(Подражая П. Ершову. Казахстанская версия) За горами, за лесами, За широкими морями, Не на небе – в Есиле Жил старик в одном селе. У старинушки три сына: Старший умный был детина, Средний сын и так и сяк, Младший вовсе был дурак. Братья сеяли пшеницу Да возили в град-столицу: Хоть столица та была Верст в 500 от Есиля. Там же мельницей большой Дядька управлял родной. И янтарную пшеницу Быстро делали мукой. А спустя одну седьмицу Вывозили за границу. Деньги счетом принимали, Часть их там же и спускали В ресторанных кутежах Или в ханских шатырах. И с полупустой сумой Возвращалися домой. В долгом времени аль вскоре Приключилося им горе: Огроменный урожай – Да таких не видел край! Надо б радоваться счастью, Только вот она – напасть-то, Некуда возить пшеницу – С урожаем заграница. Не нужна ей и мука – В общем, полная хана. Нет и на зерно цены Да амбары все полны. Ходит наш старик в печали – Думу думал, как да что… И решил в полях оставить На зиму хранить зерно. Смысл везти на элеватор – Под завязку все полно. Только снова незадача – Будто бедам всем впридачу – Кто-то в поле стал ходить И бурты те ворошить. Мужички такой печали Отродяся не видали; Стали думать да гадать – Как бы вора обуздать. Наконец себе смекнули, Чтоб стоять на карауле, Хлеб ночами поберечь, Злого вора подстеречь. Вот, как стало лишь смеркаться, Начал старший брат сбираться: Вилы взял, поймал кураж – И отправился в гараж. Там принял на грудь чуть-чуть, Вспомнил всех святых – И в путь. Ночь ненастная настала, Хмель сошел, боязнь напала, И со страхов наш мужик Закопался под сенник. Утром кое-как достали, Отпоили, откачали. Ну а в поле – посмотри – Кто-то вновь помял бурты. Стало сызнова смеркаться; Средний брат стал собираться: Взял ружье, фонарь, топор И отправился в дозор. Ночь холодная настала, Дрожь на малого напала, Зубы начали стучать; Он и кинулся бежать И всю ночь ходил дозором У соседки под забором. А как утро вновь настало, Найден был под одеялом. Стало в третий раз смеркаться, Надо младшему сбираться. Он и усом не ведет, Пиво с банки только пьет. Братья ну ему пенять, Стали в поле погонять, Но сколь долго ни кричали, Только голос потеряли: Он ни с места. Наконец Подошел к нему отец, Говорит ему: «Послушай, Ты сходи в дозор, Ванюша. Закачу тебе банкет, Дам я на день Интернет. Тут Иван с печи слезает, Полушубок надевает, И наушники берет – Караул держать идет. Поле все Иван обходит, Озираючись кругом. А затем комбайн заводит, Что стоит на поле том. Круг большой на нем гоняет. Звезды на небе считает, А чтоб был в душе прогресс, Он включает Джи Пи Эс. Спать не хочется совсем – Жжет последний ГСМ. Вдруг о полночь конь заржал… Караульщик наш привстал, Посмотрел под рукавицу И увидел – вот те на! – Конька ростом в три вершка, На спине с двумя горбами И с короткими ногами. Конь гуляет по полям, Бьет копытцем по буртам. Заглушил комбайн лихо, Наземь спрыгнул очень тихо, Крадучись из-за бурта, Раз – и прыг на горбунка! Только все наоборот – Прыгнул задом наперед. И рванул конек над степью – Не догонит шквальный ветер. Но Иван-дурак не прост – Крепко держится за хвост. Горбунок носил-носился, Но устал, угомонился. И вконец, совсем измок, Прямо валится он с ног. А Иван – преобразился. «Вот теперь тебя поймал!» Тут конек вовсю взмолился: «Пощади меня, Иван, Я сдаюсь, погорячился, Обещаю, так и быть, К зерну больше не ходить. А взамен ты мне скажи Все желания твои. Я исполню их, ты знай, Только воли не лишай. – Так, – смекнул Иван, – понятно, Надо батю поспрошать Да желанья загадать. Мож, подключит Интернет Не на день – на пару лет. Посижу в агенте с Машей Вплоть до самой свадьбы нашей. Он конька ведет домой И доволен сам собой – Эй, сурки, чего вы спите? Брату двери отворите! Вора злого я поймал, Кто бурты зерна ровнял. Братья двери отворили, Караульщика впустили, Стали спрашивать его: «Где тот вор, Как звать его». К старику Иван подходит, Старика за дом заводит, Указует на конька Ростом ровно в три вершка: «Вот, бандит, ловил полночи, Откупиться вроде хочет». Осмотрел старик «улов»: «Ты, Ванюшенька, здоров? Он на пони не запрыгнет – Куда ему до буртов?» «Что за личности упрек? – Тут обиделся конек – Я на гору заберуся, Если в этом будет прок». Удивился тут старик: «А и вправду, вот так век, Смотришь, вроде лошадинка, Говорит, как человек». Ладно, коль такая песня, Старику желать – оно Вроде как-то и грешно. А отдашь «желать» Ивану – Опустеют все карманы. «Я хочу, чтоб от порога Шла железная дорога», – молвил наконец старик. Тут Иван-дурак притих. "Зерновозы чтоб по ней, Как в столице електрички, Отходили от полей. А в порту Новороссийском Чтоб купцы стояли в ряд И есильскую пшеницу Разбирали нарасхват. Хоть люблю я лошадей, Нужно мне стальных коней – Тракторов, комбайнов разных И побольше запчастей. Саранча чтоб не напала, Горчаки не завелись, А мои сынки от счастья Чтобы не перепились. Чтоб субсидию давали В 5 раз больше из казны, Ну а главное, ребяты, Чтобы не было войны!» Тут конек взмолился: «Старче, просьбы выполнить лечу! Отпусти меня на волю, Я на воле жить хочу». Старик только улыбнулся – От конька и следа нет. Тут Иван-дурак очнулся: «А мне будет Интернет?..» Много ль времени аль мало С этой ночи пробежало, Я про это ничего Не слыхал ни от кого. Где конек копытом бил, В том селе народ зажил. Есть железная дорога, Свет, вода, земля цветет. Как свалилось это счастье? Урожаи – каждый год? Говорят, что под землею Нефть ключом оттуда бьет. А на пашне плодородной Там теперь нефтепровод. Журнал «Аграрный сектор» (№ 4(10), декабрь 2011 г., |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
