(Отрывок из рассказа "За детство счастливое наше-

спасибо,родная страна" из книги "Аттракционы чувств" Глава 4)

 

Вдруг на совершенно безлюдной аллее, как будто из тумана, появился

высокий худой человек, одетый ярко, причудливо, словно в

карнавальный костюм или как актер, репетирующий театральную пьесу

о давно минувших столетиях. Двубортный кафтан из темно зеленого

сукна с отложным воротником,с широкими обшлагами, обтянутыми

парчой и пристегнутыми тремя пуговицами к рукаву. Под кафтаном -

камзол, вышитый серебряными нитями. На голове аккуратно уложенные,

довольно длинные белые волосы. Не торопясь, он вышагивал по аллее,

а, поравнявшись с Чугуновыми-Терпелкиными, остановился, чтобы

поприветствовать. .

-Доброе утро!- сказал незнакомец.

-Доброе утро! – ответил на приветствие Чугунов с недоумением и

интересом разглядывая странного прохожего.

-Здравствуйте! – едва слышно пролепетала Терпелкина и, не

удержавшись, спросила: -Вы, наверное, снимаетесь в кино? Здесь где-то

неподалеку проходят съемки фильма? У вас такая необыкновенная

одежда! Если не ошибаюсь, петровских времен?

-Нет, я просто прогуливаюсь, - сухо ответил незнакомец.

Митрофанушку испугало угрюмое лицо причудливо одетого

гражданина. Глубоко посаженные глаза излучали гипнотический

взгляд. Этот таинственный человек, появившийся из тумана, напомнил

Митрофану злых волшебников из сказок. Мальчик спрятался за спину

отца. Но прохожий, каким то невероятным образом, не делая ни одного

шага, оказался вдруг вновь перед Митрофанушкой. Он посмотрел

мальчику прямо в глаза и спросил: -Спешишь на первый в своей жизни

урок? Прекрасно! Ведь именно сегодня - особенный день! И природа, и

люди уже подготовлены, к таинственным превращениям, и с

нетерпением ждут назначенного часа!

Чугунов и Терпелкина были очень удивлены таким мгновенным,

неестественно быстрым перемещением незнакомца и обеспокоены его

пристальным вниманием к Митрофанушке. Чугунов повернулся и

попытался переключить внимание с сына на себя:

- Ну! Зима еще явно не скоро! Посмотрите! В тумане все же виднеется

солнце! День будет ясным! До ноября снег вряд ли предвидится! Так что

превращения, о которых вы сказали, произойдут не скоро!

-Я не об этом,- прервал незнакомец и вдруг, глядя Митрофану в глаза,

заговорил на пушту.

Митрофанушка узнал текст одного известного старинного

заговора. Это было

большой неожиданностью - встретить в России знатока столь редкого

языка!

-Вы знаете пушту?! – не меньше сына удивилась Терпелкина.

-А вам это кажется странным? – ответил вопросом на вопрос

незнакомец. - Я много пожил на этом свете! Достаточно повидал на

своем веку и кое-что знаю!- (Он лукаво посмотрел на Чугунова). - Знаю,

например, даже то, что вы сегодня подеретесь со свиньей, змеей и

собакой!

Чугуновы-Терпелкины рассмеялись. Было забавным, что

совершенно незнакомый гражданин позволяет себе высказывать в их

адрес какие-то предположения, да еще столь бредовые и нелепые.

-А вы большой фантазер!- ответил Чугунов. - А слово- то какое

неподходящее…. «подеретесь»! Где же мы, по- вашему, в городе, даже

в таком маленьком, как наш, встретим свинью и змею? Здесь и зоопарка

- то нет!

Таинственный незнакомец пронзил Чугунова ледяным взглядом

и поучительным тоном произнес:

- Это гораздо проще, чем вы думаете! То, что сегодня кажется

невероятным и невозможным, уже через некоторое время становится

таким же обыденным, как, к примеру, ну вот эта лужа!

И незнакомец показал рукой на вальяжно растянувшуюся

посредине дороги большую грязную лужу.

Чугунов почувствовал неуместное давление собеседника и

деликатно возразил.

-Да! Но вы говорите о совершенно!... об абсолютно невозможном и

неправдоподобном!

Таинственный прохожий надменно улыбнулся.

-Когда- то казалось невозможным существование России без царя, без

дворян, помещиков. А теперь вот - все живут, и многие даже не

задумываются, о том, кто построил тот красивый старинный дом в конце

парка? Посадил эту липовую аллею и то волшебное дерево!

Незнакомец как - то демонстративно, призывно посмотрел

вдаль.

Дома почти не было видно, но в белой пелене тумана, за

желтыми кронами старых, украшенных осенью лип, Чугуновы-

Терпелкины вдруг увидели появившееся неизвестно откуда дерево с

багрово-красной, даже огненной листвой, обрамленное белой

пушистой туманной каймой спустившегося облака.

«Почему я раньше не заметил его?- размышлял

Митрофанушка.- Пойду-ка посмотрю поближе!"

Посреди большой поляны распластала свои мощные черные

ветви старая яблоня. Кора на ней была поражена страшными наростами

и бородавками. Скорее всего, дерево давно не плодоносило, но на

одной из корявых веток, совсем близко от земли, Митрофан заметил

спелое наливное яблочко. Мальчик протянул руку и сорвал его.

-Мама! Папа! Посмотрите! Это яблочко из сказки! Оно будущее

предсказывает! Ой! Здесь под яблонькой и блюдечко серебряное

волшебница оставила!

-Ах ты, мой фантазер! - сказала Терпелкина и ласково погладила

Митрофанушку по голове. - Это блюдце не серебряное, а железное. И

его здесь просто забыл какой-то человек.

-Сын! Ты же уже взрослый парень!- строго сказал Чугунов. - Школьник!

Какие чудеса?! Все можно объяснить с научной точки зрения! Помнишь,

как мы с тобой проводили эксперименты и опыты с разными

химическими веществами?! Если бы мы не знали такой науки, как химия,

то думали бы, что чудом является и то, что при добавлении серной

кислоты к воде происходит сильный разогрев смеси.

- Или что при прокаливании известняка образуется оксид кальция и

углекислый газ!- продолжил Митрофанушка.- Но это, пап! Я уверен!

Настоящее! Чудесное! Сказочное, наливное яблочко! Мне мама в

детстве сказку такую читала!

Родители по-доброму, как любящие мать и отец, умиляющиеся

над взрослыми речами малолетних отпрысков, улыбались, слушая

рассуждения Митрофанушки. Незнакомец же воспринимал слова

мальчика очень серьезно, старался не пропустить ни слова и не сводил

с Митрофана пытливого взгляда.

-А сын ваш очень, очень тонко чувствует! – вдруг сказал он. - Такие

дети теперь большая редкость! Сейчас ведь, в основном, с горнами да

барабанами ходят, речевки хором кричат. А ваш - натура особенная!

При правильном подходе к обучению и воспитанию больших высот

достичь сможет!

Терпелкиной было приятно это чужое мнение.

-Расскажите нам об этой яблоне! Вы ведь знаете, что-то интересное! –

попросила она.

Глаза незнакомца сделались вдруг совершенно неподвижными,

стеклянными. Митрофанушка почувствовал, что в них скрыта какая-то

страшная тайна. Что вспоминает таинственный собеседник о том, что

уже никогда не вернуть, что было главным, составляло счастье всей его

жизни.

-Яблоня эта непростая. Очень древний сорт. Посажена она здесь много

веков назад одним влиятельным графом, который жил вон в том

старинном доме! А звали его Яков Брюс. Может, слышали?

Чугунов и Терпелкина пожимали плечами.

-Нет. Такое имя нам неизвестно. Мы больше интересуемся именами

первых красных командиров, а не графов, - недовольно ответил

Чугунов.

-О! Это был известный человек в свое время! Потомок знатного

шотландского рода, известный ученый, алхимик, астроном, инженер,

автор чертежей первых летательных аппаратов! Создатель роботов и

другой необыкновенной техники! Несведущие люди обвиняли его в

колдовстве! А он ведь был просто ученый! И сам, между прочим, не

верил, что есть необъяснимые с научной точки зрения явления. Да, к

примеру, вот здесь, по этой самой аллее, прогуливалась механическая

кукла – горничная, которую создал он для потех. Она была настолько

похожа на настоящую бабу, что заигрывала с местными крестьянами!

Те сначала сильно боялись, шарахались! А потом ничего, привыкли!

«Яшкина баба» прозвали они ее. Да! Любил граф по аллее

прогуляться! Но однажды захотелось ему, чтобы осенью среди желтых

листьев старых лип красовалась красная, огненная крона яблони,

усыпанная наливными плодами. Привезли ему саженец из-за границы.

Что с ним сделал Яков - не знает никто, но только когда яблоня эта

выросла и стала плодоносить, рядом с ней стали происходить всякие

чудесные истории! Да только вам рассказывать я их не стану! Все равно

не поверите!

-И вы действительно считаете, что эта яблоня – та самая и что

возможны чудеса? – спросил Чугунов.

-Уверен, - ответил незнакомец и хитро посмотрел на Митрофанушку,

разглядывавшего яблочко. Затем таинственный гражданин притворно

жалостливо взглянул в глаза Чугунову и ни с того ни с сего заныл, буд-то

раскапризничавшийся ребенок:

-ОХ! Тяжело мне! ОХ! До чего же больно смотреть на пустой

заброшенный дом! Ах! Как жаль хозяина этой земли! Этой яблони! Этой

аллеи! И не помнит его никто! И не знает даже по имени! Ой,

обобрали! Ой, все нажитое по босякам поделили командиры красные!

Повырубили Русь! Уничтожили!

«Кто этот человек? – задал себе вопрос Чугунов. - Что ему от нас

нужно? А вдруг он ярый антисоветчик и за ним уже следят?! Или

сумасшедший?! А может быть, он актер? Или шпион»?

Тут незнакомец подошел к Чугунову ближе, провокационно

заглянул своими холодными антисоветскими глазами в горячие

партийные чугуновские и сказал вкрадчиво, но властно: «А ведь когда-

то это все было его!... Якова!... Личное!... И все, что здесь растет,и все,

что построено!»

Чугунову совсем уж стало неприятно наблюдать этот

переигранный спектакль с омерзительной барской истерикой. Его

опытные партийные глаза и уши чувствовали, что за игрой, возможно,

кроются реальные, истинные обиды! И даже претензии! И эти

выставленные напоказ слезы! И эти выпущенные на волю

антинародные чувства!

Негодование, возмущение,классовая неприязнь наполнили

душу Чугунова. Щеки и уши его раскраснелись. Взгляд изверг

непримиримую классовую вражду и пронзил таинственного гражданина

обличительными, очистительными, острыми, как серп, и

разгоряченными, как кузнечный молот, партийными стрелами.

-Конечно, сценарий, который вы нам сейчас рассказываете, - пока еще

весьма спокойно, дипломатично и тихо сказал Чугунов, - довольно

интересный, и мы, возможно, посмотрим этот фильм, с вашим, как я

понимаю, участием! Но хотел бы Вам заметить, (тут Чугунов перешел на

тон повыше) что в нашей стране земля, ее недра и все, что на земле,

принадлежит народу. Да! Раньше были капиталисты, цари, помещики,

графы! Но теперь, Россия - страна свободных, равноправных людей! И

дерево это, и все, что вокруг, замечу вам, уважаемый, - народное!

-Надолго ли? – насмешливо произнес незнакомец (на его лице уже не

было и следа от слез).- Поверьте моему жизненному опыту! - Все течет,

все изменяется. И, между прочим, не пройдет и пяти минут, как вы в

этом убедитесь сами!

Выносливые партийные уши Чугунова таких идеологически

вредных речей слышать не могли! Защитный чугуновский красный цвет

переполз с ушей и щек на лоб, глаза и шею.

-Вы слишком вошли в роль! – яростно воскликнул он.- Я бы посоветовал

вам хотя бы для прогулок переодеваться! А то вообразили себя

неизвестно кем! Наш народ отстоял право быть хозяином своей земли в

серьез и надолго! И никакие перемены произойти не смогут! Мы все, как

один, подымимся на защиту нашей Родины от капиталистических шавок

и прихвостней! Мы не допустим, чтобы в наше время какая-то

капиталистическая свинья, как это есть сейчас в странах капитализма,

собирала плату за возможность получать образование или

медицинскую помощь! Мы строим общество, в котором не будет ни

денег, ни стяжательства! Ни бедности, ни богатства!

-То есть что? Вы хотите сказать, что все русские люди мечтают о том,

чтобы жить вот в этих страшных, серых, убогих пятиэтажках? И каждое

утро дружно, всем стадом, ходить в отведенные им якобы для работы

резервации? А вечером слушать по телевизору и радио специально

написанные для таких идиотов речи, промывающие мозги и

дисциплинирующие?! Но не думали ли Вы о том, что в таком обществе,

где нет, как вы сказали, ни богатых, ни бедных, не существует и страха

потерять, как, впрочем, и желания созидать? Потому что терять

нечего! И никто не будет знать, к чему можно стремиться ему лично и

каждому! Отрицание богатства и бедности есть отрицание самой

жизни! С ее рассветом и закатом! Весной и осенью! Один и тот же

человек, учась и работая, или занимаясь политикой, может узнать

большие взлеты и падения. Сегодня он известный человек, живет почти

во дворце, а завтра, потеряв все, оказывается в глубокой нищете и

забвении! И это уроки, испытания, те трудности, которые и называются

- жизнь. А вы говорите об одинаковом, поделенном, равном для всех,

эфемерном счастье, создающем тупое, безмозглое, бездеятельное

быдло!

-Да вы иностранец!?- вскипел Чугунов. – А ну! Предъявите-ка

документы! Слышал я такие речи кое-где! Провокатор! Шпион!

Пособник капиталистической шушеры!

-Да что вы! Что вы! Успокойтесь! Я всего лишь роль репетировал!-

рассмеялся незнакомец. – Я действительно снимаюсь здесь, недалеко, в

фантастическом фильме и играю английского шпиона, который,

работая на разведку своей страны, используя коридоры времени,

перемещается по эпохам, столетиям, странам и влияет на политику в

интересах своего собственного государства.

Чугунов еще раз внимательно посмотрел на незнакомца.

Представить, что какой-то шпион - иностранец, приехав в Россию на

задание, разгуливает в таком костюме по аллеям и паркам и ведет столь

откровенные беседы с прохожими, было просто невозможно!

-Предупреждать надо!- прокричал незнакомцу все еще не

успокоившийся Чугунов. - А то отвел бы я Вас сейчас по месту

назначения!

-Чугунок! Не нервничай! – попросила Терпелкина.- А что еще

интересного произойдет здесь по фильму? Расскажите! –спросила она у

незнакомца.

-А вы скоро все и сами увидите! – загадочно ответил тот. - Но могу

сказать не по фильму, а на самом деле. Например, в прошлом году, в это

же самое время, здесь, у этого дерева, видели птицу из металла,

которая пела, говорила человеческим голосом и ругалась бранными

словами в адрес милиции.

Чугунов недовольно раздувал щеки. Собеседник был ему

крайне неприятен и все еще вызывал подозрения.

-О!Извините, заговорился я совсем! - незнакомец посмотрел на часы. -

Пора! Да и вы, я вижу, также торопитесь!- Он подошел к

Митрофанушке и очень тихо сказал: -Мой юный друг, запомните эту

старую яблоню!

Терпелкиной захотелось узнать имя актера. Она окликнула его,

когда тот уже повернулся уходить.

-Простите! А как Вас зовут?

-Яков, – ответил он.