Сидим с Николаем на собрании акционеров. Нудная цифирь, скукотища! Прогуляться бы. Давно мы по земному шарику не передвигались!

- А слабо, - говорю Кольке, - к корешу Джону Черкизову в Австралию слетать? Год его не видали.

- А слабо, - отвечает Колян, - роликс с бриллиантом ему на день рождения подарить?

Полетели. Подарили. Мы – ему. Он - нам. Сувениры. Пару палок-«демократизаторов». Намек на то, кем мы все трое были много лет назад, служа в СОБРЕ.

Пили целую неделю. Уже и скучно стало.

- А слабо нам, братаны, к людоедам в Папуасию махнуть. Тут же близко!

А толстый Ванька-эмигрант кислую рожу строит: «Можно, конечно, только надо соблюдать толерантность. Терпеть их выходки с учётом обрядов, привычек и традиций.

И вообще мне и тут хорошо!»

Пристали к берегу. Навстречу вождь бежит. Цивилизованный: манишка, галстук-бабочка, но без штанов. Это у них традиция такая, чтоб, значит, силу мужскую для авторитета всегда демонстрировать. Вокруг его кодла в голом виде с дрекольем. Мы внимания не обращаем – толерантность!

Провели нас в избушку из листьев, угостили. А кругом черепа обглоданные на палках.

Намекаю хозяину: «А как у вас с этим?» «Ах, с этим! От предков осталось. А мы воздерживаемся. Недавно Христианскую миссию посетили. Какие там монашки! Воспоминания на всю жизнь!» И облизнулся. И вся его братия, голая, шоколадная, стала блаженно облизываться от воспоминаний. А всё толерантность!

Утром просыпаемся – Черкизова нет! Что за чёрт! Побежали искать. Ворвались в хижину вождя, а тот завтракает. Чью-то руку грызёт желтыми своими зубами! Пригляделись – так на ней наш роликс с бриллиантом болтается. Ванькина рука!

- Ты что, гад, делаешь? – спрашивает Колька.

- Толерантность! Много свежих продуктов. Это наш обычай.

Тут Коля бац его «демократизатором» по кумполу, он и покатился! А что, у нас тоже свои хорошие обычаи есть!

Пробились мы сквозь толпу шоколадных граждан к берегу. Многих любителей человеческого мясца побили. Сели на катер – и домой.