ПЕТЕРГОФ Мне надоело жить в кавычках. Куплю билет – и будь здоров! – На самой ранней электричке Уеду завтра в Петергоф. Где старый парк вернет мне молча Почти забытое родство И петербургской белой ночи Пленительное колдовство. Я, перед встречею робея, Войду в давно знакомый мир, Где все заветные аллеи Ведут не в Рим, а в Мон Плезир. Цветет сирень. И воздух пряный окурит ладаном следы, играют звонкие фонтаны свою симфонию воды... Пройдусь незримой тихой тенью по залам спящего дворца, и возродится вдохновенье от встречи с гением творца. Спущусь к заливу за причастьем, туман потрогаю рукой и мокрый камешек на счастье, как талисман, возьму с собой. Прощай! Но долго будет сниться – и не желаю лучших снов в душой холодной загранице – моя тоска, мой Петергоф. ЦЕРКОВЬ ПЕТРА Русской доблести победы Помнят ГАнгут и ГренгАм. Для торжественных молебнов Был построен белый храм. Легких арок полукружья, Золотые купола, На заутрене ко службе Позовут ко-ло-ко-ла. И молились здесь когда-то В божий день календаря И за русского солдата, И за русского царя, Приложив уста к иконам И в щепОть собрав персты, Клали низкие поклоны И крестились на кресты... Время брошено на плаху Равнодушным палачом, Предано огню и праху - Не мечом, так кумачом. Растащили позолоту И разграбили гробы, Сапогами по киотам, Будто нехристи, - рабы. Гулко ухнул с колокольни Медный колокол – Динь!.. Дон!.. По России богомольной Прокатился тихий стон. Где церковные палаты, Где стоял высокий клир, Шьют холопские халаты, Не заштопывая дыр... Простирают руки в небо Разведенные мосты, И взирает Всадник Медный С исполинской высоты, Он ногой торопит стремя, Он холопьям шлет хулу: „Что ж вы, бесовское семя, Церковь предали мою!“... Славу доблестной победы Помнят ГАнгут и ГренгАм. В честь побед над битым шведом Был Петром построен храм... Там, под куполом, высоко Божий лик – глаза к глазам... „Прийдет день – уж недалек он,- Мне отмщенье. Аз воздам!“ НОЧНОЕ ТАНГО Кружится старая пластинка – Отрада сердца и души. Фонарь, похожий на фламинго, Внимает музыке в тиши, Роняет свет на подоконник И в такт кивает головой. Он – мой единственный поклонник И мой бессменный часовой. Всегда стеснительный при встрече Неразговорчивый чудак... Я приглашу его на вечер: «Наденьте свой парадный фрак». И мы станцуем под пластинку, Под задушевный разговор. Фонарь, похожий на фламинго, Вы на сегодня мой партнёр. Представьте, будто на Фонтанке, В уютном, тихом кабачке Мы с Вами вновь танцуем танго На освещенном пятачке, Тоскует старенькая скрипка В руках еврея-скрипача, Он с понимающей улыбкой Ведет мелодию смычка. Горят оплавленные свечи, Мы в этом зале vis-a-vis, Вы нежно гладите мне плечи И говорите о любви, И нас отчаянно морочит, К чужой судьбе приговорив, И этот синий бархат ночи, И танго бархатный мотив. Мы знаем, завтра же вокзалы Развеют призрачный мираж. Гарсон, налейте-ка в бокалы! – Зато сегодня вечер – наш, И мы не будем торопиться, Ещё так долго до зари, И пусть безумство наше длится, Пока мерцают фонари... Как это всё недавно было. А, впрочем, может быть давно. Нам танго головы кружило, Как это терпкое вино... Но вдруг закончилась пластинка, И улетели звуки прочь. Фонарь, похожий на фламинго, Спасибо Вам за эту ночь. НАТАЛИ Натали, Натали... Вы кружИтесь в сверкающем зале. А в морозной дали Мчатся пО полю быстрые сани. Вальс бравурно звучит, Щеголяют юнцы политесом... Сквозь аккорды летит Безрассудная пуля повесы. Вы у вальса в плену. Кружева, зеркала, эполеты. А на белом снегу Разметалась крылатка поэта. И не шепчет Вам рок, И не екнуло сердце с заминкой. Что ж вдруг мраморный лоб Перерезала нитью морщинка? Натали, Натали... Через бал, через зал, через лица Вы порхнули в ночи Белоснежной диковинной птицей. Соблазняют грешно Обнаженные дивные плечи... Нынче Вам суждено Зажигать погребальные свечи. Натали, Натали... Петербург полусонный и кроткий. Вы узнать не смогли, Кто там катит в закрытой пролетке. И не Ваша вина, Да, вина это вовсе не Ваша, Что испита до дна Неизбежности горькая чаша... Натали, Натали... Не поймут, не простят, не рассудят Вашей тихой любви, Той, в которой поэта не будет. Вам к лицу, как на грех, Даже черный муаровый траур... Ваше имя при всех У надгробья разбилось о мрамор. Натали, Натали... МОЙ ЛЕНИНГРАД Петербург, мой Ленинград, Славный Питер в просторечье, Это значит – Летний сад И дуэль на Черной речке, И на Марсовом цветы И кораблик золоченый, Разведенные мосты Да Ростральные колонны. Здесь меня давно не ждут, Ни когда-нибудь, ни скоро... Постоять бы пять минут У Казанского собора, По булыжной мостовой Пргуляться до Дворцовой, Поздороваться с Невой, С домом графа Воронцова. Мне б пройтись ещё разок Возле шумного Пассажа, Через Банковский мосток, У атлантов Эрмитажа, У Исаакия в тиши Помолчать о доле грустной, В Невской лавре от души Помолиться всласть по-русски. Я приду... Наверняка... Я дождусь в надежде мига. Будет мчаться сквозь века Александринки квадрига, Будет так же в даль глядеть Медный всадник горделиво, Будут ту же песню петь Ветры Финского залива... Город мой живет во мне Каждой клеткой, каждым нервом. В оголтелой новизне Пусть его минует скверна, Пусть не выветрится в прах Дух свободы и полета, Пусть останутся в веках На Фонтанке кони Клодта. *** О городе этом написаны сотни стихов. Какие таланты писали, поэты из лучших! Мой город, рожденный из топей, туманов и снов, ещё никого не оставил к себе равнодушным. Все так же, как прежде, Нева омывает гранит, проходят столетья, и нет исключенья из правил – здесь каждая улица память о ком-то хранит, кто след на земле для грядущих потомков оставил. строк 227 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
