Всего два месяца прошло, Как я приехал с ПЕРВОМАЙКИ, Пока не изменился взгляд И от воспоминаний жарко. Как был я поглощен тогда, Волною разочарований, Царит всеобщая беда, Конца и края нет страданиям. И нет просвета впереди, Все погрузилось в полумраке, С ума сойдешь, того гляди, Ночами, не смыкая глазки. Затих природы вечный зов, Конца пути все ожидают, При этом муками страдают И каждый сам давно готов. Оставить вымерший поселок, Где возрождения не жди, В среде народа пожилого, Лишь грусть маячит впереди. Кто чуть моложе, пьет безбожно, Погасшей верой на рассвет, Теряет в жизни осторожность, Глядишь, и человека нет. Зато на кладбище сегодня, Парней так много молодых, как мало мест уже свободных, Для стариков совсем седых. Все больше лезут молодые, Скорее втиснуться под лес И ждут пристанища седые, Когда их позовет с небес. Господь в другие измерения, Вселит в астральные тела, Душе подарит вдохновение, Сотрет из памяти дела. Твое физическое тело, Предаст земле наверняка, А что мы натворить успели, Вместит в страницы дневника. Что называют книгой жизни, Где все прописано давно И от рождения до тризны, За все ответить суждено. При жизни многие пугают, В угоду сектам и церквям, Туманить мысли помогают, Идут притом по головам. Гипотез всяких написали, А верить то из них какой, Нравоучения достали, Безумства разные рекой. Текут в сознание народа, Где радость, стресс, добро и зло, Себе и времени в угоду, Кому-то больше повезло. Само при этом государство, Не помогает старикам И молодежь поиздеваться, Над ними может, стыд и срам. Стоит в автобусе старушка, В проходе с палочкой кряхтя, Уже трясутся ноги, руки, А молодежь, как бы шутя. Сидит вольготно на сидении, Переговоры, шутки, смех, Посмотришь, что за наваждение, Везде царит всеобщий грех. И воспитанием не пахнет, Нет в лексиконе слова честь, Все по-другому в Казахстане, Мне лозунг выпало прочесть. На спинке пишут у сидения, Коль патриот своей страны, Отдайте старшим предпочтение, Им место уступить должны. И все задействовано четко, Следит за этим проводник И нет той низости жестокой Как на Донбассе хамства лик. Мне как то в отпуске сестра, О воспитании сказала, Вот станет взрослой детвора И глубже вникнешь сам в детали. Прошло с тех пор немало лет, Мы все состариться успели И я уже не тот атлет, Все больше дома, не при деле. Сижу за письменным столом И часто спорю сам с собою, Зачем терзаться довелось, Кривить душою и судьбою. По бумерангу говорят, Все возвращается обратно, Хотя так много не понятно, Когда безумия творят. Со стороны легко судить И разводить беду чужую, О чести, доблести твердить, А нынче, на своих, смотрю я. И вспоминаю каждый раз, Свою чудесную сестренку, Что выставляла напоказ, Семьи привычки и пороки. Была для нас вторая мать, Могла последним поделиться, Способна разуму внимать, Со всем осознанно смириться. Никто не хочет сам себе, Желать отчаявшись, плохого, Вся жизнь тревожная в борьбе, А помним детство босоногое. Когда пасли коров и коз, И как мне нравилось все это, С утра до ночи, каждым летом, Мы дурью маялись всерьез. Мешки тяжелые таскали, С травою, листьями, зерном, Родные в этом потакали, В поселке маленьком родном. Козлят, телят на пропитание, Отец частенько покупал, У Саши не было желания, Но резал профессионал. И обдирал подвесив шкуру, Затем сдавал в приемный пункт, Везде все доставалось Шуре, Тяжелый жизненный маршрут. Велосипедом сколько помню, На раме он меня катал, У детства, детские законы, Но Саша рано взрослым стал. Не принимал дурных привычек, Курить, как многие, не стал, Примером был в своем обличии, С душою чистой, как кристалл. Однако сам пошел учиться И за собой повел меня, С его подачи смог добиться, Определенных сдвигов я. И дети тоже, слава Богу, Пока что весело живут, Встречают мило у порога И в них достаток и уют. Не все конечно под диктовку, Есть разногласие в среде, Свои привычки и пороки, Как удержать себя в узде. Когда все дома и доступно, Ну как тут не побаловать, Все это даже не преступно, Хоть и тревожно, что скрывать. Взрослеют дети, мы стареем, Меняем на привычки взгляд И чувства нас уже не греют, Не так волнует звездопад. И доставать уже не хочешь, Для милой женщины луну, Мечтами голову морочишь, Встречая новую весну. И каждый год о новой встрече, Мечтаешь снова, как пацан, Хотя на месте жить чуть легче, Но манит омут прежних стран. Что ожидает на чужбине, Ответа не было пока, В делах копаешься рутинных, Мечтой взлетаешь в облака. С годами все вошло в привычку и воспитание притом, Попьешь колодезной водички, В лесу присядешь под кустом. Подышишь воздухом надежды, Припомнишь хлопотные дни И завтра лучшее, чем прежде, Захочешь в сердце сохранить. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
