Автор Александр Линев

Друзья познаются в беде (рассказ)

 

После войны, в 1947 году, наша семья вернулась из эвакуации на родину, в город Лугу. Дом, где мы до этого жили, был разрушен, поэтому нас поселили в водокачке, в заречной части города, на окраине. Вдоль Луги-реки было много полян с хорошей травой, и родители решили завести коз, чтобы как-то улучшить наше очень скудное питание .Особенно это было важно для младшего братишки Мишки, которому шел только второй год.

Первой появилась Малинка – белая комолая, весьма добродушная, но, как все козы, крикливая и бодливая. Мне было поручено пасти ее, то есть следить, чтобы она не запутывалась в привязи, и время от времени перебивать кол, к которому крепилась веревка, на другое место с хорошей травой. Часто, заигравшись с друзьями, я забывал это делать, и Малинка, вытоптав всю траву вокруг кола, запутавшись в веревке, пронзительно блеяла на всю округу. Сердобольные дачники, измученные воплями козы, распутывали ее или совсем отвязывали, и Малинка с радостью отправлялась путешествовать по огородам соседей, за что мне потом здорово влетало от отца. Доилась Малинка хорошо, и мама ее очень хвалила за это и многое прощала.

Сладкое козье молоко мне не нравилось, а маленький Мишка пил его с удовольствием и быстро подрастал. Часто мама задерживалась на заводе по две или полторы смены, тогда истошно кричащую Малинку с тугим, как футбольный мяч, переполненным молоком выменем доила соседка тетя Марфа. На зиму мы с отцом и старшим братом заготавливали сено и веники - ивовые, березовые, липовые.

Через год мама решила, что мы можем держать двух коз .Так у нас появилась Тамарка – настоящий «бич божий» на мою спину .Более шкодливой козы не знал мир!

Тамарка была бурая, с темным ремнем по хребту, приземистая, с выбитой когда-то лопаткой правой ноги, отчего при ходьбе коза припадала на одну сторону. Но когда, сорвавшись с привязи, она отправлялась в рейд по огородам, эта бородатая бестия производила грандиозную шкоду, опустошая нежно лелеемые грядки и цветники. От преследования она уходила неожиданно резво, а будучи все-таки настигнутой разъяренными хозяевами, принимала бой - бодалась яростно, так как имела внушительные блестящие рога и бойцовский характер. Она была молчаливой козой, что сильно затрудняло ее поиски. Местонахождение убежавших коз чаще всего выдавала Малинка ответным блеянием на мои приманивания.

Однажды наш сосед, полковник в отставке, взбешенный тем, что Тамарка обломала у него в цветнике георгин какого-то редкого сорта, взял козу «в плен», связал, запихнул в старый, еще с войны, «Виллис» и отвез Тамарку в милицию!

Когда мальчишечье «радио» донесло до меня эту весть, я понял, что меня будут драть как сидорову козу. Главное – нельзя было попадаться на глаза отцу, поэтому я не пошел домой, а дождался маму около проходной завода и, подвывая, сообщил ей убийственную новость.

Мама нас никогда не била. Она только сильно отругала меня, причитая, какой у нее непутевый сын, которому ничего нельзя поручить, даже коз пасти…

Я, конечно, при этом ныл и канючил до неприличия жалостливо – знал, как надо выкручиваться.

Потом мама взяла меня за руку, и мы пошли в милицию. По дороге она дополнительно проинструктировала меня, чтобы в милиции я ныл и канючил еще сильнее, обещал очень быстро исправиться и совершать только хорошие поступки, когда будем просить за Тамарку, чтобы не дали штраф!

Милиция помещалась в только недавно подремонтированном, частично разрушенном бомбами здании с хорошим подвалом, где содержали задержанных. Дежурным оказался милиционер, который раньше работал в охране завода и знал моих родителей еще с довоенной поры. Это нам сильно помогло, успокоило.

Когда начальник милиции узнал, что мы пришли за преступной козой Тамаркой, он сначала нас сильно постращал, но мои покаянные всхлипы и мамины стенания, видно, ему изрядно надоели, и он простил нас. «Забирайте свою Тамарку немедленно! Коза непрерывно орет, бодает сотрудников. Пришлось поместить ее в подвал, в камеру к задержанным, Полдня милиция парализована», грозно сказал он, но лицо его при этом не было сильно сердитым.

Мы спустились с дежурным в подвал и сразу же услышали беспокойный крик Тамарки и хохот задержанных – мазуриков, как называла их мама. Дежурный открыл дверь камеры, и мы обомлели…Тамарка, коротко привязанная к нарам, сидела в углу со связанными на животе передними ногами, с кепкой – лондонкой на голове и папиросой за губой! Четверо мазуриков, молодых парней, покатывались от хохота. Они уже кое-как подоили козу и выпили молоко.

Услышав мамин голос, Тамарка зашлась от крика, а отвязанная, с такой силой потянула меня по каменной лестнице на волю, что мне пришлось бежать за ней чуть ли не на четвереньках, Настрадалась наша проказница!

Всю дорогу к дому мы проследовали с Томаркой, как говорится, на одном дыхании, а путь немалый – километра полтора. Коза шла домой!

После этого случая Тамарка как-то помягчала характером, меньше стала озоровать. Мы с ней подружились. Известно – друзья познаются в беде.

 

Луга – Красноярск, 1948 – 2002 гг.

 

.