Этой ночью в музыкальном театре было тихо и пусто. Но случилось невероятное: духовые и струнные музыкальные инструменты выпрыгнули из своих футляров и собрались в круг.

Флейта пикколо писклявым тихим голоском вдруг предложила:

– А давайте, завтра утром на репетиции устроим забастовку?

- Как это? – разом спросили все.

- Ну, сколько можно играть одно и то же и на репетициях, и в концертах?- опять сказала Флейта.

- Должна же у нас быть своя личная жизнь - гнусаво подержал её гобой.

Зашушукались кларнет, валторны, скрипки…

Виолончель сказала недовольным низким голосом: - Додумались, нечего сказать!!..

- Да, да - проскрипел низким голосом старый Контрабас - вот в мою молодость никаких забастовок не было и ничего прожили. Все-таки как нетерпелива молодежь!!! - и замолк. Возражать было бесполезно. Большинство согласилось устроить проверку на прочность старому дирижёру.

Наступило утро. Ровно в 10 часов пунктуальный и строгий Марк Соломонович вошел в зал. Музыканты расселись по местам, поставили на пюпитры ноты, достали инструменты, включили лампы. И репетиция началась. Дирижёр взмахнул палочкой… и вместо стройного звучания он услышал какофонию звуков, духовики надували щеки, скрипачи старательно водили наканифоленными смычками, но всё без толку.

- Ещё раз, сосредоточились, начали! – приказал дирижер, но опять ничего не вышло. – Да, что такое?! – в сердцах воскликнул Марк Соломонович – ну-с, господа, такого у меня ещё ни разу не было! Пожалуйста, снова с третьей цифры!

Инструменты не слушались, музыканты недоумевали, дирижер был раздосадован.

В это время в зал тихонько вошла маленькая девочка Лиза. Она села на первое кресло в пятом ряду, слегка склонила голову, приготовившись, слушать музыку, но никакой мелодии не услышала, только тихие разрозненные звуки. Наверное, инструменты настраивают, подумала девочка, она слышала такое выражение от дедушки-дирижёра. Инструменты заметили девочку.

Контрабас снова не вытерпел: - Как можно! И не стыдно вам перед ребёнком!

- И то правда! поддержали скрипки – Хватит уже над бедным Марком Соломоновичем издеваться.

Старый дирижер погрустнел, мол, похоже, сорвали репетицию, но все-таки умоляюще сказал : - Давайте ещё попробуем разок!

 

И вдруг – о, чудо! Оркестр заиграл, как всегда, четко и слаженно, точно соблюдая темп, и окраска звуков была идеальной. Девочка заворожено слушала. Ей казалось, будто бы с небес опустились в зал эти красивые воздушные, хрустальные звуки! Лиза посмотрела на дедушку и заулыбалась.

Мой дед - волшебник – подумала она. Одним взмахом палочки может подчинить себе весь оркестр!

Дирижёр воспрянул духом, после Вальса из « Спящей красавицы», так понравившегося Лизе, музыканты сыграли ещё « Экспромт -фантазию» Глинки, увертюру к опере « Руслан и Людмила». -- Ну на сегодня довольно – удовлетворенно улыбаясь, сказал Марк Соломонович. Всем спасибо!

Музыканты сложили инструменты, потушили лампы, горящие около каждого пюпитра, и

разошлись.

Марк Соломонович, заметив Лизу, сказал: « Подожди секунду, я сейчас!» Подошел к девочке, которая была непривычно тиха и глаза её восторженно блестели. Марк Соломонович и Лиза, взявшись за руки, вышли из театра… Солнце светило нежно и ласково. Теплый августовский ветерок обдувал их лица.

- Дед, - спросила Лиза,

- А как это ты делаешь, что тебя все музыканты слушаются?

Марк Соломонович усмехнулся:

- Не всегда они слушаются, как и ты, - вспомнив сегодняшнее утро, сказал он.

Так неспешно они дошагали до дома. Вечером Лиза делилась с мамой впечатлениями от концерта, то и дело вскакивала и кружилась, напевая мелодию запомнившегося ей вальса.

И мама, и дед, счастливо улыбаясь, смотрели на Лизу.

Поздним вечером, засыпая, Лиза пробормотала: - Дед, я хочу учиться музыке.

Ранним утром дед повел внучку на прослушивание в музыкальную школу.