Весной я начинаю сходить с ума. Может, потому что – мартовская кошка. Выгибая спину, раздувая, как гончая ноздри, я вырываюсь на свободу. Прочь от служебных бумаг, писем, поднадоевшей клавиатуры с отпечатками пальцев, офисов с заранее установленным распорядком скучной жизни – прочь, на весеннюю улицу, в «пампасы»!

В этом деле у меня есть союзник – мой родной гуляка-город, с улицами и площадками, двориками и закоулочками. Как раз в начале марта грязный ноздреватый снег начинает вести себя вероломно, закрепляясь из последних сил огромными корками на асфальте. Но разве меня остановишь? Я уже в пути! Я чую весну! Я несусь по задворкам памяти, которая помнит Киев семидесятых, восьмидесятых, девяностых, а я – школьница, студентка, молодая мамаша. В центре пахнет приближающейся оттепелью. Старые дома, как нахохлившиеся серые птицы, сохраняют тепло от лучших времен – кафельных буржуйских печей и тульских самоваров. Коварно мучить людей после такой продолжительной затяжной и холодной зимы. Решительно обматываюсь шарфиком. Знаю, мартовская погода бывает мстительной. Кому же знать это, как не мне, рожденной в третьей декаде марта, когда от весны уже некуда деться. Солнце начинает пригревать, первые росточки робко пробиваются сквозь землю, но и зима еще не вполне ушла, присматривается к обстановке, а если что – тут как тут. Снег, морозец, промозглый ветер – что там еще у нее в запасе? Вольности зимы напоминают демарши старой девы. Они импульсивны, неубедительны, глупы. Весна – помоложе и понаглее. Ее уже не остановишь. А запахи! Пробегая по центральным улицам, чего только не почувствуешь готовым к приключениям носом - запахи подвалов, в которых уже доживает последние дни несчастная проросшая картошка. Запах лежалой картошки смешивается с запахами старых киевских подворотен, а вместе с ними - котов, которые осмелели и начали вольготную жизнь вразвалочку, со своим пением, любовью, мартовскими играми. Домчавшись до очередного перекрестка, раскрасневшись от неожиданностей погоды, закусывая на ходу пирожком с чем-то неопределенным, понимаю - пища весной практически не нужна. Сам воздух многообещающ и наварист, как хороший хозяйский бульон. Вперед! Во двориках потемнел дикий виноград на стенках, а сами они набухли влагой, выставили вперед как оглобли, заборы, оградительные сооружения, отгородились кучами песка и цемента. Ну и что?

Поверьте, это уже не важно. Первые же сильные лучи солнца покончат раз и навсегда с заброшенностью двориков, неухоженностью подсобных строений. Грязь, заброшенные территории – все это до поры, до времени. Все уже переделено до клочка земли, до околыша. Земля в центре на вес золота. Все это через короткий срок зарастет сиренью, покроется зеленью, задышит цветами и почками, выделяя благотворный кислород, которого так не хватает в центре. Высматривая осколки киевской старины, продвигаешься к заповедным местам. Вспоминая молодость, любовные вздохи в сквериках и парках, встречи и расставания, благодаришь жизнь за то, что это было.

Неустроенный советский быт, поиск себя и своего места в жизни, радости комсомольской жизни, пионерское прошлое, музыкальная школа с гаммами, арпеджио, фестиваль San Remo по телевизору – окно в заповедный капиталистический мир, радости перестройки, воскрешение к новой жизни после объявления независимости. А что в настоящем? Перекрученная и несвежая, как старый носок, жизнь…

Возможно, эта, настоящая долгожданная весна ее немного проветрит и надует как парус. И мы понесемся! По волнам моей памяти!...