И чего только не придумают хитроумные жители туристических местностей для сравнительно честного изъятия дензнаков из карманов туристов, осаждающих их родные ландшафты! Есть совершенно безобидные ухищрения, как, например, закупоренные пустые пузырьки, которые продают на Монмартре. Как можно продать пустой пузырек? Да, легко, если на нем наклеена самодельная этикетка с надписью «воздух Парижа»! А фонтан Треве в Риме – удовольствие вообще бесплатное, но это не мешает местным властям ежедневно выгребать из него мелких монет на сотни евро. Всего-то и надо было придумать, что для возвращения в Рим туристу надо обязательно бросить в фонтан монету. Есть, однако, среди методов отъема денег и менее гуманные. Вот, например, дегустация…

Было это в Испании. Наш туристический автобус плотно набитый русской и польской группами подрулил к «объекту». Дегустация была приготовлена на десерт экскурсионной программы. Только что мы посетили музей Сальвадора Дали в Фигейросе и от души насладились вычурными плодами больной фантазии классика сюрреализма, включая автомобиль, превращенный в аквариум с подвешенными над ним под потолком презервативами, наполненными водой. После приобщения к такому искусству народ откровенно жаждал выпивки, тем более, что она уже была заранее оплачена, каждым из участников грядущего мероприятия. «Объект» представлял собой большой павильон, похожий на благообразный сарай неимоверных размеров, поглощавший прибывших, через одинокую дверь. Признаков возврата ранее поглощенных людей наружу видно не было. Проше говоря, из сарая никто не выходил, и это озадачивало. Мучимая жаждой и любопытством русско-польская толпа покинула автобус и направилась к «сараю», образуя небольшую, но нетерпеливую очередь братских народов у двери. Здесь произошла некоторая заминка, причину, которой я понял, когда пришел мой черед проникнуть внутрь. Оказалось, что каждому ступавшему в недра дегустационного зала милая девушка на входе наклеивала на одежду бирочку с номером группы. «Дабы не потерялось тело и, чтобы было понятно, в какой автобус его грузить», - сразу сообразил я, после чего окинул взглядом внутреннее пространство. Его содержимое превзошло все мои ожидания. Вдаль и полумрак уходил длинный ряд бочек, возле которых суетился народ. Их было никак не меньше двух десятков. Продолжая размышлять о бирке, я вспомнил свой опыт знакомства с одним московским медвытрезвителем. Нет, нет! Не в качестве клиента! Упаси боже! Мне довелось посетить сие заведение в качестве дружинника. В общем-то, это отдельный разговор, поскольку там пришлось увидеть и узнать массу нового, интересного и поучительного. В данный же момент в памяти всплыла процедура приема новоприбывших. Раздетых до трусов клиентов, осматривала дежурный фельдшер, при этом она незаметно наклеивала каждому на спину примерно такую же бирочку из лейкопластыря…

«Заклейменный» и, потому, спокойный за свое будущее, я уверенно двинулся в направлении первой бочки. Там уже суетилось несколько человек. Табличка на бочке возвещала, что в нем содержалось сухое каберне из провинции Риоха. Возле бочки обнаружились чистые пластмассовые стаканчики и бутылки, а в самой бочке – краник. Вооружившись стаканчиком, я наполнил его из краника и незамедлительно перелил содержимое себе в рот, откуда оно, оставляя по себе приятные вкусовые ощущения, немедленно поступило в пищеварительный тракт. Насладившись, таким образом, вслед за общим течением народа я, бодро и решительно переместился ко второй бочке, где повторил процедуру. В ней был тоже приятный напиток, название, которого уже не запомнилось, ибо очередная бочка ждала, манила и притягивала к себе. Природная добросовестность не позволяла делать пропуски. Такой поступок представлялся верхом безалаберности и безответственности. Все бочки должны были быть охвачены! Попробовать следовало все! А чего там только не было! И несколько сортов душистой сангрии, и сухие красные и белые вина из винограда разных сортов, и восхитительный мускатель, возле бочки с которым пришлось задержаться подольше, чтобы наполнить двухлитровую бутылку. Ах! Испанцы умею делать сладкие вина! Они (т.е. испанские сладкие вина) меня покоряют, хотя, обычно, предпочитаю сухие. Народ живо обсуждал достоинства и недостатки вин, суетясь возле краников, но больше все-таки наливал. Между прочим, не заметил, чтобы кто-нибудь проявил профессионализм и, прополоскав рот, выплюнул содержимое, как это положено делать на дегустациях. Еще бы! По моему глубокому убеждению на такой снобизм способны только извращенцы. Драгоценный продукт должен быть потреблен!

Очнулся я возле последней бочки, чокаясь с неизвестно откуда взявшимся счастливо улыбающимся мужчиной средних лет. Сияя от удовольствия и благодушия, он произнес: «Се бо!», и выпил вместе со мной. «Ага! Француз!» - мелькнула гениальная догадка в тумане моего полусознания. Осведомившись, не говорит ли он по-английски и, получив отрицательный ответ, я вовсе не был обескуражен, не смотря на то, что в то время совершенно не знал французского. У нас завязалась оживленная беседа. Выяснилось, что он из Парижа. Узнав, что я русский, мой собеседник очень оживился и долго рассуждал о великом будущем и перспективах России как нефтедобывающей страны. Потом мы выпили за процветание Франции и России и, обнявшись, двинулись к кассе. К чеcти организаторов мероприятия надо отметить, что заплатить пришлось только за содержимое бутылки. Содержимое меня самого было вынесено из дегустационного зала бесплатно, если не считать цены входного билета, купленного заранее. О том, чтобы билет многократно окупился я, как, впрочем, и каждый из присутствующих позаботился самым серьезным образом.

На выходе нас уже ждали нежные и умелые руки гидов, ориентируясь на вышеупомянутые бирки, они ловко сортировали неустойчивые тела, направляя каждое в правильный автобус. Все-таки оказалось, что в дегустационный зал не только входили. Из него, также, и выходили. Для этого, правда, служила другая дверь с обратной стороны строения. Качественна разница между входящими и выходящими навела меня на странную метафору. Павильон представился гигантским пищеварительным трактом, заглатывающим как пищу непрерывный поток людей через ротовое отверстие входа. «Переваренный материал» неровными шмотками извергался - сами понимаете откуда - из выхода… Вспомнился также Фигейрос, и презервативы, подвешенные к потолку, теперь стали как-то ближе и понятнее, а наш автобус не наполненный водой и лишенный аквариумной фауны вызывал недоумение и разочарование. Да, восприятие искусства все же требует определенных условий!

В автобусе пьяные туристы, провоцируемые руководителем группы, горланили хором русские и польские песни. Обстановка была теплая, дружественная, межнациональных конфликтов не случилось.

Мускатель я допивал дома, глядя на заснеженный двор за окном, размышляя о человеческом несовершенстве и с тоской вспоминая длинный ряд бочек, из каждой из которых я тогда сумел отпить так мало…