Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Публицистика и мемуарыАвтор: Сергей Крылов
Объем: 15971 [ символов ]
Как я пытался опубликовать "День рождения"
КАК Я ПЫТАЛСЯ ОПУБЛИКОВАТЬ
«ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ»
ЗАПИСКИ
 
Дело было так. В ноябре 91 года наш непредсказуемый президент по врождённой странности или с приобретённого «синдрома бодуна» неожиданно объявил, что с января 92 года будут отпущены цены на основные продукты и товары.
Разумные правители подобные объявления делают день в день, чтобы не было ажиотажа в расхвате товаров по старым ценам: народ проснулся – ап, цены свободны, магазины закрыты на переоценку; все, тихо матерясь, ждут светлое капиталистическое будущее.
А тут началось… С прилавков смели остатки съестного. За хлебом выстроились тысячные очереди; таких очередей за хлебом не было, говорили, с февраля 17 года. Вакханалия продолжалась несколько дней. Бедный Егор кряхтел и чмокал от такого «подарка». Затем умные кремлёвские помощники в очередной раз объяснили народу, что произошло недоразумение – «Президент поторопился и не то хотел сказать». И утешили: голода в стране не будет. Тем не менее, настроение у всех было «мерзопакостное».
Поэма моя была написана за много лет до того, но некоторые места в ней не вышли, там было что-то прозаически-описательное, я забросил её, и она тихо желтела в ящике стола.
-- Чёрт побери, - сказал я теперь, - надвигается бешеная инфляция, в доме ни куска хлеба, у тебя, считай, готова поэма на гоголевскую премию, а ты…
Я присел к столу, достал рукопись и с ходу – что значит голодуха! – поправил все неудачные на мой взгляд места. Какое-то время ушло на ручную переписку, машинопись, и…
24 декабря 91 года я сделал первый шаг – отнёс рукопись в одну старорежимную патриотическую газету. Кому же, как не ей, думал я, ухватиться за мою «вещичку» и воскликнуть: «новый… гриб явился». Литературного редактора не было на месте, рукопись принял, как я понял, редактор отдела писем (он кричал в телефонную трубку периферийному корреспонденту: «нам нужен материал, что при демократах у вас трамваи не ходят!») и обещал передать по назначению.
Далее – вот наивность, я и сейчас не избавился от этой уверенности – события должны были развиваться следующим образом:
К концу дня рукопись прочитана. Перевозбуждённый литредактор требует немедленного заседания коллегии. Ему отказывают: «завтра соберёмся». 25-го читают рукопись на коллегии. На 26-е вызывают меня: надо же познакомиться с автором и сообщить ему, что рукопись идёт в набор. 27-го (знаменательно, в день моего рождения и пятидесятилетия описываемых событий) поэма выходит в свет на вкладке.
28-го я позвонил сам.
Литредактор была на месте .Я извинился, что беспокою в предновогодние дни, но хочу лишь узнать, передали ли ей рукопись.
-- Да, передали. Нет, не прочитала, но пролистала. Жаль, что сейчас не весна, - защебетала она, - мы поместили бы вашу миниатюру. – Она имела ввиду развёрнутую метафору с первой страницы.
-- Дело-то не во времени года. Тема рукописи… - начал объясняться я…
-- Я понимаю, понимаю, мы обо всём поговорим после нового года.
Сразу после Нового года я позвонил в редакцию. Но они оказались ещё более прыткими: литредактор отбыла в командировку.
-- Позвоните через неделю.
Неделю, правда, ждать не пришлось. Редактор пролетарских жалоб прочитал рукопись и самостоятельно принял решение. Он позвонил мне домой и сказал:
-- Рукопись придётся забрать. Для газеты она не подходит.
Забирая рукопись, я спросил, как он оценивает эту работу.
-- Я не специалист по художественным произведениям, мне трудно судить.
-- Ну а как читатель?
-- Сомнительно.
-- Что именно?
-- Да чтобы ребёнок запомнил всё это.
«Ну, брат, ты, видать, ребёнком не был. Так и появился на свет чином при двухспальном письменном столе».
 
Следующим ристалищем был известный литературный еженедельник. Там у меня состоялся разговор, который я привожу в качестве предисловия к рукописи. Добавлю только, что на мой вопрос, а могут ли они напечатать человека с улицы, редактор ответил, что любое издательство всегда предпочтёт известное или хорошо рекомендованное имя. Но как стать известным до первой публикации? Ограбить Центробанк?
 
Затем я отдал рукопись в литературно-художественный, общественно-политический, рекламно-иллюстрированный журнал «Уголёк».
Постовой – паспорт, разовый пропуск; лифт в поднебесье – длинный успокоительный коридор – и я переступил порог отдела литературы.
Горделивая дива вполоборота от стола обдала меня крещенским холодом.
-- Что у вас?
-- Рукопись.
-- Какая?
-- …Великолепная.
-- Ну, у вас у всех «великолепная». Какой жанр?
-- Я хотел чтобы жанр определили вы.
-- Определитесь сначала сами.
-- Если вы настаиваете…у меня поэма в прозе.
-- Поэм в прозе не берём!
«Ба-бах!.. Стой, не падай!»
-- Позвольте, - забормотал я, - в конце концов главное-то не в жанре, а в художественных достоинствах произведения, если таковые имеются.
-- Ну, хорошо, - ей надоело. Секретарю:
-- Анна Петровна, положите в папку с прозой.
Мне:
-- Позвоните через неделю, спросите редактора имярек.
И я понял, что поэма в прозе для неё затруднение: в какую папку положить.
Редактор имярек оказался беспрерывно курящей девушкой средних лет с головой, испуганно притянутой к одному плечу от, как я вскоре понял, систематического читканья детективов.
-- Вашу рукопись не одобрили.
-- Не одобрили? Значит её читали и обсуждали? Кто же кроме вас?
-- Её читал ещё один редактор. Боря.
-- А-а. И не одобрил?
-- Не то чтобы не одобрили, а решили не рекомендовать её для дальнейшего обсуждения, потому что она всё равно не пройдёт.
Далее она говорила о неподходящем для еженедельника объёме, который пришлось бы сокращать, на что я, конечно, не соглашусь; о не слишком удачной конъюнктуре для предлагаемой темы. На мой вопрос о художественных достоинствах рукописи сказала, что она не хуже и не лучше других, которые стоит рассматривать…
И вдруг, затянувшись дуплетом, проговорила с отвращением:
-- Ваша рукопись, может, и пошла бы, но у нас на полгода запланирован детектив, и…
Вот так вот. Им принесли «Слово…», а у них место занято под детектив; знамение времени.
Далее разговор принял специфически литературный характер.
-- Вы читаете современную прозу?
-- Нет, я не читаю современную прозу.
-- Надо читать современную прозу, особенно андеграунд. Чтобы знать, как сегодня писать.
«Угу, счас побегу…чтобы знать».
-- Поздно мне спускаться в андеграунд. Времени и душевных сил осталось только на то, чтобы перечитывать достойное перечитывания. Слава богу, и этого есть немало.
-- Напрасно, напрасно.
-- Возможно, возможно.
И мы расстались навеки.
 
Этим ограничился мой опыт общения с совыми, просовыми и постсовыми изданиями. И я «заложил крутой вираж», решив предложить рукопись зарубежным русско-язычным изданиям. Они как раз стали опасливо-легально проникать на свою историческую родину. Я полагал, что эти издания менее подвержены принципу «новеньких не пущать!».
Из прессы я кое-что знал об интересующих меня изданиях. Но как выйти на них? И я направился в редакцию «Книжного обозрения». Там мне назвали человека, который имел с ними какие-то отношения. Он весьма предупредительно отнёсся ко мне и по умилительной русской беспечности сначала выложил все известные ему контакты (телефоны) и только потом поинтересовался:
-- Надеюсь, вам это нужно с благовидными целями?
-- Конечно, конечно, - успокоил я его, - я хочу предложить им рукопись.
Посидев на домашнем телефоне, я вышел на московских представителей трёх изданий и практически одновременно передал им рукопись. Это были:
Всеевропейский журнал «Полуостров»,
Элитарный альманах «Пострел»,
Сугубо русское издание (с названием повременим).
Проще всего оказалось с «Полуостровом», так как один из членов редколлегии проживал в Москве и здесь на месте рассматривал рукописи. К сожалению, он оказался чрезвычайно занятым человеком. Принимая от меня рукопись, он сказал, что в течение двух недель он сам или кто-либо из его помощников прочитает её и результат мне сообщат.
Через две недели:
-- Нет, я ещё не прочитал вашу рукопись, некогда было, я был очень занят. Позвоните через две недели.
Через две недели:
-- Нет, к сожалению, нет. Я или кто-нибудь…
«Чёрт побери, когда не позвоню, он дома, полно помощников, и всё ему некогда».
К тому времени в другой редакции меня заверили, что поэма моя будет напечатана в одном из очередных выпусков журнала, и я решил прекратить эту канитель.
-- Знаете, вы так заняты… Я, пожалуй, заберу рукопись.
-- Как хотите, как хотите.
Через несколько дней я был у него на квартире.
-- Добрый день. Я Крылов. Пришёл за рукописью.
-- А, да-да, да-да, да-да.
-- У вас так и не нашлось времени прочитать её?
-- Нет, я прочитал.
-- Ну и в двух словах…
-- Проходите, - пригласил он меня из прихожей в комнату.
В углу комнаты на письменном столе стояла ёлка, обляпанная серой ватой. Была ранняя весна.
-- Вы отмечаете Новый год по лунному календарю? – вежливо поинтересовался я.
-- Да нет, разобрать всё некогда.
«Опять ему некогда».
Мы расположились визави, и я скоро понял, что он усадил меня «за болвана в старом польском преферансе». Он обрушил на мою бедную голову водопад литературоведческих, философских, мистических и каких-то там ещё терминов. Я подыграл ему: раскрыл рот, слегка вывалил язык, подпустил тупости во взгляд. Это ему явно понравилось. Он ещё больше вдохновился и забарабанил самозабвенно. Слава богу, от этой галиматьи мне тут же заложило уши, и я слышал только:
«бу-бу, бу-бу, бу-бу, бу
бу-бу, бу-бу, бу-бу, бу»
Вдруг через это «бу-бу» проскочило знакомое слово «стилизация». Я вклинился.
-- Если стилизация, то подо что-то. Так подо что?
Он остановился, как на стену наткнулся. Вопросов он не ожидал, решив, видимо, что со мной покончено. Молчание длилось и длилось. Он думал.
-- Стилизация…стилизация…стилизация… - забормотал он наконец, - стилизация… э-э … под… медитативную ассоциацию, я бы так сказал, - сказал он с облегчением, как родил.
«Надо же… Видит бог, я не нарочно».
Некоторое время мы молча смотрели друг на друга: он с наигранной победительностью, я с дурашливым интересом. Затем я оттолкнулся от подлокотников, выпрямился, поблагодарил-попрощался и вышел на воздух.
«…под медитативную…эк тебя угораздило».
Ночью мне приснился «бокобрык» - конь с ногами, поставленными не вдоль корпуса, а поперёк. Он брыкался.
 
По двум другим адресам мне пришлось иметь дело с главными редакторами. Они постоянно проживали на Западе, в России бывали наездами по издательским делам, и я разыскивал их по часто меняющимся адресам – рудименты конспирации или чисто бытовые ситуации.
Первый контакт с «Пострелом»:
-- А, - оживился главный, - это где у вас разговор с сугубым реалистом. Да, я прочитал.
-- Ну и как она вам?
-- Фифти-фифти.
-- Для начала неплохо.
-- Пожалуй.
-- А что дальше?
-- А дальше так. На днях я вылетаю на Запад: Париж – Нью-Йорк. Беру рукопись с собой, дам её почитать моим редакторам.
-- И решение по ней примут редакторы?
-- Решение всегда принимаю я! Через три месяца снова буду в Москве. Звоните.
«Ну что ж, лети моя рукопись за океан! Уже приятно. К этой приятности да авансик…».
Прошло три месяца.
-- Да, я помню наш последний разговор. Значит, так. Сегодня у меня встреча с Ахмадулиной. Завтра я на неделю по литературным делам вылетаю в Прибалтику. Вот вернусь оттуда, нам надо встретиться, вместе посидеть над рукописью, кое-что поправить. Звоните.
Но я не позвонил. К тому времени меня определённо заверили, что моя поэма выйдет в очередном выпуске журнала. И мне показалось неудобным (вот наивность) вести об этом разговор ещё в ином месте. К тому же я узнал от Довлатова, что главный редактор «Пострела», ссылаясь на свою титаническую борьбу с остатками тоталитаризма, крайне неаккуратно выплачивает гонорары (humor).
 
Третьему адресату я передал поэму, так сказать, бесконтактно. Сотрудник издания назвал мне свой адрес и предложил протолкнуть рукопись в щель почтового ящика.
-- Но тридцать машинописных листов… - засомневался я.
-- Ничего, ничего, примерно такого объёма работы опускают мне в ящик мои аспиранты. Пройдёт и никуда не денется.
Действительно, пачка прошла в щель плотно без зазоров и тихо гукнулась в ящик.
«Хитро придумано, - оценил я. – Отличный фильтр на графоманов. Опупея здесь не пройдёт».
Через неделю я позвонил и услышал более чем положительный отзыв.
-- Поскольку вашу рукопись я сразу же не изодрал и не выпустил в форточку, она должна дойти до читателя.
Затем он сказал, что передаст рукопись главному редактору, что она скоро будет в России и что в дальнейшем мне должно иметь дело с ней. Я сердечно поблагодарил его и глубоко задумался, определяя своё место в славном ряду российских литераторов… но не определил.
Вскоре состоялся разговор с главным.
-- Я беру вашу рукопись.
-- Без каких-либо изменений?
-- Я рукопись беру или не беру. И ничего в ней не изменяю и не исправляю, кроме грамматических ошибок.
И то правильно. Дай мне волю, так я на «Капитанской дочке» живого места не оставлю.
«Александр Сергеевич! Да у Вас Савельич, дворовый человек Гринёвых, выражается деепричастным оборотом! Не-е-ет! Так не годится. Это же чистая литературщина. Поработайте, поправьте и приходите в другой раз».
-- И когда предполагается опубликовать её?
-- Скорее всего, в четвёртой книжке за этот (92-й) год.
В свой очередной приезд в январе 93 года главная сообщила мне, что рукопись набрана, будет напечатана в первой книжке, и дело теперь за типографией.
-- А где я могу приобрести журнал?
-- Вообще-то журнал уже свободно продаётся в центральных киосках, но авторский экземпляр получите у меня. Звоните.
Печатание журнала, однако, затягивалось. Последний звонок мой главному был в апреле. Было сказано, что журнал вот-вот выйдет, всё вроде бы в порядке, но тусклые интонации в голосе абонентши вызвали у меня неопределённые опасения. Через некоторое время уже по другим телефонам я выяснил, что первая книжка вышла, что главная укатила в Ф-на-М и что моей известной фамилии среди авторов первого номера нет.
Эта весть меня ошеломила настолько, что попервости я даже не матерился.
-- Ну нет, так не делают! – воскликнул я.
-- Ан сделали! – отозвался я.
-- Вот так Европа, туды её в качель! Как же там трамваи ходят?
Гадливое чувство, будто меня облапошили примитивные рыночные мошенники, взывало.
-- Твою в три душу… доску… крышку… гроба… ать!
Позднее из любопытства я просмотрел их прозу за 93 год. Какая же это мякина! – вот вам и название для этого журнала – мякина, сдобренная лирико-драматическими соплями. И не мудрено. В подборе материала очевидны дамские пристрстия.
 
И тут, должен признаться, я уронил лицо перед самим собой. Я стал разыскивать главного «Пострела» и разыскал. Со времени последнего нашего разговора прошло около года, он, конечно, забыл и меня, и мою рукопись, но деликатно обещал, что посмотрит, поищет.
Через некоторое время:
-- Нет, не нашёл. Вероятно она у моих редакторов. На этой неделе я их собираю, спрошу, выясню.
Через некоторое время:
-- К сожалению, встреча с редакторами не состоялась, они…заболели.
И я понял, что если буду настаивать на разыскании рукописи, дело закончится массовыми похоронами. Да и то сказать: будь моя рукопись им интересна, она бы не затерялась. И я оставил пустые хлопоты.
 
Дальше… Дальше – тишина. Жду второго пришествия. Нет, не жду, иду ему навстречу. Сегодня рукопись с этими «Записками» я отдаю в…
 
Примечания к «Запискам»
 
1. «Патриотическая газета» - «Советская Россия».
2. «Литературный еженедельник» - «Литературная Россия».
3. «Уголёк» - журнал «Огонёк».
4. «Полуостров» - журнал «Континент». И.Виноградов
5. «Пострел» - альманах «Стрелец». А.Глезер
6. «Мякина» - журнал «Грани». Е.Самсонова - Брейтбарт
Copyright: Сергей Крылов, 2011
Свидетельство о публикации №257932
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 23.04.2011 08:23

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Надежда Николаевна Сергеева[ 23.04.2011 ]
   Хождение по мукам... :-)
Виталий Янс[ 25.04.2011 ]
   Отказывать человеку всегда трудно,особенно если есть реальные основания для отказа.Всегда хочется,чтобы автор или ты сам провалился под землю.Вопреки русской поговорке очень многие считают,что Спрос - это страшный Грех! Интересно,с чего бы это?
Ян Кауфман[ 11.05.2011 ]
   Сергей, уважаемый! Я давно понял, то беготня по редакциям с предложенем что-то издать - дело абсолютно бесполезное.
   Лучше кога тебя находят.
   В конце апреля 2007 года я вернулся в Москву после длительного отсутствия и 8 мая был приятно удивлён, что мой рассказ "Москва, война и я, пацан" был опубликован в газете "Московская Правда" (правда фрагмаментально).
   С уважением
   Ян К.

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта