Был теплый, солнечный майский денек. Деревья шелестели нежной молоденькой листвой, из травы выгдядывали золотистые солнышки мать-и-мачехи, в небе носились ласточки. Воздух был наполнен ароматом цветов яблонь и черемухи.

 

По улице легкой, стремительной походкой шла девочка лет пятнадцати. В ее внешности не было ничего броского, яркого, но, тем не менее, она была очаровательна. Очаровательна своей простотой и естественностью. Бледное, словно фарфоровое личико, русые кудри, развивающиеся на ветру, громадные голубые глаза, обрамленные длинными ресницами, небольшой, слегка вздернутый носик, маленькие, пухлые губки цвета спелой малины… Хрупкая, тоненькая фигурка девочки еще не сформировалась полностью и была прелестна этой детскостью, незавершенностью. Одежда девчушки выглядела просто и мило: кораллово-розовая вязаная кофточка прикрывала белую маечку с кружевными оборками, светло-голубые джинсы перекликались с ясным небом, а крошечные бежевые туфельки, украшенные бантиком, завершали образ.

 

Девочка шла, рассматривая город, словно видя его в первый раз. Ее любознательный, пытливый взгляд был устремлен то на клумбу с тюльпанами, то на цветущую яблоню, с которой, словно снежинки, сыпались белые лепестки, то на кудрявые светло-лиловые гроздья сирени. Глаза девочки были задумчивы, время от времени в них мелькала едва уловимая тень грусти. На губах же играла мягкая, доброжелательная улыбка. Все лицо девочки было проникнуто светлой, романтической, понятной только ей мечтой, в нем отсутствовал оттенок пошлости, испорченности, ранней взрослости, имеющийся у многих девушек-подростков. Напротив, она была еще нежным ребенком, и было грустно подумать, что скоро эта трогательная юность уйдет навсегда, и хорошенькая девочка превратится в обыкновенную зрелую женщину – располневшую, уставшую от домашних забот, с огрубевшим, стареющим лицом. Так происходит со всеми…

 

Ничего лишнего не было в облике девочки, всё в нем было наполнено чистотой и невинностью. Такие девушки во все времена вдохновляли художников, такими известные писатели создавали своих героинь. Это был совершенный образ…

 

Неподалеку, на автобусной остановке, стояли двое мужчин и курили, испуская облака удушливого темно-сизого дыма. Много общего было в их внешности: красноватые, слегка припухшие лица, бедная, неряшливая, грязная одежда, от обоих исходил сильный запах пота и спирта. Заботливые мамочки называют таких типов «подозрительными дядьками» и учат своих юных дочек держаться от них подальше.

 

Первый мужчина был высоким, худощавым, с резкими, грубыми чертами лица, блестящей, неровной лысиной. На нем был мешковатый камуфляжный костюм, как мешок висящий на тощем теле. Второй мужчина, пухлый, приземистый, со спутанными, давно не стриженными, жесткими, как войлок, волосами, зеленоватыми рыбьими глазами и носом-картошкой, был одет в черные спортивные штаны и темную, непонятного цвета куртку. Парочка стояла как бы отдельно от всех, никто не останавливался рядом с неприятными мужчинами. А наша прекрасная героиня приближалась к ним. У любого неравнодушного человека, увидевшего эту сцену, заколотилось бы сердце, он бы сделал все, чтобы не подпустить девочку к пьяницам, предотвратить возможную беду. Однако она неумолимо приближалась…

 

Подойдя к мужчинам, девочка остановилась, робко посмотрела на них своими прозрачными голубыми глазами и нерешительно произнесла:

 

– Дайте закурить.