Я научу их петь и летать... (С) Пикник

 

В эти выходные погода не радовала, поэтому оставалось достаточно времени для воспоминаний о приятной встрече с Даймарой. Я откровенно скучала. Отойдя чуть поодаль от мангала и шумной, не очень трезвой компании, создававшей звуковой фон, который все более напоминал мне булькающую сточную канаву, немного сомневаясь, но скорее под воздействием холодного ветра, чем по причинам внутреннего свойства, набрала знакомый номер.

 

- Привет, есть пара вопросов... - успела сказать я.

- Жду, - ответила Даймара, тут же повесив трубку.

 

Нет, ну, разумеется, что у меня оставались и некоторые вопросы, но они скорее служили поводом, нежели основным инстинктом творческой личности, который достаточно настойчиво звал меня навестить эту интересную особу, а, тем более что она и сама меня приглашала. Было бы весьма глупо не воспользоваться подобной возможностью при внезапно возникшей взаимной симпатии.

 

С мероприятия я свалила достойно, по-английски, весьма вероятно расстроив чьи-то планы на себя. Без малейших сожалений. В общем-то, женщине все равно какой породы рядом с ней обезьяна, но я уже давно вышла из того возраста, когда с интересом ходишь в зоопарк.

 

По дороге заскочила домой, приняла душ, привела себя в порядок, и, уже будучи в дверях, кляня себя за забывчивость, сделала два шага к комоду, захватив из верхнего ящика небольшой подарок приготовленный заранее, который, как мне казалось, должен был обрадовать мою новую подругу.

 

***

 

Остановившись перед парадным, я включила плеер. В крошечных наушниках пульсировала чья-то жизнь, постепенно перетекая в мою кровеносную систему. Драйв. Мимо меня, внутрь подъезда, проследовала стайка цыплят, гордо ведомая черной курицей с серебряным колокольчиком на шее.

 

Дверь в квартиру Даймары была чуть приоткрыта, я без тени сомнений скользнула в полумрак гостиной. Хозяйка сидела в позе Будды в любимом кресле, откинувшись на спинку и скрестив ноги.

 

- Хвост вышел погулять? - пошутила я.

- Его пришлось пристрелить, он сошел с ума, надравшись валерьянки, - ответила Даймара, состроив грустную гримаску. Она медленно подняла музыкальные пальцы, сложенные в виде пистолета, к губам, сдунув с них невидимый дым, подмигнула, заметив моё замешательство. - Я прочитала твой креатив. И это ещё очень спорный вопрос - кто из нас троих более сумасшедший.

 

Я рассмеялась и уже без тени смущения. А что я могла сказать в ответ, даже если и заметила на полу перед креслом распущенный красный бант, заляпанный брызгами более темной субстанции?

 

Даймара поднялась с кресла мне навстречу, скинув на спинку длинный черный пиджак свободного покроя с широкими рукавами. И тут я обратила внимание на весь её наряд. Я так и села.

 

"Вот зараза!" - подумала я, чувствуя себя несколько неуютно в своих винтажных джинсах и простенькой голубой кофточке от D&G. Передо мной стояла...

 

- Да. У меня сегодня настроение такое. - Даймара чуть улыбнулась. - И образ Миа из "Криминального чтива" ему полностью соответствует.

- Надеюсь, мы обойдемся без инъекции адреналина в сердце, - ответила я с изрядной долей сарказма, протягивая Даймаре свой подарок. Её сложение было более женственным, чем у Миа.

 

- Музыкальные файлы? Неужели Вангелис? Какая прелесть!

- Да. И обрати внимание, какой чистый звук. Он очень хорош под аккомпанемент пузырьков шампанского.

- Зая, - немного огорченно произнесла Даймара, - у меня нет шампанского. Но. Есть один неплохой личный рецепт. Ты никогда не пробовала делать микс этой музыки с кофе, коньяком и горными травами?

- Я не против экспериментов.

 

Не касаясь пятками пола, танцующей походкой Даймара подошла к двери из матового стекла и сатинированной стали, расположенной в дальнем углу гостиной, отодвинула её, молча поманила меня пальцем, исчезла внутри. Странно. Мне казалось, что это был встроенный стенной шкаф.

 

- Не рассыпь ноты! - крикнула я вдогонку, поднялась, проследовала за хозяйкой.

 

Дверь вела в уютную кухню в теплых тонах.

 

***

 

Мы сидели за небольшим круглым столом. Кофе был приготовлен по-восточному. На песке. Даймара только что сняла турки, разливала напиток, рассказывая секрет своего рецепта.

 

- Что может быть прекрасней микса кофе и этой великолепной музыки? Знаешь, когда мне говорят о Вангелис. - Даймара снова улыбнулась. - То на память приходят следующие слова: "Эти мгновения затеряются в вечности как слезы в каплях дождя".

- А я вижу Ниньо де Гевара и костры испанской инквизиции, - ответила я, состроив гримаску, которую очень хорошо смог бы передать смайлик *crazy*.

- Надеюсь, тебе не придется писать комментарии для читателей и к нашему диалогу?

- Нет.

- Правильно. Проще слыть графоманкой, чем феей.

 

Мы сделали по глотку. Наконец зазвучала тихая мелодия. Ещё один маленький глоток. Ещё. Волшебный звук заполнил всё пространство вокруг нас.

 

- Стоп! - Даймара сделала жест рукой, привлекая моё внимание. - Ты уже видишь желтых вероятностных драконов и демона Максвелла?

 

Я закрыла глаза, пригляделась, отчаянно пытаясь сфокусировать взгляд. И увидела:

- Странно. Но это розовые поросята и серый волк в хоккейной маске и с бензопилой.

- У тебя невинное, слишком детское восприятие. - Даймара поморщилась. - А я не люблю сцены кровавого насилия.

 

Она резко хлопнула в ладоши, картинка задрожала, сменилась, демон мне дружески подмигнул.

 

- Когда он загонит всех драконов в стойла, запрет последнюю калитку, то мы попадем в мир метафизической ирреальности. Ты же про неё хотела меня спросить?

- Не только. Но ещё и про форму твоих произведений.

- Почему я выбрала форму пьесы?

- Нет. Об этом я и сама могу тебе рассказать, - ехидно прошептала я. - Тебе было важно сжато передать основные идеи в диалогах, а описание окружения всего лишь добавляло ощущение необычного. Тут никому не нужны разные красивости из рюшек слов и бантиков выражений. Но почему твои произведения созданы в стиле комикса?

 

- Ты сама только что ответила на свой вопрос, - не менее ехидно прошептала Даймара в ответ. - Ты думаешь, мы живём в реальном мире? Нет. Это мир комикса и фаст-фуда. Смешной и жалкий мир. Мир попкорна и плоских мыслей. Я всего лишь описываю окружающую нас реальность, находясь за её гранью.

- Хм. Но как ты выстраиваешь эти конструкции?

- Я не знаю. - Даймара улыбнулась. - Просто пишу. Без плана. Без размышлений. Иногда достаточно хаотично. Я не придумываю парадоксы специально. Осознание написанного приходит мгновением позже.

 

***

 

Демон Максвелла звонил в серебряный колокольчик, лукаво глядя на нас. Спектральные фракталы рассыпались, брызнули в глазах сотнями нот, пространство завертелось в разноцветном танце, словно скручиваемое тайфуном.

 

- Пора, - сказала Даймара, протянув мне руку.

 

Зрачки у Даймары вытянулись, а улыбка чуть замерцала. Я напоследок огляделась вокруг:

- Невольно поверишь в метафизическую ирреальность.

- Я в ней живу. Каждый день. Но это только начало пути.

 

Шаг вперёд. Я растеклась по бесконечности. Бесконечное число теплых губ ласкали все мое тело. Нельзя сказать, что это было хорошо. Это было блаженство. Блаженство абсолютное и совершенное. Внезапно я почувствовала под ногами что-то твердое, открыла глаза.

Мы стояли на пустынном холме перед старинным трехэтажным домом. С трех сторон земля, покрытая невысокой пожухлой травой, стремилась к линии горизонта. Ни деревьев, ни кустарника, ни птиц.

 

Всё ещё пребывая в эйфории, я повернулась к своей спутнице:

- Просто в шоке! Удивительные и прекрасные ощущения!

- Так всегда бывает с неофитами, - озабоченно ответила Даймара, сколупнув на тыльной стороне ладони маленький бугорок и выдавив из него длинную тонкую иглу.

 

Я успела заметить кровоточащие царапины на лице и руках своей спутница за мгновение до того, как они затянулись. Мы поднялись по ступеням.

 

- Это и есть метафизическая ирреальность?

- Да. Сейчас она так выглядит. Чуть позже всё может измениться.

 

Даймара открыла дверь.

 

***

 

Комната постепенно формировалась. Мой взгляд словно выхватывал из темноты отдельные области, которые затем оставались "освещёнными".

 

- Ой, это сам Бо?

- Нет. Восковая фигура. Лучшее творение Леонардо. Точная копия. С кодом и гаечным ключом. Но ты можешь протянуть ему руку, он отвечает на рукопожатие, временами бывая очень разговорчив.

 

На стуле перед телевизором сидела маленькая девочка со стеклянными глазами. В руке она держала пульт, с неимоверной скоростью переключая каналы. На всех шел тот же самый мультфильм "Спанч Боб".

 

- Что с ней?

- Это из личного. - Глаза Феи затянула дымка печали. - Она хочет уйти отсюда, но везде показывают одно и тоже.

- Бедняжка! Неужели просто нельзя выключить телевизор?

- Он не работает, - вздохнула Фея, указывая взглядом на сколотый угол кинескопа.

 

Чуть поодаль на полу стояла большая клетка, в которой суетились маленькие размером с мышку забавные зеленоглазые обезьянки.

 

- Не правда ли, они прелесссны? - улыбнулась Фея.

- Хоть какой-то позитив, - ответила я.

- Как сказать.

 

Фея подошла к велотренажеру, соединенному с динамо-машиной от которой к клетке со зверьками тянулся провод, состоящий из отдельных кое-как скрученных и перемотанных изолентой кусков.

 

- Не хочешь покрутить педали? Невроз прекрасно заменяет зарядку.

- Мать, а ты жестокая.

- Каждому своё. Каждому. Своё.

 

Я присела перед клеткой, обратив внимание на одну обезьянку, которая, насколько я поняла, пыталась сделать себе сэппуку игрушечным кусунгобу.

 

- А ему не больно?

- Нет. Он привык. Он делает это каждый день.

- Зачем?

- Ищет сердце. Но всегда находит желудок. Он ничего не знает о бусидо.

 

В дальнем углу играли куклы-уродцы. Иногда тела их сплетались, скручивались, словно в экстазе, лягушачьи рты сворачивались в одно большое жадно сосущее отверстие. Пластиковое животное терлось брюхом о пол, ползло, оставляя за собой полосу слизи, хрюкало от счастья.

 

- Какой ужас! Чему оно радуется? - спросила я, побледнев от отвращения и спрятавшись за Фею.

- Боли. Своей и чужой. Оно питается болью, но не чувствует её.

 

Я никак не могла придти в себя, все еще стояла за спиной Феи, положив ладони на её плечи.

 

- Зая, не грусти, - сказала Фея, обернувшись, нежно взяв меня за руки. - Не всё здесь так мрачно. Пошли дальше. Я покажу тебе действительно прекрасные и удивительные вещи.

 

Фея шагнула к следующей двери, в стене напротив, открыла её, выругалась, внезапно споткнувшись о желтое чешуйчатое бревно, оказавшееся при ближайшем рассмотрении драконьим хвостом. Падая, Фея крепко схватила меня за руку, увлекла за собой. Я вскрикнула от боли и неожиданности. Мы летели куда-то вниз сквозь улитку наполненную темным вязким воздухом. Летели достаточно быстро: цветные своды перламутра кружились в отчаянном хороводе, постепенно вводя в состояние транса. Чешуйчатый Хвост следовал за нами словно приклеенный.

 

- Черт, опять этот глупый демон напортачил! Сколько раз я ему говорила, чтобы он не торопился! - Фея, пристально взглянув в мои туманящиеся глаза, загрустила. - Извини, что сделала больно, но тебе нельзя тут оставаться. Оставаться одной. Одной.

 

***

 

Мы сидели в кресле тесно прижавшись друг к другу. Даймара очнулась минутой раньше, чуть наклонилась, уже привязывая красный бант к извивающемуся черному кошачьему хвосту.

 

- Но почему кошачий? - невольно спросила я.

- Драконьему хвосту нечего делать в нашем мире.

 

Мы помолчали. Я погладила хвост.

 

- Знаешь, а в нашем мире так одиноко.

- ...

 

Апрель 2007 г.