Ольга была без сознания. Лысый положил её на довольно большой верстак и теперь метался по подвальному помещению в поисках чего-то, чем можно было бы перевязать ужасные раны. Автомат он бросил на пол. Матерясь, Лысый открывал все шкафы и ящики, но ничего подходящего не попадалось. Судя по огромной луже крови, которая уже натекла на верстак и даже капала на земляной пол, Вовка торопился не зря. Наконец он нашёл какую-то коробку, открыл её и довольно вскрикнул. Подскочив к Ольге, Лысый стал доставать из коробки бинты, какие-то пузырьки, вату и ещё что-то.

Значит и оборотням аптечка может пригодиться.

Маша стала ему помогать, а я, видя, что буду только мешаться, остался на самом верху лестницы, чтобы, не дай бог, в дом никто не вошёл. Бросив дипломат на пол, я вставил полный магазин, и, дослав патрон в патронник, постарался сквозь облако пыли, которое уже потихоньку оседало, рассмотреть что-нибудь в коридоре и на улице. Не заметив никакого движения ни там, ни там я снова кинул взгляд вниз.

Маша быстро, но аккуратно бинтовала Ольге правую ногу, то есть то, что от неё осталось. Лысый, достав из аптечки жгут, затянул его под коленом и кровь почти перестала течь. У обоих руки были в красном, но они не обращая на это внимания молча делали то, что было нужно.

Я снова повернулся к входу в дом. Из-за левого косяка входной двери кто-то заглядывал. Не метясь, я выпустил короткую очередь, и любопытный тут же скрылся.

Кстати, уже начало понемногу темнеть. Сколько точно времени я сказать не мог, да и ельник скрадывал свет, но что дело ближе к ночи бросалось в глаза. Хорошо это или плохо однозначно сказать было нельзя. Какая разница светло на улице или наоборот, если выход всего один и его хорошо обложили. Лысый что-то говорил про ворота в подвале, но вряд ли Вениамин Андреевич про них не упомянул, когда сдавал нас.

Тем не менее, я снова посмотрел вниз и сразу отыскал эти самые ворота. Лысый не ошибся, упомянув про подземный ход. На земляном полу были явно видны отпечатки протекторов, а значит, сюда загоняли машину. Размеры помещения позволяли спокойно держать здесь легковой автомобиль, например «девятку». А чтобы она сюда проехала нужен был подземный ход, довольно широкий и длинный, не на лифте же её опускали, тем более, что никаких признаков лифта не было, ни внутри, ни снаружи. А если там целая система ходов? Вряд ли они все перекрыли, так что шанс у нас в этом случае появляется.

Так, чего-то я размечтался. Какая система ходов, он что крот что ли? Нормальный оборотень, а оборотни под землёй не живут. Или живут? Тем более что он не всегда в зверином обличии, а человек, как известно, почище крота может под землёй жить, если приспичит, или какой-нибудь дурак очередной конец света объявит.

Ясно одно – за ворота надо как минимум заглянуть, а уже потом выводы делать. И ещё одно, даже если там подземный ход, и по счастливой случайности, он не охраняется, как мы Ольгу будем транспортировать? На руках мы её далеко не унесём, да и не выдержит она долго, с такой потерей крови.

Пока я тут интересные мысли гонял, не забывая посматривать за входом в дом, Лысый с Машей закончили перевязку, Маша даже какой-то укол Ольге поставила. Вовка обтерев руки какой-то случайной тряпкой, на вид не очень чистой, подошёл к лестнице и с бешеным выражением лица сказал:

- Дай-ка я посторожу.

Бросив последний взгляд в сторону противника, и ничего там не увидев, я поставил автомат на предохранитель и молча, спустился вниз. Лысый тут же забрался на моё место, повозился, устраиваясь поудобнее, потом вытащил ещё одну гранату, выдернул чеку и швырнул её на улицу.

Очередной взрыв тряхнул резиденцию Вениамина Андреевича. На улице, по-моему, кто-то опять вскрикнул, но я, не обращая, ни на взрыв, ни на крик никакого внимания, закинул автомат на плечо и подошёл к воротам.

Ворота были солидными. На первый взгляд их и гранатой было не взять, вот только маленькая дверь в правой створке внушала некоторые опасения. Но сами ворота были закрыты на мощный металлический засов, а дверь на врезной замок, ключа от которого у нас не было.

Лысый постреливал не то чтобы часто, но и не очень редко и я его в этом не винил, хотя грохот был неимоверный, да и порохом в подвале пахло уже очень сильно. Во-первых, боеприпасов было действительно немеряно, как и говорил Вовка, после того как первый раз спустился сюда. А во-вторых, я бы вёл себя точно так же, если бы подстрелили не Ольгу а, не дай бог, Машу.

Подумав об этом, я почувствовал, что начинаю не просто злиться. Во мне расцветало бешенство, да такое, что не займись я немедленно чем-нибудь, например открыванием ворот, я обязательно сорвусь, и просто начну здесь всё разносить.

Я глубоко вздохнул и, взявшись за засов, медленно потянул его в сторону. Он вышел из паза легко и бесшумно, не смотря на свою массивность, и правая створка ворот стала потихоньку открываться. Каждый миг, ожидая выстрелов из-за открывающихся ворот я, тем не менее, даже не подумал пригнуться. Просто снова щёлкнул предохранителем автомата, поставив его на боевой взвод.

За воротами никого не было.

Да и не могло никого быть, потому что никакого подземного хода там не было. А был там довольно обычный гараж. По стенам полки с инструментами для ремонта автомобиля, у левой стены верстак немного поменьше того, что был в первом помещении, и на котором сейчас лежала раненая в обе ноги Ольга, посередине смотровая яма.

А над ней машина.

Точно такая же, как та, что мы оставили на берегу озера, пересаживаясь в лодку. У меня сначала даже мелькнула мысль, что это та же самая «девятка», но я эту мысль тут же отогнал, как дурацкую.

В противоположном конце гаража были точно такие же ворота, как и те, которые я только что открыл.

Вот это уже было интересно. «Девятка», конечно, не броневик, но уехать на ней можно попытаться. Тем более что другого выхода как-то не просматривалось.

Я более внимательно осмотрелся по сторонам в поисках ключей от машины, и почти сразу увидел их висящими слева от ворот, на небольшом крючочке, тоже кованном. Вот бы ещё узнать заправлена она или нет. Решив, что даже если и не заправлена, то в канистрах, стоящих вдоль одной из стен горючее и залить его не так уж и долго, я обошёл «девятку» слева и снял со стены ключи.

И тут только обратил внимание на то, что уж больно тихо как-то. Лысый, почему-то перестал постреливать и гранаты покидывать.

Я вернулся в первое помещение и бросил взгляд на верх лестницы.

Лысого там не было.

Как не было его и внизу. Маша стояла около Ольги, которая так и не пришла в себя, и старалась поправить ей повязку на левой, более целой ноге. И ещё она плакала.

Мне хотелось подойти к ней и что-то сказать, но что? Я не представлял, какими такими словами можно утешить человека в подобной ситуации. Мне тоже было жаль Ольгу, так жаль, что скулы сводило, но говорить пустые, банальные фразы я не собирался – знал, что это не поможет.

До боли стиснув зубы, я шагнул к лестнице, пнул по пути дипломат и, не спеша, стал подниматься.

Лысый стоял около двери в коридор и явно затевал вылазку на улицу. Заметив мою появившуюся голову, он равнодушно скользнул по мне взглядом и спокойно продолжил отгибать усики у очередной гранаты. На стуле, который он подтащил к себе, уже лежали четыре штуки.

Уговаривать его отказаться от этой безумной затеи было бесполезно, поэтому я полностью поднялся на первый этаж, прошёл к двери и встал за другим косяком.

- Там тачка внизу,- всё-таки сказал я.

Лысый снова посмотрел на меня ничего не выражающими глазами и почти лениво продолжил своё занятие.

- Ольгу надо в больницу.

Вовка кивнул.

Воспользовавшись перерывом в стрельбе, с улицы вновь заговорили:

- Эй, хорош буянить!- говоривший даже хохотнул.- Мы же просто поговорить пришли, а вы, почему-то, такие негостеприимные оказались.

Лысый снова коротко глянул на меня и по моей спине промчался довольно неприятный холодок. Глаза у него были не равнодушными, они были пустыми. Был бы там гнев или злость я бы не удивился, но там не было ничего. Его взгляд был пострашнее взгляда оборотня, когда он смотрел на меня сквозь лобовое стекло машины на ночной дороге.

- Разговоры кончились,- тихо пробурчал Вовка и метнул гранату.