Израильский БОМЖ (без определенного места жительства).

Живой человек не может считаться «отходом производства».

Стреляет Солнце – чрезмерной радиацией, убойными лучами. Затерялась кепочка – лучи по его темечку ударяют с проникающей ущербностью. Он зарос щетиной, в помятой, давно стираной безрукавке, истерзанных джинсах… «Моден». Поспевающие рано местные горе-модники в новой одежде протирают дыры – красуются неряшливой простотой поведения. Ефим Котвик заметно отличается: в нем естественное сочетание знойной нищеты, неряшливости… Все его имущество помещается в торговой коляске.

 

На ППЖ в Израиль Ефим уехал с семьей. Ничего не знал о стране, нравах. Уверяли бытующие в России представления: «Евреи – по научным партийно-марксистским заключениям - вовсе не народ. Приспособленцы паразитического свойства. Все они - неумехи, лодыри, комбинаторы, прочего рода хитрецы-хапуги, народ паразитического образа. Дурят православных – этим живут. В Израиле православных нет – остается всем одно занятие: дурить друг друга». Это там! Здесь узнал от местных о суевериях другого свойства: по подобной схеме рассуждают адвокаты. «Общество поделено на неравные части. Это – адвокаты и… остальные. Избранной публике государство дарит привилегии, обеспечивает всем безопасность. Эти «остальные» специально созданы: обязаны содержать в удобстве-сытости адвокатов. Приумножают последние за особую плату – права, состояние и демократию богатых». Во всем мире деньги правят бал!

 

Не сразу Котвик потерял семью. Молодые поехали в киббуц, в качестве дешевой рабочей силы. Обосновали: быстрое изучение иврита поможет приобретению обслуживающей ходкой специальности. Вскоре жена проделала кульбит с деньгами. Гиюр ее не привлек – в городе у арабов есть храм божий неведомого христианского толка: удовлетворит религиозные потребности. И для прочих возросших запросов – другие возможности и варианты. Гордый Ефим не стал искать помощи. Претит воевать за справедливость с собственницей. Ушел от крашенки – превратилась в экзотическую блондинку: таких домогаются зажимистые местные сабры. На сенсацию клюнули журналюги: убедили легковерных в доступности русских женщин. «Колбасная олия»!

 

Ефим остался без крыши над головой. Изначально думал: в этом южном раю – одни малохольные платят за жилье. Можно почти круглый год жить на природе: палатку ставь... При полном изобилии продуктов питания – без труда кормись. Приткнись к рынку-шуку, супермаркету: на тележках вывозят, выбрасывают потерявший свежесть перебор. Не гнилье. Расточительно относятся ко всему – и к продуктам питания. Из

выброшенных носильных вещей – собери гардероб. Валяются инструменты мастера.

Котвик обходится без горячей пищи. Настреляет шекели-мелочь: садится за столик, на свежем воздухе выпьет чашечку экспрессо, черного кофе… Для просветления сознания даже с особой горечью, ароматное по-турецки густо сваренное. Втянулся...

 

- Коллективного сознания не хватает… И с равенством – не полная демократия. Все разрозненно живут – в плане эгоизма полного разворота. За помощью ни к кому не сунься. – Не жалуется: информирует. - Все из бывших владельцев собственности – разбогатели в одночасье, возгордились. А остальные, называемые интеллектуалы – приехали сволочью советского разлива - поменяли идеологические пристрастия, цвет словоблудия. Характерами ужесточились. Сволочь бы их всех – всю эту сволочь и... Сказать даже нельзя, во что превратить их – эту интеллектуальную силу. Развалили на свою голову – Союз. Здесь продолжают поджигательствовать. Свою животную суть превращают на пользу собственного блага. Наплевать им, а то и похуже – испустить мочевыделения - на просвещенное человечество.

 

Сдаю, например отпойную посуду, дежурю на стреме по частному договору... иль еще на совещании пропойцев... да чего там: повсюду нас, бывших интеллигентов идеологической сферы базиса-надстойки - относят не по той графе отчетности. Считают отбросами общества, дефективным явлением цивилизации. Вишь, от меня, как и от неприкасаемого индуса – плохо пахнет. Точнее, по марксисткой теории отрицания отрицания – жутко воняет. А для этого не видят базисные причины падения нашего славного класса. Важный фактор – не поспеваю за бездомными собаками и кошками. В мусорные бочки они залазят первыми, смешивают съестные остатки со своими мочевыми выделениями, слюной и бациллоносными какашками.

 

Современное человеческое сообщество возвратилось к домарксовым отношениям. Игнорирует монопольную систему эксплуатации, полного перераздела собственности.

 

На меня косятся всякие чистюли из счастливчиков. Называют сердитым и пердитым. Для объяснения этого исторического факта не принимают мои тезисы-объяснения. Ну, скитаюсь – по гаражам, сараям, заброшенным домам, котельным.... Нет там душа и джентльменского набора: койки, стола и унитаза. Я давно не чищу зубы – по причине массового свойства проблем. Гнилые мои зубы давно требуют протезного состояния. Но не в этом даже суть проблемы. Из желудка выхлопные газы выходят сразу и одновременно по двум выхлопным путям. Сопровождаются заднепроходным звуком-пуком и обычным паровыбросом из ротового клапана.

 

В моей судьбе вижу много прогресса! Приехал алкашом! Приучил себя к умеренности употребления – для пользы организма. А как увидел: здесь дохнут рыгалики – решил твердо и одним махом: завязал! Полезнее мне – заняться мелким бизнесом. Пусть не разбогатею – примут тогда... хоть в синагогу. Отец молился – и мне дорога в светлое будущее через религию, молитву, смирение желаний-потребностей.

 

Не у всех сразу и с первого раза получается – поднимусь! Бьюсь об заклад!

 

… Разложился удобнее. Из коляски вынул котомку. Выкладывает разную снедь на скамью. Меня угостил. Но я – побрезговал. Он понимающе усмехнулся:

- И я бы... есть не стал... Сухо – без пива! – Заверил: - Восстанавливаюсь в Клалит. К женщине пристану: много одиноких. Готов платить за уют и ласку. Я еще поднимусь!

 

... Больше не встречались. Хотел узнать: у кого спросить? У другого побирушки? Нет времени узнавать и его историю. Алкаши быстро кончают «геройство». А наркоманы… Он не пристрастился: попробовал. В насыщенной реальности: болезненные иллюзии..