Над городом сгущались тучи. Синоптики обещали дождь. О враче-психотерапевте, с которым мне предстояла встреча по заданию редакции, я знала одно: мужчина. Сидя в томительном ожидании приема, я пыталась представить себе, как он выглядит. И, увидев выходящего из кабинета солидного мужчину с интеллигентной темной бородкой, решила, что это и есть врач. Однако, к моему удивлению, врачом оказался улыбающийся молодой человек невысокого роста в очках, почти ровесник. Пригласив меня в гипнотарий, он насмешливо и с любопытством спросил: «Какие у тебя проблемы?» Это обращение на «ты» слегка покоробило меня, ведь я собиралась взять у него интервью... Доктор смотрел проницательно, не мигая, и вдруг глаза его изменились, зрачки сильно расширились, и я почувствовала подчинение сильной воле и власти. На мгновение закружилась голова, но я решила выдержать этот взгляд, не помогать ему, хотя и видела: работать ему со мной тяжело. Тяжело было и мне…

 

Странное дело: десяткам очень доброжелательных, умных людей я рассказывала о своих проблемах, но решения не находила. Однако, как только я начинала рассказывать о той или иной проблеме Александру Афанасьевичу – решение находила по ходу рассказа сама. Проблема вдруг сразу теряла свою остроту и значимость, и я становилась совершенно спокойной.

 

К концу недели я уже испытывала острую необходимость встретиться с гипнологом вновь. И когда увидела его – уставшего, смущенно улыбающегося, такого земного-земного, мне даже стало его немножечко жалко, и совестно было мучить своими вопросами и проблемами.

 

А с каким волнением он проводил лечебный гипнотический сеанс с группой. Мне приходилось не раз бывать на подобных гипнотических сеансах, сводимых, в сущности, к занятиям аутотренингом. Обучение проводилось без присутствия психотерапевта, с помощью магнитной записи его монотонной речи на кассету. Я не специалист, и судить поэтому не буду. Возможно, кому-то занятия помогают. Но мой доктор работал живьем и выкладывался полностью. Я чувствовала дрожь в его голосе, слышала глубокий, тихий, взволнованный вздох. И хотя он работал с группой, казалось, что работает с каждым индивидуально, потому что он подходил ко всем без исключения, заряжая их своей доброй волей.

 

В группе нас было человек пятнадцать, встречались мы два раза в неделю и чувствовали, что этого недостаточно. Как хотелось, чтобы встреча не кончалась!..

 

Светлые слезы неслышно катились и катились из моих закрытых глаз под любимую мелодию юности, и Александр Афанасьевич нежно положил свою ладонь на мой горячий лоб.

 

Невероятно, но в последующие дни во всех напряженных и конфликтных ситуациях я видела перед собой его уставшее доброе лицо с ямочкой на подбородке – и чувствовала большую моральную поддержку даже на расстоянии.

 

Небольшой гипнотарий был выдержан, в основном, в голубых тонах. Прямо перед глазами – успокаивающий пейзаж: озеро, деревья, летящие журавли. На окнах – голубые занавески, на полу – спокойного травяного цвета ковролин. Только жаль, что этот уютный гипнотарий не мог вместить всех нуждающихся в помощи психотерапевта.

 

Я закрыла глаза. На душе было легко и спокойно. Сегодня Александр Афанасьевич говорил почти шепотом, но каждое слово было выстрадано, исходило из глубины души. Тихо звучала чарующая музыка. И мне захотелось кружиться, кружиться, кружиться в пластичном, хореографическом танце. Именно хореографическом, хотя я и в обычном-то танце кружиться не умею. Я мысленно кружилась и кружилась, и чувствовала себя необычайно гибкой и пластичной, совершенно позабыв о своем остеохондрозе. Под знакомую мелодию детства очищающие, врачующие душу слезы вновь потекли тонкими ручейками из моих закрытых глаз. И мне показалось, что за окном засветило солнце. Но когда после окончания сеанса я открыла глаза – небо было еще более мрачным и пасмурным. Нет, я не спала во время сеанса. Просто я увидела яркий солнечный свет сквозь закрытые веки, как гарантию счастья, удачи, покоя.

 

Минут через десять хлынул сильный проливной дождь, но во мне звучала другая музыка. Она вливалась в каждую клеточку моего тела. С каждым ее новым звуком я уносилась то ввысь, то обратно, кружилась и плыла с каждой ее новой волной.

 

Но самым приятным и незабываемым был восторг от того, что я умею летать! Взлетев над хвойным лесом, чуть выше верхушек сосен и голубых елей, душа парила и с удовольствием наблюдала, как из глубины земли дышит живой родник. Я наяву чувствовала легкое дуновение ветерка, вдыхала ароматы свежего весеннего леса и воздух свободы. Я наслаждалась пением птиц и ласкающим прикосновением теплых солнечных лучей, потрясающей красотой роскошной природы.

 

Чудесное, непередаваемое впечатление! Я радовалась, как ребенок... Наверное, я все-таки заснула.

 

– Пройдет несколько дней, пройдет совсем немного времени, и независимо от того, хотите вы или нет, вы вдруг почувствуете себя здоровыми, совершенно здоровыми, - голос Александра Афанасьевича звучал убаюкивающе.

 

– Я внушаю вам добро… Только добро… Лишь доброта сможет сделать вас истинно счастливыми…

 

Я была уверена, что полегчает каждому, кто хоть раз побывал в этом уютном гипнотарии... Только в разной степени... А полегчало ли тому, кто обратился со своей болью к тебе, читатель? Коллеге, соседу, другу, незнакомцу?

 

Может, станем добрее?..