая слепая любовь и с мудрецами творит необъяснимые метаморфозы.

Виталлий опаздывал, что ранее за ним замечено не было.

- Мог бы и позвонить. – С обидой говорила себе Яна, чувствуя, как гнев уже бурлит опасными симптомами. И тут мобильный телефон, наконец-то, подал признаки жизни и залился популярной мелодией. Звонил Виталя, но Яна не спешила брать трубку. И только после пятого звонка взяла, и выдохнула:

- Да.

- Привет.

Она промолчала.

- Извини, я немного опаздываю. Возвращаюсь из командировки. Погода ужасная. Гололед страшный. Скорость особо не прибавить. Алло! Ты слышишь меня?

- Да. – Раздраженность не маленькими порциями, как задумывала, а сразу вылилась скопом. Она отключила телефон.

Прошла на кухню, бросила взгляд на сервированный стол. Закуска остывала. Обида выплеснулась в обилие слез.

- Ну, Виталик. – Погрозила она в пустоту. – Надолго ты запомнишь это.

Она принялась настраиваться на грандиозный скандал, даже предусмотрительно приготовила несколько старых тарелок для бурного разговора. Готовила мысленно речи, одна обиднее другой.

Но Виталий так и не приехал в этот вечер. Яна прождала его ровно до полуночи, а потом отправилась спать. Но ей не спалось. Эта бессонница с ее мыслями и думами проросла в большое сомнение. Сомнение в правильности своих поступков, в своем стиле жизни, в жизнеспособности личного кредо. Он надеялась. Что утром-то Виталий обязательно позвонит, но мобильник упорно молчал. И, наконец-то, потеряв всякое терпение и наступив гордости на горло, она сама набрала его номер. Намерение у нее было одно: наговорить как можно больше грубостей и разорвать все отношения.

- Да. – Раздался мужской, но незнакомый голос.

- Мне бы Виталия.

- Он в больнице.

- Как?

- Вторая городская. Хирургия. Третий этаж. Палата №310. – Собеседник порционно выдал лаконичную информацию, и отключился.

Яна медленно опустилась на диван. В голове пронесся вихрь мыслей, которые, в конце концов, сложились в ясную картину. Виталий возвращался из соседнего городка из командировки, на своей машине. Ужасный гололед, ночь. Он мне звонит, а я грубо отвечаю. Он прибавляет скорость, и ….

Яна схватилась за голову. «Хирургия? Боже! Он попал в аварию!»

Она вскочила и заметалась по комнате, натыкаясь на мебель и смахивая со столика газеты, видеокассеты, хрустальную вазу. Но не обратила на это никакого внимания, хотя прежде очень бережно, и порой скрупулезно, относилась к вещам. Глаза застилали слезы. В голове – пустота. До тех пор, пока одна новорожденная мысль буквально не пронзила ее, заставляя остановиться от неожиданности. Постояла, прислушиваясь к себе, как бы желая проведать эту мысль на состоятельность. Время шло, но мысль лишь крепла, наполняясь силой и массой. Когда-то она уже испытывало подобное. Это была любовь. Чувство, на котором она уже поставила большой и жирный крест.

Через полчаса она уже была в фойе больницы и спорила с дежурной медсестрой, которая не пускала ее дальше приемного отделения.

- Понимаете, - рыдала Яна в голос. – Мне обязательно, мне просто необходимо его увидеть. Мне надо сказать ему, что я его люблю! Он не знает об этом.

- Успеете еще сказать, девушка. – Мягко успокаивала ее пожилая медсестра.

- А если не успею? – Спросила Яна, и от этой перспективы слезы вновь брызнули из глаз.

- Ну, что вы?

- Что с ним?

- Ни чего страшного. Аппендицит – пустяковая операция.

- Аппендицит? – Изумленно спросила Яна. Смысл не сразу дошел до сознания, а когда все же созрел, Яна облегченно вздохнула.