Луна плыла по небу, напевая мелодию ночи. Звёздные мотыльки кружили вокруг неё, то припудривая её, и без того, бледное лицо, то подкрашивая коралловым блеском её загадочную улыбку. Они вплетали в её волосы серебряные нити, а на веки сыпали синие искрящиеся тени, придававшие её взгляду глубину и таинственность. Луна любовалась спящей Землёй и еле слышно обещала:

- Ты обязательно будешь счастлива…не упусти свой шанс…

А тени с её век осыпАлись и, превращаясь в сверкающую синевой, лунную позёмку, летели к земле и шептали:

- Поймай, поймай меня…

* * *

Вероника и Пульхерия рассматривали волшебную лупу. Она была довольно тяжелая, просто удивительно, как крошка-старичок мог удержать ее в руке.

- Давай, займёмся превращениями! - с нетерпением промурлыкала кошка.

- Давай, - согласилась девочка и направила лупу на деревянные щепки, валяющиеся под ногами.

Они стали подпрыгивать и толкаться между собой, а потом, с треском увеличились и превратились в новёхонький компьютерный стол с включённым монитором, в велюровое кресло на колёсиках и большой угловой диван – точь-в-точь, как у Вероники дома. Стеклянные крошки заскрипели и прыгнули на стол в виде золотистого небьющегося сервиза, который мама привезла из Чехии: в чашках дымился чай с бергамотом, а в блюдцах красовались любимые лакомства девочки – кокосовое печенье, разноцветный мармелад и заварные пирожные. Каштан выкатился из угла и шоколадным кексом вскочил на середину стола. А медная монетка раздулась до размеров пузатого самовара, который уселся в разгоревшийся камин и стал весело повизгивать, - ведь языки горящего пламени его, то гладили, то щекотали.

 

Все, на что пристально, сквозь лупу, вглядывалась девочка, тотчас превращалось в уютную современную обстановку. Скрюченные фитильки, пылящиеся у порога, вспыхнули аромасвечами и разбежались по комнате, осветив ее теплым светом. Блеклый маленький лоскуток растянулся на полу узорным ламинатом с пушистым овальным ковром, а клок серой шерсти округлился, подрос и, виляя хвостиком, с писком помчался к мышиной норе.

Тут-то Пуша не выдержала и воскликнула:

- Мя-аау!

В воздухе, словно летающая медуза, медленно проявилась полупрозрачная остроконечная шляпа. Покружив немного, она, взорвалась, как новогодняя хлопушка, и посреди комнаты появился крошечный старичок - со смешливыми морщинками у глаз, кустистыми седыми бровями и смешным вздёрнутым носом.

 

Лучезарно улыбаясь, он поклонился и приветливо воскликнул:

- Разрешите представиться: Бумбуроль, бывший лесной гном, а теперь – добровольный домовой в Домике Лесника.

- Меня зовут Вероника, а это – Пульхерия, моя домашняя кошка.

- А, понял! – Бумбуроль заулыбался, - ты – хозяйка, а кошка – твой домовой!

Пуша фыркнула:

- Ну, это Вы загнули, честное слово!

- Какая удача, что вы заблудились именно сегодня – в Ночь Лунных Ветров! – радовался гном.

- Мурр-мяу! А что необычного в сегодняшней ночи?

Бумбуроль провел ладошками по своему бархатному кафтанчику, постукивая пальцами по множеству разноцветных, пришитых, где попало пуговиц:

- Если колдовские чары сегодня развеются, то только добро, счастье и любовь будут обитать в наших краях. Люди вновь смогут приходить в лес за грибами, за ягодами, за цветами, а вместо топкого болота, как и прежде, будет плескаться живая река. Тогда я, наконец, смогу снять свою старую куртку - вот эту, с пуговицами. Ох, и надоела она мне! А без оберегов никак нельзя!

 

- Мурр-мяу! Так все эти пуговицы играют роль оберегов, охраняют от зла и колдовства? Я читала в энциклопедии, что пуговица – от слова «пугать», отпугивает нечистую силу. Древние люди делали их из кости, с замысловатыми узорами и они выполняли защитную роль!

- Верно, верно, - согласился старичок, - они охраняют меня, а я охраняю этот старый деревянный дом, чтобы никто со злым умыслом не мог проникнуть в него. Я верю, что мой добрый хозяин когда-нибудь вернется сюда. Поэтому, каждый раз приходя из леса, с помощью волшебной лупы создаю здесь тепло и уют – все, как было раньше. А когда ухожу, опять дом приобретает нежилой вид. Уж не знаю, откуда вы узнали о моей лупе, но ваши превращения мне очень нравятся, я такой красоты никогда не видел, и угощений тоже. Давайте пить чай, что-то я проголодался. А что это за ящичек с голубым окошком?

- Это компьютер, - пояснила Вероника, прихлёбывая из чашки, - он на вид маленький, но вмещает в себя весь мир!

- Волшебство?! Понимаю, - Бумбуроль закивал головой, - в ночь Лунных Ветров всегда случаются чудеса! Именно сегодня приоткрываются завесы в неведомые миры, чтобы каждый из нас мог исправить свои былые ошибки, найти тех, кого потерял, и сделать счастливыми тех, кого любит.

 

Он взмахнул своей чудесной шляпой, и в доме стало темно – только догорающие красные угли в камине слабо освещали комнату. Сквозь толстое оконное стекло пробился луч лунного света, а из-под двери сверкнули синие искрящиеся блестки.

- Что это? - воскликнула девочка.

- Это лунные блестки, - объяснил Бумбуроль, улыбаясь в усы, - сейчас будет порыв ветра!

И, действительно, за окном зашумела листва старого леса, заскрипели стволы вековых деревьев, забарабанили по крыше крупные дождевые капли, и тонкая струйка мерцающих искр, извиваясь, пробежала от двери по всей комнате, а потом вновь ускользнула обратно в лес.

 

- За гранью этого мира есть другие, невидимые вселенные, - продолжал Бумбуроль, - одни попадают туда в своих сновидениях, другие – используя специальные приборы и формулы, третьи – посредством волшебства. А я знаю средство, известное гномам с давних времен: в Ночь Лунных Ветров, если повезет, можно увидеть легкую искрящуюся поземку из синих блесток! Она манит за собой, но тут же исчезает, извивается, точно змейка под ногами, но лишь коснешься ее, ускользает. Тот, кто сумеет поймать ее за хвост, окажется в одном из невидимых земных миров.

- Мяяу! Если бы меня кто-нибудь посмел поймать за хвост, я бы ему устроила посещение невидимых миров! – свирепо вставила кошка.

 

- Даже не представляете себе, какие они удивительные и как их много! – Бумбуроль раскинул руки, как будто пытался обнять весь мир, - например, «Царство поющих фей» – как только кто-нибудь сочинит новую мелодию или песню, рождается крошечная фея. Ее имя – пять первых нот в ее мелодии. В детстве ко мне прилетали колыбельные феи – Миляре Фасоль и Доредо Сольдо. Я очень любил засыпать под их нежное пение. Но, должен вам сказать, что их могли видеть только дети.

А еще есть «Мир двойников». Это когда у каждого живого существа есть множество его копий в прошлом и будущем. Например, я сейчас беседую с вами, час назад был в лесу вместе с Осьминогом, а через два часа, может, буду сидеть на вершине Меловой горы. Так вот, мне, теперешнему, всегда придут на помощь мои двойники – подскажут, как поступить, что сделать!

- А сколько же их? - спросила Вероника.

- Миллионы, ведь каждое мгновение мы меняемся, двигаемся, взрослеем, лысеем, в конце концов… - Бумбуроль затрясся от смеха и похлопал себя по лысине, - если поймаешь лунную поземку, сможешь попасть в «Мир несказанных слов» или в «Королевство лучших Земных фантазий»

 

Шляпа на голове домового заворочалась и, словно в подтверждение его слов, закивала своими широкими полями. Свечи вновь зажглись, а самовар, пыхтя, запрыгнул на стол и подлил кипятка в чашки.

Чаепитие продолжалось.

 

- Я родился в старинной семье лесных улыбающихся гномов, - сказал Бумбуроль, - а есть у нас еще и дальние родственники – лесные ворчливые гномы, но мы с ними почти не общаемся, в силу неразрешимых противоречий, характерами не сошлись, понимаете меня?

- Конечно, мурр-мяу! Я тоже с деревенскими котами с трудом нахожу общий язык, хотя все они – мои дальние родственники, - воскликнула Пульхерия, объедаясь мармеладом.

- Признаюсь я, когда маленький был, очень любил поспать. То за столом засну, то на прогулке. И вот как-то зимой набегался я на снежной горке, отошел в сторонку, устроился под елью и заснул. А братья мои, меня, спящего, шутки ради, перенесли в берлогу к спящей медведице. Но получилось не очень смешно потому, что у нее был медвежонок. Мама-медведица в зимней спячке храпит во всю, а ему скучно. И вдруг я свалился в качестве игрушки. Несколько дней пришлось промаяться с этим мишкой. Только я наверх выбираться начну, кусает меня за ноги, не отпускает. Короче, жил бы я с ними до весны, если бы не выручил меня из беды наш молодой Лесник. Услышал он мой плач и вытащил из берлоги, а медвежонку для забавы еловые шишки бросил. Решил я в знак благодарности помогать ему по хозяйству. Пока он в лесу работает, я в доме приберу, обед горячий приготовлю, когда крышу залатаю, когда забор починю. А самое главное, чужаков к избе не подпускаю: желудями их забрасываю и страшным голосом вою, они и убегают со всех ног.

 

- А зачем Вы тропинки лесные заговариваете, чтобы они путников с толку сбивали, - спросила Вероника.

- Это, чтобы коварный колдун не смог найти сюда дорогу. Давным-давно он натворил тут много бед, но я знаю, что ему обязательно нужно сюда вернуться. Притаился он где-то и ждет удобного случая, чтобы проникнуть в Домик Лесника.

- Ну-ка, ну-ка, с этого момента подробней, пожалуйста, - кошка прищурилась.

 

Бумбуроль растянул свои усы в разные стороны и начал рассказ:

- Давным-давно жили в этих краях два товарища, дружили они с детства, и друг друга никогда в беде не бросали. Один – мечтатель и романтик, всё стихи сочинял да соловьям подпевал, в лесу каждую тропку, каждый кустик знал. Волосы у него русые, прямые, сам стройный да ладный, а вот глаза – разного цвета. Правый – карий, а левый – зеленый. Повернется, бывало, правым боком к собеседнику, и тому кажется, что загрустил он, или хмурится. А повернется левым – озорные искорки зеленые заиграют, и уже хочется почудить и повеселиться с ним.

А второй – здоровяк, силы не мерянной, добродушный и простоватый. Любил он из дерева лодки строить, да по реке на них сплавляться, красотой природы любоваться. Высоченный он был, загорелый, глаза чёрные, как смородины, руки сильные, а волосы темные, кудрявые до плеч. Звали его все – великан Джерпаз, и сильнее его не было человека в округе. Когда повзрослели они, один стал лесником, а другой – корабельных дел мастером.

 

Раньше, на месте болота широкая и быстрая река текла, к самому морю по ней суда ходили. А однажды причалила к нашему берегу необычная ладья из черного дерева, по форме напоминающая большую хищную рыбу. Вышел из нее человек роста небольшого, сгорбленный, в блестящем плаще, расшитом золотыми нитями, на голове – шапка диковинная, а с нее свисает накидка, закрывающая все лицо, только глаза бесцветные да брови седые видны. Как только ступил он на землю, лодка его ударила рыбьим хвостом по воде и исчезла в столбе брызг, на глубину ушла. Была ночь и никто, кроме меня не видел этого.

Пока я на лодку-рыбину глядел, чужеземец исчез. А на следующий день объявился он в поселке и стал искать человека, который согласится катать его в барке по ночной реке. Удивлялись люди, а он им говорил, что страшной болезнью болен и лицо свое обезображенное вынужден закрывать, чтоб не пугать никого, а на ночную реку ездить ему нужно для выздоровления. Только не верил ему никто, боялись его, старались обходить стороной. Мне он тоже не понравился и, решил я за ним понаблюдать.

 

Однажды, поздним вечером побрел этот странный человек через лес к реке. А у самой воды костер горит, и сидят у огня Лесник с Джерпазом, разговаривают. Чужеземец спрятался за дерево и стал слушать, а я за всеми наблюдаю, и тоже внимательно к каждому слову прислушиваюсь.

Джерпаз и говорит:

- Давно мечтал я построить корабль, который мчался бы по волнам быстрее ветра, а на парусах его, чтобы были нарисованы стаи летящих птиц. Корабль мой уже готов, а вот где мне парусину расписную достать?

Лесник ему отвечает:

- Мне бы твои печали! Вот я покоя себе не нахожу, снится мне девушка невиданной красы. Все из рук валится, не ем, не пью, думаю только о ней, а где ее искать не знаю!

И тут выходит этот старик из-за дерева, на шапке каменья драгоценные сверкают, глаза огнем горят и, вкрадчивым голосом говорит:

- Я могу исполнить ваши мечты взамен на небольшое одолжение. Просьба моя пустяковая – вы должны весь месяц май, 31 ночь подряд отвозить меня на середину реки и оставлять там до утра, а с восходом солнца прятать в самом темном лесном уголке, чтобы ни один солнечный луч не потревожил моего сна.

 

Сказав это, он вынул из одного рукава голубой тюльпан с прозрачными искрящимися лепестками и протянул Леснику:

- Посади этот цветок возле своего дома, а утром жди сюрприза.

Из другого рукава, чужеземец достал маленькую пеструю птичку с золотым хохолком на голове.

- А ты, великан, – обратился он к Джерпазу – подними на своем корабле паруса из белого шелка, а потом, с вытянутой руки брось на них эту птаху, она всё сделает, как ты хочешь.

 

Чуяло мое сердце, что не к добру всё это, уж больно этот человек на чародея был похож. Но не мог я признаться друзьям, что подслушал их разговор, поэтому и решил посмотреть, что дальше будет.

В ту же ночь Лесник посадил прямо у крыльца чудесный цветок, и на утро вся поляна была усыпана голубыми тюльпанами. А посреди нее стояла Флора – девушка удивительной красоты, та, которую он видел в своих снах и успел полюбить.

Джерпаз же, всю ночь на корабле паруса шелковые поднимал, а уже под утро выпустил чудесную птичку. Она взлетела в небо и запела так красиво, что со всех сторон стали слетаться аисты, синицы, стрижи, сойки, даже попугаи диковинные пожаловали. Расселись они на парусах и замерли, как нарисованные. А когда ветер подул, и корабль тронулся по реке, все они стали махать крыльями, а птичка с хохолком знай, себе песни поет.

 

- А девушка Флора тоже полюбила Лесника? В любви ведь очень важна взаимность, - кошка с видом знатока взглянула на Бумбуроля.

- А как же! - воскликнул тот, - это была любовь с первого взгляда! Я был свидетелем, я видел этот взгляд! Она стала его женой. Ох, и счастливы же они были! А через год у них дочурка родилась – вылитая мама! Но погодите, до этого еще далеко, я еще не рассказал вам самого главного!

- Мурр, как бы я хотела встретить вот такую любовь! – мечтательно глядя в потолок, пролепетала Пульхерия.

- Пришло время выполнить условие чужеземца, - продолжал Бумбуроль, - друзья снарядили небольшую барку, старика посадили у кормы, а сами сели на весла. Я тоже незаметно юркнул в лодку (не зря меня зовут крошка-Бумбуроль) и спрятался за мешком с рыболовными снастями. На середине реки чужеземец бросил за плечо щепотку светящегося порошка, и Лесник с Джерпазом уснули. Колдун снял с лица накидку, и я увидел его нос – ужасный, длинный, свисающий на грудь. Наклонился он, нос в воду опустил, и тут вдруг забурлила река, водоворотом закрутилась, заплескалась – и выныривает из глубины огромный замшелый рак. Гигантской своей клешней щелкнул он и укоротил нос колдуна на полдюйма. Старик сорвал со своей шапки один драгоценный камень и, в знак благодарности, бросил его в воду. Рак его тут же проглотил и исчез в ночных волнах.

 

- Что Вы говорите?! Да он настоящий пластический хирург! – восхищенно муркнула кошка, - многие знаменитости меняют форму своих носов и даже укорачивают их. Правда, это очень дорогие операции.

- Рак-отшельник это делал тоже не просто так: каждую ночь чужеземец бросал ему в рот по драгоценному камню, и каждую ночь нос укорачивался на полдюйма. Так продолжалось 29 ночей, осталось всего два раза отвезти его на реку. На шапке старика каменьев поубавилось, теперь краснели только два алых рубина. Нос его укоротился раз в пять, но накидку с лица он по-прежнему, не снимал. Взял я своего закадычного друга Осьминога и отправились мы с ним ночью к старой сове Вещунье.

 

- Мы ее знаем! - одновременно воскликнули девочка и кошка.

- От нее мы узнали, что чародея зовут Морфор, что смолоду он увлекался алхимией и изобрел формулу бессмертия. Если все компоненты этой формулы смешать в одном флаконе, то получится Эликсир Вечной Жизни.

- Интересно, а что это за компоненты такие? – округлила глаза Пуша.

- Секрета тут нет: здоровье + удача + доброта + любовь + мечта. Это то, без чего невозможна счастливая, а тем более, вечно-счастливая жизнь. Но как все эти составляющие перевести в жидкую субстанцию и смешать в одном флаконе?

- Действительно, - кошка сделала глубокомысленный взгляд, - вот, например: доброта. Она у каждого где-то внутри находится и, даже если человек захочет ею поделиться, не может же он просто плюнуть во флакончик и сказать:

- Вот вам несколько капель моей доброты!

Кошка задумчиво уставилась в одну точку, затем философски добавила:

- Плевок и есть плевок! Нельзя сказать – « это был плевок, полный любви», или - « плевок Вашей мечты». « Удачный плевок» - вполне возможен, но « плевок, приносящий удачу» - вряд ли!

 

- Да, это сложная задача, - согласился Бумбуроль, - но Морфор придумал способ, как решить ее. Он сварил зелье, под воздействием которого каждый человек добровольно может отдать ему частицу своей души - удачу, любовь, здоровье…

- Кто же добровольно на это пойдет? - воскликнула Вероника.

- Доведенный до отчаяния, загнанный в тупик, тот, кто согласен пожертвовать собой ради другого человека, - тихо ответил Бумбуроль.

- И он нашел таких людей? – ужаснулась девочка, - тех, кто попал в беду и вынужден ему подчиниться?

 

- Да, таких людей он нашел! В его флаконах к тому времени уже были удача, доброта и здоровье.

Удачу он взял у одного очень успешного банкира, устроив пожар в его особняке. Морфор появился в тот момент, когда спасти детей из горящего дома казалось уже невозможным и, предложил:

- Твои дети останутся, живы, но за это ты добровольно должен отдать мне свою легкую удачу. Я хочу, чтобы стрела или пуля, посланные меня убить, в последнюю секунду всегда меняли траекторию и пролетали мимо. Чтобы снежная лавина, несущаяся с горных вершин, чудесным образом обходила меня стороной, а корабль, терпящий крушение во время шторма, уносил с собой на дно всех, кроме меня! Если ты согласен, - пригуби это зелье! Тогда дети твои будут жить, а удача навсегда покинет тебя и окажется в этом флаконе!

 

- Мя-яяу! – взвыла кошка, - я бы ему физиономию расцарапала!

- Ну, и чего бы ты добилась? Дети бы заживо сгорели, а чародей нашел бы другого обладателя удачи! – сказал Бумбуроль, - банкир царапаться не умел, а своих детишек любил больше всего на свете и, поэтому, не раздумывая, согласился! Малыши были спасены, мало того, они заснули, утром даже не вспомнив о пожаре, будто его и не было! Но их отец с тех пор стал самым невезучим человеком на свете – все, за что бы он, ни брался, имело разрушительные последствия. В итоге, ему пришлось оставить дела и поселиться в доме, в котором под строжайшим запретом хранились ножи, иголки и спички. Иначе бы спички вспыхнули у него в руках, на нож бы он обязательно напоролся, а на иголку либо сел, либо уронил в тарелку с супом. Трое слуг неотрывно ходили за ним по пятам, от всяческих опасностей. Но, несмотря на это, он умудрялся иногда, почесав за ухом, сломать себе палец, хлебнув глоток чая, подавиться до посинения, а однажды, поднимаясь по лестнице, он покачнулся, схватился за перила и, оторвав их вместе со всей конструкцией, свалился навзничь, оглушив перилами садовника, тихо и мирно высаживающего рассаду.

 

- А у кого он отобрал доброту?

- О, это была очень старая женщина, которая всю жизнь думала о других больше, чем о себе самой. Она была врачом и организовала целое движение, под названием «Спасительная медицина», добровольные участники которого ездили по всему свету, спасая людей от страшных эпидемий, от последствий землетрясений, наводнений и прочих катастроф. У нее не было семьи, но жителей всей Земли она читала своей семьей. Когда в одной африканской стране бушевала смертоносная лихорадка, Морфор пришел к ней и сказал:

- Я – могущественный маг и могу сделать так, что тысячи людей погибнут от инфекции, с которой ты пытаешься бороться! Но, если ты добровольно согласишься отдать мне свою доброту, ни один человек в этой стране не погибнет от лихорадки. Подумай! Если ты согласна, пригуби это зелье и тогда твоя доброта окажется в моем флаконе, а эпидемия будет побеждена!

Женщина подумала, что она уже достаточно стара и у нее много последователей, которые будут продолжать ее дело. Она согласилась. Люди выжили, а ей пришлось уйти в монастырь и остаток жизни провести в молитвах о спасении своей души.

 

- Неужели Морфор после этого мог стать добрым? Ведь, на самом деле, он – злодей и даже преступник! - спросила Вероника, потрясенная, услышанным.

- Нет, конечно - ответил Бумбуроль, - просто «доброта» - одна из составляющих эликсира вечной жизни!

- Мурр, - Пуша возмущенно растопырила усы, - а у кого этот мерзавец отобрал здоровье?

- Насколько я знаю, у многих. У одного – сильное сердце, у другого – острое зрение, а у третьего – крепкие мышцы. Много народу пострадало от его злодейств, но мы с Осьминогом решили помешать ему и однажды, когда он крепко спал в шалаше, украли у него шапку - теперь ему нечем было расплачиваться с раком-отшельником. Через два дня наступала Ночь Лунных Ветров, и Морфор был вынужден скрыться на долгие годы…уходя, он наказал Джерпаза и Лесника за то, что они не согласились отдать ему своё умение любить и мечтать, а именно этого ему не хватало, чтобы полностью собрать составляющие для Эликсира Вечной Жизни. Но сегодня он захочет вернуться!

 

Кошка запрыгнула на стол, уронив чашку с чаем. Та, в свою очередь, завалила подсвечник и свеча, зашипев в луже разлитого чая, погасла.

В доме опять стало темно. Нежно-бирюзовая Луна осторожно заглянула в окошко, слабо улыбнулась и повела дивными тёмно-синими ресницами. Перламутровые искрящиеся тени слегка осыпались с её век и юркой мерцающей позёмкой помчались по лесным тропам, запутались в листве и засверкали в дождевых каплях. Синяя сверкающая змейка заползла под дверь и, сделав круг по комнате, опять убежала в лес.

 

- Муррр! Она дразнится! – кошка вскочила, распушив хвост, - я хочу отправиться в невиданные миры, ведь для этого всего-навсего нужно поймать Лунную поземку? Это всё равно, что мышку поймать – пустяковое дело!

- Но это не просто – все равно, что гнаться за ветром, - улыбнулся Бумбуроль.

- А я быстрая, – промурлыкала кошка, - я там всё разузнаю про чародея Морфора!

- Будь осторожна, - попросила Вероника.

- Ничего плохого с ней не случится! - заверил Бумбуроль, - ведь вы – заблудившиеся в лесу дети. Вам ничто не грозит сегодня, наоборот - все тайны Затерянного леса в Ночь Лунных Ветров могут открыться вам!

- Мурр! Ну, я помчалась! - промурлыкала кошка и, чудесным образом проскользнула в узкую щель под дверью, вслед за манящими синими искрами.