«Пить» - шепчут деревья, качая высохшей листвой.

«Пить» - шепчет сухая выжженная трава.

«Пить» - шепчет растрескавшаяся серая земля.

«Пить» - нахохлились растрепанные голуби на площади.

«Пить» - шепчет раскаленный город.

Но никто не слышит этих голосов, никто не напоит страждущих. Они ведь призраки… Почти призраки...

И только раскаленное огниво безучастно взирает на безлюдные площади и парки с ранней желтизной в некогда пышных кронах. Какое ему дело до изнемогающих от жары? Какое ему дело до призраков города?

Шершавыми губами делаю глоток пластиковой воды. Кажется, в этом городе остались только призраки и пластиковая вода в фирменных бутылках.

Призраки деревьев выступают мрачными тенями из тумана… «Пить!» - шепчут они.

Призрак травы сухой соломой рассыпается под ногами… «Пить!» - в последнем усилии шепчет она.

Призрак земли… Призраки растрепанных голубей, призраки угорающих людей… Призрак города, коптящегося на чудовищной жаровне…

И неоткуда помощи ждать– все окутано дымом лесных пожаров, все пронизано удушьем жары и смога… Все в городе не живет – выживает. Не двигается – растворяется в серой мгле. Застыло и время, заблудилось в призрачном городе. Застыла мгла – куда ей идти? Здесь она питается людскими липкими страхами. Здесь она накрыла грязным покрывалом крыши домов. Осела клочьями на деревьях. Закутала в коконы людей. Здесь она давит и подавляет живое, заставляет прятаться. В призрачном городе только мгла живая, не призрачная, вполне осязаемая…

Протягиваю руку, схватываю кусок живой мглы. Трепещется, хочет обратно на асфальт упасть сизым комком и растечься безразмерным пространством, поглощая все на своем пути. Деревья в парке, соседний дом, бездомную собаку… Ненасытная мгла! Сколько еще ты будешь ползти, змеясь, по улицам? Скольких еще задушишь в объятиях?

«Пить!» - из последних сил просит город… Он ждет избавления, ждет дождя. Прозрачный дождик прогонит смог, напоит деревья, траву, землю, голубей, людей… Город встрепенется, почистит перышки, скинет серые призрачные балахоны… Город оживет. Люди будут жить…

Но призрачное солнце, такое же призрачное, как и все здесь, по-прежнему смотрит безразлично кровавым глазом на город, которого уже почти не видно…