Где-то на краю города, там, где заканчиваются троллейбусные маршруты, там где дороги, попетляв, выпрямляются и уходят

за горизонт, там, где редкие фонари с трудом рассеивают ночную

мглу и одинокие бродячие псы не ищут приюта, стоял человек.

Он приехал последним троллейбусом и долго сидел в темноте

погасшего салона не решаясь выйти. В руках он сжимал папку

с рукописями и рисунками, схемами и чертежами, адресами и

телефонами людей, с которыми когда-то был знаком, письмами,

полученными от них в разные годы жизни, выцветшими, пожелтевшими снимками из своего детства, документами и

букетиком засохших полевых цветов, непонятно как оказавшимся

между страниц. Он пытался ответить на вопрос: - Зачем он здесь?

И не находил ответа. Внезапно ему показалось, что он забыл

свое имя, год рождения и большую часть своей предыдущей жизни.

Взамен перед глазами пошли отрывочные воспоминания из

черно-белых документальных фильмов, персонажами в которых

были люди из писем и фотографий, когда-то им прочитанных и

увиденных. Он не мог вспомнить их имен и фамилий, они появлялись и исчезали в его воображении, согласно траектории

своего появления, заданной неведомым монтажером, оператором

и режиссером этих кадров. Вот белобрысый мальчик в клетчатой рубашке и светлых шортиках кормит собаку мороженым, а потом

кусает его сам, вот старик, выходит из дверей гастронома, торопливо запихивая бутылки в карманы пальто, что-то неслышно

бормоча отвисшими губами, вот наряд омона подходит к уличному

музыканту...он видит лицо омоновца и его колючий взгляд, потом

отделение милиции и прикованного наручником к батарее

человека, скорчившегося на полу...медсестра протягивает ему

пачку сигарет, кафельный пол больничной курилки с плевательницей посередине, пасмурное небо над рекой и

далекий мост за пеленой дождя...грохот далекого грома...

Двери троллейбуса закрылись. Троллейбус дернулся и поехал...

Утром человек проснулся в депо. Он долго стучался в закрытые

двери, пока ему не открыли. Выйдя из троллейбуса он зашагал

по направлению к городу. Ему было легко, так легко, что он плакал

от счастья. Этой ночью вся его жизнь прошла перед его глазами.

Он вспомнил все. И понял, что все было не зря.