В одной деревне жила-была кикимора Прасковья. Вопреки распространенному мнению, эти необычные существа живут вовсе не на болоте, а в избе, за печкой. Вот и наша так.

 

У нее была дочка, похожая на нее как две капли воды – кикимора Аленка. Малюсенькая, худенькая, как и все кикиморы, девчушка с вечно растрепанными рыжими волосами, веселыми зелеными глазками, маленьким острым носиком и улыбкой до ушей. Носила она красный сарафан и лапти.

 

Вот подросла Аленка, стала мама учить ее жизни.

 

– Сегодня мы с тобой, Алена, ночью выйдем из-за печки. Время пришло.

 

– А зачем?

 

– Проучим этих дураков людей. А то они не любят нас, кикимор, обижают, из дома выгоняют.

 

– А что мы будем делать? – вопросов у Аленки было множество.

 

– Скоро узнаешь.

 

Мать Аленки, Прасковья, была достаточно злобной кикиморой. С грязным лицом и растрепанными спутанными волосами, одетая в лохмотья, она терпеть не могла людей и постоянно делала им пакости. Но для Алены это была любимая мама.

 

И вот наступила ночь. В доме все уснули. Тогда Прасковья выглянула из-за печки, огляделась и шепнула Аленке:

 

– Выходи!

 

Аленка вышла и огляделась. Ей очень понравился деревянный пол, стол, покрытый скатертью с вышивкой, длинная скамья, множество горшков и кочерга.

 

– Как мне здесь нравится! – сказала она и засмеялась.

 

– Тише! – зашипела Прасковья. – Сейчас весь дом разбудишь! Смотри лучше – вон пироги, хлеб и молоко. Немедленно клади пироги в передник, а молоко нальешь вот сюда – и Прасковья протянула дочери крынку. – Завтра съедим.

 

– Но это же приготовили эти люди, – сказала Алена и кивнула в сторону спящей семьи.

 

– Ну и что? – удивилась Прасковья. – Они же нас не угощают. Это во-первых. Во-вторых, поесть ты любишь. А в-третьих – кикимора ты или нет?! Хотя ладно. Потом соберем. Пошли в сарай. Буду тебя уму-разуму учить.

 

И они пошли в сарай. Там Аленка увидела множество животных: кур, уток, овец и большую корову.

 

– Мама, смотри, какие они хорошенькие! – завизжала она и попыталась погладить одну овцу. Та испуганно заблеяла и отскочила.

 

– Алена, ты меня просто пугаешь. Смотри, как надо, – и Прасковья достала огромные ножницы, прыгнула верхом на одну из овец и начала кромсать ее шерсть.

 

– Мам, не обижай овечку! – закричала Аленка, но Прасковья крикнула:

 

–Да что с тобой сегодня?! Собирай шерсть, сделаем себе платки и варежки. Глаша, жена домового из соседней избы, помрет от зависти, – и Прасковья мечтательно улыбнулась.

 

Алена собрала шерсть, не переставая жалеть несчастных овец. А Прасковья немного погонялась за курами и вырвала у них много перьев. Затем они вернулись в избу.

 

– Забирай молоко с пирогами и унеси это за печь, к нам, – приказала Прасковья. Когда Аленка сделала это, мать сказала:

 

– А сейчас приступаем к самому главному, – и кикимора схватила недовязанный платок, немного распустила его и перепутала нитки. Затем пощекотала маленького мальчика. Когда тот проснулся, она подбежала к столу и сбросила оттуда все горшки. Ребенок испуганно закричал. Все проснулись.

 

– Бежим, Алена, – и Прасковья, схватив дочь за руку, поволокла ее за печь. Спрятавшись, они прислушались к голосам людей. Дети плакали, родители ругались и проклинали кикимор.

 

– Мам, а зачем ты так делаешь? – спросила Аленка. – Посмотри, как люди расстроились. Тебе их не жалко?

 

– Ты с ума сошла! – закричала Прасковья. – Они же нас ненавидят! Ты же слышала, что они про нас говорят. К тому же мы кикиморы, и делать зло – наш долг. Ложись спать. Мы сегодня потрудились на славу. Точнее, только я.

 

И Прасковья легла на свой коврик – кровати у нее не было – и захрапела. Алена же долго сидела и вслушивалась в разговоры людей. Ей было стыдно за поведение матери. А Маша и Николка – так звали детей – ей очень понравились, и она решила выйти из-за печки, пока мать спит, и познакомиться с ними.

 

Наступило утро. Люди проснулись. Аленка выглянула из-за печки и увидела игравших Машу и Николку. Кикимора вышла к ним, и, осмотревшись, подошла к ним поближе и дружелюбно сказала:

 

– Привет. Меня зовут Алена. Хотите, поиграем.

 

Дети испуганно посмотрели на нее. Затем Николка помчался во двор с криком:

 

– Папа, там кикимора!!! Спаси нас!

 

А Аленка тем временем приблизилась к Маше. Та завизжала и спряталась под столом. Тут в дом вбежали бородатый мужик с косой и крепкая женщина с граблями. Увидев Алену, они закричали:

 

– Убирайся из нашего дома, проклятая кикимора! Чтоб духу твоего здесь не было!

 

– Но я ни в чем не виновата… – пискнула Аленка, но ее никто и слушать не стал. Люди бегали за ней по дому и ругали самыми ужасными словами. Наконец кикимора выскочила в окно и удрала. От страха она убежала очень далеко.

 

Когда Аленка устала и остановилась, то поняла, что оказалась в лесу.

 

– Ма-а-ама! – жалобно закричала Аленка.

 

Никто не ответил.

 

– Ма-а-ама! – повторила Аленка. Снова не услышав ответа, она пошла, куда глаза глядят, надеясь вернуться домой. Но вскоре поняла, что это у нее не получится. Тогда Алена залезла на самую высокую сосну и заплакала. Тем временем стемнело и похолодало. Начался дождь.

 

Несчастная кикимора замерзла и вымокла. Когда дождь кончился, она задумалась.

 

«Сейчас у меня нет денег, и я не могу купить еду, – думала она, – но я могу их заработать. Тогда я куплю себе хлеба, и, может быть, добрые люди подскажут мне дорогу к мамочке. А сейчас – спать».

 

И Алена заснула, лежа на плоской ветви сосны, как на кровати. Проснулась она, когда уже ярко светило солнце.

 

Кикимора внимательно посмотрела вниз с сосны.

 

– Ага, город там, – сказала она себе, – значит, пойду вперед.

 

И, спустившись, Аленка вприпрыжку отправилась в город, распевая песенки. Настроение у нее, несмотря ни на что, было отличное.

 

Придя в город, Алена увидела маленькую плачущую девочку и спросила у нее:

 

– Почему ты плачешь?

 

– Я потерялась, – ответила девочка, не испугавшись.

 

– А где твоя мама?

 

– Где-то там, – показала девочка.

 

– Так пойдем туда, – предложила Аленка и, улыбаясь, протянула девочке руку. И они отправились искать маму малышки.

 

Вскоре им встретилась женщина в желтом сарафане. Она явно волновалась.

 

– Мама! – закричала девочка и бросилась к ней. Но женщина не обрадовалась, а закричала на Алену:

 

– Так вот кто тебя украл! Это же кикимора! Пошла вон отсюда! Больше не будешь детей воровать!

 

– Пошла отсюда! – закричала девочка.

 

И Аленка убежала. Ей было обидно до слез.

 

«Я же доброе дело сделала, – думала она, – за что же они так со мной? Почему они такие неблагодарные?»

 

И тут Алена увидела группу играющих детей. Глядя на них, ей снова стало весело, и она подошла к ним и сказала:

 

– Привет. Можно, я буду с вами?

 

Дети перестали играть и удивленно на нее посмотрели. Наконец один мальчишка закричал:

 

– Вы посмотрите на нее, какая она тощая! Ха-ха-ха!

 

– И маленькая, как моя кукла, – добавила какая-то девчонка.

 

– Волосы у нее рыжие, а глаза зеленые. Не ведьма ли она?

 

– Да она не ведьма, а кикимора. Не видите, что ли?

 

И все дети закричали хором:

 

– Кикимора! Кикимора!

 

Несчастной Аленке пришлось уйти. Так и прошел весь день. Люди либо боялись ее, либо смеялись над ней, либо со злостью прогоняли.

 

Ночь Алена снова провела в лесу. В этот раз она рыдала еще сильней, чем накануне.

 

– Господи, как злы оказались люди, – говорила она сама себе. – А я хотела с ними подружиться. Неужели мама была права? Но нет, я должна найти работу. Устроюсь служанкой в какой-нибудь дом. Буду служанкой. Может быть, люди все-таки полюбят меня?

 

Едва рассвело, Аленка отправилась в город и постучалась в дверь первого попавшегося дома. Дверь открыла высокая полная женщина.

 

– Тебе чего? – грубо спросила она.

 

– Вам не нужна служанка? – дрожащим голосом спросила Алена.

 

– Ха-ха-ха! Да что ты можешь, такая мелкая и тощая? Не занимайся ерундой! Уходи!

 

И она захлопнула дверь у Аленки перед носом.

 

Но кикимора, не унывая, продолжала искать себе работу. Во всех домах ей отвечали примерно так же, как в первом. Наконец ее взяли.

 

Это был огромный богатый дом. Его хозяином был тучный мужчина, возвышавшийся, как скала, над маленькой Аленой. От его страшного громового голоса кикимора каждый раз вздрагивала.

 

Женой хозяина была тощая, пожилая, слабая здоровьем дама, помешанная на нарядах, очень капризная. А их дочь – Лизонька, миловидная, красиво одетая кудрявая блондинка лет тринадцати, такая же капризная, как ее мать, постоянно издевалась над слугами. Такое вот было семейство.

 

Алену накормили и заставили работать. Она должна была стирать, гладить, драить полы до блеска во всем доме, мыть посуду и готовить.

 

На нее все кричали – и хозяева, и слуги. Хозяева – «за лень», хотя Аленка очень старалась, а слуги – из личной неприязни. Странная. чудаковатая кикимора никому не нравилась.

 

Спала Алена на темном, холодном чердаке на полу, и кормили ее плохо.

 

Однажды ночью, когда ей не хотелось спать, она подошла к маленькому окошечку и начала вглядываться в темное небо. И вспомнилось ей то время, как она жила за печкой с любимой мамой.

 

«А ведь мама была права, – подумала она. – Люди действительно злы. Я ненавижу их, а они – меня. И вообще, кикиморам не место среди людей. Поэтому нужно делать им зло».

 

И она помчалась вниз и зашла в комнату. Неожиданно она посмотрела на себя в зеркало и обмерла. Свое отражение она давно не видела.

 

Вместо рыжеволосой девочки, доброй и веселой, в красном сарафане, с зелеными блестящими глазами Алена увидела тощую до ужаса, похожую на метлу девушку-подростка, с потускневшими прямыми волосами, свисавшими как сосульки, заостренным перепачканным лицом и злыми глазами непонятного темного цвета. Сарафан был мал ей, разорван во многих местах и от старости стал почти серым. Но в то же время ее детские черты были вполне узнаваемы.

 

«Вот что со мной сделали эти злые люди! – подумала она. – Я отомщу им!»

 

И Алена со всей силы ударила по зеркалу. Оно разлетелось вдребезги. А кикимора в истерике начала бить дорогие фарфоровые тарелки, рвать шторы и кружевные платья. Затем она выскочила из окна и помчалась. Куда – она не знала. По грязным щекам текли слезы. Прохожих пугал вид Алены и ее злобные глаза.

 

Прибежав в лес, Алена остановилась и присела на пенек. Она решила найти какую-нибудь заброшенную хижину и остаться жить там.

 

Вскоре она нашла то, что искала. В этом домике было очень хорошо. Были даже кровать и стол. Кикиморе там понравилось.

 

Люди не заходили в чащу леса, и Алена жила одна-одинешенька. Она ела грибы и ягоды, пила воду из ближайшего родника. Этого кикиморе было предостаточно.

 

Однажды в чаще леса охотился сын царя этой страны – Иван-царевич. Увидев хижину, он очень удивился и сказал сам себе:

 

– Интересно, а здесь кто-нибудь живет? Надо посмотреть.

 

И он постучался в дверь. Алена в тот момент ела землянику и не обратила внимания на стук. Она решила, что это ей померещилось, ведь люди сюда никогда не заходили.

 

Тогда Иван-царевич зашел в хижину и увидел, мрачную, дикую, очень некрасивую девушку, которая ела землянику. Он очень удивился.

 

– Привет, – сказал он, – а что ты здесь делаешь?

 

– Не твое дело, – грубо ответила Алена. Она решила, что Иван тоже над ней издевается.

 

– Ты давно здесь живешь?

 

– Ну да, а тебе-то что?

 

– И как тебе живется?

 

– Отлично! Уходи из моего дома, я тебя не звала!

 

– Но может быть, тебе надо помочь?

 

– Ничего мне не надо, уходи!

 

И Иван-царевич ушел вечером этого же дня он рассказывал своему отцу:

 

– В лесу живет бедная одинокая девочка. Она одета в лохмотья. Со мной она даже разговаривать не захотела. У нее никого нет. И никто ее, судя по всему, не любит.

 

– Это ужасно, сынок, – сказал царь, – что мои подданные так живут. Завтра, когда поедешь охотиться, привези ей вот этот сарафан и пироги. Она обрадуется.

 

На следующий день на охоте Иван-царевич снова заехал к Алене. И встретила она его опять далеко не гостеприимно:

 

– Что, опять сюда притащился! Да что ты здесь забыл?

 

– Во-первых, не кричи, я тебе ничего плохого не сделал. А во-вторых, я хочу тебе помочь, – терпеливо произнес Иван. – Вот я привез тебе подарок, – и царевич поставил на пол корзину.

 

– Да не нужен он мне! – закричала Алена.

 

– Как хочешь, но корзина твоя, – и Иван ушел. Разозленная Алена схватила корзину, выбежала из дома и хотела кинуть ее царевичу вслед, но его нигде не было. Тогда кикимора из любопытства открыла подарок и нашла завернутые в ткань пироги и новый сарафан.

 

Взяв один пирожок, Алена недоверчиво понюхала его и откусила маленький кусочек. Ей понравилось, и она незаметно для себя съела все пироги. Затем надела новый сарафан и осталась довольна. Ей вспомнилось детство.

 

На следующее утро Алена вышла из дома и вздрогнула от ледяного ветра. Ей в лицо вонзились острые снежинки. Кикимора в ужасе захлопнула дверь хижины.

 

Вскоре ей стало плохо, и она повалилась на кровать. Между тем окна хижины заледенели. А дверь дома неожиданно отвалилась от старости. Ветер ворвался в хижину. Стало так же холодно, как на улице.

 

«Умираю», – подумала Алена. Последнее, что она видела, это встревоженное лицо Ивана-царевича.

 

Очнулась кикимора в незнакомой богато обставленной комнате лежа на мягкой кровати. Рядом стояли Иван-царевич и милая женщина в белой одежде.

 

– Где я? – слабым голосом произнесла Алена.

 

– У меня во дворце, – ответил царевич. – Познакомься: я Иван, а ты?

 

– Алена.

 

Затем кикимору начали лечить. Сначала она долго сопротивлялась, но потом поняла, что ей никто не желает зла, и успокоилась. Ей уже давно не было так хорошо.

 

Затем они разговорились с Иваном-царевичем. Она рассказала ему свою историю. Он пожалел ее и погладил по голове. С Аленой так еще никто никогда не общался! Она поняла, что мир не без добрых людей.

 

Они подружились. Иван решил научить кикимору чтению. Освоила она его удивительно легко, и царевич подарил своей новой подруге несколько книг со сказками. Они ей очень понравились.

 

Когда кикимора выздоровела, Иван отвез ее на своем коне в лес – по просьбе самой Алены. Но неожиданно она поняла, что не хочет с ним расставаться. Ведь он был такой красивый, умный и добрый! Но во дворце ей тоже жить не хотелось. В конце концов Иван пообещал кикиморе приезжать, и они расстались.

 

Зайдя в свою хижину, Аленка не узнала ее. Дверь была новая. На полу лежал толстый мягкий ковер. На стене висели картины. Окно украшали красивые занавески. На кровати лежал новый толстый матрац, пышная подушка и теплое одеяло. А на стене висело зеркало, и Алена увидела, что стала гораздо милее и симпатичнее.

 

– Это все Иван! – сказала она. – Какой же он добрый и замечательный!

 

И кикимора в танце закружилась по дому.

 

На следующий день царевич приехал, как и обещал. В этот раз он был встревожен.

 

– Что случилось? – спросила она?

 

– В нашем городе много бедных людей, который тяжело больны, а денег на лечение у них нет. Они есть только у богачей. И я хотел бы помочь беднякам.

 

– Иван, – сказала Аленка, – а ведь у меня в детстве была подруга-ведьма. и она учила меня лечить! И я лечила маму, если она болела! Кто еще мог это сделать? Может быть, я могу тебе помочь?

 

– Правда! – обрадовался царевич!

 

И они начали ходить по домам бедняков. Надо сказать, что Иван очень заботился о своих будущих подданных.

 

Алена оказалась хорошим доктором. Выздоровевшие бедняки были безмерно благодарны ей. Вскоре у кикиморы появилось много друзей. Она перестала быть дикой, стала очень доброй и веселой.

 

Иван-царевич каждый день приезжал к ней, и вскоре они полюбили друг друга. Все было хорошо, но однажды Иван не приехал.

 

«Где же он?» – заволновалась Аленка и вышла из дома.

 

На пороге лежал какой-то сверток. А на нем – записка: «Приглашение на пир от Ивана-царевича». Удивленная Алена открыла сверток и нашла там белое платье, шитое серебром, кокошник, усыпанный алмазами, прозрачную фату и серебряные туфельки.

 

Зайдя в хижину, она надела все это и подошла к зеркалу. И… не узнала свое отражение. Вместо крохотной тощей рыжей кикиморы на нее смотрела высокая стройная девушка с длинной русой косой, огромными синими глазами и розовыми щечками. Она лучезарно улыбнулась.

Возле хижины ее ждала карета, запряженная четверкой белых коней.…

 

И вот Аленка очутилось в огромном сверкающем зале, переполненном людьми. Там ее встретил нарядный Иван-царевич.

 

– Ты ли это, Аленушка? – спросил он, улыбаясь.

 

– Да, Иванушка, – ответила она.

 

И они закружились в танце. Оба были безмерно счастливы.

 

– Аленушка, согласна ли ты стать моей женой? – спросил Иван.

 

– Конечно, – ответила та, – я люблю тебя.

 

И они поцеловались…

 

На следующий день сыграли они веселую свадьбу. И жили долго и счастливо.

 

И с тех пор не было в том царстве ни бедных, ни несчастных. Ведь Иван и Алена заботились о своих подданных.

 

И если не умерли они до сих пор, то живут, наверное, и теперь!