И чего это я надумал идти в горы с этой группой, ума не приложу. Знал ведь, что они отпетые «чайники», никогда не покорившие ни одной сколько-нибудь значимой вершины, а вот пошёл. Мало того, «чайники» самоуверенные, считающие себя чуть ли не корифеями горного туризма. А получилось так, что у меня выдалось свободное время, а в горах как раз созрела черника, до которой я большой охотник. Вот я и подумал, прогуляюсь с ними в горы ради черники и просто отдохну на свежем воздухе в окружении дикой природы.

Они долго собирались, прокладывая по карте маршрут, вытянутый из интернета. На путешествие отводилась целая неделя, хотя, как я видел, пройти тот маршрут можно было в три дня. В основном этим занималась жена одного из них, Ольга, а если женщина носит такое имя, то можете себе представить. Помогал ей Саша – программист, которого все считали шибко умным, способным правильно решать любую задачу, возникающую в ходе путешествия. А два других участника, не считая меня, были художники, которые ни во что не вмешивались, а лишь несли рюкзаки. Меня они пригласили пойти с ними по простой причине – группа была и так весьма малочисленна, ибо их постоянные компаньоны по ряду причин не могли осчастливить их своим присутствием. А я хотя и пошёл с ними, но был сам по себе. Ещё когда я обдумывал их приглашение, то мне пришла в голову хорошая мысль – а что я собственно теряю, ведь в любой момент я могу от них отделиться и пойти так, как я хочу и считаю нужным. И вот надо же, всё так и получилось.

Когда мы вылезли из электрички в одном приморском селении, то сразу начался какой-то разброд. Участники никак не хотели держаться одной группой, а постоянно разбредались. Может этому способствовала обстановка приморского курорта, наличие многочисленных торговых точек и обилие машин и отдыхающих. Вдобавок ко всему куда-то исчезла Ольга, которую пришлось ждать немалое время. Всё-таки она появилась, неся в руках, как победную реликвию, длинные шерстяные носки. С гордостью она известила нас, что купила их всего лишь за двести рублей. Понятно, что и я притворно заохал, «радуясь», что она совершила столь удачную покупку.

Вскоре мы забрались в рейсовый автобус, который привёз нас в самый дальний аул. Здесь начался долгий опрос местного населения и выбор правильной дороги. Через час мы всё-таки тронулись, и здесь разброд достиг невиданных мною ранее масштабов. Каждый шёл, как бы, сам по себе, оторвавшись от других на пятьдесят и, даже, сто метров. Мои попытки собрать группу воедино закончились неудачей – меня попросту не слушали. Мы шли вдоль небольшой горной речушки, в которой в результате засушливого лета было мало воды, и которую надо было перейти. Перешли и долго аукали, пока собрались все воедино. После чаепития с обязательным поеданием колбасы, котлет и консервов, мы пошли в гору. Я шел впереди, рядом с программистом Сашей, и обратил внимание на то, как тяжело и часто он дышит. А пот чуть ли не капал у него с ушей. И сравнил с собой, даже не вспотевшим, и дыхание у меня было почти в норме. Не удивительно, кроме рюкзака, Саше приходилось ещё нести своё объёмистое тело, весом гораздо превосходившее тело нормального человека. А остальные «чайники» вообще отстали в немыслимой дали.

Наверху, куда мы всё-таки вышли, был старый заброшенный сад, в котором были яблоки и дольмены. Яблок мы взяли с собой, а дольмены осмотрели со всех сторон и даже сфотографировались на их фоне. Ещё там был какой-то лабиринт, обозначенный камнями, по которому наши художники долго ходили, пытаясь ощутить на себе его, якобы, энергетическую подпитку. В центре лабиринта были набросаны жертвенные деньги, в основном мелочь.

Спустившись с горы, мы вышли к той же речке, на берегу которой остановились на ночёвку. За первый день пешим порядком мы прошли всего два-три километра. Да, если так пойдёт, по путешествие растянется не на неделю, а на месяц. На том месте, где мы остановились, была оборудованная стоянка. На столике даже стоял закопчённый чайник, который очень пригодился нам в эту ночь. А пригодился потому, что когда, поужинав, мы уже укладывались спать, с того берега речки, в полной темноте, вдруг раздался мужской голос: «Ребята, к вам можно?» Мы, конечно же, пригласили к костру запоздалого путника. Им оказался житель приморского посёлка, где мы накануне вышли из электрички, и, как потом оказалось, прекрасный парень. Он ходил ремонтировать свой грузовик, оставленный им на лесной дороге. Да вот, с его слов, припозднился и сбился с пути в полной темноте. А потом увидел огонёк и вышел к нашему костру. И теперь просил разрешения переночевать. Да, не часто встретишь столь деликатного человека.

Первым делом мы напоили его горячим чаем, благо чайник был почти полный. Он еды он отказался, сказав, что у него всё есть, а нам предложил банку с инжировым вареньем, которое мы с радостью приняли, и съели потом, утром за завтраком. Парень улёгся на коврик, одолженный нами, и скоротал ночь у костра. А рано утром ушёл, не желая нас более беспокоить.

Во время завтрака художники и Саша-программист доедали оставшиеся с вечера жирные куски свинины. И куда она им лезла. Ольга, воодушевлённая моим примером, вечером и утром ела только вегетарианскую пищу.

Тронулись в путь, когда солнце уже высоко поднялось над горизонтом. Дорога тянулась не над речкой, а, фактически по речке, пересекая её раз за разом. Вскоре все шли по воде, не разуваясь, и только я ещё находил возможность переходить её по камушкам, хотя вскоре тоже слегка промочил обувь. Так шли мы долго и нудно, пока дорога неожиданно не закончилась. Она просто упёрлась в огороженную сетчатым забором пасеку и всё. Наши «корифеи» потыкались в поисках продолжения дороги и не нашли. Хотя слева тянулся поросший лесом хребет в нужном нам направлении, а справа от речки была гора с отвесными скалами. Я предлагал подняться на хребет и идти по нему, что, на мой взгляд, было оптимальным вариантом в нашей ситуации. Скорей всего там и была нужная нам дорога. Но меня опять не послушались. И здесь я услышал принятое ими решение – идти дальше по речному руслу, вверх, к истоку. Да, решение больше подходящее для экстрималов, но не для «чайников». Ведь это не простая речушка, а горная. С быстрым течением и огромными валунами по всему её руслу. Я более не стал спорить, хоть на мой взгляд, это решение было абсурдным. Просто подумал, что для меня это прекрасная возможность потренировать ноги, прыгая с камня на камень. А они шли прямо по воде.

Чем выше мы поднимались вверх по течению, тем круче сжимались берега и крупнее становились камни. Через три часа движения мы упёрлись в обломки скал, завалившие русло. Саша оставил рюкзак нам и пошёл на разведку. Вернувшись, доложил, что дальше пути нет, и надо возвращаться назад, к пасеке и там, переночевав, искать дорогу по хребту. На моё предложение, подняться на хребет прямо здесь, из русла, все в один голос завопили, что такой крутой склон им не осилить. А Саша, как самый главный и самый умный добавил, что здесь уклон не менее шестидесяти градусов. Да, много я встречал «чайников», но таких…

И здесь моё терпение наконец истощилось. На повышенных тонах я объявил им, что в горах я хожу только вперёд, и сейчас буду штурмовать левый склон в одиночку, раз они не желают. Прихватив с собой ещё воды в бутылку, на всякий случай, я полез по склону вверх. За мной никто не шевельнулся. Ну и пусть.

Склон и, правда был крутоват, пришлось цепляться ещё и руками. Но, склон поросший лесом, где есть за что ухватиться. В прежние годы мне приходилось подниматься в более жёстких условиях, а здесь так – детская забава. Конечно, поднялись бы и «чайники», если бы решились попотеть более обычного. Просто у них на этот подъём ушло бы гораздо более времени, чем у меня. Но они даже не попробовали.

Через триста метров уклон стал более пологим, и, вдобавок ко всему, я наткнулся на чётко видимую пешеходную тропу. Двигаясь по тропе вверх, я через полчаса уже стоял на вершине хребта, на той самой дороге, которую они, «чайники», не смогли найти от пасеки. Ну да ладно, завтра найдут.

Здесь тоже был дольмен, да ещё с табличкой, что охраняется государством. И ещё следы стоянок туристов, бывших здесь до меня. Дорога была так хорошо утоптана многими людьми, что я решил пока не останавливаться для отдыха, а идти вперёд. Благо, до захода солнца было не менее трёх часов. Вскоре дорога перешла в тропу, которая пошла вниз по хребту. Я шёл очень быстро и в скором времени вышел опять к этой же речке, которая в этом месте уже стала ручьём. Ручей небольшой и удобный для купания и прочих бытовых нужд в походе. На его правом берегу были видны следы стоянок. Видимо немало туристов ходило здесь. Пока я обдумывал, что мне делать – идти дальше или остановиться здесь, у воды, на ночь, спереди потянуло дымом костра. Выдвигаюсь вперёд и вижу за кустами прекрасно оборудованную стоянку с кострищем и двумя палатками. Трое парней пьют чай за столом, сложенным из камня. Знакомимся. Двое молодых, Сергей и Виталий, сразу усаживают меня за стол, предлагая чай с мёдом. А третий, постарше, у которого ёмкое имя Лев, налил мне кружку пива, мотивируя тем, что оно хорошо восстанавливает водный баланс в организме после длительной ходьбы. Я ни от чего не отказался. Сначала выпил пива, а потом с удовольствием прихлёбывал чай с каштановым мёдом, моим любимым, слушая рассказы о былых походах, интересных происшествиях. Оказывается, двое из них, Виталий и Сергей, в этом году покорили Эльбрус, а Лёва, как и я, пять раз побывал на вершине Фишта. А на Эльбрус не попал потому, что у него в это время тяжело болела мать. Да, повезло мне, так уж повезло, после «чайников» попасть в компанию парней, таких же, как и я. Строя планы на завтрашний день, мы договорились, что Сергей с Виталием пойдут на левую сторону Семиглавой, а Лев поведёт меня по правой стороне и покажет мне все черничные места. С тем мы и улеглись спать, чтобы рано утром, по возможности, не терять драгоценное время. Мне настолько уютно было спать в моей двухместной палатке под неумолчный шум говорливого ручья; под высокими буками, вершины которых шевелил ночной ветер, потянувший с моря по речной щели, что я нисколько не сожалел, что покинул «чайников», делающих три шага вперёд и два назад.

Рано утром, ещё в сумерках, мои новые товарищи уже зашевелились. Когда я вылез из палатки, костёр уже горел, и в котелке закипала вода для чая. Быстро позавтракав, парни убежали по тропе вверх. Остались мы вдвоём с Лёвой. Решили с ним палатки и всё лишнее оставить здесь, на месте стоянки, спрятав в кустах, чтобы идти на перевал налегке, а вечером всё равно сюда возвращаться. Да, распорядок жёсткий, как раз то, к чему я привык в нормальных походах, не то, что у «чайников», вылезающих из палатки чуть - ли не перед обедом. Но мне, как раз такой режим и подходит. В горных условиях нельзя расслабляться. Правда, Лёва особенно не торопился – некуда ему спешить, холостяк, как и я.

Через час после ухода ребят вышли и мы. Лёва, как проводник, пошёл первым и сразу своей фигурой закрыл мне полнеба. Представьте себе здоровенного детину, у которого даже обувь сорок седьмого размера и покупается на заказ. И в тоже время он поджарый и крепкий и, как выяснилось в дальнейшем общении, бывший спецназовец, совершивший сто восемьдесят прыжков с парашютом. Дорвавшись до моих свободных ушей, он всё время что-то рассказывал. Мало того, жестикулируя, часто поворачивался ко мне, останавливаясь на тропе. Пришлось мне сказать ему об этом. Отреагировал он адекватно, остановки прекратились, но рассказы нет. Когда мы вышли на хребет и пошли в сторону черничников, я знал о Лёвиной жизни почти всё. Книгу можно писать. Жизнь у Лёвы была очень насыщена интересными событиями, связанными с прошедшей эпохой. Да и в личной жизни он весьма преуспел, но, как это часто случается с неординарными людьми, в конечном итоге опять стал холостяком. Но может, ненадолго.

Пройдя по хребту некоторое расстояние, Лёва заявил, что умирает от голода. Сели перекусить в небольшой горной впадине, под кривыми стволами деревьев, прижимаемых к земле обильными снегопадами в зимнюю пору. Во время завтрака Лёва пожаловался, что воду из полутора литровой бутыли он уже почти выпил, а родник, где мы надеялись пополнить запас, пересох в это жаркое лето. Хорошо, что мой запас воды был почти не тронут, так как я на тяжёлых подъёмах почти не пью, чтобы не терять соль, выходящую потом. Тем более, по старой привычке, взял воды чуть более, с запасом. Когда я долил Лёвину бутылку до самого верха, его глаза слегка увлажнились от избытка чувств. А может, мне показалось. Но наша зарождающаяся дружба, после этого жеста, сделала резкий рывок вперёд. И, слава Богу!

Нашли черничный куст. Лёва, который почти на голову выше меня, собирал чернику сверху, а я, усевшись на землю, снизу. Неплохой получился тандем. Собирали чисто, почти не оставляя другим. Лёва сказал, что так и надо. А то есть мода у многих «умников», похватают, что легче и лучше, а ты потом корячься, добирай. И так все кусты перепортят. Черники не так уж и много в этих местах, а сборщиков хватает.

Вскоре моему напарнику наскучила эта работа. Он оставил меня одного, сказав, что подождёт на спуске с перевала, там, где памятник. Но я так увлёкся сбором ягод, найдя нетронутые кусты, что намного превысил лимит отведённого мне времени. Понимал, что Лев будет злиться, ожидая меня, но, как говорится, дорвался до «халявы». Когда солнышко слегка коснулось верхушек деревьев, быстро собрался и рванул к памятнику, откуда шла тропа вниз, к месту нашей стоянки.

Ходить я умею и даже бегать, когда дорога вниз и рюкзак лёгкий. И вот, только я спустился с верхушки хребта в лесную зону, (Лёвы, понятное дело, уже нигде не встретив), то увидел идущих мне навстречу «чайников». Не всех сразу, а поодиночке. Группой они ходить так и не научились. Первыми шли – Саша и один из художников, а Ольга и второй художник появились в пределах видимости через пятнадцать минут, когда мы уже наговорились до тошноты и я услышал в свой адрес, что «гусь свинье не товарищ». В данном случае очень удачное определение, лучше не придумать.

Расставшись с «чайниками» теперь уж навсегда, я побежал вниз, надеясь догнать Лёву хотя бы перед стоянкой. А навстречу мне поднимается великолепная пара – парень с девушкой. Я людей оцениваю не по внешней, кукольной красоте, а по внутреннему содержанию, которое передаётся выражением лица, взглядом глаз. Всем обаянием незаурядной личности. Такова была эта пара, особенно девчонка. Они спросили моё имя и передали мне устное послание от Лёвы. В послании Лёва сообщал, что он ещё раз будет ждать меня на тропе, и чтобы я поспешил. Вот такой заботливый мне попался товарищ.

Льва я настиг лишь в лагере, куда он пришёл на двадцать минут раньше меня. И эти двадцать минут загасили Лёвино недовольство моим поведением. Точнее, приготовленный ребятами обед, который уже слегка остыл и был готов к употреблению. Мой товарищ был настолько голоден, что – с его слов – в один присест съел полкотелка супа и умял огромную миску каши. Когда я появился на биваке, он уже благодушествовал на сытый желудок и ограничился лишь лёгким порицанием в мой адрес. Ну а я, увидев, что гроза миновала, стал подводить под случившееся логическую базу: «Мол, если бы ты, Лёва, пришёл в лагерь раньше, когда обед ещё не был готов, то, представляешь, сколько мучений бы тебе пришлось претерпеть в его ожидании. И мало того, ты наверняка бы обжёгся, поедая горячий суп. А так всё произошло в лучшем виде. Видишь, как хорошо, что я задержался, а ты долго ждал меня в разных местах, посылая мне сообщения через идущих навстречу туристов». Наверное, Лёву убедили приведённые мною аргументы, и он ограничился лишь коротким: «Не умничай!»

Вечером, в полной темноте, с горы свалился в наш лагерь ещё один человек, который тащил с собой несколько веток для костра. Им оказался хороший знакомый Лёвы и ребят. Звали его Саша. Усевшись у огня, он первым делом вспорол ножом банку с кашей и поставил её разогревать на угли. Очень проголодался. А пока разогревался его ужин, мы усадили его за стол, пить чай. Этот парень оказался разговорчивей Лёвы – теперь только его и слышали. Хотя он рассказал много интересного. Особенно мне запомнился один эпизод из его рассказа о восхождении на Эльбрус. У него постоянно развязывались завязки на самодельных кошках, которые он взял у одного из своих приятелей «напрокат». А руки уже настолько замёрзли, что он попросил завязать их ему, проходящего мимо альпиниста. И добрался-таки до вершины. А ведь ему уже за пятьдесят, хотя немного моложе Лёвы. Да, пришлось мне, пообщавшись с этими парнями, слегка понизить планку моей «крутизны».

Утром, опять довольно рано, снялись с лагеря и тронулись по тропе в сторону дома. Нам нужно было дойти до одного аула, откуда начиналось автобусное сообщение. Шли плотно, друг за другом, что давало возможность вести разговор на ходу. Саша всё время ныл, что куда, мол, торопимся, всё равно придётся долго ждать автобус. Но эти парни не умели ходить медленно, привычка.

Через два часа пришли в аул и расположились на небольшой площадке, где разворачивался автобус. Сели на лавочку. Лёва, как шёл по тропе в одних спортивных трусах, так и уселся, благо тепло. К нам подошли две пожилые женщины и, указывая на расположенную рядом мечеть, попросили его одеться. Парень извинился и тут же натянул одежду.

Вскоре, сидя в автобусе, я с сожалением смотрел на удаляющиеся горы, расположенные рядом с аулом, на которых я ещё не бывал.