Гл. 8 Пристанище чудаков.

 

Змеится пыльная, неровная проселочная дорога. Выпирает ухабами. На отдельных участках – плещется лужами. Ничем примечательным не привлекает. Ведет она в никуда. О российских дорогах пишут мастера художественного слова. Подбираются строители к ним редко. Иногда латают бездонную прорву «денежного производства». В веках не померкнет слава о российском бездорожье. С ней, как и со всем остальным – народ мирится. Зато «вышедшее из народа» правительство стремится захватить, удержать передовые позиции – в…космонавтике! Россия обходится не просто без хороших дорог…вовсе без дорог! Потерпят! Стремится зато она покорить весь мир! Прогорел Гитлер: грубо, жестоко он действовал. Коммунисты вовсе не простаки. Относят себя к выходцам из народа, его избранникам.

Изощряются: извратили сущность всех понятий. Легковерные, доверчивые люди, советские народы подпали под власть гипноза демагогии. Не считают для себя зазорным стремительно перескакивать через ступени развития – без особого старания достичь западного уровня. Двигаются рывками. Используют «советскую манеру поведения». Разве это возможно?! Каждый народ, как и человек, должен самостоятельно пройти стадии нравственного развития, политического воспитания. Переболеть всеми «детскими болезнями». Лишь некогда воинственным, но прирученных насилием – Монголам удалось просветиться: с помощью философских софизмов. Из феодальной отсталости – достигли «немеркнущих высот». И это: помимо их собственной воли! Не найдутся желающие следовать их примеру. Можно не беспокоиться: чужой негативный опыт ничему полезному не учит!

Жутко трясет! Эта дорога – еще ничего…Случаются еще хуже! Ничего! И по существующим убойным дорогам, по сплошному бездорожью - приволокли нас в реальный социализм. Несомненно, когда-нибудь затащат в коммунизм. Просто объявят: «Дорогие товарищи! Доброе утро - приятной ночи! Поздравляем: находитесь в обществе всеобщего равенства, справедливости и свободы!» Молча узнаем о неминуемой судьбе. Матюг в данном случае не поможет! Остается одно: пропаганде оставим возможность безумствовать. Продолжат славить вождей из политбюро подхалимствующие крикуны.

Пассажиров автобуса трясет и колотит в дорожной дрожи. Автобус сдвинулся от начальной остановки – плотно набит пассажирами: не просунуться, не передохнуть. Словно бочка: набита сельдями. Долго не могли закрыть двери. На промежуточных стоянках пассажиры немного рассосались. К конечной остановке автобус прибыл налегке: имеет вид транспортного средства. Развозит сослуживцев по домам, после очередной попойки. Шофер откликается на просьбы трудящихся: останавливается возле калиток. Ведь разгружаются! Все здесь знают друг друга. Обмениваются репликами о повседневном. Женщины устало вздыхают – собирают многочисленные сумки, корзины… Мужчины налегке – первыми рвутся к выходу. Спешат в чайную: отметить прибытие. Пусть даже они не надеются на свежее пиво. Не привезли. Нет даже скисшего! Зато вдоволь водки, вин… В витрине выставили коньяк! Нечем закусить… Тащи с огорода!

Населенный пункт, поселок средних размеров и ухоженности – назвали оригинально: Пристанищем Чудаков. Дворов насчитывается с трехсот. Средний размер усадьбы – тридцать соток. У некоторых владельцев землицы даже больше. Не все трудятся в колхозе. У рабочих и служащих – всего по пять-семь соток. У окраинных жителей – усадьбы достигают семидесяти соток.

В дополнение к Пристанищу Чудаков – в колхозе «Маяк коммунизма» больше сотни хуторских хозяйств – наследники столыпинского времени: добровольно-принудительно не перешли пока на победные советские позиции общественной собственности и коллективного труда. Размер усадьбы хуторянина нельзя определить. Нельзя их назвать бедствующими. Но и завидовать им нельзя: живут без цивилизации, удобств - нет электричества, радио… Зато содержат небольшие свинофермы, другие разводят породистых бычков… Деньги без счета складывают в мешок. Зачем? Сами деньги не представляют никакого материального богатства: трудно их реализовать в товары. Лучше всего деньги пускать в рост! Но за это уже преследуют по УК СССР, да и нужна предпринимательская жилка. У селян нет наследственных навыков коммерции, головы пока не шурупают в направлении «товар-деньги-товар», да и рисковать не хотят. Говорят: можно деньги пустить в рост. Но за провинности такого свойства – государство преследует: конкурентов не терпит. Народ живет в постоянном напряжении. Никто ничего заранее не знает. Могут объявить денежную реформу. А то начнут раскулачивать – под видом преследования за частные промыслы и самогонку. Пить можно, а гнать… Есть спецы-самогонщики! Продукция их по всем качественным показателям конкурентно выигрывает в соревновании с монопольным государством. Градусы не сосчитать! Горит! Стоит дешево: пей – до очумения! Голова болит! Не больше, чем от «столичной».

В колхозе «Маяк коммунизма» около двух с половиной тысяч гектаров. Все приусадебные участки составляют около ста гектаров. С участков колхозников и частников снимают до трети товарной продукции: уходит на рынок. Государство только мнит себя полноправным хозяином. Ни для кого не секрет: индивидуальные собственники эффективнее решают продовольственную проблему. Основной континент жителей села-поселка – колхозники. Молодые трудятся на ближайшем карьере. Некоторые кормятся возле лесничества: на лесосеках и лесопосадках. Ухаживают за лесокультурами. Недавно в лесничестве обосновались приезжие мелиораторы: от столичного проектного института - готовят проекты осушения лесных болот. В группу мелиораторов берут молодых, здоровых ребят: временно трудоустраивают старшеклассников. Им мало платят. Смолчат…

Нет достоверного объяснения названия села-поселка. Приезжий обошел всю территорию: не встретил ни одного чудака. Обычная провинция с современным населением. Такой серой стала романтика испоганенного типа. Что поделаешь? Одуряет плоская обыденность – вытравила многое прекрасное и светлое. Ни одну мечту идейные революционеры не воплотили в реальность. От совсем недавнего прошлого – веет жутью. Будущее не манит розовыми далями, да и земным Раем не представляется. Кажется таким же бесцветным, даже серым, безрадостным. Будущее безнадежно. Заполнено тоской. Мало в нем веселья, радости. Смутно на Душе даже у жизнерадостного человека. Эпоха сплошной извращенности требует барабанного оптимизма. Слабо компенсирует затраты физические и усилия мозга. Уже привыкли к необеспеченности тусклого бытия. Способны некоторые извергать плоскости, пошлости…Праведные заблуждения соседствуют с изощренной лживостью. Настоящее примешано в кожуру термоядерных угроз. В будущем возможны социальные взрывы. Долгие годы, а то и десятилетия придется развиваться, даже гнить во внутренней скверне. В народных традициях – терпеть. Обсуждать-осуждать существующие недостатки. Критиковать порядки. Не менять условия бесконтрольности власть имущих: сохраняют порабощенное состояние трудящихся физического и умственного труда. Еще издеваются: в довершение!

Автобус развернулся. Немного постоял. Пассажиров взял – отправился в обратном направлении. Опустела площадка перед автостанцией, будочкой летнего типа. В отдалении заметна уменьшающаяся фигура стройного молодого человека в спортивном костюме. Он побрел наугад по незнакомой улице. Здесь оказался впервые. Все еще находится во власти каких-то переживаний, мыслей. Проявляет презрение к неустройствам обыденности. Смачно сплюнул. Дорожная пыль сразу засосала и припудрила плевок. Следы ног исчезают в мгновение. Молодой человек не оглядывается – лишь бросает безразличные взгляды по сторонам. Пока не встретил ничего примечательного: ни школы, ни памятника погибшим – в виде штампованного остолопа. Нет приличного строения. Не встретил даже смрадно пахнущей свинофермы. Он широко ступает. Размахивает руками. Всякий раз поблескивает широким перстнем-печаткой с квадратной настройкой. Изрезана вензелями трех букв, двух слов? Вплетены в монограмму. Перстень совершает амплитудное движение – вместе с владеющим им пальцем. Кроссовки мягко ступают в пылящий дорожный слой.

Из некоторых подворотен, окон наблюдают за «залетной птичкой». Думают – решить не могут, потом обсуждать начнут: с какой целью «жид» появился в этой провинциальной глухомани? К чужакам пока не привыкли: относятся с любопытством, презрением и подозрительностью к любому городскому визитеру. Молодой человек бросает иронические взгляды на чрезмерно любопытствующих. И – отворачивается. Он считает: «лучше займитесь делом!» Привык к городской ментальности: не здоровается с каждым встречным: знакомым и незнакомым. Здесь даже снимают кепку – кланяются.

Вдруг до слуха Зайи донеслись расплывающиеся по ветру короткие хлопки. Он поднял глаза: сразу понял их причину. Только зря потревожили его внимание. На ветру развивается грязно-серый флаг. С водянистыми бордовыми узорами. Звезда имеет вытянутые очертания, изломанные грани. Острые углы больше напоминают завитушки. Начисто выцвели, почти прозрачны серп с перекрещивающимся молотом. Таково свойство кумача: при продолжительном к нему безразличии: не возбуждает чувств, приступов тупого патриотизма. Поблекли краски, тона наших классовых знамен. Даже властители потеряли идейность: перестали выставлять себя идейными коммунистами. Как можно им верить? Идеал потерял привлекательность: стал бесцветным. Застопорилось движение. В обычном, неприметном, несколько пузатом здании расположен сельсовет или правление колхоза. Для собственного спокойствия – молодой человек с центральной улицы свернул в переулок. Прибавил шаг. Запылил с большей интенсивностью. От нежелательных «хозяв» он удалился с возросшей скоростью. Он не страшится советской власти: за душой, в кармане, сохраняет надежное ксива. Незаметно нарушает паспортный режим. Обладает достаточным жизненным опытом – уверен: по теории вероятности - не тормознут! Но лишний раз не хочет связываться со сволочной публикой. Для них контроль-отчетность составляет основу бытия, благополучия. Прикрываются формалистикой. Избегают сами непосредственно сталкиваться с повседневными человеческими нуждами. Зайя эгоистичен, высокомерен. Мыслит трезво. Видит, понимает происходящее. Знает свою выгоду. Презирает всех ничтожеств: обитают всюду, злобствуют. Понять легко: дорвались до власти! Теперь крутят… Их главная цель: держать народ в повиновении. Морочат голову идейно-выдержанной чепухой. Здесь неистребим произвол-страх. Сосуществуют!

Иначе они не могут! Приспособились к существующему: не мечтают о лучшем. В советском хлеву находятся в естественном состоянии. Их душа – нематериальна. Поведение типично для Славян-фаталистов. Находятся в переходном состоянии… – между животным и… Не рвутся вверх. Сохраняют традиционную консервативность. Православие ввергло в состояние апатичного выжидания небесных благодеяний. Небеса ниспошлют блага! Нет? Еще три столетия будут ожидать. Тогда! Их удача – мистического свойства. Невольники нелепой судьбы. Не творцы собственного счастья.