После войны народ нашей страны подыхал от голода.Не смотря ни на какие окружающие обстоятельства,люди постоянно хотят есть,спать и потом рожают детей.Рожать детей они хотят меньше ,чем спать и есть,но так получается.Своего первенца моя мама родила в 1946 году мёртвым.Через год,в разгар голодухи,появился я и сразу запросил есть.Есть было нечего.Молоко у матери пропало быстро.Мне давали сосать какую то тряпку,смоченную в молоке.Родился я на станции Локня и роды у матери принимал наш сосед Пётр Абрамович.Папа работал директором маслозавода и отнёс Петру Абрамовичу в благодарность за моё появление двести граммов сливочного масла.С годами появился хлеб,мясо и другие продукты,но аппетит не удовлетворялся.Он в нас пророс,стал частью нашего сущего.

Врачей страна дружно невзлюбила.Оказалось,что эти вредители врачи-евреи чуть не погубили товарища Сталина,отца народов и лучшего друга советских физкультурников.Пацаны-подранки обсуждали как поймать врагов народа и уничтожить их на месте.Мы искали среди нас евреев,смотрели им в глаза,но в лицо не узнавали.И мучались вопрсом,кто же такие евреи.Где они,погубители Сталина.Бабушка вторила радио репродуктору,что Христа тоже евреи распяли,а воробьёв называла жидами,потому что они гвозди в клювах к распятию носили.

Мы гоняли по двору нашего дома на Третьей линии Васильевского острова,когда тётя Нина позвола Вадика домой и сказала ,чтобы он пригласил всю компанию.Отец Вадика Крацкина работал инженером на Козе и первым в нашем доме купил телевизор.Тётя Нина усадила нас смотреть фильм "Белый конь" и дала каждому по пирогу с морковью.Пирог был тёплый и вкусный и я откусывал его по чуть-чуть.Но фильм так захватил меня,что я не заметил как съел его целиком,не насладившись его конфетным вкусом.Фильм этот про французского пацана,который освободил от загонщиков белого коня и ускакал с ним к морю,где ждала их смерть на свободе,я запомнил на всю жизнь.А ещё я запомнил сладковатый вкус пирога с морковью и лицо тёти Нины.

В школе,в шестом классе к нам пришёл новый ученик.Звали его Савва Половец, а обзывали его евреем. С ним никто не хотел сидеть за одной партой и учительница Эльвира Львововна Вассерман попросила меня сесть с Савой.Я хоть и слыл хулиганом,но учился на пятёрки и шпаны не боялся.Мы с Савкой сразу подружились и долгие годы делили свои радости и беды.Он тянул меня в свой любимый шахматный кружок,но за порог е2е4 я не пошёл.

Когда в техникуме мне нужен был конспект пропущенных лекций,единственным ,кто давал мне подготовиться к экзаменам был Димка Пеккер.Он увлекался велоспортом и заразил этим меня.Я скопил денег на "Спутник" и мы с Димкой по воскресениям колесили по пригородам,наслаждаясь аллеями Александрии,полянами Павловска и струями петергофского Самсона.

До того момента,когда я первый раз попал на съёмочную площадку,имя Гамлет мне ничего не о чём не говорило.В перерывах мы ходили пить кофе и разговаривали о глупостях.Режиссёр фильма Григорий Козинцев любил пошутить и вспомнить как в двадцатые годы они с Лёней Траубергом и Эрнестом Лусталло мучали своих актёров ФЭКС боксом,фехтованием и акробатикой.Эти рассказы заронили в меня зерно моей будующей профессии.А Иннокентий Смоктуновский,исполнявший роль Гамлета,иногда решался рассказать про войну и годы Норильских лагерях.Потом мы восхищались фильмом "ГАМЛЕТ" и радовались его всемирному успеху.С тех пор я стал борцом за справедливость.

Джазовые концерты Додика Голощёкина и Ромы Кунсмана напоминали о том счастливом дне,когда в Ленинград приехал оркестр Дюка Элингтона,открывший нам уши для не земных звуков.Мне даже никто не намекнул,что он был евреем и я держал его "за наших".

Мои приятели Аркаша Плотницкий и Лёша Людевиг обожали симфоническую музыку.Я таскался в филармонию,только ради них,за компанию.Самое привлекательное в филармонии для меня было кофе с эклерами в буфете.Они постаныали от звуков оркестра под управлением Евгения Мравинского,а я высматривал любительниц музыки с толстыми сиськами.Когда Аркашка решил иммигрировать,он объяснил мне,что он еврей.

Я часто бывал в мастерской своего приятеля по Ленфильму,художника Миши Щеглова.Мастерская находилась на чердаке дома на улице Герцена,в самом центре Ленинграда и у него собиралось много интересных людей.Там я получл своё художественное образование,там я научился понимать живопись Врубеля,Репина,Левитана,Малевича.Когда Миша уехал в Израиль,он оставил мне на память свою картину,изображающую зимний лес на закате со снигирями на ветках.

Самое нежное тело,самые нежные руки,самые сладкие губы были у моей возлюбленной Полины.Нам некогда было обсуждать национальный вопрос.Мы наслаждались ласковыми струями водопадов,ласковыми лучами утреннего солнца и ласками друг друга.Кроме изящества и совершенства я в ней ничего не видел.Я даже хотел на ней жениться,но у неё были другие планы.Поэтому меня так поразило восклицание швейцара в золотых галунах,когда мы с ней прорывались в модный ресторан "Парус" - "Куда лезешь-еврейка!"

На первенстве города по борьбе самбо,которой я уже занимался много лет, к моему тренеру Александру Массарскому подошёл тренер другой команды Лёха Усвяцов и,от злобы на свой проигрыш, обозвал его евреем.Я набросился на Лёху с кулаками и потом долго получал от него презрительные взгляды и прозвище -"предатель".Мои учителя Арон Боголюбов и Владимир Малаховский успокаивали и ободряли меня,говоря что они тоже евреи.

В институте мне с большим трудом довалось решение дифференциальных уравнений.Провалив экзамен по высшей математике,мне пришлось походить на дополнительные занятия к доценту Альтшуллеру.Он приходил на занятия с костылём,хромал,но не жаловался.Оказалось ,что под Смоленском,где воевали мои родители,ему перебило в бою обе ноги и медсестричка выволокла его из под пуль,где он бы истёк кровью.

В экспирементах моей диссертационной работы принимали участие легкоатлеты.Время они уделяли не охотно.Валерий Борзов,Александр Корнелюк,Виктор Санеев выделяли мне считанные минуты.Так вышло,что интерес к моим замыслам проявил чемпион Европы по прыжкам с шестом Игорь Фельд.Я защитил диссертацию.И он тоже.Мы ещё долго дружили с ним.До тех самых пор ,пока я не проводил его в последний путь.

"Когда так много позади.Всего.В особенности горя!" я редко читаю стихи.Но,вот ,бормочу отрывки каждый день.Отрывки, из когда то прочитанных,и почему то, засевших в голове.Когда мы дружили с Ёсей,он ещё не был поэтом.Вернее он был поэтом,но его,ещё не признавали поэтом.А мне это было не важно.Мне просто мотивчик был по душе.Хоть за дружбу с ним не выпускали в турпоездку в Болгарию.Политически не грамотен.Морально не устойчив.Не место таким в нашем городе.

Позвонил мне Вадик.Давно не звонил,не беспокоил.Лет двадцать не звонил.Помоги,просит.Мать умирает.Отвезти её в больницу один не могу.Тётя Нина обрадовалась мне,как будто мы вчера расстались.Тихо и смиренно смотрела на нас,когда мы её усаживали в мою машину.Тётя Нина не печёт больше пирожков с морковью.Не включает телевизор.А у меня её кино про белого коня,чуть ли не каждый день крутиться.Купил я его,по случаю, в Париже.Оказалось оно французом снято в 1953 году.Альбер Ламорис зовут его.Итересно,не еврей ли он?

Единственный человек,которого я мог называть своим другом,был Саша Куколевский, с которым мы виделись несколько раз на долгом земном пути.Ему было важно знать,что где то далеко,на другом берегу океана есть человек,который не предаст его,не заложит.И мне,тоже.

Пришла зима.Замело белым снегом Россию.Дружки молодости Оська и Лёва взяли меня,старика, на охоту.Давно не расчехлял я своего ружьеца.На охотах говорить не принято.Сидишь в засидке и ждёшь когда на тебя зверя выгонят.Когда мимо,вдоль загона,побегут серые волки.Тут не зевай.Целься не торопясь под лопатку серому и плавненько спускай курок.И радуйся.Твой волчара,твой матёрый.Планируй шапку из него скроить.Вот только,что Маугли,по этому поводу скажет?А где то он теперь?Наверно подрос,возмужал.