Внук деда Фёдора, Славка, и его друг-таксист Артур так достали деда своим недоверием по поводу размеров карасей, выловленных им на прошлой неделе в Сахарной балке, что пришлось, скрепя сердце, тащить их на это рыбное место. Сохраняемое дедом до поры, до времени, в глубочайшей тайне от остальных рыбаков-завистников. ... Лишь только зарозовело небо на востоке, дед бесцеремонно растормошил приятелей, сладко дрыхнувших на сеновале. - Вставайте, рыбачки-чайнички, карась уже давно по берегу гуляет. На берег озерца прибыли как раз вовремя – опять же по авторитетному мнению деда. - Эй, вон ту штуку не забудь захватить! – дед указал Славке на сумку, которую тот тащил от самой машины. В ней оказалась кастрюлька, почти доверху наполненная крупными распаренными зёрнами перловой крупы – одно к одному. - Такой перловки не бывает, – авторитетно заявил Артур, сунув нос в кастрюлю. – Это ж прямо фасоль какая-то. - У вас, салаг, может, и не бывает, – презрительно глянул на него дед Фёдор, подходя к неширокому проему в стене редкого, с этого берега, камыша. – Сам выкосил, – похвастался он, по широкой дуге разбрасывая приманку у берега. – На, – отдал затем кастрюлю Артуру, - пройди метров пять вправо, там точно такая же прогалина. Набросай и туда. Сумеешь? – подозрительно поглядел он на таксиста. - Легко, – тот захватил посудину и понёсся с ней вправо. – Слав, иди сюда,- после недолгой паузы донеслось из-за камыша.- Ну как, получается? – спросил он, когда Славка подошёл. Тот внимательно пригляделся к выполняемой Артуром работе. - Ты знаешь, шикарно! По-моему, так даже слишком шикарно. - А что такое? – забеспокоился таксист, лихорадочно скребя пятернёй по дну кастрюли. – Опять что-то не так? Близко бросаю, да? - Да бросаешь нормально, - успокоил его Славка. – И рыбу прикормил здорово. Но меня беспокоит совершенно другое – на что мы теперь ловить будем? Артур машинально запулил в воду последние крупинки из кастрюльки и только потом опомнился. - И что ж ты, гад, раньше-то молчал? – с надрывом завопил он, чуть ли не с кулаками бросаясь на друга. – Ведь видел же, что я увлёкся. Тьфу ты, блин! – он со злостью отправил кастрюльку вслед за прикормкой. Та, глухо булькнув, согласно ушла на дно, неподалёку от берега. - Ну вот, теперь еще и чужую посуду утопил, – безжалостно добил его Славка, изо всех сил стараясь сохранять серьёзный вид. - Эй, что у вас там? – крикнул со своего места дед Фёдор. – Никак рыба уже гуляет? Так вроде, рановато еще. - Это кастрюля твоя по дну гуляет, – на полном серьёзе сообщил ему Славка. – От таксиста сбежала… Ой, мамочки, не могу больше! – он боком завалился в траву от хохота, увидя растерянное и злое лицо Артура. - Что ты сказал? – из камыша появилась фигура деда Фёдора. - Он…это… я всю перловку перебросал в воду! – сконфуженно доложил ему Артур. – Нечаянно, - добавил тут же. - С кастрюлей вместе! Дед смерил его испепеляющим взглядом. - И с этим ничтожеством я спорил насчет хорошей рыбалки? Да что ты в ней вообще понимаешь, дилетант несчастный? Ты где, вообще-то, до этого рыбачил? В своем аквариуме, небось? Или с тарелки в гостях? – дед Фёдор еще раз оглядел сконфуженного донельзя таксиста и, видимо, определив по его виду, что с того хватит, снисходительно хлопнул по плечу. – Ладно уж, пошли со мной. Он вновь запустил руку в сумку и вынул из неё небольшой матерчатый мешочек, отдающий запахом подсолнечного масла. - Держите, рыбоеды, – дед отсыпал из мешочка в полиэтиленовый пакетик половину такой же крупы, но слегка желтоватого цвета. – Я в неё, для запаху, масла чуток капнул. Ку-уда? – придержал он рванувшихся к своим прогалинам рыбаков. – Сейчас возле прикормки крутится всякая мелочь, крупняк подойдет где-то через полчаса-час. Так что времени у нас для разговора предостаточно, - он вновь полез в ту же сумку и выложил на траву бутылку водки и пакет с помидорами. - А разговор о чём? – Славка поднял свой стакан с водкой и посмотрел сквозь него на солнце. – Эх, давно не причащался зелёным змием, – он запрокинул голову и, раскрутив стакан, выплеснул его содержимое в открытый рот, не донеся посудину до губ сантиметров пятнадцати. Жидкость целенаправленно устремилась прямиком в его желудок, булькнула там, а Славка уже с удовольствием вгрызался в огромный краснобокий помидор. - Ты гля, чисто по-нашенски кидает! – изумился дед Фёдор. – Где учился, ежли не секрет? - Армия и Карабах научили, в своё время, – ответил Славка, прожевав помидор. –Я там этого дерьма перепил – гектолитры. Без него бы вообще швах. А нажрёшься – полный уход от реальной действительности. И сам чёрт тебе не брат тогда! Артур выпил нормально, не пытаясь повторить Славкин финт. - Правильно. Опыт и прахтика – великое дело! Учись, студент, – дед Фёдор лихо крутнул остатки водки в бутылке, запрокинул голову и, подняв посудину, пошире открыл рот. Жидкость из неё стала ввинчиваться в него, словно вода в воронку. И чем выше поднимал он бутылку, тем с большим бульканьем исчезала водка в его горле. Последние капли шлёпнулись в рот уже с расстояния вытянутой руки. - Ни фига себе! – поражённый Артур даже проехал помидором мимо своего рта. – Тебе, дед Федь, прямая дорога в профессора этого дела. Жаль, что в наших универах нет кафедры алкашистики, – попытался он «кинуть леща» хозяину утопленной кастрюли. – А рыбачить мы будем, или ты нас только для разговора привёз? - Будем, а как же, – дед Фёдор тоже закусил помидором, затем легко поднялся и потянулся. – Не пойму, что за водка нынче пошла: раньше хватало одного пузыря на троих, а теперь и трёх на одного недостаточно. Ладно, байки побоку, пошли рыбачить. Разбирайте по две удочки и устраивайтесь, каждый, в своём закутке. А я тут сам с собою ещё кое о чем помаракую. Только не шумите там особо, карась – тварь хитрющая, он наскоков не уважает. Славка с Артуром подхватили четыре удочки и, потихоньку рассевшись по своим прокосам, принялись нанизывать на крючки перловку. - Зар-раза! – ругнулся Артур. – Расползается в пальцах, как подмокшая сигарета. - Тихо ты! – шикнул на него со своего места Славка. – С этой наживкой обращаться нужно, как с женщиной – нежно и терпеливо. И забрасывать так же, понял? - Понял, не дурак, – Артур пошлёпал по воде удилищами и затих. Славка хотел было потихоньку обложить его, чисто по-русски, но затем спохватился и тоже замер, забросив леску с отрегулированными, по глубине, поплавками меж трёх жидких пучков осоки, растущей прямо со дна пруда. Тишина установилась такая, что были слышны взвизгивания и хохот девчат с дальнего его конца. Славка представил на мгновение, в каком они виде там сейчас купаются, и его даже в жар бросило. - Что за гадство? Только сменил форму на спортивный костюм – сразу же дурные мысли в башку попёрли, – боковым зрением он просёк , как правый поплавок тихонько запутешествовал к ближнему пучку осоки. - Течение, наверное, - Славка потянул на себя удилище – на том конце лески что-то висело. Не похожее на рыбину, так как не сопротивлялось. Он вытащил леску полностью – на крючке болтался огромный рак, вцепившийся одной клешнёй в зёрна перловки. - Вот это чудовище! – Славка выбросил его на берег и только тогда рак разжал клешню. И, приподнявшись на «шейке», угрожающе протянул к нему обе – размером с хорошие ножницы каждая. В длину это буро- зелёное страшилище было в полторы ладони – таких ещё ему ловить не приходилось. - Артур, иди посмотри, что я выудил, – Славка осторожно схватил рака у основания клешней и сунул его к самому носу таксиста, когда его голова вынырнул из камыша. Артур тут же рванулся назад, чуть не свалившись при этом в воду от неожиданности. - Ты что же, гад, заику из меня решил сделать? – свирепо зашипел он и тут же радостно вскрикнул: - ой, у меня тоже что-то подцепилось! Славка увидел над камышом его поднятое удилище, согнувшееся дугой под тяжестью чего-то пока невидимого, и, наскоро сунув рака в садок, поспешил к нему на помощь. Общим усилиями через некоторое время они выволокли на берег…черепаху. Вытащить крючок из ее пасти не представлялось возможным – черепаха втянула эту самую пасть под панцирь, поэтому леску пришлось просто обрезать. Со злостью спихнув добычу в воду, Артур дал, наконец, волю чувствам. - Да что это, в трикопыта мать, за рыбалка? Дендрарий какой-то, а не водоём! Теперь, по идее, у нас должен начаться клёв пиявок. А где ж обещанные караси? И словно в ответ ему, с того места, где устроился дед Фёдор, послышался сначала лёгкий вскрик, затем треск камыша и тут же – умоляющий голос деда Фёдора. - Хлопцы, иде вы там? Подсак, ради Бога, скорее! Леска, натянутая, как хорошая гитарная струна, с лёгким позваниванием резала воду по большой дуге. Сразу видно было – крупняк попался. Дед Фёдор, с побелевшими от азарта губами, всеми силами пытался не дать рыбине уйти в глубину. Тогда аминь леске! Он свирепо вытаращился на подбегавшего, с подсачеком, таксиста. - Подцепляй скорее, уйдёт ведь, его маму! Давай, я подведу к берегу, а ты резко сунь под пузо подсак и волоки его на берег. Ну, раз, два… - И-эк! – Артур, с маху, засадил кольцо с сеткой в воду - туда, где вскипал илистый бурун. - Вз-зык! – удилище радостно и облегчённо распрямилось, а грузик с пустой леской на конце больно щёлкнул его по носу. Артур растерянно выхватил из пруда подсак. И тотчас же, в том месте, где он находился, на поверхность воды вывернулся здоровенный жёлтый карась. Полежав несколько мгновений на ряске, плотным пятном устилавшей поверхность воды, как блин на сковородке, карась обрадовано чмокнул губами, выпустив пузырь воздуха из пасти. Затем энергично вильнул хвостом и неспешно ушел от берега, в глубину. Все заворожённо следили за этим замечательным экземпляром, пока жёлтое пятно вовсе не растворилось в мутной воде. Затем дед Фёдор повернулся к Артуру... Врут, наверное, что взглядом не всё можно высказать! Таксист бросил подсак и безмолвно попятился в кусты, из которых недавно так резво выпорхнул. Дед Фёдор безмолвно пошлёпал губами, в уголкае рта прилепилась потухшая сигарета... но так и не выразился, обречённо взмахнув рукой. - Мало я с тебя, гада, водки стребовал! Нужно было на канистру спорить. Двадцатилитровую, притом... Изыдь с моих глаз, папуас недоразвитый! А ты чего тут околачиваешься? – он перенёс всю горечь досады на внука. - Ухожу, дед, уже ухожу, – тот прыскал, едва сдерживаясь. – Только дай крючок запасной - мы тут с Артуром рачищу здоровенного выцепили, а вот на черепахе пришлось обрезать леску. - А-а-а, есть здесь такие, как же, – дед Фёдор уже начал успокаиваться после пережитого стресса – только руки чуть подрагивали, когда закуривал очередную сигарету. – Не знаю, что эти раки тут жрут, но попадаются иногда такие – ну чисто тебе омары. А черепахи – они и есть черепахи, - он вынул из круглой коробочки крючок и протянул его Славке. – Хочешь, угадаю с первого раза, на чьей удочке пришлось обрезать крючок? – хитро прищурился дед. - Не нужно! – расхохотался Славка, унося добычу таксисту. Привязав крючок к его удочке, они вновь затихли над поплавками. Но ненадолго - вскоре левый Славкин поплавок задрожал мелкой дрожью, словно подхватил простуду. Затем какая-то невидимая сила пару раз легонько дернула его книзу, а затем медленно, но упорно принялась выталкивать из воды. Знакомая поклёвка! Костя взял в руки удилище и приготовился. А когда поплавок совсем было улегся на воде вздремнуть, плавно подсёк, собираясь тут же выхватить небольшого карасика из пруда. Ага, как же! Бамбуковое бесколенное удилище жалобно ойкнуло и дугой согнулось под мощным рывком попавшей на крючок рыбины. А Славка почувствовал сразу же такую тяжесть в напрягшейся кисти – хоть бросай удочку. Ну, это было что-то! Он перехватил удилище двумя руками и с тревогой взглянул на леску, пытаясь на глаз определить её сечение. Кажется, где-то 0,3 миллиметра. Если ещё, к тому же, германская или самурайская – выдюжит. Ну что ж, будем надеяться! Он осторожно, без рывков, принялся вываживать рыбу к берегу. И вот уже среди прибрежных водорослей мелькнул золотисто-коричневый бок карася. Но какого! Сорвавшийся у деда Фёдора приходился ему, не иначе - младшим братишкой. Славка плавно перевёл кончик удилища слева направо, не ослабляя лески, и карась покорно повернул туда же, всего на миг высунув морду над водой. Этого оказалось вполне достаточно! Хватнув раскрытой пастью хорошую порцию воздуха, он резко, наполовину ослабил сопротивление и лёг боком на поверхность воды. А Славка только сейчас услышал сопение у себя над ухом. Оглянулся – Артур стоял сзади, напряжённо вытянув шею и судорожно сжимая в руке держак подсака. - Давай! – шёпотом подбодрил его Славка. Таксист плавно, осторожно подвёл обруч под отдыхающего на солнце карася. А тот, почувствовав неладное, по колебанию воды, встрепенулся вдруг, хлобыстнул по отражению солнца хвостом и попытался резко уйти вглубь. Поздно! Артур мощным рывком резко поднял подсак, и сверкающая чешуёй тушка тяжело заворочалась в сетке, безмолвно шлёпая губами. Так его и выволок таксист на берег – по воде. Иначе гнулась ручка подсака. - Е-е-есть! – отчаянно-ликующе заорал Артур, когда Славка, отцепив, наконец, крючок, бухнул карася в садок. – Ага, наша взяла всё-таки! На его крик прибежал дед Федор. - На пару кило потянет, – уверенно определил он профессиональным взглядом. – А то и с половиной. Ну, и чего ты так вопишь? Что-то я не пойму – чья всё же взяла? – насмешливо уставился он на таксиста. Тот понял его вопрос и безмолвно задрал вверх обе трясущиеся от волнения руки. - Сдаюсь! Твоя взяла, дядь Федь. Но гадом буду, я таких мастодонтов до этого только в кино видел. Показывали, как-то, в «Мире животных»… Ой! – услыхав за спиной всплеск, он метнулся к своим удочкам и вовремя успел дотянуться до одной из них, которую кто-то упорно пытался утянуть от берега - в глубину. Через минуту он торжествующе выволок на берег второго карася – вполовину меньшего, чем у Славки. - Гля, дядь Федь! – торжествующе взвыл он по-новой. Но тому уже было не до него – он упорно сражался со своей удочкой. Вскоре карась примерно килограмма на полтора отправился в его садок. Затем снова клюнуло у Славки. И – пошло-поехало… Очнулись рыбаки после того, как у Славки и Артура, почти одновременно вновь оборвало крючки. - Ну, хватит, – дед Федя попытался вытащить из воды свой садок, чтобы на глазок определить улов, и отступил назад – его обдало водой, от поднявших бучу карасей. – Ничего себе, увлеклись! Уже скоро вечер. Сматываемся, хлопцы. Тут хватит на отличную жарёху, ещё и на продажу останется. Вечером, на ужин, были жареные в сметане караси. И дополнением к ним - проспоренная Артуром водка. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
