Яркий луч солнца, отодвинув штору, проник в комнату. Пробежался от окна к постели, взобрался на нее. Словно диверсант пополз по одеялу к подушке, на которой покоилась мальчишечья голова. Замер на груди и выждав секунду, бросился в глаза.

Кирилл зажмурился, невразумительно проворчал и повернулся на другой бок, натянув одеяло на голову. Солнечный луч попытался проникнуть под укрытие, но не смог и обиженно пополз по стене вверх.

Большая стрелка отсчитала очередной круг, подвинув малую стрелу к цифре «8». Красная секундная стрелка, словно марафонец неутомимо бежала по циферблату, показывая, что в отличие от своих братьев она работает.

Иванченко откинул одеяло, зажмурился от проникающего в комнату света, и приподнялся на локтях. Рядом, на стене висел календарь, «Июнь» значилось на нем, восемнадцатое число. Остальные семнадцать дней были перечеркнуты фломастером, а девятнадцатое число заключено в жирный, ярко-красный круг.

- Завтра день рождения, - мальчик широко улыбнулся. Достал из-под подушки фломастер и с удовольствием поставил крест на сегодняшнем числе. Откинулся на подушку, и крепко зажмурив глаза, представил, как завтра он получит подарок, о котором мечтал последние полгода.

Он просил отца купить новую игровую приставку, которая появилась в продаже в начале года. Папа согласился, но поставил свои условия, из-за которых в дневнике у Кирилла оценку «4», все чаще сменяла цифра «5». Иванченко честно выполнил условия отца, закончив год на «отлично», почти по всем предметам.

И вот завтра, в свой тринадцатый день рождения он получит столь долгожданный подарок. Он точно это знал, так как видел коробку, на которой красочно была нарисовано приставка, со скоростью света улетающая в открытый космос. Папа спрятал, как он думал, в надежное место, туда, где Кирилл не за что ее не найдет раньше времени, но мальчик давно знал эти потайные места.

За окном раздался звук двигателя, машина недовольно фыркнула несколько раз и благосклонно завелась. Иванченко широко зевнул, потер глаза, откинул одеяло и, не одеваясь, сел за компьютер.

 

Грохот, выстрелы, крики раненных и хрипы убитых децебелами рвались из наушников, заглушая остальные звуки. Кирилл сейчас был в другом мире, в другой реальности – там, где нужная его помощь, чтобы одолеть всех врагов.

Игра отнимала почти все его свободное время. Во время каникул он мог часами сидеть перед монитором, до рези в глазах всматриваясь в прицел автомата, или окуляр снайперской винтовки.

Родители не одобряли такого времяпрепровождения, поэтом старались вытащить сына в музеи, выставки, кино, просто погулять. Однако сейчас они были заняты работой, позволяя сыну играть допоздна, и ложится, когда он сам захочет.

Автомат запрыгал в руках, враги в десантных костюмах задергались и упали на землю. В верхнем углу монитора красных цифр стало на три больше, а патронов на полрожка меньше. Опытный солдат «Terminator» пробирался сквозь заросли, стараясь чтобы его не услышали враги… когда сквозь наушники послышался неприятный скрежет. Кирилл нажал на паузу, прислушался, но ничего не услышал.

Вновь в ушах завыл степной ветер, трава пригибалась под тяжелыми армейскими ботинками. И снова срежет, отвлек мальчика от игры. На этот раз Иванченко снял наушники, стараясь понять, что ему мешает.

Шторы слегка колыхались от проникающего в комнату ветра, солнце ярко светило, заставляя жмуриться. Иванченко прислушался, но квартира молчала, даже из родительской комнаты не доносилось, ни звука – они опять поздно легли.

- Странно, - пожал он плечами и хотел было погрузиться в военный мир, как скрежет… Нет, это больше напоминало царапанье, словно кошка хочет войти в комнату, а дверь закрыта. Вот только животных Иванченко не держали из-за аллергии сына.

Мальчик огляделся, прислушиваясь к настойчивому звуку. Ему казалось, что кто-то в его комнате хочет войти. Только куда, ведь он один?

- Кто здесь? – спросил Кирилл и почувствовал себя глупо. – Ну, тебя нафиг, - разозлился, быстро надел наушники, но прежде чем снять игру с паузы, он услышал свистящий шепот.

- Кирилл, - позвали его.

Иванченко слетел со стула, опрокинув колонки, распахнув дверь, выскочил в коридор, и захлопнул ее за собой, удерживая за ручку. В комнате раздался гадкий, еле слышимый смешок и издевательский голос.

- Ки-ирюша.

 

* * *

Подросток ворвался в комнату родителей, влетел на кровать и, как в детстве, забрался между ними под одеяло.

- Кирилл, что ты тут делаешь? – сонно поинтересовался отец и, не дождавшись ответа, засопел, перевернувшись на другой бок.

Мама не открывая глаз, погладила сына, и натянула одеяло на голову.

Иванченко трясло, словно он замерз. Хотя на улице, не смотря на утро, уже жарко. Мальчик встряхнул вихрастой головой, не понимая, почему его так трясет, ведь ничего не произошло, ему просто показалось. Ну, кто может быть в его комнате, там даже спрятаться негде?

- Негде, - повторил, уговаривая себя и коря за трусость. Он, один из лучших учеников в своем классе, второй лучший игрок в «War of Craft» в школе, испугался… глюка.

Подросток усмехнулся.

- Кирилл, - заскребли в дверь и мальчик закричал.

 

- Нет… И тут нет… Представляешь даже тут нет. Кстати, подмети под кроватью, а то пыли много.

Николай Васильевич поднялся с пола, отряхнул колени и строго посмотрел на сына. Он был недоволен, что тот разбудил его рано утром в выходной день, да еще и оглушающим криком. Потом рассказал какую-то ерунду, что в комнате кто-то прячется. Пришлось идти, искать этого кого-то.

- Как и ожидал, здесь никого нет, - зевнул отец и почесал бок. – Тогда какого лешего ты орал так, словно тебя на органы продают?

Мальчик вытер мокрые глаза, оглядел свою комнату.

- Ну я слышал, как меня кто-то звал. И голос у него был злой такой и противный.

Мужчина провел рукой по волосам, вновь зевнул.

- Слушай, если здесь кто-то и был, хотя я в этом глубоко сомневаюсь, он давно убежал, или улетел, или уполз.

Отец посмотрел на монитор, на котором застыл крадущийся солдат с оружием в руках.

- Или ты его застрелил, - строго посмотрел на испуганно сына. – Сколько раз я говорил, чтобы ты не сидел до утра за этими играми, они ни чему хорошему, ни приведут.

- Папа, но я действительно слышал! – истерично вскрикнул мальчик, пытаясь убедить отца. – Здесь кто-то был.

- Тут никого нет, ты сам видел – я все проверил, - в голосе Николая Васильевича прозвучали металлические нотки. – По-моему, ты заигрался. Хватит всей этой стрельбы.

Глядя на сына, произнес тяжелым голосом.

- Думаю, что и с приставкой на день рождения придется подождать.

Слезы моментально высохли, стоило Кириллу представить, что завтра в свой тринадцатый день рождения он получит какую-нибудь рубашку, чем так любила его «баловать» мама.

- Нет, пап, только не приставку. Ты прав, мне все показалось, - добавил грустно, опустив голову. – Тут никого нет.

Иванченко-старший похлопал сына по плечу, зевнул.

- Вот и хорошо. Закрывай программу и иди умываться, завтрак в холодильнике найдешь. А мы с мамой еще часок поспим. Хорошо? – улыбнулся.

- Да, конечно, - Кирилл попытался улыбнуться, получилось вымученно, но отец уже не смотрел.

Подросток остался в комнате один. Компьютерный стол, стул, шкаф, кровать – теперь вызывали недоверие и нарастающий страх. Когда рядом был отец, собственная комната не была такой пугающей, но теперь он в ней один.

Дверь шкафа скрипнула, мальчик вздрогнул и опрометью бросился на кухню.

 

Наскоро умывшись в раковине, Кирилл сделал бутерброд, включил телевизор, нашел какую-то программу про животных и попытался ее посмотреть. Однако все чаще он смотрел не в телевизор, а не дверцы шкафчиков, холодильника, микроволновой печи, духовки, самой кухни. Ему казалось, что вот-вот некто попросится войти к нему и произнесет его имя противным, пугающим голосом. Но, ни через пять минут, ни через полчаса ничего не произошло. Мальчик немного расслабился и смог откусить кусок бутерброда. Еще через какое-то время он почувствовал себя более уверенно, мысленно уговаривая, что все ему привиделось.

- Папа прав – это все игры, - Кирилл еще откусил от бутерброда. – Надо завязывать с ними, - тут же поправил себя, - утром. Утром не надо играть, а вот сегодня ночью враги узнают, что «Terminator» готовит им сюрприз.

Впервые за все утро подросток улыбнулся, представляя, как он закончит очередную миссию, до конца которой осталось пройти два неприятельских блокпоста.

 

Уже днем Кирилл забыл об утреннем происшествии. Встретившись с друзьями, которые, как и он застряли в городе из-за работы родителей, он с упоением рассказывал им, какую приставку завтра получит. Он пригласил ребят на день рождения, пообещав, что после они обязательно поиграют в его комнате, и если заиграются, то они смогут остаться у него на всю ночь – мама договорится с их родителями.

Упоенные предстоящим днем, ребята сходили в кино, поплавали в озере, посидели в летнем кафе и расстались, когда солнце начало опускать за горизонт.

- Пацаны, завтра у меня в два часа, - напомнил Иванченко и, попрощавшись, пошел домой.

Родители хоть и были дома, но вновь, не смотря на выходной день, работали каждый за своим ноутбуком.

- Сын, привет, - не отрываясь от монитора, махнул рукой отец.

- Привет.

- Хорошо погулял? Друзей пригласил? Ужин на плите. Иди руки мыть.

Кирилл только кивал, зная, что ответов мама все равно не услышит.

 

Наскоро поужинав, он пошел в свою комнату. Включил, заботливо выключенный мамой, монитор. Тот засветился голубоватым светом, и высветил траву, застывших противников, пригнувшегося солдата с ножом в руках. Все это перечеркивала белая надпись «PAUSE».

Мальчик потер руки, надел наушники и включил игру… Вновь пауза перечеркнула экран в первом часу ночи, когда Кириллу захотелось в туалет. На обратном пути он зашел на кухню, сделал себе несколько бутербродов. Родители уже спали, поэтому он, стараясь не шуметь, вернулся к себе и вновь погрузился в виртуальный мир.

 

Враги падали, словно молодая рожь, срезанная комбайном. Гильзы разлетались в стороны, пулемет подрагивал в сильных руках, плюясь свинцом. Вокруг бушевал огонь, раздавались взрывы – горела вражеская база, которую «Terminator» обнаружил несколько минут назад.

Сквозь выстрелы, крики, взрывы проник неприятный звук, словно кто-то резал стекло ножом. Вначале Иванченко не обратил на него внимания, но когда звук стал настойчивее, поставил игру на паузу, снял наушники, прислушиваясь.

Звук повторился, только теперь это походило на царапанье. Мальчик вздрогнул, но остался на месте, вспомнив, что отец обещал лишить его приставки, если он еще раз разбудит их с мамой «какой-то ерундой».

Ехидный голос раздался так внезапно, что мальчик с трудом подавил желание закричать.

- Кирилл.

Он вскочил со стула, прижался спиной к столу, судорожно нащупал рукой выключатель. Настольная лампа тускло осветила пустую комнату. Раздался ехидный смешок.

- Кирюша, - смех.

Иванченко с трудом проглотил вставший в горле комок, произнес дрожащим голосом.

- К-кто здесь?

Ядовитый смешок, заставил его задрожать осиновым листом.

- Кирилл, - в дверь шкафа поскребли… изнутри.

Мальчик, не отрывая взгляда от дверей шкафа, нащупал лампу и направил свет в темный угол. Шестидесятиваттная лампочка выхватила большой темно-коричневый шкаф. Двойные створки были плотно закрыты, и прижаты коробкой с книгами – одна дверь плохо закрывалась, поэтому приходилось подпирать ее. Значит, никто не мог находиться там – внутри. Но, словно издеваясь, вновь раздалось неприятное царапанье и противный смех.

- Кирюша, - и добавили в приказном тоне. – Есть хочу.

Мальчик схватил оставшийся бутерброд и судорожно бросил в сторону шкафа. Неожиданно одна из створок, подвинув тяжелую коробку, приоткрылась.

- Кирилл, - прошипел кто-то внутри.

В свете лампы Иванченко к ужасу увидел, как по полу поползла тень: длинная когтистая лапа с четырьмя пальцами. Схватив бутерброд, она убралась обратно. Раздалось неприятное чавканье, хруст, треск, словно ели не мягкий хлеб с колбасой, а железобетонный столб.

- Кто ты? – вновь спросил подросток.

- Кирюша. Кирюша. Кирюша, - смех.

Иванченко не выдержал, схватил тарелку, бросил в шкаф. Осколками она рухнула на пол, вызвав смех изнутри.

- Отвечай! – взвизгнул парень.

Створка шкафа еще немного приоткрылась.

- Кирилл… иди ко мне.

Мальчик потряс головой, вжался в стол.

- Нет.

- Иди, - с холодом в голосе проговорил некто. – Иди… Кирюша.

Вновь рука-тень протянулась из шкафа и медленно поползла в сторону Иванченко. Тот стоял не в силах шелохнуться. Тень коснулась голых ног, Кирилл почувствовал как они быстро стали холодными. Поползла вверх, все сильнее сковывая нарастающим холодом.

- Кирюша… сладкий, - рука-тень коснулась плеча и… сильно сжала его.

Подросток вскрикнул от боли, попытался шелохнуться, но не смог. Ноги сами, не подчиняясь его воли, сделали шаг. Раздался ехидный смех.

- Кирилл, - и хищно добавили: - Вкусный.

Шаг.

Дверь шкафа открылась еще сильнее, в свете лампы было видно, что внутри никого нет. Оттого стало еще страшней, когда раздался голос и рука-тень сильно дернула.

- Кирилл… вкусный.

- Нет, нет, нет, - плача, мотал головой Иванченко, но ничего не мог сделать – страх и холод сковали члены.

Он оказался возле шкафа, перед распахнутой дверью. Невидимая рука отпустила его, сползла на пол и убралась внутрь.

- Кто ты? – всхлипнул мальчик.

- Кирилл, - раздалось утробное урчание.

Вешалки с одеждой разбежались в стороны, в глубине зажглись желтые глаза.

- Кирюша, - сверкнули они, и мальчика втянуло в шкаф. Дверь захлопнулась, придавленная тяжелой коробкой с книгами.

 

* * *

 

Яркий луч солнца проник в комнату. Пробежался к постели, быстро взобрался на нее. Пополз по одеялу к подушке, на которой покоилась мальчишечья голова. Замер на груди и выждав секунду, бросился в глаза.

Саша зажмурился, широко зевнул и откинул одеяло.

- Завтра день рождения, - взглянул он на календарь, стоящий на столе. На нем зеленым цветом было выделено 3 число июля месяца.

На кухне играла музыка, значит, мама уже встала. Подросток радостно зажмурил глаза, представляя, что ему подарят на тринадцатый день рождения.

Его мысли прервал неприятный скрежет, Александр открыл глаза. В комнате раздался ехидный смешок, и кто-то произнес.

- Сашенька… вкусный.