Конец сентября. В субботу, во второй половине дня, я с внуком Денисом приехал на охотстанцию «Высокая», что на реке Маныч. Внуку 12 лет, я тогда был старше его в пять раз. Охотников мало, же-ребьевки практически не было. Я взял одиннадцатый номер. Этот но-мер находится за левым берегом Маныча, на примыкающих к руслу плёсах. Идти на веслах до этого охотничьего номера минут тридцать.

На вечернюю зорьку я не пошел, а решил с внуком порыбалить возле острова, который расположен в трехстах метрах от причала. Островом называется куст диаметром около пятидесяти метров, со-стоящий из тростника, камыша и рогоза, торчащих из воды. Стрелять в районе острова нельзя — это зона покоя дичи, а рыбалить можно. До ближайшего охотничьего номера не менеё пятисот метров.

Выбрали место с южной стороны куста, бросили прикормку и до заката наловили красноперок, таранок и крупных окуней. Последние требовали применения подсака. Место, где мы бросили прикормку, пометили белой тряпочкой, которую привязали к тростнику. Денис завтра утром будет здесь рыбалить.

Денис еще спал, когда я чуть свет ушел на номер. Утренняя зорь-ка длится до десяти часов; после десяти утка летает весьма редко. Мои трофеи — четыре утки и две лысухи. Возвращаясь на базу, я по-блеснил на плёсах и поймал три щуки.

Осенний день радовал голубым небом, разукрашенным редкими белыми облаками. Легкий ветерок рябил поверхность плёсов, а начи-нающий желтеть тростник с бежевыми султанами, в тихих заводях отражался без искажений. В заводях было видно дно, заросли рдеста и серебристые стайки рыб. Денис меня встретил на причале, он сиял, как стволы ружья до выстрела, если в них заглянуть.

— Дедуля, давай скорей помоем лодку, и я тебе покажу та-кое… — он выдержал паузу, — ты раскроешь рот от удивления.

Лодка Дениса была уже вымыта, а с моей, вдвоем, мы расправи-лись быстро.

Поднялись к гостинице, и я услышал невероятное.

— Выплыл я на наше вчерашнее место,— сказал Денис. — Солн-це уже взошло. Рыба клевала здорово: четыре секунды — и можно не глядя подсекать. Не успевал червя обновлять, ловил порой на изже-ванного. Опять попадались крупные окуни, а один чуть удочку не сломал, насилу его подсаком подцепил. Где-то стреляли; такой звук, будто одеяло вытрушивают. Вдруг рядом с лодкой что-то свалилось прямо с неба, аж брызги на меня полетели. Смотрю — чирок. Смер-тельно раненый, он еще бился на воде, когда я протянул к нему руку, но в это самое мгновение он стал тонуть. Я успел его схватить за шейку, но он оказался тяжелей, чем я предполагал. Он все время пы-тался уйти под воду, несмотря на то, что уже не подавал признаков жизни. Вода чистая, и я заметил, что за его красную лапку уцепилась большая рыба. Я схватил подсак, и вот, пожалуйста, чирок, а вот и рыба.

Под навесом на крюке висела разбойница, а рядом с ней чирок. Я достал рулетку и замерил щуку — 74 сантиметра. Утренний улов мы присолили и сложили в хлорвиниловый ящик, прикрыв его травою. Дичь, оружие и снасти уложили в коляску мотоцикла, доели вчераш-нюю уху, распрощались с егерем и поехали домой.

Если бы эту историю поведал взрослый охотник, возникло бы со-мнение в правдоподобности рассказа, но егерь сам встретил Дениса на причале и был удивлен не меньше, чем я.