Святого таинства полна,

Нам шлешь сквозь мглу свои лучи.

В них ледяная синева,

В них скрыт секрет твоей любви.

 

И лишь в минуты дерзновенья

Мы смутно видим образ твой,

Всех тайн великих озаренье,

Что были созданы тобой.

 

В твоих чертах сокрыты нежность

И материнский долгий взгляд,

Как будто видишь неизбежность

Печальных судеб своих чад,

 

Родился разум – чудный случай,

Но, видно, в том наша беда:

Мы в жизни ищем доли лучшей,

А у дороги нет конца...

 

 

 

1.

 

Космос бесконечен. Человеческий разум велик. На Земле – праматери существ человеческих – возникла жизнь, появился разум. Вселенная медленно, но неизбежно начала заселяться людьми.

Освоение новых звезд – процесс длительный и трудный. За редким исключением, планетные системы непригодны для жизни человека. Корабли первопроходцев исследуют обстановку на планетах, синтезируют различные микроорганизмы, способные к размножению в местных условиях, а так–же, если позволяют имеющиеся полезные ископаемые, закладывают основы технической цивилизации роботов, которая подготовит планеты к жизни людей.

После проделанной работы можно жить в колонии или возвращаться домой: микроорганизмы создадут запасы белка, роботы построят города, проложат дороги. Через несколько лет на планету прилетят жители.

Полеты к другим мирам длятся многие годы, их можно провести с большой пользой для образования и научной работы. Человеку трудно жить в замкнутом пространстве. Он не может долго выдержать отсутствие неба над головой. Но всегда находились люди, готовые променять мир на знания о нем, дни и ночи проводившие в пыльных библиотеках. Такие люди незаменимы в долгих космических полетах. Многие качества человека – такие, как сила, ловкость, выносливость – оказались ненужными, их с успехом заменили машины. От человека требовался только разум и безграничное терпение, чтобы не сойти с ума от однообразия и монотонности путешествия. Исторически звездолеты являются университетами, экипажи которых, в большинстве молодежь, приобщаются к богатствам науки и культуры. Вместо томительного ожидания – напряженная работа по приобретению знаний. Где, как не на корабле, можно спокойно заниматься математикой, физикой, философией.

Попасть в состав космической экспедиции – мечта любого подростка. Путешествие дает возможность увидеть новые миры. Использовать знания и умения для создания нового человеческого дома. Впечатления остаются на всю жизнь. И неважно, чем он будет заниматься в дальнейшем. Многие больше никуда не полетят. Опыт и знания позволят адаптироваться к любым условиям.

Вторую неделю отдыхал Данил на прекрасной планете Веди. Сразу по окончании школы навигаторов его назначили помощником капитана опасной и утомительной космической одиссеи в район Тиладского Пентокада.

Теперь, когда работа по освоению колонии завершилась, для Данила начинается новая жизнь. Годы учебы и работы остались позади, можно остановиться и оглянуться на пройденный путь. Наметить новые цели, определить свое место в жизни.

Вернувшись с прогулки, Данил взял не дочитанную книгу и расположился в кресле на террасе. С тех пор, как изобрели голографический гипноконформатор, создающий яркие образы в пространстве и называемый почему–то "оболтусом", книгами пользовались редко. Но здесь, на Веди, имелась богатейшая библиотека печатных книг. Данил любил читать: чтение доставляло ему истинное удовольствие. Утренняя свежесть и убаюкивающий шелест зарослей тинария позволяли полностью погружаться в фантазии. Планету Веди специально приспособили для отдыха. Мягкий ласковый климат был устойчив и позволял наслаждаться курортной жизнью круглый год. Длинные теплые вечера и необыкновенно прекрасные, полные томительной неги и утренней свежести рассветы способны были забыть суету миров, превратить его в мечтателя.

Чтение неожиданно прервал голос диктора включившегося радио. Передавали экстренное сообщение: "Сегодня, в два часа по локсилонскому времени, с межзвездной трассы исчез звездолет "Гумглий". Это произошло во время торможения вблизи системы Локсилона. Ведутся поиски".

Известие ошеломило Данила. Как так пропал? Звездолет не может пропасть. Законы физики Космоса не в состоянии объяснить случайного исчезновения корабля. Вероятность существования неизвестных науке особенностей мира близка к нулю.

Звездолетом "Гумглий" командовал школьный друг Данила Федор Березкин – опытный и надежный капитан. Данил наводил справки о прежних знакомых. Он хотел запросить транспортное агентство, узнать подробности. однако из агентства позвонили сами.

– Алло, Данил Николаевич. Вы уже слышали об исчезновении "Гумглия"?

– Да. Я очень обеспокоен...

– Мы ничего не знаем, дело необычное, у нас мало специалистов. Вынуждены обратиться к вам с просьбой: не могли бы вы принять участие в поиске корабля, установлении причин его исчезновения?

"Они могли бы обойтись своими силами, но хорошо, что вспомнили обо мне, – подумал Данил. – Интересно разобраться с этим делом, а потом, может быть, буду у них работать. Хватит отдыхать".

– Я, конечно, постараюсь сделать все возможное. Хотелось бы получить полную информацию о случившемся.

– Нам нечего сообщить. Технические сведения о корабле вряд ли что–нибудь объяснят. Это был стандартный звездолет типа Б–14. Корабль исчез совершенно неожиданно, не оставив никаких следов. Мистика какая–то!

Пожалуй, в происшедшем действительно было что–то таинственное. Нет, просто сумасшедшее! При нынешнем развитии космонавтики потерять перед самым носом звездолет!?

– Я сейчас же вылетаю.

 

 

2.

 

 

Космодром для межзвездных рейсов находился на планете Нахта. Планета вращалась далеко от Локсилона, и двигатели звездолетов слегка подогревали холодную атмосферу. На Веди они легко бы разрушили экологический баланс.

Данил провел ночь в шаттле, выполняющем челночные рейсы между планетами, и на следующий день был в агенстве по межзвездным перевозкам. За ночь перелета он просмотрел всю информацию о пропавшем корабле. Создавалось впечатление, что корабль исчез без всяких на то причин. Но такого не бывает! Не может быть! Впрочем, одна идея все же появилась. Когда Данил входил в кабинет директора транспортного агентства, у него уже сложился план действий.

– Здравствуйте, Данил Николаевич, рад что вы прилетели. Присаживайтесь. – Директор оказался новеньким роботом андроидом.

– Здравствуйте, – ответил Данил, располагаясь в кресле. – Есть какие–нибудь новости?

– Мы в полной растерянности. Некоторые поговаривают о страшном оружии неведомых инопланетян, – директор развел руками. – Вот снимок участка космоса, где исчез "Гумглий". Небольшое облачко тумана и ничего больше. У людей паника...

– Облачко тумана! – Данил задумался. – Пожалуй, это подтверждает мою мысль. Я предположил, что "Гумглий" встретился с маленькой черной дырой. Коллапсирующим объектом размером с горошину и массой планеты.

– Странная гипотеза.

– Но и случай необычный. Надо проверить это предположение, может быть, что–нибудь прояснится. Я хочу рассчитать на компьютере все гравитационные возмущения планет, если они есть, попытаться определить траекторию движения коллапсара. Если он существует.

– Ну хоть что–то, – скептически сказал директор, по–видимому, ни на что не надеясь. – Все необходимые данные есть в памяти главного компьютера нашего агентства. Думаю, он быстро справится с этой задачей

 

 

 

* * *

 

Черные дыры во вселенной возникают из умирающих звезд, когда ядерные реакции в звезде прекращаются, а масса ее так велика, что ядерные оболочки сминаются под действием сил гравитации. Электроны вминаются в протоны. После аннигиляции вещества остаются только нейтроны. Но и они продолжают вминаться друг в друга – коллапсировать. Гравитационное сжатие такого тела становится необратимым. Никакая частица не может из него вырваться.

Конечно, маленькой коллапсирующей горошины из звезды не получится. Существует радиус черной дыры, радиус Швардшильда, дальше которого коллапс не идет; время на радиусе останавливается, а за радиусом заканчивается действие всех известных человечеству законов физики. По теоретическим предположениям, маленькие кусочки коллапсирующего вещества образовались на заре возникновения Вселенной, во время Большого взрыва. С тех пор они путешествуют во Вселенной.

Впрочем, маленькие черные дыры со временем должны испаряться. Виртуальные фотоны, возникающие в пространстве, в мощном гравитационном поле коллапсара, черпают из него энергию и улетают. Черная дыра худеет, испаряется и взрывается, но может чудом сохраниться.

Через два часа все расчеты были выполнены. В движении планет, действительно, были сильные возмущения. Не оставалось никакого сомнения: причиной катастрофы была маленькая черная дыра. Объект странный и необычный, о его существовании только предполагали, поэтому и не заметили.

Надежд на спасение "Гумглия" не оставалось никаких. Несомненно, натолкнувшись на черную дыру, он коллапсировал и исчез.

 

* * *

 

Информацию о трагедии "Гумглия" направили в институт Космоса. Предложили ликвидировать коллапсирующую горошину, чтобы других катастроф не случилось. Все–таки она залетела в довольно заселенный участок космоса. К тому же подобная черная дыра может послужить колоссальным источником энергии, ее должно хватить на... впрочем, трудно даже перечислить все, на что ее хватит.

Пока проект операции рассматривался в институте, Данил на специально оборудованном гравиметрическими приборами корабле–лаборатории отправился в вычисленное по возмущениям планет место нахождения горошины, чтобы обнаружить ее и изучить.

"Охотиться по всему космосу за таким чудным объектом – дело занятное –думал Данил. – Зато награда будет огромная. Если это действительно миниатюрный коллапсар – осколок, сохранившийся со времен первоначального взрыва. Какие горизонты познания откроются нам! Быть может, удастся ликвидировать застой в раскрытии свойств материи, образовавшийся в последнем столетии".

Для успешного проведения операции нужно много точных данных об объекте. Предполагалось, что Данил проведет лишь приблизительную разведку обстановки и опробует приборы, но Данил не хотел останавливаться на середине пути. Хотелось сделать все возможное.

Корабль быстро вышел в рассчитанный пункт, и приборы отметили присутствие источника мощного гравитационного поля. Но возникло неожиданное препятствие. Раньше с подобными объектами никогда не сталкивались, приборы готовились в большой спешке. Похоже, часть их теперь не работала. Выйти из создавшегося положения можно было, прозондировав объект небольшими зондами, увидеть его невооруженным глазом, снять спектральный характеристики.

Данил сообщил в центр, что обнаружил объект, что это действительно маленький коллапсар.

Черная дыра была где–то рядом, даже показания приборов были не нужны, Данил непосредственно ощущал ее близость. Внезапно он почувствовал себя плохо. Происходило что–то странное: возникла сильная боль во всем теле, руки не слушались и сами манипулировали

на пульте управления кораблем. Корабль словно зашатался, экран переднего обзора медленно поплыл перед глазами. Данил потерял сознание. Он падал. Падение было бесконечным. Он знал, что несется к огромному телу, крытому где–то внизу. Послышался далекий звон...

 

3.

 

 

Очнувшись, Данил не сразу понял, что произошло. Сознание возвращалось медленно, и первое время происходящее было ему безразлично. Корабль летел с огромной скоростью. Участок космоса был незнакомым, все изменилось до неузнаваемости.

Встреча корабля с черной дырой привела бы к гибели. В любом случае попасть внутрь черной дыры, за пределы гравитационного радиуса считалось невозможным.

Может быть, в пространстве вселенной, в которой Данил жил, был временной туннель к другим галактикам? Корабль Данила, влетев в черную дыру, которая на самом деле была таким туннелем, вылетел в другом участке космоса нашей вселенной, только в другом времени. Возможно ли такое? Подобный вариант событий удовлетворил бы Данила, даже если бы он вернулся далеко в прошлое или попал в будущее. Все–таки что–то родное осталось бы. Но визуальные наблюдения говорили, что это другая Вселенная. Данил рассмотрел спектры звезд. Наша Вселенная не могла иметь такой состав звезд ни прежде, ни в будущем.

Реальная картина мира могла существовать по самым невероятным, удивительным законам. При возникновении черной дыры мощная гравитация искривляет пространство. В сущности, пространство свертывается, отрезая небольшой участок от остальной вселенной. Если космос изнутри коллапсара замкнулся не до конца, то есть пространство внутри было искривлено не настолько сильно, чтобы замкнуться, и имелось небольшое горлышко в коллапсаре, как в кувшине, то, может быть, чудесное стечение обстоятельств позволило кораблю попасть внутрь маленького коллапсара.

Если бы раньше кто–нибудь сказал, что внутри коллапсара тоже существует целая вселенная, Данил бы не поверил. Однако вот она: мириады звезд глядят на него жгучим взглядом.

С точки зрения науки, наиболее естественной космологической моделью развития вселенной казалась теория большого взрыва, но, возможно, его никогда и не было, и вселенная имеет стационарный характер. Пожалуй, возможна теория, объединяющая различные взгляды.

Предположим, в какой–то момент внутри коллапсара пространственно–временные свойства могут претерпеть изменения, трансформируются свойства вакуума и там произойдет что–то вроде "большого взрыва". Так как на черную дыру продолжает падать материя (энергия), то во внутреннем космосе вещество должно появляться, образовывая новые туманности и галактики.

На окраинах вселенной выделение энергии может идти интенсивнее. Через звезды, максимально удаленные от центра, ее выделяется больше всего. Так, квазары, странные объекты на "краю" вселенной, светятся необычайно ярко. Пространство и мировые константы, возможно, не постоянны, а медленно изменяются по мере поглощения вселенной вещества из первичного космоса. Занятно, падение масс материи на черную дыру может вызвать увеличение пространства внутри нее. А материальные объекты, в силу природных свойств, растут медленнее, и расстояние между ними увеличивается.

Гипотезу о новой вселенной Данил придумал, рассматривая звездные пространства. Произошло удивительное открытие законов пространства. Произошло удивительное открытие законов вселенной. Открытие, которое трудно даже осмыслить. Но как передать узнанное людям? Пути домой полностью отрезаны. Да и Данила не ожидает ничего, кроме смерти. Запасы питания на корабле ограничены, и нет никакой возможности их пополнить. Остается ждать смерти и философствовать; заглушить процесс мышления все равно нельзя, для этого надо только умереть. Данил не хотел торопить события, ему казалось, что его теперешнее положение заставляет по–новому осмыслить жизнь.

Он слышал, что в минуты большой опасности, некоторым людям доводилось испытывать необычайное состояние ясности ума, чистоты сознания.

За этим особым состоянием, называемым просветлением разума – нирванной – многие признавали возможность ухода от любых трудных ситуаций.

"Чем была моя жизнь? Подготовкой к настоящей жизни, – думал Данил. –Прежде всего – учеба. Считал, что знания пригодятся в жизни, расширят возможности, сделают жизнь полноценной, богатой. Но в чем она, жизнь? Космическая одиссея? Нет, работа по освоению планет была самой простой и обыкновенной. Можно ли сказать теперь, что смысл жизни был в работе? Наверно, нет. Жизнь только начиналась и, по–видимому, скоро закончится. Мучить себя пустыми переживаниями не хочется. Мне не страшно, не жалко. Жил по инерции – умру по объективным обстоятельствам. Только инстинкт самосохранения все–таки действует. Противно умирать. И лучше умереть как–нибудь незаметно, без мучений. Как–то недостойно –мучиться".

Долго размышлять Данилу не пришлось. Начались головные боли, тошнота. Сказалась большая доза облучения. Состояние было ужасное.

 

 

4.

 

 

Через неделю Данил почувствовал себя лучше. Проснувшись после тяжелого сна, ощутил большое облегчение. Маленькая каюта космического корабля, летевшего неизвестно куда, не казалась больше могилой. Ощущение одиночества и безнадежности отступило.

– Здравствуй, – отчетливо и ясно услышал Данил. Приветствие было столь неожиданно и немыслимо в его положении, что сама собой промелькнула мысль: "Не схожу ли я с ума".

– Не бойся. Успокойся. Ты в здравом уме, – опять услышал Данил и понял, что голос ему только кажется, а на самом деле это мысли: не его, чужие мысли в его голове.

Данил не исключал возможности сойти с ума. Но всерьез не воспринимал. Он даже растерялся...

– Перестань валять дурака. Я есть. Я существую в этой вселенной. Я говорю с тобой, – чувствовалась чья–то рассерженность. Становилось интересно.

– Неужели я не один? – Удивление еще не прошло, говорить Данил не пытался, только думал. – Кто ты? Как тебя зовут?

– Зови как хочешь, у меня нет имени. Похоже, подобных мне у вас называют богами.

Данил был настолько удивлен, что некоторое время не мог сосредоточиться.

"Кого у нас называют богом? Слышал когда–то гипотезу, что жизнь на Земле и вся вселенная была создана неким творцом – всемогущим богом. Подобное предположение не вызывало интереса. Наверное, потому, что оно лежало в той области знаний, которая вне науки. Поэтому никогда не интересовался ничем подобным. Как же мне его назвать? Звать богом не хочется, надо придумать оригинальное имя. (В голове промелькнуло имя Верлим.) Не помню, что оно значит. Скорее всего ничего, возможно, я составил его из двух слов: "верь им". Ну да все равно, воспользуюсь им. Он, похоже, не против".

– Я давно наблюдал за тобой: видел, как ты подлетел ко мне, контролировал твой переход через гравитационный туннель, исправлял возникающие дефекты, – продолжали появляться в голове мысли.

– Зачем? – спросил Данил. – Какие твои цели?

– Мне было приятно заниматься тобой. Высокий уровень сложности, ограничения во времени: ты мог разложиться, распасться на части.

Данил вспомнил про "Гумглий", который привел его сюда. Какова–то его судьба? Может, он не погиб?

– Сохранить его оказалось выше моих сил.

– Он погиб...

– Да, он был слишком большой, а времени –мало.

Мысли звучали печально. Во всяком случае так казалось, и Данил почувствовал, что Верлим – его друг, способный понять человеческие чувства, сопереживать.

– А как же я мог сюда попасть?

– Ты теперь не совсем то, чем был. Однако, у нас еще будет много времени поговорить. Ты пока слаб, отдохни.

– Разговор может только помочь мне. Мое положение тем и было неприятно, что лишало возможности всяческого общения.

Ответа Данил не услышал. Действительно, надо было отдохнуть. Случившееся не укладывается в голове. Чудо!

Данил никогда раньше не думал о боге. Не было необходимости. А тут вот... Все так, словно вступил в контакт с очень мудрой цивилизацией – мечтой любого астронавта. Данил иногда представлял подобную встречу. Но разве может данная реальность сравниться с фантазиями.

 

 

5.

 

 

Когда Данил отдохнул и собрался с мыслями, у него появилось множество вопросов к таинственному собеседнику.

– Верлим, – позвал Данил. – Отзовись, я хочу тебя о многом спросить.

– Спрашивай, я постоянно с тобой. Приходится контролировать твои жизненные функции. Ты, по–видимому, сейчас не в состоянии поддерживать их самостоятельно.

– Разве мне что–нибудь грозит? – Данил удивился, что вмешательство в его организм совершенно незаметно, и самочувствие превосходное.

– Сильная радиация нанесла значительные повреждения.

Состояние здоровья нисколько не беспокоило. Интересно, неужели Верлим знает о нем буквально все. Откуда?

– Я же бог, – ответил Верлим, не дожидаясь прямого вопроса. – Если серьезно, то я читал информацию с мозга. Ее оказалось немного, но достаточно для того, чтобы найти общий язык.

В словах Верлима чувствовалось добродушное пренебрежение знаниями Данила.

– Ты, наверно, очень умный... – задумчиво сказал Данил.

– Да, но совсем не просто оказалось прочитать информацию в твоей голове. Соединения нейронов образуют своеобразный шифровой код обширного текста и прочесть твои знания сложно, даже зная, как работает код.

"Непонятно, он действительно так думает или хочет меня успокоить. Немного неприятно чувствовать нищету собственных интеллектуальных возможностей. И неприятно, когда кто–то читает мысли. Это надо изменить, но сначала надо все выяснить".

– Ты знаешь все, что я думаю?

– Я знаю значительно больше. Мной создано много различных копий твоего сознания. На них я изучаю вариации поведения.

"Может быть, и я тоже копия. – Такой оборот дел Данила никак не устраивал. –Почему–то не хочется быть копией. Что, если я всего лишь хитрая программа в подобном компьютеру мозге Верлима. Интересно, насколько оправдана аналогия, отождествляющая меня с компьютерным вирусом. Я уже растиражирован в виде множества копий. К чему могут привести дальнейшие события? Может быть, в этой аналогии есть доля истины, надо будет подумать".

– Все копии чисто математические, а ты так же реален, как и был. Несомненно, ты окажешь на меня какое–то воздействие, но вряд ли произведешь какие–нибудь радикальные изменения моих структур.

– Ну, если так... Зачем только тебе понадобились копии? Для чего так досконально изучать мое поведение?

– Ты начал умирать, системы жизнеобеспечения выходили из строя. Я предполагал, что на уровне сознания могут быть механизмы, способствующие быстрой смерти.

– Чушь.

– Тем не менее, я выявил несколько таких механизмов. Скажем, болевой шок. Так как ты не интересовался раньше медициной, отсутствие семантических символов не позволяет мне доступно объяснить смысл других.

– Раз моя жизнь в надежных руках, я спокоен. Пожалуй, опасаться нечего. И все–таки что ты собираешься со мной делать?

– Ты объект с высоким уровнем сложности. Задача, которую я перед собой поставил – сохранить тебя. В дальнейшем появятся другие задачи. Уровень их сложности может быть очень высок, если играть по определенным правилам.

– Значит, я всего лишь игрушка. Уж не помешан ли ты на интеллектуальных играх? Я начинаю привыкать к роли занятного экспоната, однако, не вечно же мне тут находиться. Скажи, я смогу вернуться домой?

– Пока что для субстанции, подобной твоей, это было невозможно, – сухо, как показалось Данилу, ответил Верлим.

– Но ведь, это довольно интересная игра, – Данил попробовал заинтересовать Верлима. Как знать, может есть шанс вернуться к людям. Жизнь без человеческого общества, пусть даже вместе с богом, слишком тяжела.

– Если бы была необходимость, я мог бы создать с той стороны коллапсара точную твою копию.

Такой оборот дел Данила никак не устраивал. Жить хотелось самому и в оригинале. Какой смысл в еще одном Даниле, если даже первый не знает, что делать, как жить?

"Продолжу знакомство со здешним миром. Ведь я еще ничего не узнал, не извлек никакой выгоды".

– Ты знаешь, что мы собирались взорвать черную дыру?

– Знаю, прочитал в твоих мозгах.

– Ну и к каким последствиям приведет взрыв?

– Если коллапсар взорвут, то не скоро, по нашему времени, и, кажется, взрыв не грозит мне гибелью. Я смогу жить в любом месте. В вашей вселенной есть субстанция, подобная моей, она лишь менее плотная. Тебя, может быть, тоже удастся сохранить.

– В виде копии? Почему–то мне не по себе от сознания, что будет существовать моя копия, а не я!

– Человеческая жизнь коротка, выбор невелик: либо жизнь, либо смерть, –безразличным тоном ответил Верлим. По–видимому, чувственная сторона жизни моей не осталась тайной для Верлима и он, если и не чувствовал, то легко использовал различные интонации для выражения своих состояний. Может быть, он лишь играл, как актер на сцене. хотя кто его знает...

"Придется согласиться жить в виде точной копии, если нельзя иначе, – подумал Данил. – Может, и глупо хвататься за существование в растиражированном виде, но... Пробуждаясь от сна, мы уже не те, что были – множество клеток организма изменились. Личность – скорее, процесс, чем состояние. Есть ли что–нибудь постоянное в мире?".

– Верлим, ты сказал, что субстанция твоего типа есть и в нашей вселенной. Значит, у нас тоже есть бог?

– Да, конечно.

– Ты с ним общался?

– Не было необходимости.

Данил удивился.

– Неужели тебе было не интересно?

– Вступив в контакт, я получил бы ненужную мне в тот момент информацию. Все, что мне надо, я могу придумать сам. Наши интеллектуально–информационные поля (континуумы) равномощны. Нет смысла в накоплении информации. Нет информации, которую я мог бы использовать себе на пользу, так как нет никакой пользы. Я просто существую. Иногда испытываю приступы скуки. Частота приступов связана со случайным повышением плотности моего вещества в пространстве и подчиняется законам вероятности. Сгустки начинают скучать, конечно совсем не так, как ты, но, пожалуй, это лучшее определение их состояния. Они находят задачки для развлечения, решают их и опять рассеиваются по вселенной.

– Глупейшая жизнь, – Данил не хотел быть дерзким, но такое существование, на его взгляд, было абсурдно. Может быть, ты о чем–то забываешь?

– К сожалению, я ничего не утаил. Вы, люди, живете точно так.

– Но у нас есть чувства, они придают нашему существованию некоторую неуловимую окраску, некую тайну, надежду, – попытался защищаться Данил.

– У некоторых сгустков есть чувства. Возникновение их зависит от расклада вероятности. У вас чувства передаются по наследству, культивируются обществом и каждый человек похож на других, – Верлим говорил так, словно читал лекцию, не чувствовалось личной заинтересованности.

– До чего, однако, странно устроена жизнь, – Данил не хотел смириться с обреченным на бессмысленность взглядом на жизнь, но и спорить не мог.

– А что будет со сгустком, не решившим задачи?

– Он может концентрировать сколько угодно вещества и жить, сколько надо, но может и потерять интерес к задаче. И на это тоже свои законы.

– Законы! Какие ж это законы, – рассердился Данил, – ведь это условия свободы воли, свободы всей жизни. Разве может быть детерминированный бог? Рано я похвалил тебя за усвоения языка. Язык в какой–то мере отражает взгляды на жизнь, по многим вопросам мы, похоже, никогда не договоримся. Расскажи мне лучше о боге в нашей вселенной.

– Божественные субстанции во вселенных очень похожи. Возможны три основных вида – по симметриям элементов, но существенной разницы в них нет. Личность бога определяет философия. Она вырабатывается методом проб и ошибок, в период становления. Основой становится воля к созиданию, творчеству или игре. Воля к разрушению может лишь паразитировать на полноценной созидательной системе и поэтому встречается реже.

Возможности бога обычно ограничены вселенной. Моя вселенная очень маленькая, и законы в ней особенные. Скажем, развитие жизни, подобно вашей, в ней невозможно, а то бы я придумал что–нибудь подобное.

– А наша жизнь, жизнь белкового типа, возникла сама или ее создал бог? Проблема возникновения жизни раньше сильно интересовала Данила, но теперь, когда он встретился с богом, вопросы стали казаться ненужными. Но разве можно встретиться с богом и ничего у него не спросить?

– Скорей всего, ее создал бог, потому что возможность самопроизвольного зарождения белковой жизни очень мала. Вероятность того, что бог захотел создать жизнь и решил эту проблему, велика.

– Рассмотреть вероятности я и сам могу. Я бы желал знать точно!

– Но ведь мой ответ содержит в себе гораздо больше информации, чем конкретные сведения. Точное знание могло и не сохраниться: если сгусток субстанции, создав жизнь, впоследствии рассеялся по вселенной, то кто теперь может знать, что он делал?

``По видимому, придется довольствоваться сказанным. Пора заняться собственной жизнью, не век же мне летать в этом гробу".

– Верлим, ты тоже сгусток?

– Да.

– Ты мог бы обрести какую–нибудь видимую форму? Мне легче было бы общаться с тобой. Я бы не чувствовал себя шизофреником.

``Давно надо было об этом попросить, – подумал Данил. – И мне не очень то удобно, когда чужие мысли возникают в моей голове. Нельзя ли произносить их вслух?".

– Пожалуйста, буду являть перед тобой облако и говорить. По–видимому, Верлиму было безразлично, как общаться с Данилом.

В каюте корабля появилось облако фиолетового цвета. Легкие блестки света играли в его глубине. Оно слегка подпрыгивало и меняло форму.

 

 

6.

 

 

Дни летели за днями. Верлим создал прекрасную планету с цветущим островом в синем море. На острове среди парков и садов стоял прекрасный дворец, в котором все было приспособлено для комфортной жизни.

Данил не вел счета времени. Где–нибудь в другом мире время имело бы цену, а здесь – зачем оно? Никаких проблем, разве что скучно. Откуда это ощущение бессмысленности существования?

``Чем заниматься рядом с всесильным богом? Я не вечен, возможности мозга в усвоении информации невелики, Да и надоело все, – думал Данил.– Что такое жизнь? Движение, ограниченное законами взаимодействия. Определенные законы философии, физики, биологии и т. п., обуславливают существование человека. Нарушение законов ведет к хаосу, и где–то есть черта, вернуться из–за которой невозможно. Есть ли среди законов жизни – закон смерти? Ведь люди умирают... По–видимому, есть! Влечение к смерти возникает, если отвергнут какой–нибудь закон жизни. Сила влечения пропорциональна значению отвергнутого закона".

Однажды Данил спросил Верлима:

– Время идет, я не меняюсь. Там, где я жил, люди старели.

– Я забочусь о тебе, не могу допустить старения и болезней. Полностью совершенная работа белкового организма невозможна, но с моей помощью ты можешь существовать практически вечно.

– Но мой мозг... Возможность накапливать впечатления не безгранична. Я начинаю уставать и хуже воспринимать происходящее.

– Можно очищать мозг от ненужных впечатлений.

– Но во что я тогда превращусь?? В обыкновенную машину, в компьютер. Я не хочу забывать свою жизнь. Накопленные впечатления придают какой–то смысл моему существованию. И я хочу их приобретать, а не терять.

– Можно увеличить твои возможности. После небольшой перестройки мозга я смогу подключить его к информационному полю, которое создам вокруг тебя из собственной субстанции. Там будут накапливаться и обрабатываться впечатления.

– А насколько большие изменения надо внести?– обеспокоился Данил. Он доверял Верлиму, но все–таки речь шла о его голове.

– Ты даже ничего не заметишь. Несколько миллионов соединительных рецепторов в коре мозга.

 

* * *

 

Операция прошла быстро, незаметно. Когда она закончилась, Данил почувствовал себя вновь рожденным, настолько свежи стали его чувства и остры ощущения. Теперь Данилу не угрожала опасность притупления восприятия мира. Его новая внешняя память позволяла объединиться с памятью самого Верлима. Она позволяла узнать много новых, необычайно красивых математических идей. Но рано было праздновать победу. Объемы информации, проходящие через обновленный мозг Данила, были громадны, и как–то осмыслить ее, создать какие–то впечатления было трудно, несмотря на открывшиеся возможности.

Данил узнал, по–видимому, лишь небольшую часть Верлима. Некоторые идеи его занимали, но большинство прошло бесследно. Верлим выбрал наиболее подходящую информацию, но из нее мало что заинтересовало Данила. Не окрашенные эмоциями теории не находили отклика в его душе. Чтобы понять, прочувствовать происходящее внутри Верлима, в его недрах, мало было слиться с его субстанцией – надо было стать им самим. Для Данила это было невозможно, да он и не хотел. Все–таки он человек...

Происходящее не приносило радости. Бессмысленно копаться в логических построениях идей. Восторг от новых возможностей сменился отчаянием.

– О, бог, – позвал Данил, – придумай что–нибудь. Я устал жить!

– Никакое существо не может жить вечно, постоянно накапливая, – ответил Верлим. – Знания заполняют твой мозг подобно пище в кишечнике. Вот ты ее использовал и, если, переработав, от нее не избавишься, то жить дальше не сможешь. Надо очищать мозг. Ты как бы вновь родишься. Только у тебя будет прежнее тело и элементарные знания. Я думаю, с этим надо примириться. Скоро взорвется черная дыра. Если ты выживешь, тебе придется вернуться к людям. Как ты будешь жить среди них?

Известие и обрадовало, и обеспокоило Данила. Данил сильно изменился, приспособился к этому миру, но его тянуло в мир людей.

Что нашел он здесь! Знания, безграничное море информации и возможностей. С помощью Верлима можно было все. К этому Данил стремился всегда. И что в итоге? Разочарование.

Еще с детства Данил усвоил простую истину: все беды, страдания, несчастья происходят от незнания.

Данил всегда стремился к знаниям, любой ценой хотел познать мир. В чем же причина создавшегося положения, почему, имея столько возможностей, Данил не в состоянии быть просто счастливым? Похоже, Данил чуть было не упустил самое главное, чуть было не потерял себя. Человек всегда должен оставаться человеком. Глупо претендовать на всеохватность, всесодержательность бога.

Верлим поможет осуществить еще один последний эксперимент–омоложение вместе с избавлением от мусора неумеренного познания.

Решиться на перерождение было непросто. Данил много думал о смысле жизни, о себе.

– Мне немного жалко знаний, которые я накопил, ведь это часть моего я. Чтобы заглушить инстинкт самосохранения, надо осознать всю бессмысленность и даже вредность скопившейся информации. Что есть мой мозг? Машина, перерабатывающая информацию. Но в присутствии гениального бога смысл такой работы близок к нулю. Надо было создать лишь общие суждения об увиденном, незачем было увлекаться мелкими подробностями. Теперь надо начать жизнь сначала.

 

* * *

 

Когда из недр колоссального взрыва, образовавшегося на месте черной дыры, появился странный, похожий на каплю ртути корабль Данила, удивлению людей, осуществляющих взрыв, не было предела. Никто не мог даже предположить, что Данил останется жив. Но чего уж совсем никто не мог предположить, так это возвращения "Гумглия". Откуда он появился? Об этом знал только Верлим, но он куда–то исчез. Наверное, при взрыве появилась возможность вернуть корабль из небытия. изменения гравитационных полей позволили перемещаться по времени. Что при этом стало с Вершимом? Данил больше не чувствовал его присутствия. Оставалось только гадать, что с ним произошло. Или в вихрях взрыва он перестал существовать рассеялся в пространстве, чтобы возникнуть в новом сгустке. Или у него исчез интерес к Данилу. А может быть, он принял закон жизни человека – наличие цели и непрерывная работа по ее достижению. Люди должны жить самостоятельно. Так или иначе, Верлим больше не объявлялся.

Все должно обновляться, и Верлим тоже. Каким он будет в следующий раз? Останется ли что–нибудь от него прежнего? Изредка, повинуясь законам вероятности, вездесущая божественная субстанция самоорганизуется до высшего разума. Безусловно, они отличаются друг от друга тысячами особенностей: мелкие черты характеров не сохраняются при перерождениях, но есть черты, присущие каждому. Непременно должны сохраниться: интерес к жизни, воля к творчеству и доброта – неизменные спутники могучего интеллекта.

Данил очень изменился. Он не так хорошо, как раньше, помнил, что с ним было. Интеллектуальные способности резко уменьшились, хотя и были все–таки значительно выше, чем до полета.

Первое время Данил только тем и занимался, что делился своими знаниями и впечатлениями. Сведения внимательно записывались. Но люди с подозрением относились к его рассказам о боге. Позднее он забросил все дела и поселился на планете Веди. От жизни Данил не ждал ничего нового, он просто существовал и в этом находил удовольствие и радость.