Уважаемая редакция!

Примерно год я наблюдаю за развитием Вашего журнала, но сделать комплимент хочу только теперь, после создания в нём отдела критики.

У критики всегда были непростые отношения с авторами, общественным мнением, конкретными читателями. Пара примеров навскидку. Критик Бескин (ну разве не говорящая фамилия?!) практически лично отправил на расстрел замечательного поэта Клычкова, повесив на него такие «кулацкие» ярлыки, что в тридцатые годы прошлого века с жизнью автора были несовместимы. А критик Чуковский «вернул» нам подлинного, могучего Чехова, заклеймённого коллегами (увы, среди них были и Успенский, и Короленко) в качестве «бесчеловечного писателя» и человека «без чести и совести»!

Но в подсказке критика читатель нуждался (и будет нуждаться) всегда. И чем он, читатель, любознательнее и адекватнее, чем убедительнее критику, помогающему ему своим советом, удаётся дистанцироваться от собственных вкусовых предпочтений, тем больше профессиональной пользы может автор извлечь из своего с критиком общения, непосредственного или косвенного.

Вот передо мной открыта страница 234 журнала «Знамя», октябрь прошлого года. Рецензия на сборник стихотворений молодого кимрского (это в Тверской области) поэта Владимира Коркунова «Морская капуста» заканчивается фразой: «И, может, несмотря на министерскую стипендию, не стоит пока чувствовать себя мэтром и зарифмовывать каждую отрыжку?». Жёстко? Увы, не только. Раздражённо, что едва ли на пользу как самой рецензии, так и репутации человека, её написавшего.

А вот Ваш мартовский журнал текущего года, литературно-критический очерк В. Кириченко «Стиха неспешная строка…», единственная претензия к которому – разбивка текста пометкой «Продолжение следует». Продолжение следует тут же, поэтому пометка кажется редакторской шуткой или ошибкой верстальщика. Зато десятки имён свёл воедино критик – судя по отсылкам к авторитетным «столпам древности» и спокойной аргументированности своих оценок, один из признанных в Вашем регионе, – десятки самых разных подсказок сделал, верных по сути, доброжелательных по манере, разнообразных и интересных лексически.

А среди авторов, заметим, немало новичков, науке стихосложения не обучавшихся ни часа. А среди авторов, заметим, есть и такие, что склонны считать «поэзией» любую свою профинансированную спонсорами блажь. И что же? В отличие от известных мне образчиков тверской литературной критики, где подвизающиеся на её ниве с бескинской простотой оперируют оценками типа «графоман», мудрое (я бы сказала отеческое) терпение В. Кириченко, помноженное на его замечательный кругозор, достойно самого искреннего уважения.

Хотелось бы пожелать уважаемому критику длительного сотрудничества с Вашим журналом, а Вашим авторам – счастья быть отмеченным его виртуозным пером. И не будем печалиться, встречая в его текстах какую-нибудь заковыристую, по мнению стихотворца, «клаузулу»: для полного понимания тонкостей чужого текста люди давно уже придумали всевозможные словари. Не поленимся только протянуть руку к книжной полке – хорошо бы не только собственной, но и библиотечной.

 

Татьяна Михайлова,

филолог

(г. Тверь)