Будь моя воля, я бы встречалась сама с собой. Я бы сидела с Ней в чёрно-белой пустой комнате на подоконнике в 4 часа утра, курила бы, а Она морщилась бы, когда я в очередной раз выдыхала бы дым ей прямо в её наглое сероглазое лицо.

Она бы раздражала меня тем, что всё время раздражалась. Я бы говорила: «Бля, какого хуя ты материшься? Ты же приличная девушка!»

Я бы все деньги тратила, чтобы Она одевалась так, как хотела бы этого я.

Я бы поила её чересчур крепким и оттого терпким чёрным чаем. А потом я бы успокаивала её, чувствуя, как бьётся розовое сердце в её груди, и внушала ей, что её вовсе не тошнит. Она бы красила для меня ногти тёмно-фиолетовым лаком, учила бы английский; я бы училась играть Ей на гитаре Placebo.

Она бы плакала от внезапной душевной боли, а я бы била её и тоже плакала бы, потому что нам обеим больно.

Она бы сочиняла дурацкие стихотворения по ночам, а я каждое утро удаляла бы их из памяти её мобильного телефона.

Она бы никогда не перекрасила волосы, потому что её серый цвет волос и ресниц мне безумно нравился бы. Она бы только пудрила лицо и красила губы. И небрежно собирала волосы в узел.

Мы бы друг с другом не разговаривали. Мы бы всё знали друг о друге, ничего не зная о себе.

В сущности, кем бы Она была? Кем, кем…Дрянью. Такой же, как и я.