Отрывок из романа "Охота на крутых" На речку приехали засветло. Разгрузили вещи, палатку, аккумулятор и фару, пару автоматов на всякий случай. Отдельно майор поставил объемистый рюкзак: «Це – наживка!» Расположились за дамбой, там, где вода падала с трехметровой высоты в котлован с крутыми берегами, вытекая из него уже спокойной речушкой. В этом буруне, по уверениям местных жителей, обитали такие сомы, которые могли запросто глотнуть человека. Гек в уме прикинул соотношения размеров сома и человека, затем их предполагаемый общий вес, разделил полученную цифру на двадцать и остался доволен: сом килограммов на восемь-десять его вполне устраивал. Подготовили снасти – капроновые шнуры с коваными тройниками на концах, насадили на них наживку – лягушат и головастиков и забросили все это добро в омут, привязав другие концы шнуров к вбитым в землю кольям. Гек и Вадим прицепили к каждому шнуру по колокольчику. - Ну, хлопцы, а теперь – за стол! – потер плотоядно руки Иван Кузьмич. Вокруг расстеленного на траве у палатки брезента суетились Ачмиз, Славка, Валерка и Володька. Кроме обещанных майором колбасы и масла, на брезенте лежал… полный ассортимент продуктов, которыми угощал ребят хранитель дачи в своей избе. Вытаскивая из больших картонных коробок очередной деликатес, они издавали восторженные вопли, которыми золотоискатели приветствуют находку крупного самородка. - Иван Кузьмич, вы, может, не тот комплект питания захватили? – нашелся наконец-то Гек. – Этот – явно маршальский! - Ничего, ребятки, - доставая из отдельной картонки трехлитровую бутыль водки «Смирнофф», ответствовал майор, - почувствуйте себя хоть эту ночь в маршальской шкуре, ведь каждый солдат мечтает дорасти до больших звезд. Весь ваш призыв я не мог вот так накормить и напоить – так давайте хоть день рождения вашего товарища отметим по-человечески! Понравились вы мне, хлопцы, своей дружной сплоченностью, готовностью для товарища шкуру свою отдать. И вообще – нет в вас озлобленности, которой сейчас заряжены большинство россиян. Но и себя в обиду не даете! Дай вам Бог всю жизнь прожить так! Да еще бы хороших жен… - Уже есть! – прервал его Володька, первым протягивая свою кружку. - Что есть? – не понял сразу Иван Кузьмич. - Жены есть, товарищ майор, да такие, что других – не надо! - Ну, ребята, тогда я вам вдвойне завидую хорошей белой завистью. Давайте за это выпьем! – Майор набулькал каждому по нескольку глотков, себе же – почти полную. - Товарищ майор… - начал было Вадим. - Цыц! – шутливо прикрикнул на него Иван Кузьмич. – Свою меру я давно уже сам знаю. У меня против нее противоядие есть - предчувствие. Чувствую, хлопцы, - не сидеть нам с вами уже больше за таким вот столом… Э-э-э, да что там, давайте пейте, пока пьется! – Он стукнул свою кружку поочередно о кружки ребят и махом выпил водку. Ребята молча последовали его примеру. Гек с удивлением отметил про себя при этом, что майор за весь разговор с ними не перешел на украинскую мову. Выпили, закусили. Майор тут же погнал Ачмиза с машиной в часть, наказав – если что, лететь на всех парах прямо сюда. Затем выпили по второй, закурили. Стемнело, и Валерка со Славкой развели костер. Оранжевые блики заметались по одежде, лицам сидящих вокруг. Тихая теплая ночь тянула к задушевной беседе, но разговор почему-то не склеивался: каждый думал о своем. В ночной тишине, перерываемой ором лягушек и потрескиванием сучьев в костре, где-то зазвенел колокольчик. - Звенит… - тихо прошептал майор, задумчиво разглядывая звезды. - Звенит… - так же глухо согласился с ним Вадим, прикуривая от уголька костра. - Звенит! – заорал вдруг Володька. – Черт, это же колокольчик на удочке! – И ломанулся к берегу. Остальные – за ним. Подбежав к берегу, майор щелкнул выключателем на фаре. Ослепительный свет залил кромку берега. Взяло на средней удочке- донке. Туго натянутый капроновый шнур чуть вибрировал, и колокольчик на нем уже не звенел, а только подрагивал. Перехватив шнур, майор поднатужился, выбрал метра два его и тут же бросил, отчаянно матерясь, - что-то на том конце рвануло так, что шнур обжег ладони. Кол, вырубленный из прибрежной ивы, согнулся от рывка рыбины и подозрительно затрещал. - Хлопцы! – отчаянно заорал Иван Кузьмич. – Давайте шось робыть! Уйдет же зараза! – И вновь ухватился за шнур. - Стой! – закричал и Володька, дергая его за рукав куртки. – Это бесполезно! Он будет вырываться все время, этот бегемот. Счас сделаем по-другому. Он сбегал к палатке и приволок металлический угольник от треноги метра полтора высотой. Забив его в землю недалеко от кола с привязанным к нему шнуром, скомандовал: - А теперь все разом потянем! Намотав на руки найденные в палатке рубашки, трико и другие вещи, взялись за шнур и потянули, выбрав сразу метра три. Володька ловко набросил получившуюся петлю на вбитый угольник. - Еще взяли! И так, виток за витком набрасывая слабинку на угольник, вроде бурлаков волжских, подтащили к берегу то что попалось. А попалось что-то сверхъестественное. Вода на мелководье вдруг забурлила, вверх ударили фонтаны воды с илом, и в свете фары показалась темная тупая рожа с разрезом пасти от жабры до жабры. В эту пасть размером с хорошую форточку свободно поместилась бы голова человека, и ребята с мистическим ужасом успели, поговаривая о сожранных этим чудовищем людях. Иван Кузьмич отчаянно метался по берегу, не зная, как вытащить этого крокодила на берег, и вдруг бросился на сома, пытаясь придавить ко дну его полутораметровую тушу. В свете мелькнули жесткие, как стальная проволока, усы рыбы, затем мощный изогнувшийся хвост, который, взметнувшись, с силой подцепил майора. Послышался мощный шлепок, и он улетел во тьму. Шумно плеснулась вода, затем разнеслись по речке такие отчаянные маты, что Володька восхищенно присвистнул: - Во дает товарищ майор! Деду бы нашему у него поучиться! Иван Кузьмич вылез из воды, и ребята невольно расхохотались. Весь облепленный тиной и водорослями, он сейчас здорово смахивал на водяного из известного мультика. Их смех еще больше разъярил майора. Метнувшись к стоящему отдельно рюкзаку, он покопался в нем, что-то достал и быстро вернулся. Зажимая в руке какую-то коробку, он рванулся опять к сому, продолжавшему бушевать у берега. Гек придержал его: - Иван Кузьмич, может, того – не надо, а? Ведь эта скотина и покалечить может запросто. Мы счас кучей на него… - Отставить! – Майор вошел в раж. – Это уже амбиции! Я его должен сам приструнить после того, что он со мной сделал. - Нам вас будет не хватать! – сожалеюще вздохнул Гек, отпуская рукав майорской куртки. – Славка, живо за фотоаппаратом! Славка уже все понял и пулей полетел в палатку. Вернулся, держа в руках «Никон» с лампой-вспышкой. Между тем Иван Кузьмич вновь прыгнул в воду, но не на сома, а сбоку от него и, изловчившись, сунул в его разинутую пасть принесенную коробку, щелкнув чем-то на ней. И – сом захлопнул пасть. Майор рванулся обратно на берег, крича ребятам: - Ложись! – И сам плюхнулся в траву, едва выкатившись на кручу. Они еще ничего не успели сообразить, Славка, направив фотоаппарат на сома, щелкнул затвором. Фотовспышка слилась еще с одной – там, где был сом, глухо громыхнуло, их обдало грязью, а Валерке так заехало в грудь чем-то тяжелым, что он кубарем покатился по берегу. Фару тоже залепило илом, она еле-еле просвечивала, и потому разобрать, что произошло, было нелегко. Майор, вскочив, первым бросился к тому месту, где барахталась рыбина. Вскоре послышался его крик: - Да протрите же вы, мать вашу, фару чем-нибудь! - Чем? – Вопрос был резонный. Чистого на них не осталось ничего. Наконец Вадим догадался сорвать висевшее на сучке полотенце и протереть стекло. Картина вокруг прояснилась настолько, что стали видны и вымазанные грязью, похожие на боевую раскраску индейцев лица ребят, а когда Вадим чуть повернул фару – и сам майор, стоящий по колено в воде у какой-то бесформенной туши. Ребята бросились туда. Это было туловище сома, но без головы. Чистый срез, словно от рубленой раны, проходил как раз по основанию жаберных крышек. Голова же улетела в неизвестном направлении. - Ну як моя наживка сработала? – встал в позу майор. – Без нее вы еще сутки с этой скотиной промантулились бы! Взрывпакет ударно- обрезного действия, - пояснил он, - применяется в войсках специального назначения для вскрытия сейфов, срыва гаражных, амбарных и других замков, а также перебивания опор и ферм малых мостов и эстакад. Здорово? - Здорово! – буркнул за всех Славка, стирая рукавом рубашки грязевую маску с физиономии. – Такие кадры испортил! – и бросил в траву ком грязи – то, что недавно называлось фотоаппаратом «Никон». Вместе выволокли сома на берег. Даже без головы он впечатлял. Тело длиной было около полутора метров, суженное к хвостовой части, как у торпеды. Валерка, охая и хватаясь за грудь, пошел шарить в траве, чем же его так звездануло, и вскоре споткнулся… о пропавшую сомячью голову, целую и невредимую, обрезанную направленным взрывом так же, как и тело, - чисто и аккуратно. И когда приставили голову к туловищу – перед ними лежал сомяра во всей своей страшной красоте. - Эх, - вздохнул майор, скребя затылок и глядя на бесполезный, облепленный грязью «Никон», - неувязочка вышла! А я о фотографии с таким трофеем всю жизнь мечтал! Поверите, за всю историю своей рыбацкой практики мне попадалась одна мелюзга на крючок! – признался он огорченно ребятам. - Так в чем же дело, становитесь, снимаю! – Вадим держал в руках «Полароид». – Везде с собой вожу: удобные моментальные фотографии. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
