Александр Файнберг

 

В ночь со вторника на среду (14 октября) в своей квартире в Ташкенте скончался классик русскоязычной литературы Узбекистана, поэт Александр Файнберг. До своего 70-летнего юбилея, который он собирался отмечать 2 ноября, поэт не дожил без малого три недели.

С середины сентября, на протяжении почти месяца Александр Аркадьевич лечился в Первой стационарной правительственной больнице Узбекистана. Его беспокоило сердце, «скакало» давление – то понижалось, болела печень... врачи ставили диагноз «Острый гепатит печени». Однако совсем недавно выяснилось, что у него цирроз.

9 октября Файнберг выписался из больницы, и, по словам супруги поэта Инны Глебовны Коваль, чувствовал себя неплохо.

— Вчера у него вроде бы ничего не болело, он ни на что не жаловался, но сегодня ночью его сердце неожиданно остановилось, — сказала Инна Глебовна.

За свою жизнь Александр Файнберг выпустил около пятнадцати авторских книг стихов, как у себя на родине в Узбекистане, так и за рубежом. Есть множество публикаций и в коллективных литературных сборниках. Файнберг активно сотрудничал с узбекскими кинорежиссерами: по его сценариям снято несколько художественных и более 10 документальных фильмов.

12 апреля этого года Александр Файнберг указом Президента РФ Дмитрия Медведева был награжден медалью Пушкина за большой вклад в развитие культурных связей между Россией и Узбекистаном.

При Союзе писателей Узбекистана создана группа по организации похорон поэта.

Проститься с выдающимся поэтом можно будет 15 октября в 13-30, у 9-этажного «дома писателей» напротив старой консерватории. Александр Файнберг будет похоронен на Коммунистическом кладбище.

 

САРАТАН

 

Восточной флейты зной и заунывность.

Под солнцем бесконечный солончак.

Тень ящерицы в трещину забилась,

стоит верблюд с дремотою в очах.

 

А за дувалом стон перепелиный,

там все, как было создано творцом.

На свой очаг, что вылеплен из глины,

глядит старуха с глиняным лицом.

 

Дом самодельный слеп и скособочен.

Жара недвижна с четырех сторон.

И замер на стене до самой ночи

мой звездный знак – зеленый скорпион.

 

РОДИНА

 

Меж знойными квадратами полей

она легла до самого отрога –

гудроновая старая дорога

в тени пирамидальных тополей.

 

Я в юности не раз ходил по ней

с теодолитом и кривой треногой.

Я пил айран в той мазанке убогой,

где и теперь ни окон, ни дверей.

 

Печальный край. Но именно отсюда

я родом был, я родом есть и буду.

Ау, Европа! Я не знаю Вас.

 

Вдали орла безмолвное круженье.

В зубах травинка. Соль у самых глаз.

И горестно, и счастливо мгновенье.

 

* * *

Тоска покинутой деревни.

На крыши падает зима.

Кривые голые деревья.

Пустые черные дома.

 

Неслышный плач сожмет мне горло.

Вот повод горькому вину.

Сойду по скользкому пригорку,

в колодец старый загляну.

 

Дохнет в лицо чужая стужа,

и обожжет ладони лед.

Аукну, свистну – все впустую.

Никто в колодце не живет.

 

Скрипят разбитые ворота.

В сугробах колышки оград.

Лишь одинокая ворона

шуршит крылом о снегопад.

 

* * *

Нарисую день холодный,

день без года и числа,

перевернутую лодку,

возле лодки – два весла.

 

С низкой крышей, синеокий –

нарисую, как смогу –

старый домик одинокий

на пустынном берегу.

 

Нарисую сеть пустую.

Птицу в небе нарисую.

Краски есть – о чем тужить?

Нарисую – буду жить.